Адам Данн - Реки золота

• Название: Реки золота
• Автор: Адам Данн
• Издательство: АСТ, Астрель, Полиграфиздат
• Жанр: Детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-072879-4, 978-5-271-36659-8, 978-5-4215-2460-1

Героиновый трафик становится все активнее — а у полиции Нью-Йорка, пытающейся перекрыть поток «белой смерти», все меньше шансов на успех.

Наконец, копам дают новых напарников — людей, прошедших ад «локальных войн» и верящих, что цель оправдывает средства.

Одна из таких команд — детектив Сиксто Сантьяго и его партнер Мор — молчаливый мастер боевых искусств, не расстающийся с оружием.

Их цель — особый наркодилер, который разработал новый, уникальный канал сбыта.

В Нью-Йорке на него работают десятки, сотни курьеров. И никто не может понять — как его людям удается избежать любых полицейских засад и при любых обстоятельствах вовремя доставить «товар» клиентам…

---

Он внезапно поднялся, как Мор в больнице «Гора Синай», и Сантьяго обнаружил, что не в силах подойти к нему.

— Вы превосходно действовали, детектив Сантьяго. Мор хорошо о вас отзывается. Считайте это высокой похвалой. Обычно он почти не раскрывает рта. Капитан Маккьютчен говорит, что у вас есть сомнения в законности произошедшего. — Он протянул Сантьяго библиотечную карточку, где было напечатано: «Директива министерства обороны 5525.5».[55] — Просмотрите ее. Интересное чтение.

Сантьяго слишком устал для этого. Напряжение кончилось. Парень был в безопасности, а его несостоявшийся убийца стал лужей на спортплощадке. Группа поддержки убийцы (остановленная полицейскими из ОАБ в двух кварталах) сразу же бросилась на землю с криками: «Nie strzelac!» Личности ее членов еще не установили.

Глядя, как Девиус Руне непринужденно, почти дружелюбно болтает с Маккьютченом, Сантьяго заметил у него морщинки вокруг глаз и губ, такие же, как у Мора, словно он долгое время проводил в холодном сухом климате, щурясь на солнце. Интересно, бывал ли он в Афганистане? Слышал ли взрывы бомб, которые помогал наводить? Ощущал ли укусы шрапнели? Вряд ли он когда-нибудь узнает.

И ему было все равно.

Поднявшись медленно, почти мучительно, он побрел к стеклу, за которым сидел Мор в каком-то непроницаемом облаке. Мор устроил снайперское укрытие в куче выброшенных поддонов и мусора, отбросов десятков китайских рынков и ресторанов. Поэтому он взял дыхательный аппарат, который надел в присутствии Сантьяго у себя в квартире во Флэшинге. Никто не стал бы его искать под капустными листьями, высохшей рыбой и свиным жиром, тающим на июньской жаре; никто не поверил бы, что люди способны такое вынести.

И никто не сумел бы.

Кроме одного человека.

Эвеар Мора.

Этого типа.

Мор привез свои ящики, привел М4 и «бенелли» в прежний вид до того, как появится техперсонал. Сантьяго не знал, что он сделал с оружием, но подумал, как просто будет допустить в рапорте небольшое умолчание. Слегка отклониться от произошедшего. Вернуться к состоянию дел. Сделать вид, что этого ужаса не было.

Не выйдет.

— Помалкивайте об этом, детектив, — сказал ему из-за стола Маккьютчена Девиус Руне, — получите вторую ступень и перевод в ОСИОП.

— Где вы обычно сидите? — спросил его Сантьяго.

Стоявший в углу Маккьютчен скроил такую гримасу, словно страдал сильным запором. Но Девиус Руне улыбнулся — это было превосходное зрелище.

— Большей частью, детектив, там, где хочу.

Мучительно протянулось два дня. Сантьяго пришлось отпечатать рапорт и тайком отдать его Маккьютчену. Это оказалось проще, чем он думал, поскольку ОАБ занималось сбором улик из ресторана, борделя, конторы. Две группы вели обработку бандитов-поляков, арестованных в тот вечер, когда шла стрельба под мостом. Наркоакул проинтервьюировали дважды (без упоминания фамилий в прессе), и они собирали вещи для перехода в ОСИОП. Сантьяго не испытывал зависти. Собственно говоря, не испытывал ничего. После того вечера он отупел, стал безразличным. Оружие Мора было сдано без инцидентов. Главарь пустился в бега. Главу фонда должны были через две недели предать суду, в освобождении под залог ему отказали. Таксисты дали показания без протокола и вышли на свободу, даже Арун. Когда Сантьяго воспротивился этому, Маккьютчен сказал:

— Малыш, все к лучшему. У нас столько всего, что мы не знаем, что с этим делать. На распутывание могут уйти месяцы, а то и годы. И не завидуй Лизлю и Турсе. У них появится компания. Мне предстоит найти такого же упрямца, как ты, и ввести его в курс дела.

Маккьютчен лучезарно улыбнулся, эффект был несколько испорчен полупрожеванными орехами. Сантьяго отвернулся.

Маккьютчен заключил договоренности в больнице Святого Винсента. Парню предоставили отдельную палату. Условия были лучше, чем у большинства пациентов; медсестры осматривали его по крайней мере раз в сутки. Маккьютчен выбил какие-то деньги из управления — бог весть каким образом — для врача. В больнице он бывал через день. В первый его визит с ним отправился Сантьяго. Когда он вошел в палату, парень начал кричать и срывать трубки. Маккьютчен вытолкнул Сантьяго, и тот поклялся никогда не подпускать к парню Мора.

Когда Сантьяго стоял за дверью палаты Ренни, ненавидя себя, к нему подошел полный лысеющий врач, самоуверенный, спокойный, на именной бирке значилось «ЛОПЕС». Сантьяго он сразу же не понравился. Сквозь тронутую сединой бороду врач спросил Сантьяго, не друг ли он семьи. Сантьяго молча показал полицейский значок.

— А, — произнес добрый доктор Лопес. У Сантьяго возникло желание застрелить его. Врач взглянул на свой пюпитр. — Рейнолдс Тейлор, возраст двадцать пять лет, белокурый, глаза светло-зеленые. При поступлении в больницу весил сто восемнадцать фунтов. — Сантьяго глянул в окошко двери. Маккьютчен стоял над парнем, незряче смотревшим перед собой, и женщиной, как будто такой же отрешенной, как он. — Шок, пограничное истощение, утрата функций печени. Можете сказать ему, чтобы прекратил ходить на вечеринки, если хочет дожить до двадцати шести.

Доктор Лопес резко повернулся и быстро ушел.

Шок. Идея использовать парня как приманку принадлежала Мору. Мор не заботился о последствиях, он только хотел убить человека из команды Варны, который явится за скальпом Ренни. Совершенно не думал о парне, о деле, об управлении. Только потому, что так ему хотелось.

Потому что целью Мора был главарь.

Или, скорее, босс главаря. Слав.

Чертов Мор.

Это не будет проблемой. После того как Девиус Руне вернулся в Вашингтон, Мор просто исчез. Квартира во Флэшинге была покинута. Когда Сантьяго позвонил в спецназ, чтобы справиться о Море, ему ответили, что такого человека у них нет. Фамилия его исчезла из списка личного состава ОАБ и больше не произносилась на перекличке.

Через два дня после стрельбы под мостом Сантьяго словно окаменел.

Взгляд его то и дело обращался к ящику стола Мора, запертому на замок. Все остальные как будто забыли о нем. На пятый день, когда Маккьютчен был в больнице с парнем и с похожей на привидение морщинистой старухой, будто бы слегка помешанной, Сантьяго открыл замок и достал из ящика пистолет сорок пятого калибра и набедренную кобуру.

Кобура никуда не годилась. К торсу Сантьяго подходила плечевая кобура, и с ней он чувствовал себя уверенней. Пистолет — другое дело. «Глок-39» являлся укороченной моделью, тонкой и маленькой в руках Сантьяго. Однако отдача была сильной, пистолет заметно дергался вверх и вправо, но с такими руками, как у Сантьяго, управляться с ним удавалось. Правда, короткий ствол подводил при стрельбе в мишень, находившуюся дальше двадцати ярдов.

Когда Сантьяго прикреплял третью мишень, вошел начальник тира и поинтересовался его преданностью «глоку».

— Что еще у вас есть? — спросил Сантьяго.

Вторую половину дня он провел, стреляя из пистолетов сорок пятого калибра всевозможных форм и размеров. Традиционный М 1911 оказался хорош на большом расстоянии, но слишком объемист для плечевой кобуры и выхватывался недостаточно быстро. «Глоки» были чересчур легкими. Компактные «кольты» и «смит-вессоны» нравились ему, несмотря на сильную отдачу, но лишь один из пистолетов пришелся по руке.

Выйдя из участка в пять часов, Сантьяго истратил часть своих сбережений на заказ по компьютеру компактного «спрингфилда» сорок пятого калибра с приспособлением для установки светового/лазерного прицела и кобуры «галко» с карманом для запасных обойм.

Приняв душ и побрившись у себя в квартире, Сантьяго надел кобуру с моровским «глоком» и отправил одно текстовое сообщение.

Потом поехал домой.

Обратно в Инвуд. Обратно к грохоту поезда номер один над сомнительными барами на Нэгл-авеню. Обратно к магазинам сотовых телефонов и парикмахерским на Западной Двести седьмой улице. Мимо отцовской мастерской и дома. У Луиса был хороший улов. Дома его ждали свежий каменный окунь и морской лещ, треска, креветки, кальмары и мидии, свежие лук и помидоры. Там были его сестра с мужем, братья с женами, и Сантьяго оставался за столом единственным бессемейным. Но это не так уж плохо. Он к этому привык.

Единственная неприятная минута наступила, когда его дрянной брат Рафа начал болтать о большой стрельбе под Манхэттенским мостом в Китайском квартале, возможно, связанной с наркотиками. С наркоманами. С дрянным пако. Возможно.

Сантьяго не сознавал, что смотрит невидящим взглядом, пока Эсперанса мягко не коснулась его руки. Виктор хмурился. Мать сказала, что он похож на одну из рыб, принесенных Луисом. Сантьяго опустил глаза и промолчал.

После ужина, когда остальные отдавали должное пирогам и рому, Сантьяго с чашкой крепкого кофе в руке взглянул на дисплей сотового телефона.