Наталья Сафронова - Лабиринты любви

• Название: Лабиринты любви
• Автор: Наталья Сафронова
• Издательство: Астрель, АСТ, Люкс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-026210-8

Когда-то, много лет назад, крупный чиновник «органов правопорядка» посадил в тюрьму по ложному обвинению Георгия — «не пришедшегося ко двору» поклонника дочери-«принцессы» Эли…

Банально, не правда ли?

О нет!

Кто поймет, ЧТО ТАИТСЯ за фасадом состоятельной, удачливой семьи? Какие темные, обжигающие страсти кроются там, где на поверхности все кажется «полной идиллией»?

Возможно, лишь теперь, годы и годы спустя, Георгий, так и не забывший Элю, сумеет — хоть на час, хоть на миг — осознать, какой была его НАСТОЯЩАЯ, ВЕЛИКАЯ ЛЮБОВЬ, — и вспомнить прошлое?

---

Загадала, если сейчас, когда он проснется, мы выйдем прогуляться, значит, Ça va! и меня не остановит ничто. Значит, я дошла до перевала. Мне кажется, что меня сейчас кто-то ведет за руку, да так бережно, что перед ямками еще и за локоток поддерживает. А уж если я на кого взгляну, то бедняга бежит за мной вслед. Раньше я бесилась от этого, а сейчас очень даже нравится. Думаю, что на сцене мне будет что сказать. Ага, мальчик мой проснулся, спросил, что я пишу, я ответила, что статью в журнал, и он остался очень доволен. Похоже, я и врать красиво научилась. Завтра на переговорах с импресарио мне это очень пригодится. Все, пора целоваться и идти гулять, как он предложил. Je suis d’accord! Сегодня мой день.

18.01.97

Мамочка, это день нашей с тобой ежегодной встречи. К сегодняшней я приготовила тебе новость — твоя дочка выступает на французской сцене, правда, пока провинциальной. Работаю с Laurent Chemtob в Saint-Maur, ставим «Калигулу» Камю, я играю Цизонию. Скоро гастроли, тогда и будет понятно, получился спектакль или нет. Пожелай мне удачи, мамочка.

18.01.98

Мама, благослови меня, я выхожу замуж. А где же твое платье? Кто меня оденет, кто к алтарю поведет? Звонила Галке, у нее уже трое детишек. Бабушка и дедушка с тобой, ты о них все лучше меня знаешь. Свадьба назначена на конец апреля. Если Гошка накануне не приснится, значит, он меня отпускает.

18.01.99

Так хотела тебя порадовать известием о внуках, но врач говорит, что надежды на детей почти нет. Видно, я не все свои долги оплатила. Гошка хотел рыжих, я согласна на любых, но, видно, не заслуживаю. Мамочка, ты там попроси душу какую-нибудь родную ко мне прилететь, в моего ребеночка воплотиться. Попроси, чтобы меня простили, я ведь перед тобой виновата, если ты простишь и попросишь, то все сбудется, и Лоран сможет стать отцом, а я так хочу быть такой же счастливой, как все матери. Я знаю, врачи не помогут, только ты.

10.11.99

Я прощена. Я беременна. Спасибо.

21.12.00

Отец, в день моего рождения я сообщаю тебе важную и радостную новость. Пять месяцев назад, 24 июня у меня и моего мужа Лорана родился сын. Мы назвали его Сергеем, Сержем, и еще у него много имен семейных святых покровителей семьи. У ребенка есть двоюродная сестра, тетя, бабушка. Отец Лорана умер четыре года назад. Поэтому единственным дедом Сержа являешься ты. Я поздравляю тебя. Мой муж знает, почему тебя не было на венчании, почему тебя не будет на крестинах. Но мы решили, что ты должен знать о внуке. Я не сообщаю тебе моего адреса и нового имени, но буду иногда писать о Серже. Если увидишь Гошу, знай, он свое слово сдержал и не преследуй его. Передай ему привет.

P.S. Посылаю тебе мои дневники, теперь, когда у меня есть сын, я не хочу, чтобы мое прошлое его коснулось.

Эля

— Кто там?

— Мама, это я, Гоша, открывай!

— Что случилось? Рань-то какая? Ты здоров?

— Привет! Все в порядке! Извини, что разбудил, но очень надо поговорить.

— Ладно, иди ставь чайник, я халат надену. Есть хочешь?

— Да, зверски. Всю ночь не спал.

— Опять пил?

— Нет, совершенно.

— Значит, играл?

— Нет, не было.

— Значит, у девок пропадал.

— Мам, тебя послушать, так я весь в пороках: пьяница, картежник и бабник.

— А что, не так?

— Мамуля, я пришел поговорить об очень важных вещах, а не воспитываться.

— Я и говорю тебе о важных вещах.

— Мама, ты помнишь Элю, рыженькую такую, я лет десять назад с ней встречался.

— Ту, которая спала со своим отцом и из-за которой ты попал в Бутырку? Конечно, помню. Неужели она меня обманула и снова крутится вокруг тебя? Только не это!

— Ты все знала?

— А ты нет, что ли?

— Я узнал только сегодня. Но ты зря на нее думаешь. Она свое слово сдержала. Это я сам ее начал искать, а нашел ее отца и ее дневники. Из них следует, что ты знала то, чего не знал я, что ты ее видела после моего освобождения. Расскажи мне, пожалуйста. Я не все понимаю в этой истории.

— Ты очень этого хочешь?

— Да, мне это страшно важно.

— Тогда моя очередь ставить условия.

— Что?

— Я расскажу тебе то, что ты хочешь знать, только если сразу после этого мы выпьем чаю, ты побреешься, купишь цветы, и мы вместе поедем просить руки твоей Кисы.

— Лорика?

— Мне все равно, как зовут твою теперешнюю кису.

— Мама, ну неужели тебя не волнует…

— Меня волнует, что ты 10 лет после той рыжей девчонки не можешь остановиться и выбрать мать для своего ребенка.

— Ты же ее даже не видела.

— Сегодня утром посмотрю. Если ты не остановишься сейчас, то мне не на что надеяться. Помни, что наша с тобой любовь тоже требует доказательств.

— Хорошо, мама. Я обещаю тебе, что мы поедем. Но я не гарантирую, что мое предложение будет принято. Мы в ссоре. А теперь расскажи, когда ты видела Элю в последний раз.

— Последний раз я видела ее в Шереметьево в очереди на паспортный контроль, когда она по-быстрому стирала грим с лица.

— А что ты делала в Шереметьево?

— Я ее провожала, гримировала и прикрывала, чтобы ей не помешали улететь люди ее отца.

— Ты все знала?

— Она мне рассказала тогда, когда я нашла ее 19-го — в день путча, около нашего дома. Она высматривала тебя. Я затолкала ее в квартиру соседки. Лето, та на даче была, а мне оставила ключи.

— За что ты ее била?

— Нажаловалась? А что я пережила, пока ты сидел, представляешь? А она снова около тебя крутится, значит, тебе опять в тюрьму? Хорошо, я ей космы все не повыдергивала.

— А потом?

— Потом она дала мне ключи от квартиры и твоя мать, как взломщик, отправилась шарить по чужим шкафам, чтобы принести твоей зазнобе ее заграничный паспорт, дневники да куртку, что ей мать-покойница шила.

— Зачем?

— Чтобы она могла получить визу во французском посольстве и уехать со своей театральной студией из страны. Она ведь тебя сильно любила. Я поняла, что ее ничем удержать нельзя. Она или себя, или тебя погубит, или отца убьет. Надо было вас выручать.

— Но ведь отец мог за ней следить.

— Он и следил, а она взаперти у Нины Петровны сидела, через подъезд от тебя.

— Мама, сейчас-то и то срочно не уедешь, а тогда 91 год, август, как?

— Я продала бабушкины сапфиры за доллары, съездила в эту студию, поговорила с руководителем. Оплатила ему билет до Парижа, он включил Элю в списки. Из посольства прислали приглашение, сейчас принесу — храню зачем-то. Вот, читай. С этим приглашением — в консульский отдел, виза. Потом билеты. Когда я ей принесла паспорт и билеты, она молча мне в ноги упала.

— Благодарила?

— Эх, дурень ты. Свидание с тобой выпрашивала.

— Ты не разрешила.

— Почему же, что я — не женщина? Разрешила. Накачала тебя димедролом, а ночью накануне отъезда ее привела. Она до рассвета просидела около тебя. Руки тебе целовала. Не плакала, шептала что-то. Потом подошла ко мне и поклялась памятью своей мамы, что никогда не будет тебя искать или встречаться с тобой, даже случайно. Я дала ей денег, что остались, на дорогу, и утром отвезла в Шереметьево. Там ее девчонки быстро переодели и в толпе довели до паспортного контроля. Отец ее, видно, про паспорт в этой августовской суматохе забыл, и ей удалось границу проскочить. А сейчас-то что с ней, ты знаешь?

— Ее отец отдал мне вот эти тетради.

— Да, я их в шкафу за Гончаровым нашла.

— Сейчас она во Франции, актриса, замужем, родила сына. Она нашу любовь всю вылюбила до капли и теперь свободна и счастлива.

— А ты разве ее не забыл?

— Нет, мама. И если в душе плещутся остатки прежней любви, то новая любовь всегда горчит.

— Это красивые слова. Отдай мне ее дневники.

— Зачем?

— Затем, чтобы твоя молодая жена их не нашла.

— Тогда лучше их уничтожить.

— Нет, они могут пригодиться твоим детям и тебе, когда ты станешь отцом.