Эймиас Норткот - Брикетт-Боттом

• Название: Брикетт-Боттом
• Автор: Эймиас Норткот
• Издательство: Азбука : Азбука-Аттикус
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-389-02527-1

Семья сельского священника переселилась в деревушку около долины Брикетт-Боттом, в которой стоял краснокирпичный домик в окружении очаровательного старинного сада. Однажды дочь священника зашла туда в гости…

---

Мэгги сдалась. Лодыжка у нее болела уже меньше, можно было спускаться в сад, сидеть рядом с отцом в шезлонге, только гулять было пока рановато. С тяжелым сердцем Мэгги наблюдала на следующий день, как сестра весело отправилась в путь, обещая вернуться никак не позднее половины пятого.

День протекал спокойно, стрелки часов приближались к пяти, мистер Мейдью поднял глаза от книги, заметил, что Мэгги встревожена, и спросил:

— Где Элис?

— На прогулке, — ответила Мэгги и, немного помолчав, добавила: — Ах да, она собиралась заглянуть к соседям, о которых только недавно узнала.

— К соседям? — удивился мистер Мейдью. — К каким соседям? Мистер Робертс ничего мне не говорил о соседях.

— Я мало что о них знаю. Просто в тот день, когда я подвернула ногу, мы с Элис гуляли и видели в Бриккет-Боттом дом — по крайней мере, Элис видела, я же со своим зрением почти ничего не различила. Назавтра она пошла посмотреть на него поближе, а вчера рассказала, что познакомилась с хозяевами. По ее словам, это отставной индийский офицер с женой — полковник Пакстон и миссис Пакстон. Миссис Пакстон, как уверяет сестра, милейшая старая леди; она настойчиво приглашала Элис к ним в гости. Туда Элис сегодня и отправилась, но ей давно уже пора быть дома.

Мистер Мейдью помолчал.

— Не нравится мне эта история. Очень опрометчиво со стороны Элис — знакомиться неизвестно с кем. Если бы в Брикетт-Боттом имелись соседи, с которыми стоит водиться, мистер Робертс непременно бы о них упомянул.

Разговор оборвался, но оба, и отец и дочь, не находили себе места от беспокойства. После чая, когда пробило половину шестого, мистер Мейдью спросил Мэгги:

— Когда, ты говоришь, Элис собиралась вернуться?

— До половины пятого, отец.

— В чем же дело? Что ее задержало? Ты говоришь, сама ты домика не видела?

— Нет. Пожалуй, не видела. Темнело, а у меня, как ты знаешь, слабое зрение.

— Но он, должно быть, попадался тебе на глаза и в светлое время суток, — предположил отец.

— Это и есть самое странное. Мы часто проходили верхней дорогой, но до того вечера ни я, ни Элис домика не видели. Я вот думаю, — добавила она, помолчав, — не попросить ли Смита, пусть запряжет пони и съездит за Элис. Мне неспокойно… боюсь…

— Чего боишься? — Голос отца дрогнул, за раздраженным нетерпением скрывая испуг. — Что может случиться в таком мирном уголке? Но так и быть, пошлю за ней Смита.

С этими словами он встал с кресла и пошел искать Смита, довольно недалекого малого, который у мистера Робертса исполнял обязанности конюха и садовника.

— Смит, — обратился он к слуге, — запрягите пони и езжайте в Брикетт-Боттом к полковнику Пакстону за мисс Мейдью.

Слуга уставился на него.

— Куда-куда, сэр?

Мистер Мейдью повторил распоряжение, и слуга, не сводя с него непонимающего взгляда, ответил:

— Сэр, я в жизни не слыхал ни о каком полковнике Пакстоне. И что за дом такой, никак не возьму в толк.

Мистер Мейдью встревожился не на шутку.

— Так или иначе, запрягайте пони, — велел он и, вернувшись к Мэгги, поведал ей о «глупости» Смита, а потом спросил, сможет ли она, с больной лодыжкой, поехать вместе с ним и Смитом в Брикетт-Боттом и показать дом.

Мэгги с готовностью согласилась, и через считаные минуты все трое отправились в путь. От Брикетт-Боттома их отделяло не более трех четвертей мили, если считать напрямую, через холмы, но объездная дорога тянулась мили на три, не меньше; свое временное обиталище мистер Мейдью покинул незадолго до шести, старый пони резвостью не отличался, так что спуска в Брикетт-Боттом они достигли уже в сумерках. Свернув на проселок, повозка медленно двинулась по дну долины; мистер Мейдью и Мэгги настороженно осматривались, Смит бесстрастно правил лошадью, не глядя по сторонам.

— Так где же дом? — спросил наконец мистер Мейдью.

— У поворота дороги, — ответила Мэгти. Вглядываясь в сумерки, она не видела в ряду деревьев ни единого просвета, и ею овладевали дурные предчувствия. Повозка достигла поворота. — Должен быть здесь, — шепнула Мэгги.

Они остановились. Впереди дорога сворачивала направо, огибая возвышенный мысок, где, в отличие от лесистой правой обочины, не росло ничего, кроме жесткой травы и случайных кустиков. При более тщательном осмотре нашлись явные остатки искусственных уступов, но никаких следов дома не обнаружилось.

— Это то самое место? — спросил мистер Мейдью вполголоса.

Мэгги кивнула.

— Дома нет и в помине, — проговорил отец. — Что бы это значило? Ты уверена, Мэгги, что правильно запомнила место? Где Элис?

Прежде чем девушка успела ответить, раздался крик: «Отец! Мэгги!» Зов, слабый и тонкий, загадочным образом доносился откуда-то поблизости и одновременно как будто из далекого далека. Крик повторился три раза и сменился тишиной. Мистер Мейдью и Мэгги в оцепенении переглянулись.

— Это голос Элис, — хрипло проговорил мистер Мейдью, — она где-то тут. Попала в беду и зовет нас. Как вам показалось, Смит, откуда она кричала? — обратился он к садовнику.

— Никакого крика я не слышал, — ответил тот.

— Глупости! — оборвал его мистер Мейдью.

— Элис, Элис, где ты? — принялись звать они с Мэгги. Ответа не последовало, и мистер Мейдью велел Смиту отдать вожжи Мэгги, а самому присоединиться к поискам. Смит повиновался, оба вскарабкались на дернистое возвышение и стали осматриваться и звать Элис, обращаясь к стене деревьев. Ни отклика, не следов, однако, не было, и мистер Мейдью, обегав все вокруг, вернулся к повозке и попросил Мэгги ехать за помощью к ферме Блейз, пока они со Смитом будут продолжать розыски. Мэгги послушалась и, по счастью, застала дома фермера — мистера Рамболда, а также двоих его сыновей и двоих-троих работников, только что вернувшихся с поля. Она объяснила, что произошло, и фермер с домочадцами тут же предложили свою помощь, хотя Мэгги при всем волнении заметила, что мистер Рамболд, слушая ее рассказ, как-то странно изменился в лице.

Прихватив фонари, группа отправилась на место и присоединилась к мистеру Мейдью и Смиту. Лес у поворота дороги обыскали до последнего кустика, но все без толку. Ни единого следа пропавшей девушки не было найдено, после долгих усилий и волнений поиск прекратили, и один из младших Рамболдов вызвался поехать в ближайший город и заявить о происшедшем в полицию.

На обратном пути Мэгги, мало веря собственным словам, но пытаясь подбодрить отца, высказала предположение: пока они добирались до Брикетт-Боттома по дороге, Элис возвращалась домой через холмы, увидела их сверху и в шутку окликнула.

Однако Элис они дома не застали, и, хотя на следующий день поиски возобновились и полиция учинила розыск, все оказалось бесполезно. Элис пропала бесследно; последней, кто ее видел, была одна старушка, которая в день ее исчезновения встретила Элис на спуске в долину. По словам свидетельницы, Элис улыбалась, но выглядела «как-то чудно».

Таков конец истории, однако нижеследующий рассказ, быть может, проливает на нее некоторый свет.

С легкой руки прессы история об исчезновении Элис была предана широкой огласке, и мистер Робертс, донельзя огорченный происшедшим, спешно возвратился в Овербери, дабы по возможности утешить и поддержать своего убитого горем постояльца и приятеля. Явившись к отцу и дочери и выслушав их рассказ, он немного помолчал. Потом мистер Робертс спросил:

— До вас не доходили местные россказни о полковнике Пакстоне и его жене?

— Нет, — отвечал мистер Мейдью. — Вплоть до рокового дня, когда моя бедная девочка отправилась к ним в гости, я не слышал его имени.

— Что ж, — начал мистер Робертс, — поведаю вам, что мне о них известно, хотя, боюсь, рассказ будет не очень пространным. — Помолчав, он приступил к рассказу: — Мне скоро стукнет семьдесят пять, и я свидетельствую, что вот уже лет семьдесят дома в Брикетт-Боттоме не существует. Однако пятилетним мальчиком я видел старомодный дом из красного кирпича, стоявший в Брикетт-Боттоме у поворота дороги, — такой, как вы описали. Его владельцами и жильцами были полковник Пакстон и миссис Пакстон — отставной военный из Индии и его супруга. В те времена, о которых я рассказываю, в доме случились некоторые происшествия, и после смерти пожилой четы наследники продали дом лорду Кэрью, а тот вскоре снес его до основания, так как участок вторгался в его охотничьи угодья. Мой отец, служивший до меня священником в здешнем приходе, хорошо знал полковника с женой, знали их и все соседи. Жизнь они вели тихую и не вызывали ни у кого недобрых чувств, хотя ходили слухи о буйном, мстительном нраве полковника. Малочисленный круг домочадцев включал в себя, помимо хозяев, их дочь и двоих слуг: лакея, служившего полковнику еще в армейские времена, и его жену, наполовину азиатку. Не могу сказать в подробностях, что там произошло, я ведь был еще мал. Мой отец не любил сплетен и спустя годы, когда бы ни зашла речь об этой истории, всячески старался сгладить острые углы. Тем не менее известно, что мисс Пакстон влюбилась в некоего молодого человека и обещала ему свою руку, родителям же ее избранник решительно не нравился. Они сделали все возможное, чтобы помолвка была расторгнута, молва обвиняла их в злоупотреблении родительской властью, даже в жестокости. Правда ли это, мне неизвестно, знаю только, что мисс Пакстон умерла и вся округа ополчилась на ее родителей. Мой отец, однако, продолжал к ним наведываться, но в дом его впускали нечасто. Собственно, после смерти дочери полковник Пакстон вообще с ним не встречался, а миссис Пакстон показывалась раз или два. По словам отца, она выглядела совсем убитой, и он не удивился, узнав месяца через три, что она вслед за дочерью сошла в могилу. После смерти жены полковник Пакстон сделался, если только это возможно, еще большим затворником; не долее чем через месяц умер и он — при обстоятельствах, которые указывали на самоубийство. Вновь по округе поползли слухи, но расследовать происшествие было некому, доктор подтвердил смерть от естественных причин, и полковника Пакстона вслед за его женой и дочерью похоронили на здешнем кладбище. Владение отошло дальнему родственнику, который вскоре прибыл, переночевал в доме и, видно, настолько его невзлюбил, что больше не показывался. Он отправил слуг на пенсию и продал дом лорду Кэрью, которому это было весьма кстати, поскольку участок располагался среди его охотничьих угодий. Дом он вскоре приказал снести, а сад зарос бурьяном.