Николай Соколов - Образование Венецианской колониальной империи

• Название: Образование Венецианской колониальной империи
• Автор: Николай Соколов
• Издательство: Издательство Саратовского университета
• Жанр: История
• Год: 1963

От автора OCR:

О причинах плохого качества источника, с которого выполнен OCR, см. в биографии автора (ссылка выше).

Пример исправленных грубых опечаток:

В источнике:

109. Договор напечатан у Креймайра по специально для него сделанной выписке из венец. архива (цит. соч., т. I, стр. 467, 648).

{Фамилия дана неверно; также сомнительно, чтобы одна выписка из архива располагалась не на двух страницах подряд, а через 181 страницу от ее начала}.

Исправленный вариант:

109. Договор напечатан у Кречмайра по специально для него сделанной выписке из венец. архива (цит. соч., т. I, стр. 467, 468).

---

Так был возобновлен союз Венеции с Византией, снова отдавший в руки венецианских купцов командные высоты в торговле Византии и с западными странами, и отчасти с Востоком. Согласившись взять на себя некоторые военные обязательства, она строго ограничила их морской службой, да и то в значительной мере за счет империи. На море Византии могли угрожать в это время лишь другие итальянские торговые республики, как Пиза и Генуя, или королевство Сицилийское. Во всех этих случаях защита Византии была одновременно и защитой венецианских интересов, ибо ничто так не противоречило этим интересам, как усиление за счет Византии любого из этих государств. Таким образом, Венеция собиралась защищать свои собственные интересы за счет Византии под благовидным предлогом защиты владений императора.

В 1189 г., преодолев, наконец, сопротивление Исаака Ангела, Венеция добилась договора о возмещении убытков, причиненных Мануилом.[1266] Общую сумму убытков договор определял в 14 кентенариев золота, не считая ранее выплаченного кентенария. Это несомненно тот взнос, который был сделан еще Андроником, имя которого канцелярия императора Исаака по непонятным причинам упоминать не хочет. Одновременно или тотчас после заключения договора Исаак сделал еще один взнос в размере двух или двух с половиной кентенариев[1267], остальная же сумма должна была быть выплачена равными долями в течение шести лет, т. е. очевидно по два кентенария ежегодно.[1268] Однако, венецианцам всего этого казалось мало. Поэтому они дополнительно потребовали и получили все те торговые кварталы, причалы, которыми до этого времени пользовались немцы или французы на территории Византии. При этом вновь полученные места должны быть начисто свободны от всяких налогов, и появление там агентов императорского фиска воспрещается совершенно так же, как во владениях самого императора.[1269] Это был полный налоговый иммунитет.

Венецианцы без всякого сомнения полностью реализовали все те пункты договора, которые создавали им исключительное положение в империи. Труднее было добиться выполнения договора о возмещении убытков. Мы не можем шаг за шагом проследить ход выполнения принятых на себя императором Исааком денежных обязательств. Считается, что с некоторой вероятностью можно говорить о получении Венецией очередного взноса за 1191 г.,[1270] получение же остальных сумм, на основании известного места из хроники Джустиниани[1271], обычно отрицается. Мы полагаем, однако, что Исаак аккуратно вплоть до года своего низвержения с трона выполнял и это обязательство. Это, по нашему мнению, следует из инструкции, которую в 1197 г. послал своим уполномоченным при императорском дворе Энрико Дандоло, ведшим с Алексеем III переговоры о возобновлении договоров, заключенных с Исааком. По этой инструкции Энрико Навигеозо, Андреа Донато и Бенуто Грильоне должны были потребовать уплаты четырех кентенариев за два последних года[1272], т. е. за 1195 и 1196 (посольство вело переговоры в 1197 г.), могли ограничиться половиной этой суммы[1273] и в крайнем случае согласиться на отсрочку уплаты и внести эту сумму задолженности в договор.[1274] Очевидно, что только эта сумма в четыре кентенария и не была еще уплачена, а это значит, что Исаак аккуратно выплачивал по своему обязательству все четыре года, когда он мог это сделать, т. е. в 1191, 1192, 1193 и 1194 гг.

Дворцовый переворот 1195 г. опять поставил перед Венецией вопрос о подтверждении полученных ею ранее привилегий. Новый император Алексей III на первых порах оказался столь же несговорчивым, сколь и его предшественник. Венеция вынуждена была послать одно за другим три посольства, прежде чем удалось добиться удовлетворительных, с точки зрения Венеции, результатов.

В 1195 или 1196 г. были посланы Райнерио Дзено и Марино Малипьери, но они, по-видимому, не смогли договориться с Алексеем. Это побудило Энрико Дандоло, сделавшегося дожем в 1192 г. и великолепно знакомого с византийскими дипломатическими порядками по своей прежней миссии в Константинополе, послать второе посольство в конце 1196 или в начале 1197 г., состав которого мы уже называли.[1275] Из упомянутой выше инструкции этим послам мы видим, в чем заключались основные трудности переговоров, на чем настаивали в Византии и чего добивалась Венеция.

Это был прежде всего вопрос о военных обязанностях Венеции перед Византией. Договор с императором Исааком предусматривал помощь Венеции против Сицилийского королевства только в случае прямого нападения Сицилии на владения императора в течение всего срока действия договора Венеции с сицилийским королевством. Теперь этот срок кончился, — он истек в 1195 г. — император Алексей, естественно, хотел исключить этот пункт и возложить на Венецию помощь Византии против Сицилии и Апулии без всяких ограничений. В Венеции думали иначе: «Если он (т. е. император Алексей) поднимет вопрос о статье, касающейся Сицилии, — инструктировал дож своих послов — и скажет, что срок (действия договора Венеции с королем сицилийским) истек, и пожелает прямо указать, что мы обязаны помогать ему против Сицилии и Апулии, то скажите, что мы (т. е. дож и его советники) об этом еще не думали и не дали вам на этот счет никаких поручений и что вы не можете, поэтому, здесь что-либо сделать. Если же он на этом настаивать не будет (т. е. на вопросе о Сицилии и Апулии), то согласитесь».[1276] Подобный же вопрос возникал и по поводу статьи, содержавшей оговорку относительно Западной империи. «Если он упомянет о статье, касающейся германского императора и захочет удалить эту статью, то скажите, — наставляет дож своих посланцев, — что послали мы вас просто и без обмана, что на эту тему мы еще не размышляли, а потому и не дали вам на этот счет никаких указаний (Dicetis, quod pure vos misimus et sine fraude nec posuinus mentem ad ista, nec inde vobis aliquid diximus). Поэтому вы можете согласиться только на существующую редакцию (Non aliter possetis facere, nisi sicut dicitur), а если он непременно захочет исключить этот пункт, то вы не соглашайтесь».[1277] Понятна позиция обоих государств в этом последнем вопросе. Это было как раз то время, когда Генрих VI шумно готовился к походу на восток, ставя своею задачей сокрушение Византийской империи. В 1197 г. в Италии, подготовлялось войско для отправки в этот поход. Византия прекрасно была осведомлена о всех этих приготовлениях, и ей нужны были союзники. Венецианская оговорка очевидно не могла быть приемлемой для Алексея III. Со своей стороны и Венеция опасалась ринуться в борьбу против императора, могущество которого быстро возрастало, и казалось, что после овладения Генрихом VI Апулией и частью Сицилии Гогенштауфены близки были, наконец, к реализации идеи «всемирной» империи. Такая империя была, конечно, неприемлемой и для Венеции, но не в союзе с Алексеем III можно было сокрушить ее. Отсюда выжидательная политика Венецианской республики. То же самое надо сказать и о сицилийском вопросе. После смерти Танкреда большая часть королевства оказалась в руках того же Генриха VI. Следовательно, в обоих этих вопросах Венеция должна была занять одну и ту же позицию, что она и сделала. Не желая поступиться выгодами дружественных отношений с Византией и не смея втянуться в борьбу с Западной империей, Венеция должна была держаться выжидательной политики и затягивать переговоры. В той же инструкции и в связи с тем же вопросом Энрико Дандоло рекомендует своим послам: «Если император будет стоять на своем, постарайтесь привлечь его посольство в Венецию».[1278]

Другим вопросом, волновавшим Венецию, был вопрос об отношении Алексея III к пизанцам. После изгнания венецианцев из пределов Византийской империи пизанские и генуэзские купцы постарались здесь занять место своего конкурента. За этот успех тем и другим пришлось в 1182 г. заплатить очень дорогою ценой: среди «латинян», подвергшихся погрому в этом году, Евстафий Солунский, как мы видели, на первом месте называет пизанцев и генуэзцев. Вероятно уже при Андронике представителям обеих торговых республик удалось вновь утвердиться в Восточной столице. При Исааке они во всяком случае обосновались там довольно прочно. Как мы увидим далее, в 90–х годах Венеция и Пиза находились во враждебных отношениях друг к другу; между тем Алексей III был к пизанцам особенно внимателен, что Венеции не могло быть приятно. Но в отношении своих конкурентов в Константинополе у венецианского правительства, по-видимому, не было тогда определенного плана, вследствие чего в своей инструкции Дандоло рекомендует послам по этому вопросу посоветоваться с «опытными и благоразумными» людьми из местной константинопольской колонии венецианских купцов и действовать в этом вопросе сообразно с их мнением и мнением самих послов (quod apparuerit vobis et illis).[1279]

Наконец, Энрико Дандоло дал указания своим послам и относительно той позиции, которую они должны занять в отношении еще не выплаченных Византией сумм по договору с императором Исааком. Эти указания нами уже были рассмотрены.