Николай Асанов - Чайки возвращаются к берегу. Книга 2

• Название: Чайки возвращаются к берегу. Книга 2
• Автор: Николай Асанов
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 1971

Во второй книге романа «Чайки возвращаются к берегу» рассказывается о пребывании советского разведчика Викторса Вэтры в самом пекле английской разведки в Лондоне. Викторс Вэтра — Лидумс-Казимир становится «советником по восточным вопросам» при отделе «Норд» английской разведки.

Ему удалось раскрыть пути проникновения английских шпионов в Советский Союз и контролировать их.

Роман написан на документальной основе.

---

— Я с удовольствием поздравлю вас, мистер Ребане, если ваши парни передадут не одну, а десяток радиограмм. Но я-то знаю, что лучше всего им было бы действовать через Будриса.

Ребане поморщился, и Лидумс понял, что не следует перегибать палку. Ребане опасный противник для такого бесшабашного человека, как Вилкс. А Вилкс пока еще очень нужен в комбинации Вилкс — Лидумс — Будрис. Лидумс осторожно предложил:

— Может быть, попросить Будриса направить кого-нибудь в порт?

— Как, вы проверяете моих парней? — возмутился Ребане.

— Наша задача — проверять и перепроверять! — отрезал Большой Джон.

— А что, мистер Джон, это правильная идея! Если Будрис пошлет в порт Юрку, от того ничто не укроется! — поддержал Вилкс.

— Кто такой Юрка? — живо заинтересовался Большой Джон.

— Бывший работник Вентспилского порта. Работал там помощником стивидора еще при немцах. Юрка мне говорил, что Будрис давно предлагает ему легализоваться, даже «чистые» документы достал для работы в порту, но Юрке жалко оставлять товарищей…

— Это ваш человек, Казимир?

— Да, — неохотно сказал Лидумс. — У него тяжело больна мать, поэтому Будрис предлагал ему легализоваться. Но парня увлекла романтика.

— Черт возьми, вот это находка! — с несвойственной для него пылкостью проговорил Большой Джон. — Мистер Казимир, подождите меня, кажется, есть интересный разговор! Я покину вас на минуту!

Он вышел, а Вилкс и Ребане уставились на Лидумса. Вилкс удивленно, Ребане сердито. А Лидумс размышлял о другом: если Том и Адольф были арестованы сразу после выхода в эфир, то к чему было Будрису выпускать «умершего» для англичан Тома после двух месяцев молчания? Придется ждать. И быть еще осторожнее, хотя он и так ничем не показал интереса ко второму рождению Тома и Адольфа. Но у Будриса, несомненно, есть железная цель. Как хорошо было бы поговорить сейчас со старшим товарищем! Увы, это невозможно…

Вернулся Большой Джон, коротко кивнул Ребане и Вилксу, прощаясь, а Лидумса взял под руку:

— Вам, мистер Казимир, придется немного задержаться…

6

Этот высокий длиннолицый англичанин никогда не носил форму. Внешне он был похож на министра больше, чем любой настоящий министр. И хотя все звали его полковник Скотт, никто не знал ни его настоящего чина, ни его подлинного имени.

Перед светлыми очами полковника Скотта и предстал Казимир, сопровождаемый Большим Джоном.

Полковник благосклонно осведомился о здоровье мистера Казимира, о том, нравится ли ему Лондон, и Лидумс кратко ответил, что на здоровье не жалуется, что во владениях ее величества дышится легко и свободно, но что ему не хватает активной деятельности, — в лесу он привык быть в напряжении…

Полковник Скотт улыбнулся, пошутил:

— Не вздумайте стрелять в наших полисменов…

— О, мы и у себя в лесу давно сократили количество выстрелов, — пожаловался Казимир. — Наш руководитель считает, что следует оберегать людей, которым еще придется возглавлять решительную операцию по освобождению Латвии.

— Я с ним вполне согласен, — чуть строже сказал Скотт.

— Но молодые рвутся в бой, — начал было Казимир, однако полковник внезапно спросил:

— У вас, кажется, есть люди самых разных профессий?

— Да, если считать и наших пособников, так мы называем легализовавшихся участников групп.

— Бывшие моряки?

— Наш руководитель и сам отличный моряк. В нашей группе есть еще двое.

— По словам Джона, Вилкс назвал какого-то Юрку?

— Это портовик. Был помощником стивидора в порту Вентспилс.

— Он может легализоваться?

— Только в случае крайней необходимости. Что поделаешь, фанатически не любит большевиков и чекистов. Два его старших брата погибли в лесных боях.

Скотт помолчал немного, постукивая своей дымящейся пенковой трубкой по столу, затем спросил:

— Наш офицер, преподающий стратегию и тактику подпольной борьбы, говорил вам, вероятно, о новых возможностях проникновения по ту сторону «железного занавеса»?

— Только о порядке связи с прибывающими в Советский Союз туристами, студентами, актерами, которыми начали обмениваться русские с западными странами…

— Вот-вот! — оживился полковник. — В связи с этой акцией Советской страны, а также с учетом расширения торговых и мореходных связей возникает масса проблем. Правда, иные ретивые головы, — с осуждением произнес он, — готовы на этом основании свернуть подлинную агентурную разведку и все функции возложить на профанов-туристов, как будто большевики будут возить их в те места, которые нас интересуют! — Он поморщился от досады, затянулся, утонул в табачном дыму. — Особенно по душе пришлась эта идея американцам, впрочем, все их попытки прорваться в Россию неизменно проваливались! — подчеркнул он. — Однако отвергать всю идею бессмысленно: кое-какие данные мы, несомненно, можем получить и через туристов, и через студентов, и через наших славных моряков, особенно если сумеем хоть немного подучить их. И тут, джентльмены, на нашей стороне та самая романтика, о которой так холодно отозвался мистер Казимир!

Он говорил с таким воодушевлением, как будто выступал на приеме у министра или по меньшей мере у начальника генерального штаба. Возбужденно тыча коротким мундштуком в сторону Казимира, он пытался дать понять своим посетителям, какое количество пусть и разрозненной информации будет поступать в разведцентр, если умно сформулировать перед отъезжающими в Советский Союз людьми интересующие правительство Великобритании вопросы. Он как будто и забыл, с чего начался разговор, он восхищался своим предвидением и вниманием слушателей. Но когда уже казалось, что полковник совсем затоковался, как старый глухарь на весенней просеке, он вдруг деловито спросил:

— И этого Юрку можно устроить в Вентспилском порту?

— Я думаю, да, — осторожно ответил Лидумс. — Будрис уже говорил ему об этом, когда выяснилось, что мать Юрки тяжело больна. Тогда у нас было крайне трудное положение: «синие» запеленговали станцию Вилкса и мы уходили от них, прорываясь то в одну сторону, то в другую, пока наконец не оставили их с носом. Все очень устали, неделю не ели горячего, и Юрка совсем ослаб. Но он заупрямился, не желая покидать друзей в таком тяжелом положении. Да к тому же в районе, где мы осели, пособники были только у Юрки, и он уговорил Будриса оставить его. К счастью, потом мы получили от Будриса весточку, что Юркина мать выздоровела. Но документы для него приготовлены. Однако должен предупредить, что Юрка, хороший стрелок, прекрасный конспиратор, может быть, отличный стивидор, но он не разведчик, не знает рации, шифров, тайнописи и ни разу не порывался хоть что-нибудь узнать в этой области. В сущности, он прирожденный исполнитель, то есть солдат…

— Вы слышали, Джон, какая точная характеристика? — восторженно заметил полковник. — Если бы в наших отделах так умели характеризовать своих людей, скольких провалов мы могли бы избежать! — И снова обратился к Лидумсу: — Но, дорогой мой Казимир, на роль «почтового ящика» он подойдет?

— Ну, чужие тайны из него и клещами не вырвешь! — улыбнулся Лидумс. — В сущности, он у нас лучший связной с местным населением. Да у него и данные такие, что лучше не придумаешь! — воодушевился он. — Представьте себе этакую лунообразную веселую физиономию, неподражаемое знание всех диалектов Латвии — он может с одинаковым успехом выдать себя и за латгальца, и за курземца, а понадобится, так и за немца, да еще и по-английски, как он это называет, «спикает», в порту получился, — и вот вам облик латыша-весельчака, который кого угодно расположит к себе. А уж рассказать какую-нибудь веселую или печальную историю лучше него никто, пожалуй, во всей Латвии не сумеет…

— Это находка! — воскликнул полковник. — Джон, вам надо немедленно связаться с Будрисом. Попросите перебросить этого Юрку в Вентспилс. В Ригу засылать его не следует, пусть там пока действуют люди, подготовленные Ребане, а Вентспилс мы должны оседлать немедленно.

Он весело попрощался с мистером Казимиром, как будто получил от него дорогой подарок. Впрочем, Лидумс понимал, каким дорогим подарком оказался бы для полковника послушный агент в порту, который ежегодно посещали сотни судов под флагами всех стран и наций. И даже пожалел бедного Юрку. Если бы знал тот, в какую кашу сует его любимый командир! Но пусть его простит Юрка, он же Арнольдс Лидака, — бывший старший стивидор порта, вот уже два года находящийся в нетях. Да и Будрису будет нелегко вернуть Арнольдса Лидаку в порт. Правда, его тогда отозвали из порта под тем предлогом, что он едет учиться на командные курсы морского флота в Ленинград…

Успокоив себя, Лидумс решил больше в судьбу Юрки не вмешиваться. Пусть им занимается Большой Джон. Сам Лидумс только прогулялся однажды вечером на вокзал в Черинг-Кросс и отправил открытку по рижскому адресу, в которой сообщал некоей особе женского пола о своей вечной любви.