Борис Руденко - Хобби на любителя

• Название: Хобби на любителя
• Автор: Борис Руденко
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Скорей, тютеха! Обратно из-за тебя неприятностев получать!

Я полила курей уксусом и еще чем-то.

- Их благородие, как что не по его, сразу в ухо норовит, - жаловался Клим повару. - Счас обратно грозился. Не будет ежели, говорит, сей минут на столе курей, ты у меня заместо чаевых... Гапка!

Он выдернул из моих рук блюдо и исчез.

- Агриппина! - крикнул повар. - Гляди у меня, фритюр спалишь!

Я отодвинула от огня чугун с фритюром. Тяжелый, дьявол.

- "Спалишь", "спалишь"! Сам не спались от злости, - сказала я под грохот чугуна.

- И в кого ты такая родилась, Агриппина? - гудел повар. - Посмотреть на тебя - страх божий. Рыжая, бестолковая и конопатая. Ты отчего такая рыжая, а?

Он вдруг очутился совсем рядом и ущипнул - больно, зараза.

- Сдурел, что ли?! - взвизгнула я.

- Ладно уж! - заржал он.

- Гапка! - снова заорал с порога Клим. - Их благородие перепелов во фритюре желают...

- Ну что? - спросил Кочетков. Он смотрел на меня чистыми глазами естествоиспытателя и держал наготове стакан с закрепителем. Вероятно, такими же глазами смотрят на мартышек после экспериментальной пересадки хвостов.

- Они еще спрашивают! - крикнул я высоким голосом. - Бесстыжие твои глаза! Про дедушек ты мне с три короба наплел, а про бабушек позабыл?

Кочетков виновато потупился и заелозил на стуле.

- Чистая случайность, - бормотал он, - и совершенно несущественная. В одном случае из десяти просыпается память предка противоположного пола. Это вполне естественно.

- Ничего себе случайность! - Я был ужасно возмущен. - Случайность, которой ни много ни мало десять процентов. Если бы я выигрывал с такой вероятностью в "Спортлото", то мог бы спокойно обойтись без зарплаты!

- Конечно, случайность, - упирался Кочетков. - Вот один мой хороший товарищ с первого раза вспомнил, как нужно шить. Камзол ему изготовить два дня работы...

- Что? - заинтересовался я. - Какой камзол?

- Ну, конечно, он камзолы не шьет, - тут же перестроился Кочетков, осознав свою ошибку. - Тут главное - навык. Теперь у него вся семья обшивается.

Я посмотрел на него с сожалением и махнул рукой.

- Ладно, жду следующую порцию.

- Продолжим? - обрадовался Кочетков. Как видно, он совсем не надеялся, что я соглашусь на вторую попытку. - Если хотите, можем немного увеличить дозу...

- А-а-а! - свирепыми турьими голосами выли трубы. В ныли и крови ратники. И я. Шило из вятичей, в дружине Святослава тоже весь покрыт кровавой пылью от шелома до поножей.

Р-раз, р-раз! Булава не тяжела руке... Успел тать щитом прикрыться! Ништо, ужо достану!

- Хоронись, Шило!

Едва успел пригнуться. Короткое копье степняка свистнуло над головой. Р-раз, р-раз! И этого собью!

Простонал рядом Вест, припал на колено - стрела в плече, кровь на рубахе.

И-и-эх! Хруп! Не панцирь - скорлупка... Вон того, в черной шапке!.. Ах ты, сыть, тяжел удар... Ништо, выдюжу! Р-раз! Р-раз!

- А-а-а! - стонут трубы. - Ломи!!! Р-раз! А ну!

...Я выпустил из руки обломок стула и осмотрелся. Стеклянная пыль лежала на полу. Сервант, правда, остался цел.

- Однако, - хрипло сказал я, не узнавая свой преступный голос.

- Можно вылезать? - жалобно спросили откуда-то снизу.

Я заглянул под стол. Кочетков, скорчившись, держал под мышками свои драгоценные бутыли.

- Все в порядке, - неуверенно заверил я.

Кочетков покряхтел, выбрался из-под стола и сразу отошел подальше.

- Неожиданная реакция, - сказал он после короткого молчания. Совершенно не имеет аналогов. Обычно во время сна-воспоминания испытуемый производит какие-то специфические, узкопрофессиональные движения, но так бурно этот процесс еще никогда не происходил.

- Все движения, произведенные мной, имели специфический, узкопрофессиональный характер, - злорадствовал я. - Продолжим?

- Продолжим, - тут же согласился Кочетков. Кажется, его энтузиазм совсем не пострадал. - Сейчас я новые стаканы достану.

В этот момент во входную дверь застучали и зазвонили одновременно. Кочетков осторожно поставил бутыли в угол (подальше от меня) и бросился открывать. На лестничной площадке стояли два дружинника с повязками и третий - лысый, отчего-то в пижаме, но тоже с повязкой на рукаве.

- Что тут происходит, товарищ Кочетков? - спросил лысый, пытаясь пролезть в квартиру.

Кочетков растерянно молчал. Один из дружинников, молодой черноволосый парень, смущенно хмыкнул.

- Соседи жалуются, - сказал он, кивая на лысого. - Стучат у вас.

Лысый проницательно крутил головой и втягивал носом воздух.

- Определенно самогон, - с печальной уверенностью произнес он.

Я понял, что пора вмешаться.

- В чем, собственно, дело, товарищи? - я общительно улыбался, демонстрируя спокойное и добродушное недоумение.

- Ничем не пахнет, что вы, в самом деле? - негромко обратился к лысому второй дружинник.

- Я помогаю своему товарищу в перестановке мебели, - объяснял я. Случайно уронили стол. Мы вас потревожили?

Я спросил это у лысого с максимальной теплотой.

- Что вы выдумываете, Зиновий Аркадьевич, - запоздало очнулся Кочетков, - какой еще самогон?

- Товарищ Кочетков, я вас официально предупреждаю, - веско произнес лысый Зиновий Аркадьевич.

- Еще и одиннадцати нет, - вставил я.

- Пожалуйста, осмотрите квартиру, - оскорбленный Кочетков широко распахнул дверь.

Зиновий Аркадьевич тут же просунулся в прихожую, но первый дружинник, его остановил:

- Куда вы? Так нельзя. Мы не имеем права. Вполне приличные люди...

- Трезвые, - тихонько добавил второй дружинник.

Зиновий Аркадьевич приблизился к нему вплотную и интимно зашептал в самое ухо, однако дружинник отрицательно покачал головой.

- Нет, ни в коем случае. Мне вообще кажется, что этот вызов был напрасным, - сухо произнес он.

- Молодой человек, - торжественно начал Зиновий Аркадьевич, - не считаете ли вы, что...

- До свидания, - сказали нам дружинники, - извините за беспокойство, и прикрыли дверь.

- Это один из ваших друзей, прошедших через воспоминания о тяжелом прошлом? - осведомился я.

- Это сосед, - ответил Кочетков. - Удивительно неприятный человек. Подозревает меня в чем-то. Кажется, даже следит за мной.

Сквозь неплотно прикрытую дверь было слышно, как Зиновий Аркадьевич сурово осуждает бездеятельность, безответственность и политическую близорукость.

- Черт с ним, - подвел я итог инциденту. - Пошли попробуем еще разок.

Мы вернулись в комнату, и Кочетков раздобыл новую пару мензурок.

- Мне кажется, не имеет смысла углубляться в далекое прошлое, - сказал я. - Не думаю, чтобы профессиональные навыки моих дальних родственников представляли интерес сегодня. Во всяком случае, как хобби. Поищем где-нибудь поближе.

Кочетков не возражал. В этот раз он налил в стакан совсем немного желтого препарата. Буквально несколько капель. Я глубоко вздохнул и выпил. Все-таки на вкус эта настойка была довольно горькая. Настоящая микстура...

- Ну, теперь что? - спросил Кочетков через несколько минут.

- Удивительно, - сказал я. - Как раз то, что нужно. Где закрепитель?

Изобретателю препарата не терпелось узнать, чему же я научился, но, как настоящий исследователь, он умел сдерживать любопытство.

- Пока передохните, - предложил Кочетков, - мне надо подмести осколки.

Он вышел на кухню, стал чем-то громыхать и передвигать тяжелые вещи, по-видимому, из всей утвари веник в этой квартире был спрятан надежней всего.

- Я же говорил! - раздался знакомый голос. В нем звучали нотки торжества, местами переходящего в ликование.

Зиновий Аркадьевич стоял в комнате перед самым столом и тыкал пальцем в желтую бутыль. Он был с той же красной повязкой на пижамном рукаве. Теперь я рассмотрел на ней выцветшую надпись: "Первая линия".

- Вы как тут оказались? - строго спросил я.

- Дверь была не заперта, - отмахнулся он. - И все же это самогон. Я очень редко ошибаюсь, молодой человек. Я всегда считал Кочеткова темной лошадкой. Недаром от него ушла жена.

- Вы-то откуда знаете?

- Но ваше дело, - огрызнулся Зиновий Аркадьевич, но все же объяснил: От общественности не укроется ничто.

Каждое его слово было весомо и значительно, словно падающий кирпич. Я решил выпихнуть его вон, но внезапно раздумал.

- С чего вы решили, что это самогон? - коварно спросил я. - Это легкое виноградное вино. Правда, самодельное. Попробуйте, если хотите.

- Знаю я эти вина, - с иронией сказал Зиновий Аркадьевич и бухнул себе полный стакан желтой жидкости. - Очень хорошо эти вина мне знакомы.

Эффектно хакнул в сторону и заглотнул единым духом. По-моему, он даже не распробовал толком вкуса. Его лицо сморщилось. Рука автоматически зашарила но столу в поисках соленого огурца, и в эту руку я вложил стакан с бесцветным закрепителем.

- Стойте! - закричал с порога Кочетков, жестом отчаяния отбрасывая веник. - Что вы делаете!

Но было поздно. Сосед постоял с минуту, держась за стол, и, согнувшись, тихо вышел из квартиры.