Бенджамин Перси - Красная луна

• Название: Красная луна
• Автор: Бенджамин Перси
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-389-07612-9, 978-5-389-06260-3

Они живут среди нас.

Это наши соседи, матери, возлюбленные.

Они меняются.

Клэр Форрестер внезапно осознает, насколько она не похожа на других людей, когда к ней в дом врываются агенты правительства и убивают ее родителей. Патрик Гэмбл — самый обыкновенный парень, но в один прекрасный день он садится в самолет, а спустя несколько часов выходит из него героем. Потому что ему, единственному из всех пассажиров, удалось уцелеть. Чейз Уильямс становится той самой угрозой, от которой поклялся любой ценой защитить свою страну. До сих пор беду удавалось сдерживать с помощью насилия, законов и опасных медикаментов. Но близится ночь красной луны, когда мир перестанет быть прежним и начнется битва за человечество и человечность.

---

Мать показывает ту часть города, где раньше жили ликаны. Еще до Противостояния, во времена обязательной сегрегации повсюду — в школах, транспорте, ресторанах, туалетах. Теперь эти странные одноэтажные домики стоят по триста тысяч каждый.

Они въезжают на холм. Район здесь точь-в-точь как тот, где живет мать. Дома в псевдодеревенском стиле и зеленые лужайки для гольфа тут попадаются на каждом шагу. Да и названия соответствующие: «Лосиный Холм», «Медвежья Лощина» и тому подобные. И в каждом доме — сложенная из камешков труба и крыльцо со столбами из грубо отесанных сосновых стволов.

Они останавливаются возле дома, украшенного табличкой «ПРОДАЕТСЯ. Агентство недвижимости „XXI век“». Над ними — бездонное бледно-голубое небо. Сентябрьский ветер гоняет по лужайкам листья, и один из них цепляется за ботинок Патрика. Круглый и золотой, словно по всей округе кто-то сорит деньгами.

Мать достает из багажника метлу, ручной пылесос и бумажный пакет со всевозможными моющими средствами. Кошку они оставляют в машине, открыв окна, чтобы та не задохнулась.

Бывшие владельцы выехали из дома неделю назад. Мать пылесосит ковры, заглаживает на покрытии углубления, оставшиеся от ножек стульев и столов, вытирает с внутренней стороны двери отпечатки пальцев, расставляет везде ароматизированные свечи (их надо зажечь перед тем, как придут потенциальные покупатели), собирает в саду букет и ставит его в небольшую вазу на кухонной стойке. Патрик выдирает траву, пробивающуюся между каменными плитами на подъездной дорожке, подметает пол в коридоре, облицованных кафелем ванных и заляпанном бензином гараже, распахивает окно и вылезает на крышу — прочистить забившиеся сосновыми иголками водостоки.

На это уходит час.

— И что, так в каждом доме? — интересуется мальчик.

— Ну да, практически в каждом, — отвечает мать.

— И что — действительно помогает? Неужели свечки в ванной способны на что-то повлиять?

— Еще как. Ведь внешний вид очень важен. — Она защелкивает ремень, поправляет зеркало и чуть приглаживает волосы. — Так уж устроен мир.

Чейз отказался от полицейского эскорта. Отказался сразу же, как стал губернатором. Это весьма накладно для налогоплательщиков, в прошлом году в Калифорнии потратили на подобные штучки тридцать восемь миллионов долларов. К тому же он и сам прекрасно может себя защитить. Однако начиная с прошлого месяца Уильямсу пришлось активно участвовать во всевозможных ток-шоу и публичных выступлениях, и Август вынудил его пойти на компромисс: нанял частных охранников из компании «Лейзер» (в основном там работают бывшие военные — подтянутые, крепкие, с накачанными шеями). Чейз звал их няньками и пользовался их услугами лишь во время выступлений. Буйвол пытался его переубедить — говорил, что самое худшее может случиться в самый неожиданный момент.

И вот пожалуйста, случилось. За Августом заезжает черный «шевроле». Там уже сидят четверо крепких мужчин в спортивных костюмах. На дикой скорости машина мчится к спа-салону «Кадзуми»: громко сигналя, проскакивает светофоры на красный и визжит тормозами на поворотах. Адреса этого салона нет в справочниках, но Ремингтон знает, куда ехать. Он командует с заднего сиденья, куда поворачивать, и все торопит водителя: «Скорее! Черт подери, скорее!» Хотя они и так несутся на всех парах и ему приходится упираться рукой в окно, чтобы не свалиться на пол на поворотах.

Запертую входную дверь они вышибают с помощью металлического тарана. Один секьюрити остается дежурить у входа, а остальные, вытащив из кобуры «глоки», заходят внутрь. Услышав, что все чисто, Август тоже ступает в темный коридор. Свет не горит, комнаты пусты. Только в одной дверь чем-то забаррикадирована изнутри. Охранники толкают ее, пока не появляется узкая полоска оранжевого света.

— Стоп! — командует Август.

Громилы замирают и ждут от него дальнейших указаний.

— Оставайтесь здесь! — С этими словами Август протискивается мимо и всем своим весом налегает на дверь.

Шкаф с той стороны чуть отъезжает в сторону, и глава администрации губернатора проскальзывает внутрь, торопливо захлопнув дверь под носом у охранников. Им нельзя видеть свернувшегося на полу голого Чейза. Уильямса трясет от кровопотери, но, по крайней мере, он жив.

На стенах красные разводы, ковер пропитался кровью и хлюпает под ногами.

— Я здесь, — говорит Август другу.

Но коснуться его не смеет, опасаясь заразиться. Носком ботинка Ремингтон осторожно трогает мертвого ликана. Окровавленная волчья шерсть напоминает водоросли, устилающие прибрежный песок после отлива.

— Как же ты нам все испакостила, гадина!

Да уж, положение хуже некуда: на губернатора напали в борделе. Он чуть не умер и, возможно, инфицирован. Какая уж теперь политическая карьера. Август заносит ногу, чтобы пнуть мертвую тварь в лицо, но потом решает не пачкать ботинки.

Ремингтон укрывает труп полотенцами, чтобы не увидели охранники. Сквозь белую ткань тут же проступают красные пятна. Чейза он укутывает в махровый халат. Никто ничего не должен знать, иначе конец всему. Выход только один. Август открывает дверь и велит соорудить для губернатора носилки.

— Сожгите тут все. Дотла, — велит он, когда Чейза переносят в машину.

Мать говорит, что по дороге домой им нужно еще кое-куда заехать. Всего на минутку, отдать кошку.

Они проезжают мимо нескольких площадок, где выставлены на продажу подержанные автомобили. Над каждым висят гирлянды с трепещущими на ветру крошечными звездно-полосатыми флажками. Затем — мимо свалки, над которой темными облаками кружат стаи чаек и ворон. А потом мать показывает на заброшенное шлакоблочное здание с побеленными стенами — это бывшая школа для детей-ликанов. В окнах ощерились разбитые стекла, дверь нараспашку, прямо из крыши торчит кривая сосна.

Еще через милю они сворачивают в лесистый пригородный район под названием Можжевеловый Ручей. От основной дороги ответвляются маленькие подъездные дорожки, ведущие на отдельные участки. На лобовое стекло дождем сыплются побуревшие сосновые иголки. В двадцати ярдах впереди ферма. Небольшой дом, облицованный черным лавовым камнем, словно вырастает прямо из земли.

Внимание Патрика привлекает какое-то движение. Из-за кустов и деревьев, из-под крыльца выскакивают собаки. Их больше дюжины. Они бросаются к машине и поднимают целое облако пыли. В основном дворняжки, но среди них есть также немецкая овчарка, ротвейлер и такса. «Тойота» медленно ползет по дорожке, а псы, бешено лая, трусят рядом.

Мать их даже не замечает — только тихонечко подпевает доносящейся из радиоприемника песне. Патрику становится здорово не по себе, когда она выключает зажигание и распахивает дверь.

Лай стихает. Собаки принимаются поскуливать, желая привлечь внимание женщины. Она ласково треплет их за уши, гладит по подставленным спинам и что-то нежно при этом воркует.

— Кто здесь живет? — интересуется Патрик.

— Один мой друг.

Сына она с собой не приглашает. Сама без его помощи вытаскивает с заднего сиденья переноску.

— Я вернусь буквально через минуту.

Даже не потрудилась закрыть водительскую дверцу. Несколько собак устремляются за ней, путаясь под ногами. Бешено виляют хвостами, пытаются лизнуть ее. Им так хочется внимания. Да еще этот будоражащий запах кошки. Но часть стаи остается возле машины. Ротвейлер внимательно разглядывает мальчика через открытую дверцу. Облизывается, громко дышит.

— Ты ведь хороший песик? — осторожно спрашивает Патрик спустя минуту.

И ротвейлер, посчитав эти слова приглашением, вспрыгивает на сиденье. Его морда всего в нескольких сантиметрах от лица Патрика. Он не может отвести глаз от разинутой пасти. Из нее пахнет несвежими гамбургерами. Десны в черных пятнах. Огромные клыки.

Затаив дыхание, мальчик медленно-медленно поднимает руку и гладит пса. Тот обнюхивает и облизывает его ладонь, тычется в нее холодным носом: мол, почеши меня за ушком.

И вот уже Патрик стоит возле машины с палкой в руке. Собаки нетерпеливо приплясывают вокруг, все взгляды устремлены на палку.

— Готовы?

В ответ раздается радостный лай. Они роют лапами землю. Палка, вращаясь, летит к лесу, и псы устремляются следом. Патрик чувствует, как отдается в костях их топот — словно яростно колотится сердце. Через мгновение к нему уже трусит улыбающаяся немецкая овчарка с трофеем в зубах. А позади тянутся остальные.

Патрик раз двадцать швыряет палку. Она уже вся измазана слюнями и покрыта отпечатками зубов. Такса устала бегать и уже не мчится вслед за остальными. Мальчик берет ее на руки. Невозможно поверить, что еще несколько минут назад он так испугался собак. Такса облизывает его. Кое-где на ее мордочке шерсть поседела. Безобидная старенькая псина. Однако зубы у нее еще до сих пор все на месте и очень острые.