Вячеслав Рыбаков - Первый день спасения

• Название: Первый день спасения
• Автор: Вячеслав Рыбаков
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Данная фигура для нас интересна еще и вот почему, - начальник спецслужбы сделал эффектную паузу. - Собирая информацию об этом человеке, я обнаружил, что он в течение почти полугода был приемным отцом мальчика, впоследствии ставшего известным как Мутант!

- Что?! - выкрикнул председатель среди поднявшегося гомона.

- Именно он и его жена могут знать все о Мутанте!

- Удивляюсь, что он еще в шахте... В добрый час, генерал. Немедленно займитесь этим человеком. Немедленно. И, коль скоро вы сами напомнили мне, - Мутант должен быть взят сегодня. Именно нами и именно сегодня. Идиотский миф о грядущем завтра исходе должен быть решительно пресечен. Он расслабляет и дезорганизует общину. Кроме того, Мутант необходим как материал для исследований первостепенной важности. Вам, в сущности, следовало раньше подумать об этом!

- Я думал и думаю об этом, - лицо начальника спецслужбы порозовело от обиды. - Я прекрасно понимаю важность этих двух моментов.

- При угрозе захвата Мутанта министерскими силами он должен быть безжалостно уничтожен.

- И это я тоже понимаю, мой генерал. Я прекрасно понимаю, однако, что первостепенным вопросом является захват министерских складов. Без Мутанта мы до сих пор обходились и сможем обходиться впредь. Без запасов - нет. Захват министерских складов даст нам возможность продержаться еще по меньшей мере год...

- А потом? - громко, насмешливо спросил начальник артиллерии.

- Я не вижу смысла в беспредметной болтовне! - огрызнулся начальник спецслужбы, а начальник космического командования вдруг улыбнулся беззащитно и совсем по-детски. В наступившей тишине председатель глухо сказал:

- Все свободны.

Когда отгрохотали стулья и отхлопала дверь, он вынул из ящика стола изящный курвиметр и медленно подошел к карте. Уткнул колесико в пункт "А-1". Следуя линиям высот, огибая какие-то условные знаки, густо засыпавшие бумагу, дрожащей рукой повел мягко зажурчавшую пластмассовую безделушку к пункту "Отметка 97 (Корыто"). Раз, другой. Третий. Он выискивал оптимальный маршрут - и не заметил, как приоткрылась дверь.

- Четырнадцать миль, - сказал, стоя на пороге, начальник объединенного космического командования. Председатель, как ужаленный, обернулся. Курвиметр вылетел из его пропотевших пальцев, сухо ударил по полу - сколовшаяся рукоятка длинной глянцево-черной каплей брызнула под необъятный стол. - Меньше никак, я тоже... И места опасные - зыбучий солончак, дюны. Крысиные города... В одиночку не добраться.

- Я намечал путь следования мобильной группы, - высокомерно проговорил председатель. - На случай, если днем его не обнаружат и придется вечером взять или уничтожить его дома.

- Я так сразу и понял, мой генерал.

Председатель нагнулся за осколками. Его дыхание, натужное от неудобной позы, прерывисто скрипело в тупой подземной тишине. Потом, упершись одной рукой в колено, он медленно распрямился.

- Да, - сказал он, задыхаясь. - Крысиные... - Неловко приставил обломок к обломку - пальцы его не слушались, излом колотился об излом. Еще можно склеить, - беспомощно выговорил он.

- Можно, - ответил начальник объединенного космического командования. - Только - зачем?

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ДЕНЬ

ОТЕЦ

Перерыв обрывает работу, как смерть.

Перерыв сметает бьющий в мозг грохот, и в мозгу становится просторно и пусто от распахнувшейся тишины, и кажется, будто проваливаешься и падаешь. И действительно падаешь - там, где застала сирена, - и не думаешь уже ни о чем, и долго не можешь шевелиться, говорить, даже пить - только тупо смотреть, как тонет свет в медленных перекатах каменной пыли, как растворяются, убегая во мглу, тусклые рельсы узкоколейки, как, стиснутое узостью штольни, мерцает исчезающее пятнышко света - у выхода, над постом охраны.

В перерыв можно слышать кашель. Вблизи, вдали. Он ходит мертво хрустящими волнами - немощно кашляет мгла, старчески кашляет эхо.

Профессор сидел, привалившись к борту вагонетки. Рядом хрипел напарник - живот его, раздвинув полы лишенного пуговиц пальто, судорожно ходил вверх-вниз. Бессильно ворочая глазами, напарник следил, как профессор, отпив глоток, завинчивает флягу.

В перерыв можно разговаривать.

- Я человек без воли, - просипел напарник. - Вечно все... выхлебаю с утра. А потом загибаюсь.

Профессор молча протянул ему флягу. Запекшиеся в черную корку губы дрогнули, рука шевельнулась и бессильно замерла.

- Нет... я не...

- Берите-берите, - профессор подождал еще. Напарник закрыл глаза. Ну, ничего, - сказал профессор, убирая флягу. - Скоро воды будет вдоволь.

Напарник вдруг застонал, словно от мучительной боли, и перекатил голову лицом вверх.

- Молчите уж, - просипел он, - раз ничего не понимаете.

Сердце успокаивалось. Кровь перестала лопаться в глазах и в пальцах.

- Знаете, чем отличается человек разумный от человека дрессированного? - вдруг спросил профессор. - На вопрос, как достичь благоденствия, портной сказал бы, что нужно шить больше красивой одежды, спортсмен - что нужно больше бегать, писатель - что нужно слово в слово публиковать все, что он пишет, а, например, больничный врач - что нужно увеличить число коек в палатах. И все были бы правы. Но эта правота не имела бы никакого отношения к ядру проблемы.

Напарник выждал. Затем спросил с беспокойством:

- Зачем вы это сказали?

- Не знаю, - помедлив, ответил профессор. - Понимаю: это естественно. Но так обидно. И так безнадежно. Вот и приходит в голову...

- Вам еще что-то приходит в голову?

Профессор смолчал.

- Мне тоже иногда... приходит в голову, - напарник со свистом вдохнул серый сироп. - Я спать не могу от ужаса. Я отпилил бы себе эту голову, чтобы в нее ничего не приходило!

Профессор чуть улыбнулся - губы лопнули сразу в трех местах. Он слизнул капельки крови и примирительно сказал:

- Здесь это не трудно, по-моему.

- Ах, так вы издеваетесь надо мной! - Напарник резко повернулся к нему и на миг сморщился от боли в мышцах. - Вы меня провоцируете! - почти выкрикнул он.

Профессор смолчал.

- Маркшейдер, значит, передал вам мои слова!

Профессор смолчал, не понимая. Только опять слизнул кровь.

- Вас подослали ко мне!

Профессор чуть пожал плечами.

- Если бы вы и впрямь думали так, вы бы так не говорили.

Напарник исступленно расхохотался.

- А я вас не боюсь! Нет! Не боюсь!!

Профессор взял флягу, отвинтил колпачок и протянул ее напарнику. Тот схватил и присосался к горлышку, вызывающе и гордо кося профессору в глаза. С клекотом задергалась короста курчавой бороды на короткой шее, по ней потекли струйки.

- И я вас не боюсь, - сказал профессор. - Для подвига маловато... нет? Пейте аккуратнее.

Напарник, утираясь грязным рукавом пальто, вернул ему почти пустую флягу.

- Я так и знал, что вы пожалеете мне этих несчастных трех глотков, сказал он с торжеством. Профессор смолчал. - Да! - задыхаясь, сказал напарник. - Да!

Профессор не ответил.

- Да! Я геолог, вы правы. Был. Имел честь и удовольствие. Я помню карту района, как таблицу умножения. Знаете, какое давление там! - Он ткнул рукой в сторону рабочего конца штольни. - Кто составлял план работ? Он не сдал бы у меня ни одного зачета! - Напарник снова перевернулся на спину и снова лицо его перекосилось, сквозь зубы прорвался короткий стон. - Без дальнего бурения, без распорок... Я все время жду, когда скала лопнет и как из пушки ударит твердый кипяток! Понимаете? Всей кожей, каждую секунду - жду!

Он замолчал, мертво глядя вверх, в слоящийся воздушный кисель. Профессор подождал, потом тихо спросил:

- Вы говорили кому-нибудь об этом?

- Н-нет.

- Почему?

Напарник усмехнулся хрипло.

- Вы... боитесь? - осторожно спросил профессор.

- Я маркшейдеру сказал, - вдруг выдохнул напарник, скосив на профессора белые глаза. - Маркшейдеру. А его взяли, вы же знаете, его взяли! Если он там обо мне скажет... ведь с их точки зрения я паникер и клеветник и все. Я каждую секунду жду, что за мной придут.

- Ну чего вы так боитесь? - мягко, успокаивающе проговорил профессор и тронул напарника за плечо. - Подумайте, что вам - после всего этого могут еще сделать?

- О, вы не знаете! - исступленно зашептал напарник. - Мы здесь даже не представляем, что они нам могут - там! - сделать. Могут! Могут!! Они все могут!

Хлипкий кашель вяло встряхнулся неподалеку. Ему ответили из темной глубины, и минуты три взад-вперед летали ломкие, как сухие листья, хлопья звука.

- Завтра еженедельный обход, - задумчиво сказал профессор. - Можно попытаться переговорить с техническим директором прямо здесь.

Напарник только плотнее закутался в пальто.

- Это единственный шанс. Хотите, я попробую?

Напарник напрягся, но тут же обмяк.

- Нет, - с сожалением сказал он. - Вы не специалист... - его вдруг заколотило. - Умоляю, нет! Вас спросят, откуда вы это взяли, и все равно, все равно выйдут на меня! - Вдруг он будто что-то вспомнил. С недоверием, как на сумасшедшего, уставился он на профессора. - Погодите. Что вы мне голову-то морочите. Какое, к черту, завтра. Сегодня бы пережить! Вы разве не знаете, что завтра... - Его глаза вдруг съехали куда-то в сторону, дыхание стало рваться. - Я так и знал. Он рассказал им.