Илкка Ауэр - Проклятие ледяной горы

• Название: Проклятие ледяной горы
• Автор: Илкка Ауэр
• Жанр: Иностранное фэнтези
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-079283-2

Николас Норт родился с даром бессмертия – но для него это не дар, а проклятие. Зловещее предание говорит, что он приведет людей Севера к гибели. Николас – бездомный сирота, ставший вором «с большой дороги»: его деревня была стерта с лица земли, а родителей мальчик потерял в схватке с чудовищным зверем. Причина всех его несчастий – злая королева льдов Калматар, готовая завладеть силой бессмертия Николаса любой ценой.

---

– Чего крадешься попусту? Я не сплю, – вздохнул Николас.

Хесси прикрыл плотно дверь за собой. Николас сидел на постели из мха и сухого сена и смотрел на темный лес сквозь щель, служившую окном.

Хесси тихо подошел к Николасу, вытирая руки о свои иголки:

– Тут и не знаешь, как это все назвать, – все это чертовски сложно!

Николас протянул обе руки и поднял Хесси на окно. Его глаза блестели от слез:

– Ты, наверное, знаешь, куда мы пойдем утром, так ведь?

Тот взглянул на валявшийся на полу пустой берестяной короб: у Николаса не было ничего, что можно было бы взять с собой, за исключением железного пера и доставшегося от отца ножа. Хесси кивнул:

– Знаю, да еще как! И поэтому пришел предупредить тебя.

– Предупредить? Неужели ты думаешь, я не понимаю того, что Курикка собирается оставить меня? Ведь собирается же?

– Черт возьми, хуже того, – произнес Хесси, глубоко вздохнув и прижав голову к рукам. – Он собирается продать тебя.

Николас вздрогнул:

– Кому?

– Калевальцам. У них на побережье построен домик да имеется причал. К нему привязан корабль, на котором они и совершают свои походы далеко-далеко на юг. Так далеко, что из тех походов еще никому не довелось вернуться. Поговаривают, что к поясам калевальцев прикручены головы тех, в ком они когда-нибудь да разочаровывались.

– Зачем ты мне это сейчас рассказываешь?

Хесси посмотрел Николасу прямо в глаза:

– Ну, если Курикка продаст тебя, я останусь здесь один – совсем один.

Николас не знал, что и ответить. Он молча отвернулся и начал смотреть в окно.

– А давай убежим, – сказал Хесси. – Возьмем вещичек ровно столько, сколько нам нужно. У нас есть еще немного времени до рассвета, далеко успеем умотать, прежде чем кто-нибудь проснется.

Николас в задумчивости провел руками по лицу и поднялся.

– Из кузницы не слышно стука молотка. Наверное, кузнец отправился в лес за бревнами.

– В кузнице больше места, чем в сердце у лешего. С чего бы?

Николас усмехнулся, сунул ноги в кенги и натянул куртку.

– Пошли!

Вместе с Хесси позади себя он направился прямиком к кузнице Илмаринена. Хотя ночной мороз изрядно кусал за уши, в кузне было еще тепло, и поднимающийся из горнила пар скучивался под крышей. Николас сдернул со стены самый большой из висящих на ней мешков, шагнул к дальней стенке и отвел в сторону полог, скрывающий угол.

– Чего ты надумал? – прошептал Хесси, увидев в руке Николаса странную штуковину. Он дергал Николаса за штанину, повторяя: – Вот ведь нечистый! Ты же не собираешься красть этого?

– Нет ничего лучше! – ответил Николас. – Курикка приучил меня к воровству, а коли уж он теперь хочет от меня избавиться, я заберу у него кое-что ценное.

– Я понимаю, но если ты возьмешь эту железяку, Илмаринен взбесится куда больше Курикки.

Глава 9

Колесо мельницы в Сувантоле сонно поскрипывало, крутясь в потоке, сбегающем с гор. Вода заставляла механизм вращаться, он иногда вздрагивал, как от холода ежится живое существо, и от этого дрожали домики на голых ветвях дуба. Завитки тумана дремали над рекой.

Покрытые мхом ветки елей, растущих по краям поляны, обвисли, и последние листья рябины тихо опадали в реку. Все растения уже давно полегли, и казалось, что время остановилось. Только мощный ритмичный храп – словно из-под земли – заставлял вздрагивать деревья и запускал рябь по воде.

Вяйнямейнен спал, привалившись к корням родного дуба. Уснул он уже много лет назад, когда рассматривал пробегавшие по небу облака, погруженный в тяжкие раздумья. Теперь он был практически скрыт полусгнившими листьями, его волосы и борода были всклочены, поросли мхом и стали больше похожи на корни дерева. Ростки рябины опутали Вяйнямейнена со всех сторон, и его почти не было видно, разве что кое-где проглядывала одежда.

Неожиданно Вяйнямейнен открыл мутные глаза, причмокнул сухим ртом и потянулся. Вокруг него хрустнули ветки, мох, земля и сухие листья посыпались вниз.

Шаман медленно сел, вырвал опутывающий его кустарник из земли, повытащил побеги брусники из бровей, вытряс мшаник из бороды и смахнул его со лба.

И тут же окружающие поляну деревья оживились: они принялись поднимать ветки, цвета осени посвежели, и туман был унесен набежавшим ветерком.

Вяйнямейнен чувствовал себя старше можжевельника, пробившего себе дорогу сквозь вечную мерзлоту, старше выбитых на камнях фигур воинов с копьями, охотников на лосей и лебедей. Старость и тоска давили на грудь. Он чувствовал усталость, и все казалось надоевшим. Вяйнямейнен что-то буркнул про себя, и по поляне пробежал мощный порыв ветра, сотрясший деревья и разбросавший повсюду желтые и красные листья. Тут же огромная, похожая на тень стая воронов и ужасных грифонов налетела из лесу на Сувантолу, потом начала с криками кружить вокруг дуба и наконец уселась на крыши домов.

Вяйнямейнен втянул носом воздух и схватил рукой падающее воронье перо. Он всегда замечал духа-двойника, если, конечно, тот появлялся. Потом забрался в домик, натянул толстую меховую шубу, вдел ноги в теплые кенги и поспешил на улицу. Добравшись до края Сувантолы, он сорвал прикрученные к шубе лосиные рога и забросил их в мочагу.

– Встань лось из бочаги, стань конем для хозяина Сувантолы! – сказал Вяйнямейнен зычно.

Рога дрогнули и тут же начали подниматься, но уже на голове белого лося. Глаза лося были мутные, словно болотная вода, которая стекала с его мокрых светло-серых боков. Вяйнямейнен с трудом взобрался на спину животного и сжал ногами его бока.

Бег лося Вяйнямейнена разносился подобно грому. Он скакал по осеннему лесу Калевалы, направляясь к границам Сувантолы мимо разверзшихся скал, вековечных сосен, елей и можжевельников, и только упавшая золотая листва берез закручивалась в сердитые вихри вслед путнику. Старик слез со спины лося перед деревянной башней, стоящей на берегу на редкость прозрачной ламбушки, и подошел к дверям. Затем ударил кулаком в дубовую дверь, разукрашенную вырезанными в ней фигурами змей, – да так, что петли дрогнули и небо загрохотало.

Прошло не одно мгновение, прежде чем дверь открылась. Перед Вяйнямейненом стояла фигура старого мужа со спутанными волосами до земли и бородой, в которых виднелись красные шляпки грибов и бегали жуки. У него была обветренная толстая нижняя губа, но в глазах еще сохранился блеск.

Тусклый солнечный свет осветил темноту башни, так что дремавшим на полу черным гадюкам и крысам пришлось спрятаться по углам.

– Приветствую тебя, Уртамо. Я пришел за советом и ничуть не обижусь, если ты заодно предложишь мне воды напиться, – сказал Вяйнямейнен, вздохнув.

Уртамо бросил на него долгий взгляд и произнес:

– У меня всегда найдется пиво.

Он ни словом не обмолвился насчет жалкого вида Вяйнямейнена, потому что знал причину, а вместо этого отошел с прохода и пригласил хозяина Сувантолы пройти в свою бедную лачугу.

С трудом передвигая ноги, Вяйнямейнен зашел под своды, опирающиеся на колонны в форме змей. Внутри везде висели полки, заполненные всяким барахлом, прямо из стен росли грибы и вился плющ. На полу клубились змеи, пауки размером с мужскую ладонь плели сети под потолком, а над головой метались обрыдлые ночные бабочки и роняли вниз хлопья сажи. Два похожих на крыс гоблина, одетых в доспехи из коры, вкатили внутрь бочку с пивом и протянули обоим старикам по кружке золотистого пенистого напитка.

– Ты придумал решение для моей беды? – спросил Вяйнямейнен.

Уртамо пожевал губами:

– Я знаю, о чем ты, и думал об этом с твоего прошлого появления. Бессмертие – это не то, что можно абы как скинуть с плеч, словно это упавший с рябины листок.

– Абы как скинуть? После того как ты в прошлый раз сказал это, мне пришлось ждать шесть десятилетий.

Уртамо усмехнулся:

– Прожить все эти годы – что глазом моргнуть, таковы они в жизни бессмертных! Ты требуешь от меня невозможного, хозяин Сувантолы. Ведь ты же хорошо знаешь, что бессмертен и таковым останешься. Смирись с этим, как и следует мужчине.

– Я не должен пытаться мириться ни с чем. Ты не понимаешь ровным счетом ничего! – воскликнул Вяйнямейнен и придвинулся к Уртамо. – Я сыт по горло тем, что все вокруг, кто мне дорог, умирают. Я не желаю этого больше видеть и не желаю страдать еще целую вечность! Так что создай отвар, который лишит меня бессмертия, если, конечно, ты еще такого не создал.

– Может, да, может, нет, кто знает, – ответил Уртамо, пригладил бороду и выпил одним махом целый ковш пива. Затем вытер рот рукавом и пристально посмотрел на Вяйнямейнена. – Ты еще не потерял своей дочери, так что не мрачней. Это лишит тебя разума, как уже забрало твои жизненные силы и мощь.

– Ты видел двойника? – спросил Вяйнямейнен, и в голосе его послышалась дрожь.

Уртамо посмотрел в потемневшие, печальные глаза Вяйнямейнена.

– Видел. Видел их в сиянии неба, видел черную нечисть в чаще, да и зловоние смерти мне знакомо. Его ветер доносит от окраин Похьелы и черных берегов Туонелы и до самой Калевалы.