Михаил Бычваров - Петр Берон

• Название: Петр Берон
• Автор: Михаил Бычваров
• Издательство: Мысль
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1981

Петр Берон (1799—1871) — известный болгарский просветитель, ученый и философ — является центральной фигурой в развитии науки и философии периода болгарского возрождения. Берон — автор ряда крупных произведений: «Метеорологический атлас», «Славянская философия», «Панэпистемия». Он обладал обширными знаниями в области медицины, физики, химии, астрономии, математики, биологии и в своих произведениях опирался на современные ему научные достижения. В книге прослеживается жизненный путь мыслителя, анализируются его философские взгляды.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

---

Однако, раскрыв теоретическое и методологическое преимущество аристотелевского эмпиризма, Берон решительно отмежевывается от тенденции к голому, или ползучему, эмпиризму, господствовавшей в ряде философских и естественнонаучных систем XVIII и первой половины XIX в. Блестящий критический анализ этого эмпиризма дал А. И. Герцен в своих произведениях «Письма об изучении природы» и «Дилетантизм в науке». Берон также подвергает резкой критике эмпиризм современного ему естествознания, подчеркивая односторонность этого метода и сознательное бегство эмпириков от теоретических обобщений и создания общей картины макрокосмоса. Ученые прошлого, по мнению Берона, пришли к правильному заключению о необходимости богатого эмпирического материала для выведения общих закономерностей развития материального мира. Именно поэтому они стремились главным образом к накоплению эмпирических данных. Эта необходимая тогда тенденция развития естествознания продолжалась и в Новое время, затронув также философские системы. В результате установилось полное господство эмпиризма как метода мышления. Действительно, наука собрала огромный фактический материал, но это не привело к поставленной цели — открытию общих закономерностей развития природы и построению целостной картины макрокосмоса, поскольку исследовались лишь частные проблемы и собирались лишь эмпирические данные. Единственным положительным результатом применения одностороннего эмпирического метода явилось обогащение человеческого знания многими конкретными данными, а это в свою очередь вызвало необходимость их систематизации и классификации. Отсюда появление различных новых наук и областей наук. На этой основе Берон сделал важное заключение: «Эмпиризм, который должен был стать помощником философии, заменил ее, и ныне ученость того или иного индивида измеряется количеством фактов, которые он открывает, и количеством фактов, которые может вобрать в себя его ум. Подобные факты... накоплены из различных материалов, собранных вокруг места, предназначенного для большого здания, на постройку которого пойдут все без исключения материалы... План такого здания не мог составить ни один из этих ученых индивидов, поскольку его разработка зависела от познания свойств всех видов материалов. Нужны были иные индивиды, ум которых сумел бы охватить основы всех наук, чтобы связать их между собой и составить план, согласно которому все факты гармонично укладываются в ряд и свидетельствуют об общем происхождении» (3, 1-61).

Берон искренне считал, что построенная им система мироздания и есть то давно ожидаемое теоретическое обобщение, которое дает ответы на все нерешенные естественнонаучные и философские проблемы, и что эмпиризм нашел свое логическое завершение именно в его теории. Он был убежден, что благодаря его «новой науке» человечество сможет познать мир и его законы. Как в свое время Аристотель обобщил накопленные наукой и философией данные и создал оригинальную философскую систему, так и Берон, по его собственному мнению, создал единую науку, охватывающую все явления макро- и микрокосмоса.

Обобщая предмет и задачи панэпистемии, Берон пишет: «Собрание наук, которому я дал название „панэпистемия“, охватывает все то, что совершается в соответствии с физическими законами, действующими в мире и в сознании, которое есть душа. Чтобы прийти к открытию этих законов, необходимо было во что бы то ни стало общее изучение всех наук... В эпоху Аристотеля такой способ наиболее общего изучения был весьма распространенным, но количество открытых фактов было тогда недостаточным, чтобы достигнуть цели, к которой стремился этот великий физик. В современную эпоху открытых фактов вполне достаточно для того, чтобы прийти к общему происхождению наук и религий, но в то же время их количество стало столь велико, что их не может объять один человеческий интеллект. Следовательно, надо в каждой науке искать серии одинаковых фактов, которые послужат руководством при открытии законов, в силу которых они и возникли. Многочисленные комбинации всех этих серий были возможны, несмотря на то что осуществлялись с трудом: они привели к открытию происхождения движения и причин афинитета, которые суть два необходимых принципа производства явлений» (там же, 83).

Следовательно, предметом панэпистемии являются закономерности бытия и сознания, т. е. макро- и микрокосмоса, а также природа движения. Берон высказал правильную мысль о том, что только конкретные науки дают материал, на основе которого можно рассуждать об основных законах бытия. Отсюда, по его мнению, следует вывод, что философия есть обобщение данных частных наук.

Как видно из вышеприведенного определения предмета и задач панэпистемии, Берон хотел, чтобы его «единая наука» преодолела два основных недостатка, присущих другим философским системам. Первый из них свойствен спекулятивной философии, утверждающей, что философия возможна и без частных наук. По мнению сторонников этой теории, философия есть наука о духовном и не нуждается в естественнонаучных фактах. Такая философия образует систему общих понятий и рассуждений. В теоретическом мышлении эта линия не плодотворна. Берон даже называл ее злом. Другой недостаток состоит в том, что допускается возможность существования естественных наук без теории, без обобщения, т. е. без философии. Это Берон называл голым эмпиризмом. В то время такая тенденция была присуща позитивизму.

Берон, отбрасывая обе точки зрения, выступал за единство науки и философии, эмпирии и теории. Именно в этом заключается суть его панэпистемии.

Вывод Берона о философии как науке об общем в макро- и микрокосмосе и законах их развития открыл по существу целое направление в его эпоху. Ряд современников ученого, а позднее и многие другие мыслители рассматривали философию именно как науку об общем в многообразной действительности, о единстве всех одинаковых фактов из различных областей научного знания. Правильной была и мысль Берона о том, что необходима научная теория для объяснения действительности. Если теория действительно научна, она не должна иметь ничего общего со спекулятивной философией и скептицизмом. По поводу эмпиризма Берон также придерживался правильного мнения, считая, что эмпиризм, несмотря на свои заслуги в собирании и обработке научных данных, будет преодолен, что его заменит научная теория. Он говорил, что эмпиризм нашел свое логическое завершение в панэпистемии, которая основывается на знании законов, обобщении фактов и на едином научном принципе рассмотрения действительности.

Однако совершенно несостоятельна претензия Берона на то, что его панэпистемия является долгожданной научной системой, дающей ответы на основные вопросы всех областей знания. Не только он сам, но и ряд других мыслителей, его современников и последователей, были убеждены, что их философские системы исчерпывают истину о мироздании. Этот метафизический взгляд, естественно, сковывал развитие науки, так как отрицалась возможность дальнейшего развития познания действительности. Тем не менее Берон утверждал, что его натурфилософская система — панэпистемия — положила начало подлинной науке, которую обошла стороной история человеческой мысли, особенно в XVII, XVIII и XIX вв.

Берон — духовное порождение западноевропейской естественнонаучной мысли, восхищавшейся древнегреческими философскими системами. В Германии Берон познакомился с немецкой классической философией, с произведениями Лейбница, Гегеля, создавших грандиозные философские системы.

Находясь во Франции, Берон познакомился со многими новыми теориями в области естественных наук и философии, в частности со взглядами французских материалистов и просветителей. Ему были известны также естественнонаучные системы Кеплера, Ньютона, Декарта, Даламбера. В середине XIX в. естествознание стремилось освободиться от оков эмпиризма и теоретически обобщить свои достижения, а философия была близка к тому, чтобы окончательно преодолеть недостатки метафизического материализма.

He оставшись в стороне от новых веяний в науке и философии, Берон тем не менее вопреки своим претензиям на создание грандиозной натурфилософской системы не сумел научно разрешить поставленную им задачу. Эта задача была решена К. Марксом и Ф. Энгельсом, которые преодолели эмпиризм, метафизику и идеализм в науке и философии. Диалектический материализм, покончив с недостатками старой философии, не рассматривает себя как систему вечных, застывших истин, не подлежащих никакому изменению и развитию. Напротив, материалистическая диалектика доказала, что обобщение новейших открытий в области естествознания и общественных наук приведет к творческому развитию ее содержания и совершенствованию ее основных принципов.

В отличие от основоположников марксизма Берон был чужд последовательному диалектическому мышлению и рассматривал свою панэпистемию как вечную истину. В определенном смысле можно сказать, что его натурфилософская система опоздала с появлением на свет, ибо в это время уже развивался диалектический материализм.