Михаил Барятинский - Великая танковая война 1939 – 1945

• Название: Великая танковая война 1939 – 1945
• Автор: Михаил Барятинский
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-33087-4

1 сентября 1939 года, сбив пограничные шлагбаумы, немецкие танки вступили на территорию Польши — началась Вторая мировая война. Историки не зря окрестили её «войной моторов» — механизированные части и авиация играли в ней определяющую роль. И всё-таки по сути и влиянию на исход боевых действий, если сравнить вклад в победу различных родов войск, — мировой пожар 1939–1945 гг. был в первую очередь ВЕЛИКОЙ ТАНКОВОЙ ВОЙНОЙ.

Подробное описание основных танковых сражений, глубокий анализ стратегии и тактики танковых войск, особенности боевого применения бронетехники на всех фронтах Второй мировой, свежий взгляд на теорию и практику танковой войны — в новой книге ведущего специалиста по истории бронетехники, автора военно-исторических бестселлеров, разошедшихся тиражами более 200 000 экземпляров!

---

Танкист-пулемётчик в комбинезоне, самодельном кожаном противоударном шлеме и кольчужной маске.

При соответствующей постановке, осмыслении, детализации задачи — могли. В сражении при Амьене уже можно увидеть зачатки создания системы бронетанкового вооружения: танки прорыва, танки снабжения, танки-транспортёры орудий и т. д. Но это лишь для цели прорыва вражеского фронта, а дальше? Дальше предполагалось использовать танки совместно с кавалерией. И неудачно! Именно появление танков на полях сражений Первой мировой войны наглядно продемонстрировало, что нет на этих же полях ничего более беспомощного, чем кавалерия. Выстраивается следующая схема: тяжёлые танки прорывают фронт на всю глубину, за ними следуют танки-транспортёры с боеприпасами и топливом для дальнейшего развития атаки, танки-транспортёры орудий и танки-тягачи подтягивают на новые позиции артиллерию — можно двигаться дальше. Сплошной обороны противника нет, можно выходить за ставшие уже стандартными 10–15 км прорыва. Но, увы, нельзя! В этой схеме отсутствует одна деталь — нет пехотного прикрытия. Без сопровождения пехоты танк слишком уязвим как в годы Первой мировой войны, так и сейчас. Для обеспечения прорыва на большую глубину не хватало только танков-транспортёров пехоты. Первые шаги в этом направлении были сделаны как раз при Амьене: танки Mk V доставляли пулемётные команды к последнему атакуемому рубежу. Правда, пулемётчики после пребывания в загазованных стальных коробках нуждались в отдыхе и сразу не могли вступить в бой. Но эта проблема, безусловно, была решаемой.

Танк-транспортёр пехоты Mk IX был создан в 1918 году. Чтобы освободить пространство внутри танка, его создатели отказались от спонсонов и основного вооружения, оставив только пулемёты в лобовом и кормовом листах корпуса. Двигатель сместили вперёд и удлинили ходовую часть. Десантное отделение располагалось в средней части корпуса между двигателем и коробкой передач. Для посадки и высадки пехотинцев предназначались четыре двери в бортах корпуса. Имелись и лючки для стрельбы из винтовок, правда пользоваться ими в движении было не слишком удобно. Mk IX мог перевозить 50 солдат или 10 т груза! Во второй половине 1918 года были изготовлены 36 таких танков-транспортёров, но появились они слишком поздно — война закончилась.

Оперативные результаты сражения при Амьене были такими же, как при Камбрэ: массированная танковая атака пробила брешь в неприятельском фронте, но англичане либо совсем не продолжили атаку, либо попытались сделать это неподходящими средствами (конница). В результате немцы заткнули брешь, и успех союзников, как и раньше, ограничился только вдавливанием фронта, которое всё же освободило железнодорожную линию Амьен — Париж от обстрела немецкой артиллерии.

Подводя итоги применения танков в сражениях Первой мировой войны необходимо остановиться на эпизодах боевых столкновений танков с танками, пусть и немногочисленных. В них германская сторона использовала как трофейные английские машины (в основном Mk IV), так и танки собственного производства — A7V. До сентября 1918 года было собрано всего 20 таких машин. Вместе с примерно 100 трофейных Mk IV, захваченных в основном при Камбрэ, они составили танковые войска кайзеровской Германии.

Несмотря на явный успех применения английских танков, немецкое командование продолжало относиться к ним с явным скептицизмом. Генерал-фельдмаршал Гинденбург, осмотревший в марте 1918 года в Шарлеруа первые 10 машин, высказался весьма скептически: «Вероятно, они не принесут большой пользы, но так как они уже сделаны, то мы попробуем их применить». В предстоящем наступлении германское командование основной упор делало на внезапность атаки, наступательный порыв пехоты, использование автоматического оружия, огневую мощь артиллерии (количество тяжёлых орудий составляло 66 % от количества лёгких) и тщательную организацию огня.

Была издана инструкция «Взаимодействие танков с пехотой», в которой между прочим отмечалось: «Пехота и танки продвигаются независимо друг от друга. При движении с танками пехота не должна подходить к ним ближе 200 шагов, так как по танкам будет открыт артиллерийский огонь». То есть, по сути, взаимодействие исключалось.

Французский лёгкий танк «Рено» FT17.

Во время наступления в Пикардии 21 марта — 4 апреля 1918 года на фронте в 765 км немцы ввели в дело 59 дивизий при 6824 орудиях, 1000 самолётах и всего 19 танках (из них 9 — трофейных). Им противостояли 35 дивизий, около 3000 орудий, 500 самолётов и 216 танков союзников.

Боевое крещение германские танки получили 21 марта 1918 года у Сент-Кантена (примерно в 50 км от того места, где впервые участие в бою приняли английские танки), в полосе наступления 18-й германской армии. Четыре танка A7V и пять танков Mk IV вступили в бой утром. Из-за сильного тумана они часто теряли связь с пехотными подразделениями и действительно большей частью двигались независимо от пехоты. Mk IV не выполнили своих задач из-за недостатка бензина и повреждений от артиллерийского огня, у двух A7V выявились технические дефекты. Более-менее удачно действовали только танки A7V. Всё это, а также слабый грунт на пути движения не позволили дать оценку эффективности применения германских танков в этом бою.

Любопытный факт — впечатление, произведённое ими в этот день на английских солдат, немногим уступает ужасу немецкой пехоты на Сомме в сентябре 1916-го. В одной из записей штаба 18-й германской армии говорилось: «Наши танки в огромной степени укрепляли дух пехоты даже тогда, когда они применялись в небольшом количестве; в то же время, как показал опыт, они производили большой деморализующий эффект на неприятельскую пехоту». И это несмотря на то, что к тому времени в британской армии вряд ли имелись солдаты, которые не знали, что такое танк. Многие видели их в деле и даже участвовали совместно с ними в бою. Однако одно дело — идти в атаку совместно со своими танками, и совсем другое — оказаться под ударом танков вражеских.

Наиболее широкую известность получил бой с участием A7V у деревни Виллер-Бретоне 24 апреля 1918 года. Здесь были задействованы все имевшиеся в наличии три штурмовых отделения этих танков — 13 машин. В соответствии с избранной тактикой танки были направлены на этот важный тактический пункт тремя группами: первая двигалась непосредственно на деревню, вторая — вдоль её южной окраины, третья — на расположенную поблизости деревню Каши. Танк № 506 «Мефисто» застрял на местности, но оставшиеся 12, очистив Виллер-Бретоне от англичан, продвинулись до Каши и до леса Аббе.

«Здесь в 9.30 три A7V 3-го штурмового отделения встретились с вышедшими из леса тремя английскими Mk IV роты „А“ 1-го танкового батальона. Так что первый в истории бой танков с танками носил характер встречного и для обеих сторон был внезапным. Англичане оказались в не самом выгодном положении: из трёх машин две были пулемётными („самки“), а экипажи были измотаны длительным нахождением в противогазах — их позиции накануне обстреляли химическими снарядами. Таким образом, британцы на первый взгляд уступали немцам в огневой мощи, бронировании и работоспособности экипажей. Однако уже в этом столкновении сказались такие факторы, как манёвренность танков, опыт и слаженность экипажей. Интересно, что бой проходил возле позиций английской пехоты и на виду у германской артиллерии, но они не приняли в нём участия. Немецкие артиллеристы опасались поразить своих, а английские пехотинцы попросту не имели каких-либо противотанковых средств. Хотя пулемётные Mk IV, получив большие пробоины, вынуждены были вскоре отойти в тыл, пушечный танк продолжал вести огонь. Немецкие машины остановились неудачно — бой фактически вёл только один из них (№ 561 „Никсе“), стреляя с места из пушки и пулемётов, в том числе — бронебойными пулями. В отличие от немецких, английский танк постоянно маневрировал и, сделав несколько выстрелов с ходу, перешёл к ведению огня с коротких остановок. После трёх попаданий у A7V был повреждён масляный радиатор. Пользуясь тем, что „англичанину“ разорвало гусеницу, он смог отойти на небольшое расстояние, после чего экипаж покинул его. Два других отошли. Это дало основание англичанам справедливо считать себя победителями в первой танковой схватке.

Компоновка агрегатов танка A7V и размещение членов экипажа.

Часть танков второй группы остановилась у первой линии английских окопов за деревней и отошла назад. Вслед за этим английские танки с австралийской пехотой отбили Виллер-Бретоне. В тот же день восточнее Каши один A7V № 525 („Зигфрид“) встретился с семью средними английскими Mk A „Уиппет“ — эти боевые машины впервые вступили тогда в бой. Ведя огонь с места, вместе с артиллерией 4-й гвардейской дивизии, „Зигфрид“ подбил один Mk A (ещё три подбили артиллеристы) и повредил три. Германские штурмовые отделения потеряли в тот день три машины — № 506 (был вытащен австралийской пехотой 14 июня), № 542 и подбитый № 561. Довольно успешно действовали №№ 505 и 507. Бой у Виллер-Бретоне выявил ещё одну возможность танка — использование его в качестве эффективного противотанкового средства. Однако больше в течение Первой мировой войны танки такой функции не выполняли».