Олег Платонов - Мастера государственной измены

• Название: Мастера государственной измены
• Автор: Олег Платонов
• Издательство: Родная страна
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-903942-24-4

Масонство — тайное преступное сообщество, преследующее цель достижения мирового господства на началах иу-даистского учения об избранном народе. В книге на основе секретных масонских документов, хранившихся в Особом Архиве КГБ СССР, раскрывается подлинная история масонских преступлений против России с момента возникновения, в начале XVIII века, до конца XIX века. Многие документы публикуются впервые и имеют воистину сенсационный характер.

Книга снабжена уникальным словарем российских масонов.

---

Возражение. Сей вопрос сделан был точно из их положений, во многих местах писанных и так называемых, а в ответе говорит, что-де самою вещью ничего такого в ложах не было, а говорено было обо всем том в аллегорическом и гиероглифическом смысле, и на все-де сии церемонии в последующих градусах совсем с другой стороны смотрено. Сии их поступки не явно ль обличают, буде б и подлинно так было, как он говорит, их бездельничество и обманы, прельщающие людей, попавших в их сети.

46. Вопрос. Объяснить о сей бумаге: кем писана, обещанное к вам доставлено ль и в чем состоит. Пишет к тебе Веревкин, чтобы ты прислал к нему для перевода книги самые трудные и большие, платя на единое пропитание потетрадно, говоря, не додавливайте уже задавленного, и чтобы о сей работе никто не знал. О сем объяснить, какие он книги для вас переводил, по какой связи оное сношение имел с тобою и кто его давил?

Ответ. От Веревкина получил я два письма нынешнею весною, во время болезни моей, но не ответствовал ему по причине оной. Сколько могу упомнить, предлагал он, чтобы его переводы брали мы печатать, и о каких-то предлагал, что они у него или уже готовы, или переводятся, не помню, а в другом, кажется, говорил он упоминаемое в сем пункте. Связь с ним была следующая: переводы его еще и взятыя мною в содержание университетской типографии печатаны были в оной, и книгопродавец университетский по напечатании покупал у него оные. Печатались книги его перевода по сообщению кабинета Ее Императорского Величества на счет оного; по взятию мною типографии прислан был ко мне из университета для печатания перевод его, история о странствиях, а по окончании чего — история о мореплавании и потом китайские записки. И знакомство наше по сим только переводам и было. По напечатании первой книги он сделал мне предложение на таком основании: покупать у него напечатанные книги, как покупал у него прежде книгопродавец. Мы согласились, который счет между нами продолжался, но как он всегда выпрашивал вперед то деньгами, то книгами, так что накопилось на нем, ежели не ошибаюсь, кажется, около 2000. Видя, что этому конца не будет, я ему решительно сказал или написал, не помню, что я давать ему не буду ничего, пока счет не очистится; он же после того, не сказавши ничего, по просьбе перевел печатание переводов своих в типографию горного училища, а после узнал я из сих его писем, что печатал он и в академической типографии, но как по письму же его видно было, приказано было печатание переводов его остановить, то он и делал сие предложение о новых своих переводах, не говоря ни слова о прежнем своем счете, по которому остался должен, а чтоб и я о нем не вспоминал, то кажется, для сего и наполнено письмо его сими выражениями, ибо и прежде, когда выпрашивал чего, то всегда не щадил он подобных сему выражений и в письмах и на словах, и бывало, по трем или больше отказам он все-таки не перестает просить, покуда докукою, не щадя божбы, уверений и проч., не получит. Ответствовать я ему истинно хотел, чтобы он очистил прежде старый счет, и тогда будем после говорить о новом, чтобы только отвязаться. Других же переводов, кроме вышепоказанных, печатано не было, и связей, кроме сих, с ним никаких не было.

Возражение. Нет, кажется, нужды делать примечания, а разве сведать, кто Веревкина давит.

47. Вопрос. Изъясните о бумаге, писанной кн. Трубецким, от кого оное письмо, к кому и когда, о каких сокровищах писано в той бумаге, что вы ожидали или уже и получили оные?

Ответ. Бумага, писанная кн. Трубецким, есть выписка из письма барона Шредера к кн. Трубецкому, писанного из Берлина или в конце 1783 или в начале 1784 года. По сей бумаге вспомнил я, что первая баронова поездка в Берлин была еще во время болезни профессора Шварца, в которое время и я несколько месяцев был болен тяжкою болезнью. В чем состояли сии обещания, о которых в сей выписке упоминается, и исполнены ли они или нет, я по сие время не знаю и говорю не из укрывательства, но подлинно не знаю.

Возражение. О сей бумаге, которая у него в бумагах найдена, отговаривается незнанием, но как она писана кн. Труб[ецким], то надлежит изъяснение и подлинную бумагу взять от кн. Труб[ецкого].

48 — 49. Вопрос. О скором обогащении к кому писал Трубецкой и о ком, кто наложил на Сацердоса суспенцию, за что и когда?

Ответ. О скором обогащении кн. Трубецкой писал однажды ко мне и обо мне, сие было еще до составления уже действительной Типографической компании. Произошло же сие по неудовольствиям на меня барона Шредера. Но о сем ли письме здесь упоминается, не знаю, но я другого, кроме сего, подобного не помню.

Возражение. Довольно видно, что Новиков и товарищами своими в корыстолюбии был замечен.

Ответ. На Сацердоса, или барона Шредера, наложена суспенция в Берлине, пред последним его в Берлин отъезде с Кутузовым, и запрещено было всем нашим членам об орденских делах с ним ничего не говорить, потому что он оказался подозрительным не токмо в знакомстве или переписке. О сем услышал я от него же, что Кутузов уже писал, что барон Шредер с нами и у нас не будет, что он оказался в подозрительных связях и что ежели он кому предлагал о каком знакомстве или переписке, то чтобы сему, как подозрительному, не верить и потом уведомить. Сие говорю я, сколько могу собрать в памяти о сем. А в один раз это слышал или в разные, сего верно упомнить не могу. И едва ли сие оказавшееся на барона подозрение не главною было причиною, что требовали присылки одного из русских. О чем в показаниях моих упомянуто.

Возражение. Сей пункт должен разрешить к[н]. Труб[ецкой], а не меньше Кутузов, ибо Новикова на Шредера показанию, по письмам, писанным от Шредера князю Трубецкому, верить по явной ссоре не можно.

50. Вопрос. С Филусом произошла у вас ссора, за что — изъясните.

Ответ. С Лопухиным ссоры у нас не было; но вообще у всех, которые в управлении были, произошла некоторая холодность ко мне и к Гамалею; все подозревали нас в холодности обоих, в нехотении упражняться в упражнениях ордена и тому подобное. Но мы оба действительно отходили, недовольны были, что Кутузов долго живет [в Берлине], и ожидали возращения его; другой же у нас ссоры с ним не было никакой.

Возражение. Сей ответ кажется невероятным только в том, что будто б Новиков не хотел упражняться в орденских делах, но по письмам его видны в сборище большие подвиги, но сие должен разрешить его товарищ.

51. Вопрос. Известно, что Походяшин один дал тебе 50 000 р. без всякого обязательства, то должен ты открыть, как и чем его уловил?

Ответ. О первом познакомлении моем с Походяшиным я уже показал в ответах моих. Знакомство сие продолжалось и делалось теснее; может быть, сходство нравов, взаимная услужливость и откровенность произвели между нами тесную дружбу. Обольщений никаких, истинно говорю как перед Богом, я никаких ему не делал. Принят он не мною и был не у меня под начальством. Об ордене и обо всем к тому относительно во все время не говорил я с ним ни слова и думаю, что он и не знает; по крайней мере, от меня он не знает, и я от него не слыхал ни слова, которое бы заставило меня догадываться, что он от кого-нибудь знает; об известной бумаге также от меня не знает он ни слова, потому, да и уверен, что и от других о сем он совершенно не знает, потому что я о сем от него никогда не слыхал ни слова же; обещаний никаких я ему истинно не делал, да и какие мог я ему сделать? Деньги получил я от него не вдруг, и то началось только по особенному случаю в 1787 году, до сего же случая я от него не получил, но о сем со всею подробностью и искренностью, ежели приказано будет, напишу особо, дабы сим немалым письмом не задержать сих пунктов, потому что сие имеет связь с делами Типографической компании, также с подмосковною деревнею и со всем в ней экономическим заведением.

Возражение. Сей ответ не требует большого разъяснения, потому что довольно видно, что Походяшин им коварно обольщен и обманут, ибо 50 000 руб. такому, каков есть Новиков, поверить, да еще и без всякого обязательства, никак, кажется, невозможно.

52. Вопрос. Надворный советник Кочубеев, который был в Тайной экспедиции секретарем в Москве, на какой конец вы его взяли к себе в сборище и кем он рекомендован, а как он не ученый, да и не дальнего разума, то другого заключения сделать нельзя, как что он по вашему правилу делал вам уведомления о порученных ему от главнокомандующего делах, кто еще из сей экспедиции в вашем сборище?

Ответ. Надворный советник Кочубеев принят был в масоны или только уже как масон введен в члены ложи Семена Ивановича Гамалея, сего верно не упомню. Принят же он им не помню в котором году, только при главнокомандующем гр. Захаре Григорьевиче. Искания с нашей стороны или намерения какого при сем, истинно говорю как пред Богом, никакого не было, но подумали, что ему приказано это сделать от главнокомандующего, дабы ведать, что в наших ложах происходило. В сем мнении я тем больше удостоверился, что покуда жил я в Никольском доме, то он весьма часто ко мне прихаживал, а наипаче при главнокомандовании графа Брюса и его высокопревосходительства Петра Дмитриевича Еропкина почти всякий день был у меня. По сей самой тогда догадке решились ввести его во все градусы, которые давать от нас зависело, чтоб он все видел и знал. Во все время бытности его у нас членом, по крайней мере, за себя я верно ответствую, что никогда ни одним словом ни я у него ни о чем не спрашивал, ни он мне ни одного слова ничего и никогда о поручаемых ему делах не сказывал, и я от него никогда и ничего не слыхивал. Да и о других в сем уверен я, что никогда его не спрашивали и он ничего никому не сказывал, и намерение через его выведывать о поручаемых ему делах или посредством введения его к нам в члены употреблять его к каким-нибудь нашим видам или намерениям истинно не было никакого и не имели: в чем свидетельствуюсь Самим Богом; другого же из этой экспедиции у нас никого не было и нет, и я никого в этой экспедиции, кроме его, не знал; и сколько мне известно, то и другие наши члены ни с кем, кроме его, знакомства не имели.