Джоанна Троллоп - Чужие дети

• Название: Чужие дети
• Автор: Джоанна Троллоп
• Издательство: Аст, Аст Москва, Хранитель
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-043420-6

Этот роман имел сенсационный успех в Великобритании и стал основой знаменитого телесериала.

Что же привлекло миллионы читателей в истории самых обычных браков, разводов и вечных конфликтов мужей и жен, отцов и детей?

Искренность?

Возможность узнать в ком-то из персонажей себя?

Яркий талант автора?

Или — все это и что-то еще?

---

— Она вернулась обратно в Шеффилд. Ее мать заболела.

— Как мне ее жаль, — саркастически проговорила девушка.

Лукас зашнуровал левый ботинок.

— На самом деле, жаль меня.

— Тебя?

— Да, — заявил он. Потом поднялся, слегка прихрамывая, обошел кровать с правым ботинком в руках и сел рядом с Эми. — Я не хочу работать в канун Рождества, провести четыре часа, крутя Бинга Кросби и «Спайс Гёрлз» для всей страны, собравшейся в гостиной. Мне надо бы остаться у отца — с тобой, с ним и с Дейл.

Девушка теребила между пальцами складки покрывала.

— Ты всегда соглашаешься. Когда бы они ни попросили, ты соглашаешься.

— Я соглашаюсь, если это важно. Рождество — важно. Если Джоан Коллинз пришла бы на телевидение в неудобный день, разве ты бы не бросила все, чтобы сделать ей макияж?

— У нее свои люди для макияжа, — ответила Эми. — Она всегда берет их с собой.

Лукас наклонился, чтобы надеть правый ботинок.

— Я подойду ко времени чаепития. Самое позднее — в пять.

Эми сказала негромким голосом:

— Я не могу пойти без тебя.

— Что ты имеешь в виду?

— Я не могу пойти в дом твоего отца, пока ты не пришел.

Лукас престал зашнуровывать ботинки и посмотрел на нее.

— Но ты же была там тысячу раз…

— Дело не во мне.

— Ты становишься глупой, — проговорил Лукас.

Эми облокотилась на одеяло и схватила своего жениха за руку.

— Не я. Теперь есть разница. В прошлом году были Джози и Руфус, причем Джози — на вторых ролях, поэтому мне было хорошо. Но в этом году там останутся только твой отец и Дейл.

Люк посмотрел на нее.

— Тебе же нравится мой отец.

— Да, — сказала Эми, — но он — член твоей семьи. Дейл — тоже. Только не я.

Лукас освободил свою руку и встал.

— Я сдаюсь.

Девушка легла спиной на подушки и натянула одеяло до самого подбородка.

— Я собираюсь ждать здесь. В Рождество я стану ждать, пока ты не закончишь работу и не сможешь прийти и забрать меня по дороге в дом своего отца.

Он встал, глядя на нее.

— Эми, ты — моя невеста. Мы собираемся пожениться. Ты законно станешь частью моей семьи. И я думаю о тебе как о члене семьи. Теперь так считает и мой отец. Ты относишься к нам.

Она откинула стеганое одеяло.

— Постарайся сказать это Дейл, — сказала Эми, закрывая глаза.

В канун Рождества Том Карвер сказал, что он предпочел бы пойти на полуночную мессу в аббатстве.

— Почему? — спросила Дейл.

— Я чувствую, что она понравится мне.

— Ты же никогда не ходил в церковь и не веришь во всю эту чепуху. Спорю, ты был там в последний раз, когда женился на Джози. И сделал это, чтобы ей было приятно, — ведь она была так настойчива.

Том взял Бейзила на руки с кухонного стола, где кот возлежал, ожидая, что кто-то забудет положить крышку на масленку. Он поднес его к окну кухни, выходившему в сад. Карвер неделями не бывал в саду. Казалось, там сыро и промозгло. Зимнее гнетущее настроение висело над ним. Даже милая каменная статуя девушки, держащей голубя, которой Том так любовался, выглядела, словно девушке все надоело. Он и Джози нашли скульптуру в архитектурном дворе среди забракованных изделий буквально перед свадьбой и ухватились за нее, словно она была для них символом, знаком надежды и гармонии. Та же надежда привела Тома в церковь на второй день его свадьбы. Он ждал, что венчание с Джози в таком месте (и неважно, значимом или нет) откроет возможность проникновенных отношений — как когда-то с Паулиной.

В конце концов, он искренне верил, что все сбылось. Джози побудила его к этому, считая, что он романтизировал свой первый брак. И этим Том сделал невозможным для любой реальной женщины даже попытаться заменить умершую праведницу.

Мистер Карвер наклонился и медленно потерся подбородком о широкую голову услужливого Бейзила. Том не думал, что Паулина безупречна, но предпочитал быть женатым на ней, а не на Джози. Но Руфус… Если воспоминания о Паулине утратили свою силу, причиной тому стала Джози, которая подарила ему сына. И неожиданно идея оказаться в аббатстве Бата в полночь показалась очень заманчивой.

Том обернулся:

— Дейл!

— Да?

— Ты купила елку?

— Да.

— И рождественские чулки?

— Да.

— И даже индейку? Вообще-то, Люк и я предпочли бы поэкспериментировать с гусем.

— Да.

— Так вот, я пойду на полночную мессу. Тебе не надо идти вместе со мной, я буду очень счастлив оказаться там один. Ну, значит, в путь.

Дейл вышла к нему из кухни. На ней были черные джинсы и бледно-серый свитер под горло, она держала миску из-под миксера с кремом, вынув оттуда деревянную ложку.

— Попробуй это.

Том слегка лизнул крем. Бейзил заинтересованно вытянулся вверх, фыркая, как мотор трактора.

— Великолепно.

— Может добавить сахар?

— Нет, определенно, нет. Думаю, ты должна прекратить играть в отличную домохозяйку и пойти навестить друга, погулять или что-нибудь еще в этом роде.

Дейл посмотрела на него, слегка покачав головой:

— Я, наверное, пойду в аббатство. Зачем делать из этого событие?

— Отлично.

— А с чего это у тебя вдруг появился порыв идти в церковь?

Отец пожал плечами, наклонился и выпустил Бейзила на пол с рук. Он ждал со смирением и долей страха, что Дейл продолжит: «Я думаю, ты надеешься встретить ее там, в аббатстве? Верно?» Но дочь не сделала этого. Том слышал стук ее каблуков, когда она пошла назад на кухню. Потом он выпрямился.

— Я иду вниз в мастерскую.

— Ленч? — сказала Дейл. — Суп? Круассаны с начинкой?

Мистер Карвер отрицательно покачал головой.

— Нет, благодарю. Очень мило с твоей стороны, но не надо.

Дейл улыбнулась отцу.

— Нет проблем, — сказала она, начиная перекладывать крем из миски в зеленую стеклянную тарелку. — Все просто, когда я здесь. Я люблю приглядывать за тобой, вот и все.

Элизабет не могла видеть Тома в аббатстве. Ничего удивительного, ведь сюда пришли сотни людей, а он никогда не давал понять, что может здесь оказаться. Правда, в невысказанной зависти к самостоятельно организованному Рождеству Лиз мистер Карвер думал, что есть самая крошечная возможность встретить ее.

У Лиз была новая стрижка — более короткая — и новое пальто с меховым воротником и манжетами. Она удачно добилась одним махом этих перемен за несколько дней до Рождества, изумляясь самой себе. Ее отец восхищался и тем и другим.

— Это тебе очень к лицу, — говорил мистер Браун про ее волосы. — Очень! Ты выглядишь гораздо моложе и не так респектабельно. А красное пальто! Красное! Я думал, ты равнодушна к любому цвету на свете, кроме темно-синего.

Отец стоял теперь позади нее в церкви. На нем была твидовая шляпа и толстое старое твидовое пальто, которое он носил еще в ту пору, когда Элизабет была ребенком. К шляпе мистера Брауна много лет назад прицепилось несколько рыболовных мушек.

Он разглядывал книгу псалмов с помощью очков, которые дочь закрепила проволокой этим вечером.

— Надеюсь, ты заметила похожие на брильянты украшения на окнах?

Отец очень гордился своей квартирой.

— Да, — ответила Элизабет.

— И безупречную чистоту в туалете?

— Ослепительно.

— Он хотел четыре фунта за час. Это на двадцать пенсов больше, чем платят ему за час в «Лисе и винограде».

— Ты должен чувствовать себя подобно леди Баунтифул.

— Я никогда не эксплуатировал физический труд кого бы то ни было — разве только разум.

— Значит, ты жил в очень изолированном мире.

— Я знаю, — сказал мистер Браун. Его голос достиг грани сожаления по этому поводу. — Знаю, что это так.

Элизабет почувствовала большую симпатию к нему, стоя возле отца в аббатстве. Когда она подумала об этом, то ощутила чудесное восхищение всеми вокруг нее, этой церковью восемнадцатого века и ее чрезмерно роскошным убранством, своей новой стрижкой, блестящими черными манжетами на новом пальто, Рождеством, Англией и жизнью. Хотелось петь — от всей души, радуясь, что она — часть такой жизни, такого действа, что в Рождество она разом порывает со всем тяжелым и неприятным.

Лиз повернулась к отцу и улыбнулась ему. Дункан Браун подмигнул ей, потом поднял очки на лоб.

— Что за вандалы викторианских времен были здесь?! Причем — с хоралами.

— Если, — прошептала она в ответ, — ты был просто крестьянином, что бы ты сказал доброму королю Венцеслесу?

Дункан снова подмигнул и вернулся к пению.

Стоявший неподалеку Том Карвер (Дейл оказалась за его спиной) понял, что женщина в красном пальто — действительно Элизабет Браун. Только стрижка у нее стала более короткой. Он взглянул на дочь. Та держала свою книгу псалмов почти нарочито перед носом и пела с торжественной сосредоточенностью.