Бронислава Виц - Демокрит

• Название: Демокрит
• Автор: Бронислава Виц
• Издательство: Мысль
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1979

В книге показаны жизнь и взгляды Демокрита Абдерского, выдающегося представителя античного атомизма. Демокрит показан как глубокий ученый, страстный искатель истины, борец против религиозно-мифологических представлений своего времени. Его гениальные натурфилософские догадки, плодотворные мысли в области социальной философии и этики, развитые его замечательными продолжателями — Эпикуром и Лукрецием, оставили глубокий след в истории науки и философии.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

---

А о значении разума в поведении гласит следующий диалог: «Ему (Демокриту. — Б. В.) сказали: Не смотри! — Он закрыл глаза. Ему сказали: Не слушай! — Он закрыл свои уши. Ему сказали: Не говори! — Он положил руку на уста. Ему сказали: Не знай! — Он ответил: Этого я сделать не могу. — Он хотел этим выразить, что внутренние вещи не подлежат свободному решению. Он указал на необходимость во внутреннем и на свободное решение во внешнем... К этому высказыванию имеется еще второе объяснение. Он этим думал о различии между разумом и чувствами...» (67, 569).

Возможно, это пересказ изречения Демокрита. А в своем объяснении автор затрагивает вопросы соотношения необходимости и свободы воли, а также двух видов познания, которые играли важную роль в учении Демокрита. Только четыре изречения Шахрастани и Ахикара действительно дословно совпадают; этого мало, чтобы доказать подлинность всех 15 изречений. Первый советский издатель фрагментов Демокрита Г. К. Баммель еще в 1935 г. знал об этих совпадениях, но считал те и другие изречения псевдодемокритовскими (см. 110, 345). Ф. Юрсс, редактор издания «Греческих атомистов» (Лейпциг, 1973), включил только три отрывка. Все они — этического содержания. Мы приводим их на с. 151 и 154.

Безрелигиозная этика. Впервые — «совесть»

Новым в этике Демокрита было ее нерелигиозное обоснование, а поистине революционным — мотивировка моральных норм не внешними религиозными запретами и не страхом перед наказанием, а внутренними побуждениями человека.

Идеалисты и религиозные философы исходят обычно ив предпосылки, что мораль не может быть ни безрелигиозной, ни атеистической, тем более в далеком прошлом. Однако после того, как в результате последних исследований наши знания об этике Демокрита значительно пополнились, стало ясно не только то, что мы имеем дело со значительным явлением в истории этики, но и то, что перед нами светская система морали, лишенная печати религиозности и во многом противостоящая религиозным взглядам.

Правда, в этических изречениях, которые были предназначены для широкой публики, атеистическая направленность учения была завуалирована. Здесь кое-где символически употреблялись мифологические образы и имена богов, но это не меняло сути. Как мы видели, чувства удовольствия и неудовольствия являются, по Демокриту, границами меры евтимии, в рамках которых происходит спокойное движение атомов души, их хорошее расположение, которое вызывает ощущение счастья. Иными словами, счастлив тот, кто чувствует, что у него «хорошо на душе». Удовольствие и неудовольствие — это сигналы тела, и они в основном правильны. Стремления тела — естественны, само тело не требует лишнего. А вот душа часто стремится к недостижимому и не полезному природе; она и разжигает страсти тела, она изнуряет и терзает его, увлекая без необходимости на неподобающие действия (см. 13, 776а). «Как счастье, так и несчастье (заложены) в душе» (13, 777). Здесь Демокрит полностью противопоставил свое понимание соотношения души и тела орфическому и аскетическому (потом христианскому) взгляду, согласно которому тело — это источник зла, соблазна, «гробница души».

Но если неразумная душа может сбить человека с пути к своему счастью, то та же душа — это и ум, обладающий «светлым познанием». Разум контролирует показания чувств, правильно отбирает радости соответственно природе. Демокрит утверждал, что только разумный человек, а тем более «мудрец» может быть счастливым. Ведь разумный человек сумеет преодолеть страсть, уныние и горе, он способен на «мужество, которое уменьшает бедствия» (см. там же, 742; 762—764; 766; 770а). «Невыносимое страдание души, пораженной скорбью,— говорит Демокрит, — изгоняй разумом» (10, 517).

Разумный человек лишен также суеверий (см. 13, 735), а поэтому свободен от страха, терзающего душу и нарушающего ее нормальное состояние. И наоборот, неразумные, суеверные люди постоянно ему подвержены. «Неразумные, ненавидя жизнь, как Аид, держатся за нее из страха перед Аидом». «Неразумные люди, боясь смерти, желают старости». «Люди, избегая смерти, устремляются (к ней)» (там же, 796; 797).

Поэтому знание, согласно «естествоиспытателю» Демокриту, представляет огромную моральную ценность. «Телесная красота животна, если за ней нет ума» (там же, 778; ср. 741). «Ласточки возвещают нам ясную погоду, мудрые речи — отсутствие печалей» (там же, 779). А одно изречение у аш-Шахрастани гласит: «Он сказал: кто своему брату дарит состояние, тот дарит ему свои сокровища, но кто ему дарит свое знание и свой хороший совет, тот дает ему свою душу» (67, 568). Невольно вспоминаются свидетельства о том, как Демокрит вернулся из путешествия без «сокровищ» и жил на попечении брата, но подарил ему «хороший совет». Во время жары он предсказал большой дождь и посоветовал до дождя убрать урожай. Брат спас свой урожай, а те, кто не поверил прогнозу, урожай потеряли (см. 13, XXXV).

Итак, источник морали не в велениях богов и не в законах; он в самом человеке, в его чувствах и разуме. Это огромный шаг в этике: введение понятия совести, провозглашение сознательной морали, основанной на внутренних факторах психики человека. Приведем ряд изречений Демокрита: «Дурного не говори и не делай, даже если ты один? научись стыдиться себя намного больше, чем других». «Совершающий позорное дело должен прежде всего стыдиться самого себя». «...Больше всего надо стыдиться самого себя, и для души должен быть установлен закон: „Не совершай ничего неподобающего“». «Не из страха, но из чувства долга надо воздерживаться от проступков» (там же, 604; 605). Состояние «стыда перед самим собой» и есть этическая категория совести. Новым было у Демокрита и требование моральной оценки человека не только за его действия, но и за его намерения (см. там же, 606). Это было требование морали более высокой не только по сравнению с античной, но и с христианской моралью, которая связывает совесть с ожиданием загробного суда. По Демокриту, же, наоборот, сама вера в загробное существование и возмездие — признак дурной совести (см. там же, 583).

И все же на этике Демокрита лежит общая для всей античной философии печать абстрактности. Кто этот разумный «человек», в котором все прекрасно и гармонично, который не боится, не страдает, не превышает меру ни удовольствия, ни горя, который достигает евтимии? Это какой-то абстрактный человек, имеющий человеческие биологические свойства, но не существующий в природе. Или это «каждый» человек; но ни раб, ни бедняк не мог достичь спокойствия души, «гармонии» в своих отношениях к рабовладельцам и богатым, богатые же явно не хотели по совету Демокрита умерять свои удовольствия. Разве только демокритовский «мудрец», которого он ставит на большую высоту, может достигнуть евтимии. Но даже «смеющийся Демокрит» не мог только смеяться над заботами и горем людей, ибо он никогда не «отталкивался» от мира.

Социально-политические взгляды

В древних, и не только древних, учениях социальные воззрения так тесно переплетены с этическими, что отделить их зачастую невозможно. У Демокрита к тому же этика и социальная философия тесно связаны с его философией природы. Основой его социальной философии являлась античная теория естественного права, которая имела у него демократический характер: по природе все люди равны, и их естественные стремления являются одинаково правомерными, закон же должен следовать природе.

Социально-политические взгляды Демокрита формировались еще в период борьбы подымающейся греческой демократии — предприимчивых торговцев, ремесленников, мореплавателей, а также крестьян — против родовой аристократии и персидской монархии, а затем против богатых олигархов. Борьбу с персами он обосновывал не только необходимостью защиты родины от чужеземного порабощения, но и социально-политическим фактором: «Бедность в демократическом государстве надо предпочесть тому, что называется счастливой жизнью в монархии, настолько же, насколько свобода лучше рабства» (13, 596). Высказывание Демокрита о демократическом государстве бросает свет на его политические взгляды. Абдеры, чьим гражданином и патриотом был Демокрит, входили в Афинский морской союз. Изречение подтверждает факт, что союзное членство в момент его возникновения не ощущалось как несвобода. Источники свидетельствуют, что по крайней мере некоторое время Афины были для союзников, особенно малых городов, оплотом демократии и защитником в борьбе с персидской монархией и местными аристократами. Афины несомненно защищали союзные города и от пиратов Эгейского моря.

Согласно этическому учению Демокрита, правитель, который властвует над другими, должен сначала властвовать над собой (см. там же, 618). Таков идеальный правитель Перикл в изображении Протагора, а слова о том, что справедливый правитель рискует при нынешних порядках подвергнуться впоследствии мести со стороны наказуемых им граждан (см. там же, 613), напоминает события 430 г., когда Перикл подвергся тяжелым обвинениям и судебному преследованию (см. 19, 2, 65). С другой стороны, «безрассудство и наглость» некоторых должностных лиц (см. там же, 614; 616; 689) подсказывают образ вождя радикальной демократии и противника Перикла Клеона, как он изображается Фукидидом. Действительно, гражданин союзного государства Демокрит не мог симпатизировать Клеону, который вдвое увеличил форос союзников, а также предлагал казнить после восстаний всех митиленян и жителей Скионы (см. там же, 36—42). Было замечено, что в знаменитой похвале афинской демократии в речи Перикла у Фукидида (см. там же, 37—42) некоторые фразы о присущем ей равноправии бедняков с богатыми, о единстве государственных и частных интересов и возможности граждан заниматься как своими, так и государственными делами напоминают высказывания Демокрита (см. 13, 596; 595; 612). Из всего этого можно сделать вывод, что Демокрит, который несколько лет провел в Афинах, был идеологом демократического полиса типа Перикловых Афин и, видимо, сторонником Афинского государства, хотя и не безусловным.