Мариса де лос Сантос - Когда приходит любовь

• Название: Когда приходит любовь
• Автор: Мариса де лос Сантос
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-059497-9

Менеджер уютного кафе Корнелия Браун обожает черно-белые фильмы и в тайне мечтает встретить мужчину, похожего на неотразимого Кэри Гранта.

И однажды ее мечта становится явью…

За Корнелией начинает ухаживать обаятельный, остроумный красавец Мартин Грейс.

Она счастлива… но, увы, жизнь — не мелодрама со счастливым концом.

А тот, кто рядом, не всегда похож на идеального киногероя.

Он совершает ошибки. У него есть недостатки и слабости.

И Корнелии предстоит решить: принять его таким, каков он есть, — или снова устремиться в погоню за мечтой?

---

— Мартин, — сказала женщина-Корнелия. Клэр решила, что про себя она может называть женщину этим именем, ведь никто не услышит, что она это делает.

— Я и сейчас пытаюсь. Я думаю, у меня получается. Но, наверное, я читаю неправильно, потому что не вижу в нем гнева. Ты должна на меня злиться. Любой бы разозлился. — Голос низкий и серьезный. Клэр подумала, что он прав. В лице Корнелии было все, что угодно, но злости не было.

— Злиться, — повторила Корнелия спокойно, как будто раздумывая. Она сидела неподвижно.

— За то, что вот так явился, вместе с ней. Я пока не понимаю, что случилось, но знаю, что неразбериха страшная. И я знаю, что это не твоя неразбериха, а теперь я тебя впутал. — Отец Клэр протянул руку через стол и положил ее на ладонь Корнелии. Он несколько секунд смотрел на руку, потом сказал: — Ты очень правильно себя с ней повела. Спасибо тебе.

— Не благодари меня. — Голос Корнелии звучал напряженно. — Ты думаешь, я что-то имею против девочки? Не хочу ей помочь? Твоей дочери? — Корнелия произнесла слово «дочь», как будто она его только что выучила, как будто это иностранное слово, которое она старается произнести правильно. Клэр видела, как Корнелия посмотрела на их руки на столе. Затем она убрала свою руку и немного выпрямилась на стуле.

— Мы с тобой говорим не о том, о чем нужно говорить, Мартин. Нам придется поговорить обо мне и о нас, о том, злюсь я или нет, но не сейчас. Что случилось? Что случилось с Клэр?

— Я мало что знаю. Сегодня рано утром мне позвонила девушка, взбешенная, злая, как черт. На меня, так я думаю. Она пришла убираться и обнаружила, что Клэр одна в доме. Клэр только сказала, что ее мать уехала.

— Что значит — «уехала»? — спросила Корнелия.

— Все, ничего больше. Уехала. Клэр больше ничего не сказала. Когда я приехал, Макс — так зовут девушку — ждала меня вместе с Клэр. Клэр сидела рядом с ней на диване в этой шубе, с рюкзаком на коленях, и смотрела куда-то в пространство — так мне показалось. Макс проводила нас до машины, и мне казалось, что Клэр не отпустит ее руку.

Клэр заметила, что глаза Корнелии полны слез.

— Бедняжка Клэр. Бедная маленькая напуганная девочка. — Корнелия сказала это так, что Клэр не рассердилась, хотя она не хотела, чтобы ее жалели.

— Макс что-то прошептала Клэр на ухо и положила ей что-то в карман. Только тогда Клэр ее отпустила и села в машину.

— Она сказала что-нибудь еще о матери? О том, что произошло?

— Она вообще ничего не говорила, и я решил, что лучше к ней не приставать. Когда я у нее спросил, завтракала ли она, она лишь покачала головой.

— И ты привел ее в кафе. Чтобы накормить завтраком. — Впервые в голосе Корнелии зазвучали сердитые или обиженные нотки, но едва заметные. Но когда отец снова заговорил, голос у него остался обычным, как будто он не заметил перемены.

— Да, я подумал, может быть, она съест круассан и выпьет какао.

Корнелия уставилась в потолок и шумно выдохнула.

— Не обращай внимания, — сказала она. — Ты можешь догадаться, почему ее мать так поступила? Она делала что-нибудь подобное раньше?

— Не могу сказать с полкой уверенностью. Думаю, что нет, но Вивиана всегда была…

Клэр услышала, как он назвал ее по имени. Тогда она встала и крикнула:

— Нет! Она бы меня не бросила. Она не хотела. С ней что-то случилось.

Корнелия встала, уронив стул.

— Нам нужно позвонить в полицию, Мартин! — Она повернулась к Клэр. — Кто-нибудь за ней заезжал? С ней все будет в порядке, но ты должна нам все рассказать. Она что, просто уехала и не вернулась домой? Она уехала на машине?

Клэр оцепенела, обдумывая, что можно рассказать. Она так долго хранила эту тайну, к тому же она этих людей не знала, даже отца. Она не могла им доверять. Но нельзя допустить, чтобы они звонили в полицию.

— Не надо звонить в полицию. Вы не можете так поступить. Никто ее не увозил. Она заболела. Была не в себе. И уехала. Я не знаю, вернется ли она когда-нибудь. Но вы не должны звонить в полицию, потому что она не хотела делать то, что сделала. — Слова вылетели, как пули. Клэр увидела, что Корнелия направляется к ней, но девочка подняла руку, чтобы остановить ее.

Клэр смотрела прямо на отца, который все еще сидел за столом.

— Она была больна, — сказала Клэр ледяным тоном. Корнелия выжидающе посмотрела на Мартина.

— Я ничего не знаю, — сказал он, поднимая руки вверх, как бы демонстрируя свою непричастность. Клэр слушала, как он это говорит. Он ничего не значит. Он никогда ничего не значил, не значит и теперь.

— Я бы хотела сейчас поехать домой, — заявила Клэр Корнелии. — Она может вернуться.

— Ты думаешь, она вернется? — мягко спросила Корнелия.

Клэр вспомнила, как мать говорила, что ей очень жаль, таким печальным-печальным, прощальным голосом. Клэр покачала головой. И, почувствовав, как по щекам потекли слезы, закрыла лицо руками.

— Твой папа вернется в дом и оставит для мамы записку, — сказала Корнелия. Теперь она стояла совсем близко от Клэр, но не касалась ее. Клэр не хотела, чтобы ее касались. — Тогда она узнает, что ты здесь, и сможет тебя найти. Но даже если она не вернется, мы ее обязательно найдем. Мы ее найдем и поможем вылечиться.

Несколько недель Клэр изо всех сил старалась держать себя в руках, не позволяя распуститься. И сейчас, оттаяв, ей очень хотелось поверить Корнелии. Клэр была рада, что Корнелия здесь, что она говорит эти слова. Если бы Корнелии не было, Клэр осталась бы совсем одна. И когда Корнелия спросила: «Договорились?» — она кивнула.

Она села на шезлонг-стрекозу, а Корнелия села рядом.

— Но я здесь не останусь. Я тут все ненавижу. Я могу жить в гостинице или где-нибудь еще. Может быть, я могу пожить у Макс. Она дала мне номер своего мобильного телефона. — Клэр вытащила из кармана карточку. На ней рядом с номером было написано: «В любое время». Слово «любое» было подчеркнуто тремя чертами. — Но здесь я не останусь.

— Почему бы нам не пойти куда-нибудь прямо сейчас и не поговорить об этом? — спросила Корнелия.

— Ладно, — согласилась Клэр, хотя ей уже больше не хотелось разговаривать. Она очень устала. Веки отяжелели. Шуба мешала двигаться.

— Тогда подожди здесь минутку, я поговорю с твоим отцом. — Корнелия встала и пошла на кухню. Клэр могла их слышать. Наверное, они спорили, но она не была в этом уверена. Когда Корнелия вернулась, в ее глазах тоже появилась усталость, но она улыбалась.

— Твой папа оставит записку для мамы в вашем доме. А мы поедем ко мне домой, если ты не возражаешь. Это близко. А он приедет позже, верно, Мартин?

— Разумеется, — сказал отец. Обращался он к Корнелии.

Клэр и Корнелия пошли к выходу, Мартин шел за ними. Когда они все втроем стояли у двери, он начал что-то говорить, замолчал, потом протянул руку, чтобы коснуться локона Клэр, который упал ей на лицо. Он не подергал его шутливо, не заправил за ухо, как сделала бы мама, а задержал прядь между большим и указательным пальцами на одну-две секунды. Девочка ждала, когда он уберет руку. Они вышли из квартиры. Корнелия пошла по заснеженному тротуару, то и дело оглядываясь, чтобы убедиться, что Клэр идет за ней. Клэр в тяжелой шубе сделала несколько шагов, устало передвигая ноги, совсем как медведи из ее рассказа.

Когда они добрались до квартиры Корнелии, Клэр вошла и остановилась, слегка покачиваясь. Над головой сверкала люстра, но все остальное в квартире она видела нечетко. Корнелия взяла ее за локоть и отвела в спальню. Клэр упала на кровать и продолжала падать, падать, падать. Когда она проснулась, было темно, и в этой темноте Клэр пыталась найти свою мать.

Глава 11 Корнелия

«Не бойся быть родителем; некоторые родителями рождаются, другие становятся ими, третьим эта обязанность навязывается».

Да, несмотря на похвальбу в сырном магазине, я достаточно хорошо знаю Шекспира, чтобы признать, что цитата эта не точна. Хотя я всего два месяца посещала курс английской литературы. «Двенадцатая ночь» не самая моя любимая пьеса, но я отношусь к ней очень трепетно. Мне она нравится за остроумие и очарование; «Короля Лира» я люблю за глубину вечных истин. «Сбалансированная диета, прекрасно представлены потребители ментальной и эмоциональной пиши». Мне приходилось бывать на вечеринках, где подобного рода высказывания были равносильны выплескиванию ведра окровавленной рыбы в аквариум с акулами: злобное щелканье зубами, и никому не удавалось выбраться без царапин. (Если вообще удавалось выбраться.) Я такого рода споры люблю, но стараюсь избегать их, потому что, с одной стороны, искусство — важная вещь, и, из-за него стоит завестись, но, с другой стороны, я могу колотить кого-то по голове сценой примирения Лира и Корделии, на что кто-то просто ответит: «Быть или не быть?» И куда нас все это заведет? Мой опыт говорит мне, что люди любят то, что любят.