Ольга Митюгина - Нетопырь

• Название: Нетопырь
• Автор: Ольга Митюгина
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Романов о вампирах много. Но «Нетопырь» — это роман о людях. Которые в свое время сделали выбор. Почему и ради чего может человек совершить такой шаг, что может его подтолкнуть к этому и какова в конечном итоге цена — об этом рассказывает «Нетопырь». О соотношении между двумя самыми прекрасными вещами: нравственным законом и стремлением к звездному небу — перефразируя слова И. Канта. Но, говоря о звездном небе, я всегда вспоминаю, что лорд Байрон сравнивал с ним лик Люцифера…

---

А под огнями…

Сад, где никогда не осыпаются цветы, сияющие во мраке…

Так и не сказал…не сказал ей…

Лизонька!

Обрушить поток образов, мысленных образов…да они и сами плещут из него, как кровь, заполняющая ее рот…

Из души в душу…

Замок… Чтение при свечах… рождение Милу… Констанции… Ты помнишь, Лиза?.. Ты помнишь?..

И твое лицо на кружевных простынях гроба, белые маргаритки…

И лилии.

Ты отстранилась, Лизонька? Почему я не вижу тебя? Какой у тебя взгляд?..

Твой взгляд, боже, твой взгляд, когда ты молила меня пощадить тебя…

Когда ты молила Влада.

Ты помнишь нашу встречу тогда, на тропинке, когда я шел в замок, узнав о твоем возвращении? Я ведь нес тебе цветы, Лиза, нес полевые цветы — и, увидев тебя, почему-то выкинул их в кусты при дороге…

Головокружение… Куда это скользит тело?..

В последнюю секунду его снова подхватили ее руки. Господи, почему они дрожат?..

Кажется, его укладывают на землю. Ладони на щеках, приподняли голову…

Ты шепчешь? Или я грежу, любимая?..

— Не может быть… О боже, не может быть… Открой глаза, только открой глаза, я тебя умоляю!

Что это, слезы в голосе? Почему твой голос срывается?..

— Открой глаза, я прошу тебя! Ну, пожалуйста, — сквозь рыдания!

Неужели он закрыл глаза? Смешно… И так просто.

Открыть…

Она наклонилась над ним, бледная, как сама смерть, и ее серые глаза заволокли прозрачные слезы, как у любой смертной женщины. Лиза стояла на коленях, на острых мелких камешках и мусоре, не думая о тонких колготках и белом плаще, и губы ее вздрагивали.

Лайнелл поднял руку и осторожно коснулся щеки Елизаветы.

Мокрая и теплая?..

Слезы ручьями.

— Не плачь…

Эти слова сказались на венгерском, венгерском четырнадцатого века — и острые зубы Елизаветы впились в ее нижнюю губу, удерживая рыдания.

— Ко…Констан… Боже мой, почему ты не сказал!..

— Я пытался… — попробовал улыбнуться молодой человек. — Я уже второй раз возвращался к тебе…

— Влад… — она на краткое мгновение закрыла лицо руками. Белый взмах, как крыло подстреленной чайки… — Я чувствовала…я всегда это чувствовала… — мелкое сито торопливых испуганных слов. — Подожди, не уходи… Я отнесу тебя в больницу… Боже мой, какая чудовищная глупость!

— Не надо… — тихо произнес он, поймав ее запястье. Поцеловать… Нежно. — Не нужно. Так лучше. Ты только прости меня.

Венгерский… Древний венгерский… Как чарующе было разговаривать на нем с этой женщиной, с его женой… Единственно правильно.

— Констан, любимый! — она горячо стиснула его руку. — Умоляю, помолчи! Я тебя нашла. Князь, благодарю тебя, я его нашла после стольких веков! Знаешь…я так хотела, чтобы ты знал…нет и не будет в вечности такого же, как ты. Я все эти столетия тосковала по тебе! Помолчи, у тебя еще есть шанс, если немедленно отправить тебя в больницу! Тебе сделают переливание…и ты будешь жить! И мы с тобой обо всем поговорим…обо всем на свете! Хорошо? Боже, какая я дура! Ты же так похож…на Влада. — Она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла кривой и несчастной.

А потом его взяли на руки, словно он был не тяжелее котенка, тело ощутило слабый толчок — а в следующую секунду они уже поднимались сквозь тугой своенравный ветер, что пел вокруг них свою холодную темную песню, и звезды оказались так близко…совсем как ее лицо.

Холодная рука на лбу. И…теплота в глазах? Та, что была давным-давно, теплота живой Лизы — из-за совершенства этой вселенской красоты?..

— Куда мы…куда ты несешь меня?

— В больницу. Потерпи…потерпи, любимый.

— Я прошу тебя, не надо! Зачем тебе снова эта раздвоенность?.. Лиза, у тебя же есть Слава…

Горькая усмешка.

— Глупый… У меня всегда был только ты…

Соленый от слез поцелуй. В губы. В душу.

— А Карл?

Полет прекратился. Просто тихо выл ветер высоты, а они висели над головокружительной, иссиня-черной бездной, на дне которой сиял Соулинг.

— Констан…я умоляю… — безжизненный, робкий шепот. — Пожалуйста, давай оставим этот разговор на потом… Прошу тебя. Дай мне тебя спасти!

— Я не могу, Лиза. Не могу отложить на потом. У нас не будет потом, нежная моя. Я позволил Князю разорвать связь наших душ. Я ухожу навсегда, дорогая моя. Ты любишь Карла, пусть так… С кем бы ты ни была, моя любимая, моя хорошая…будь счастлива. И прости меня за все мои глупости… — Лайнелл улыбнулся немеющими губами. — Я все время пытался решать твою жизнь за тебя.

— Констан, пожалей меня… — почти беззвучно всхлипнула она. — Умоляю…пожалей меня! Не говори так!

В ушах пронзительный звон…звезды туманятся…

— Я и мечтать не мог умереть вот так: в ночном небе, совсем рядом со звездами… Спасибо.

Лиза вздрогнула, всматриваясь в его лицо.

— Констан… Констан?..

Слезинка покатилась по ее холодной щеке — и ее тут же сорвал и унес в ночь ветер…

Глава XVIII

Пишет свод законов своих
В наших душах огненной болью
Мир, которому мы нужны,
Как нужны для печи дрова!
Нас не будет в списке святых,
Нам не платят ответной любовью,
Лишь за то, что жертвенной кровью
На алтарь прольются слова…

«Видящим Беспредельность» Мистарден.

Лиза сидела перед столом, тупо крутя в руках карандаш. Безразлично слушала разговор. Говорили двое, за диваном. Слава и Карл.

— Она так и не разговаривает ни с кем?..

— Я понять не могу, что с ней случилось! Да, она не разговаривает. Ильза сходит с ума от беспокойства. Она во всем обвиняет себя.

— Почему?.. — изумленное присвистывание.

— Вроде того, что не углядела какое-то колдовство. Чушь!

Карл раздраженно фыркнул и стукнул кулаком по ладони.

Слава облизнул пересохшие губы.

— Так и молчит…

— Так и молчит. Двое суток. И не двигается. Мы закрываем шторы на рассвете и закате, потому что она даже не думает прятаться. Лучше не надоедать ей…

— Ее нельзя бросать вот так! А что говорит Фрэнсис? Он читал ее мысли?

— Читал. И сказал, что помочь тут ничем нельзя.

— И все?

— И все.

— А вы сами, Карл, не могли бы…

— Что?.. — холод в голосе.

— Прочесть ее мысли…

— Я не считаю себя в праве. И не позволю кому бы то ни было влезать ей в голову. Ясно, Вячеслав?

Лиза слабо всхлипнула.

Оба повернули головы на этот тихий звук.

— Карл… Братик… — она произнесла это жалобным сдавленным голосом — и тут же слезы, как извержение, вырвались наружу неудержимой стихией.

Карл тут же оказался рядом — и она рухнула ему в объятья.

— Любимый! Не оставляй меня, не оставляй! — отчаянно всхлипывала Елизавета, зарывшись лицом в белую рубашку Карла — а он нежно гладил ее вздрагивающие плечи. — Карл, хоть ты-то…не оставляй меня…мне никто, кроме тебя, теперь не нужен…

На какое-то долгое мгновенье плечи юноши закаменели — и он попытался отстраниться — но Лиза судорожно вцепилась в него пальцами и зарыдала еще отчаяннее, словно ее лишали последней опоры в этом мире.

— Я здесь, любимая…я здесь, — тихо ответил Карл.

Слава из дальнего конца комнаты безмолвно созерцал эту сцену. А потом отвернулся и принялся рассматривать корешки книг на полках.

Если бы он был человеком, то пошел бы сейчас на кухню и сварил кофе…и накапал бы девушке валерьянки.

Но в этой комнате никто не был человеком.

И потому Слава стоял и рассматривал книги.

Наконец истерика сзади пошла на убыль. Можно было надеяться, что сейчас последуют какие-то внятные объяснения, но баронесса просто начала собираться домой.

Карл не пытался ее удерживать. Видимо, что-то в их отношениях после этих объятий начало опасно балансировать на некой границе — и оба были почти в панике.

Потому что даже не рискнули приблизиться друг к другу на прощанье!

Лиза просто накинула плащ — и вышла за двери.

Замок влажно щелкнул. Этот звук можно было почти попробовать на вкус: металлический и холодный, глубокий…

Карл судорожно вдохнул и отвернулся к балкону.

— Проводи! — бросил он, не повернув головы.

Слава уже закрывал за собой дверь.

Сбежать по ступенькам.

Настроиться на ее волну.

Лиза быстро шла по темным улицам, одна, руки в карманах, голова опущена…

Иногда Слава сам приходил в изумление от собственных способностей! Так легко находить себе подобных — будучи вампиром всего лишь неделю!

Более того, так легко находить свою создательницу.

Но в мысли ее Слава пробиться не мог. По крайней мере, сейчас. Ее мысли о той загадочной встрече были сплошным океаном черного шторма — и он терялся в них. Не хватало опыта, не силы…