Гарри Гаррисон - Планета райского блаженства (сборник)

• Название: Планета райского блаженства (сборник)
• Автор: Гарри Гаррисон
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-389-07782-9

Чтобы при жизни стать классиком современной литературы, мало издаваться миллионными тиражами и переводиться на десятки языков. Для этого надо совершить нечто необыкновенное, необходимое и незабываемое. Гарри Гаррисону такое удавалось много раз – и теперь невозможно представить себе научную фантастику без галактического супергероя Билла, без Язона динАльта из бессмертного «Мира смерти», без нержавеющей и неунывающей Стальной Крысы – которая, между прочим, оставила характерные следы своих когтей и зубов в этом сборнике.

Большинство рассказов, вошедших в него, на русском языке публикуется впервые.

---

Уже в сумерках они приблизились к краю леса. Деревья внезапно закончились у обрыва – отвесной гранитной стены, вдоль которой нитью извивалась тропинка; в одном месте она расширялась в зеленый, поросший деревьями уступ, а затем снова сужалась. Внизу простиралась долина, покрытая полями и лугами, а вдали поднималась полоска дыма – там явно жили люди.

Акер и Грант двинулись по тропе, покинув лес праведников Алькахара.

Дорога была не столь опасной, как казалось издали, – похоже, ее проторили много веков назад, но по ней все еще можно было пройти, а на самых сложных спусках были вырублены ступени. Свежий ветер сдувал с идущих снег, и Грант сосредоточился на том, чтобы удержать равновесие, не потерять тюк и не свалиться с крутого обрыва.

На полпути вниз встретилась небольшая пещера. Ее стены были закопчены, в снегу виднелись головешки, – видимо, путники останавливались здесь нередко. Пока Грант со стоном освобождался от клади, Акер прошел вперед, к поросшему деревьями уступу, и оттуда прилетели звуки разрубаемой древесины. Длинный меч годился для многих целей.

Стоило остановиться, как тяжело доставшееся тепло сразу же улетучилось. Грант запрыгал на месте, дуя на онемевшие пальцы.

Вскоре вернулся Акер с охапкой сухих веток. Утоптав небольшую площадку возле стены, где камни скрывали свет костра, он уложил хворост конусом, настрогал горку щепок и извлек из кошелька металлическую коробочку. Грант решил, что там кремень и огниво, но, к его удивлению, Акер вытряхнул на ладонь оранжевую ящерку. Вялое от холода существо медленно приподняло веко, затем, явно недовольное, снова закрыло глаз и попыталось свернуться в клубок. Акер расшевелил питомицу пальцем и придвинул к ней пучок стружки. Похоже, необычное угощение обрадовало рептилию: вновь открыв глаза, она жадно проглотила древесину. Акер отколол несколько щепок подлиннее, величиной с зубочистку.

Грант страдал от холода, не видя никакой связи между игрой с питомицей и разжиганием столь желанного огня. Ящерка, поужинав, снова вознамерилась заснуть. Акер поднес ее поближе к горке щепок и сдавил хвост. Рептилия возмущенно закатила глаза и изрыгнула огненное облачко. Акер сунул ее обратно в коробку и подул на занявшийся хворост.

Грант почувствовал, как у него отваливается челюсть. Вспомнилось, что в сказках он читал про подобное существо – мифическую ящерицу, питающуюся огнем.

– Саламандра! – пробормотал он.

– Угу, – буркнул Акер, продолжая раздувать костер. – Весьма полезная зверушка.

С заходом солнца снегопад прекратился, ветер утих. Костер шипел и трещал, отбрасывая мягкий свет на каменную стену. В животе у Гранта довольно урчало. Он выковырял кусочек хряща из зубов грязным пальцем, удивляясь своему отменному самочувствию. После тяжелейшего перехода он наслаждался отдыхом, прихлебывая кислое вино из заплесневелого кожаного бурдюка.

Открыв коробочку с саламандрой, он подразнил существо веткой. Рассерженная ящерка плюнула красным огнем, но Грант вовремя успел убрать пальцы. Чтобы успокоить ее оскорбленные чувства, предложил несколько вкусных щепочек. Ящерка с удовольствием сжевала дерево и выпустила из ноздрей струйку дыма.

Маленькая саламандра символизировала все свалившиеся на него хлопоты. По законам реальности она просто не могла существовать – как и эти странные люди с их невообразимыми обычаями, как берлокот, как магия, которую применил к стреле Акер. Либо Грант свихнулся и этот мир – лишь порождение его больного рассудка, либо его каким-то невероятным образом перенесло сюда из его собственного мира, где бы ни находилось это «здесь».

– Акер, что это за страна?

– Тер-Клосскрасс, независимое свободное государство тирана Хельбиды, Натунланд. А в чем дело – ты заблудился, что ли?

– В каком-то смысле. – Грант возобновил чистку зубов ногтем.

Названия ничего ему не говорили. Названия… Они совершенно не похоже на английские, но ведь Акер изъясняется на превосходном английском. Ну, может, и не на превосходном, а на примитивном. Возможно, в этом и кроется ключ к разгадке.

– Акер, как так получается, что ты говоришь на отменном кстилпорфе… в смысле, хииопмерте…

Грант замолчал, утирая со лба внезапно выступивший пот. Акер, точивший меч, поднял слегка удивленный взгляд.

– Как так получается, что я говорю… на чем?

Грант очень хорошо понимал, что за вопрос ему хочется задать. Английский язык, язык наших отцов, Шекспир, литературные курсы в Колумбийском университете. Английский язык. Нужно лишь произнести помедленнее… АНГЛИЙСКИЙ!

– УЗКИННП!

– Дай-ка лучше бурдюк с вином. Похоже, тебе нужно поспать.

– Нет-нет, Акер, погоди! Ты никогда не слышал про… мою страну? Ее столица – Ртиидбкс, я живу в… – Грант этого не произносил, не хотел этого слышать. Он понял, что выговорит нечто чудовищное, нисколько не похожее на «Нью-Йорк». Что это, амнезия? Тут его осенило: а что, если это вовсе не английский? – На каком языке мы разговариваем?

– На верхненатунском, разумеется. Ты что, дурак? Или прикидываешься, будто не знаешь, как называется твой родной язык? Я же знаю, ты тут родился – у тебя нет акцента, как у меня. – Он гулко ударил себя кулаком в грудь. – Я из племени ининов. Меня украли работорговцы, когда я был мальчишкой. Потом я их убил и стал свободным воином. Тогда я и научился натунскому, но акцент остался. А у тебя его нет.

Грант О’Рейли знал, что родился вовсе не здесь. Теперь он не сомневался, что «здесь» – даже не его родной мир, а какой-то совсем другой, в ином времени и пространстве. Насчет деталей он был не слишком уверен – очень уж давно читал Лавкрафта, – но эта версия казалась наиболее разумной.

Она также объясняла проблемы с языком, а вернее, отсутствие таковых. Он говорил на языке этого мира, но здесь не было его заслуги. Это как если настроить радио на другую станцию: те же лампы и прочие детали, но прием идет на другой частоте, и слова получаются тоже другие. Вот и Гранта словно перенастроили с его родного мира на этот. Лексических соответствий понятиям «английский язык» и «Нью-Йорк» здесь не существовало, лишь абстрактные представления в его мозгу. И все это здорово сбивало с толку.

От вина и тепла у него отяжелела голова. Вытащив из мешка нечто похожее на побитую молью медвежью шкуру, он закутался в нее и лег, но хотелось задать еще один вопрос. Грант поднял голову и открыл глаза.

– Акер, кто были эти люди в лесу?

Воин издал горловое рычание, словно большой кот, и сплюнул в огонь.

– Алькахарские упыри! Проклятие грязных чащоб. Они испытывают всех путников, которые попадаются им в руки, и едят не выдержавших испытания. Это как-то связано с их верой. – Он снова плюнул, словно пытаясь избавиться от неприятного привкуса. – В долине они тоже есть, но завтра мы покинем их землю.

Героическим усилием воли отгоняя сон, Грант завернулся в шкуру так, что наружу торчал только нос, а затем уснул как убитый.

VII

Утром шел дождь. Его струи, сбегавшие над входом в небольшую пещеру, превращались в длинные мокрые сосульки, которые с треском отваливались, уступая голый каменный свод для следующих.

Костер погас, и камень давно остыл. Сырость пробралась сквозь ветхую шкуру, и Грант с трудом открыл глаза, увидев серое рассветное небо. Он попытался снова заснуть, но Акер услышал его шевеление, и меткий пинок угодил в самую чувствительную часть замерзшего тела.

– Встань и разведи костер.

Голос звучал приглушенно, но смысл приказа был вполне ясен. Со стоном Грант выбрался из-под шкуры, размял онемевшие конечности. Саламандра обожгла ему палец, и он в отместку прищемил ей хвост. Найдя в расщелине пещеры полено, уронил его себе на ногу и минут десять ругался. Но все же костер наконец занялся, и Акер Амен, присев возле огня, разогрел ломоть окорока. Грант последовал его примеру, затем снова завернулся в шкуру, радуясь непогоде. О том, чтобы выходить под ледяные потоки, не могло быть и речи. Грант вдруг подумал: а если бы не дождь, смог бы он сейчас поднять тюк и пойти? И тут же ответил себе: да какое там!

После завтрака Акер, напевая воинственную песню, счистил с шипов своей дубины засохшую кровь и волосы, а потом поделился некоторыми воспоминаниями о черепах, которые это оружие сокрушило. Дождь не унимался, и Акер возился с остальным своим имуществом. Слушая связанные с ним истории, Грант решил, что жизнь свободного воина похожа на жизнь бандита. Рассказы Акера были достаточно легкомысленными, но по цивилизованным понятиям казались крайне зловещими.

Подобравшись ближе к огню, Грант плотнее закутался в шкуру. Все мышцы нещадно ныли, и хотя он сам рисковал поджариться, как тот ломоть окорока, его продолжала бить дрожь.

– Ты что, заболел? – Акер пристально посмотрел на него.

Грант отделался ложью, которую сочинил, чтобы оправдать свои неудачи, – хотя сам считал ее более чем наполовину правдой.