Антон Кротков - Загадка о морском пейзаже

• Название: Загадка о морском пейзаже
• Автор: Антон Кротков
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-271-4599

Таинственное железнодорожное покушение на Императорскую семью, которое расследует чиновник по особым поручением Арнольд Эристов, оказывается отвлекающим маневром. Настоящая цель террористов совсем иная. Подозреваемый в причастности к заговору известный художник на первый взгляд абсолютно невиновен. Однако во время обыска ученик Эристова замечает некую странность в одном из морских пейзажей, висящих в галерее.

Новая загадка от авторов многочисленных бестселлеров А.П. Кроткова — настоящий подарок ценителям расследований Фандорина.

---

И вот когда главное было сделано и оставалось лишь провести задержания и обыски, Эристов срочно собрался ехать расследовать дело о покушении на Великого князя. Этим немедленно воспользовались падкие до чужих успехов конкуренты. Наверняка благодаря их стараниям где-то наверху было принято странное решение поручить завершение операции сотрудникам местного петербургского департамента охранки. Офицеры «летучего отряда» отнеслись к этому известию крайне болезненно. Такое случалось с ними уже не в первый раз. Казалось, что в высших сферах укрепились явные недоброжелатели чрезвычайно успешного маленького подразделения, с позволения которых у отряда регулярно и бесцеремонно крали победы. И только Арнольд Михайлович воспринял эту новость совершенно спокойно, даже с иронией (во всяком случае, внешне, ибо никто, кроме него самого, не ведал, что в это время творилось на самом деле в его душе).

— Рассматривайте это как комплимент, господа, — обратился он к подчиненным накануне своего отъезда. — Нас берегут, как гвардию на поле битвы, — чтобы бросить в бой в критический момент сражения. Сами знаете: как только в пределах империи или в странах, находящихся в сфере интересов России, случается крупная неприятность, нас первыми поднимают по тревоге. Но стоит уровню угрозы снизиться, как появляются наши товарищи по оружию, чтобы добить врага. И это правильно. Если мы станем доводить все дела до логического завершения, то неизбежно потонем в бумагах и потеряем свою мобильность и эффективность. Из «летучего отряда» мы превратимся в эскадрон бюрократов на закормленных тяжелых меринах.

Как бывший гусар, то есть офицер легкой рейдовой кавалерии, Вильмонт был отчасти согласен с шефом. Действительно, небольшое особое подразделение охранки, именуемое в официальных документах «Летучим отрядом полковника Игнатова», благодаря своей мобильности и высочайшему профессионализму его сотрудников, играло роль пожарной команды в борьбе с самыми опасными группами политических заговорщиков и активно действующими против России иностранными разведками. Их постоянно перебрасывали с места на место. Так, расследуя предыдущее крупное дело, Вильмонт почти три месяца провел в Нижнем Новгороде и еще месяц в Ярославле. А перед этим была длительная командировка на Балканы. Благодаря особой системе отбора и подготовки каждый служащий в отряде — жандармский офицер, чиновник-делопроизводитель или рядовой филер — стоил десятка своих коллег из других подразделений. Секретный отряд быстрого реагирования, хоть и базировался в столице, не был приписан к какому-то конкретному территориальному охранному отделению. Структурно входя в систему Министерства внутренних дел, по сути, отряд являлся контрразведывательным подразделением военного ведомства. В оперативном же смысле отряд напрямую подчинялся Директору Департамента полиции и министру внутренних дел, но фактическое командование им осуществлял штаб отдельного корпуса жандармов. Независимость от полиции давала жандармам особый статус.

По сути же, это была личная жандармская гвардия императора. Забота о безопасности Главы государства и членов его семьи была самой главной обязанностью подразделения. Именно поэтому, когда пришла новость об организованном покушении на брата царя, Арнольд Эристов немедленно оставил все дела и выехал на место происшествия.

* * *

Конечно, Анри Вильмонту не могло не льстить, что отряду, в котором он имеет честь служить, доверяют решать самые сложные задачи общегосударственного значения. Но с другой стороны, все-таки было немного обидно, что их постоянно самым беспардонным образом обкрадывают. Особенно в этом преуспевали свои же — питерцы, с которыми Анри часто сталкивался в коридорах и обедал за одним столом в служебном буфете, если только не находился в командировке! И вот сотрудникам питерского управления передали дело арестованного «эристовцами» курьера. А ведь задержанию революционного контрабандиста с несколькими чемоданами нелегальной литературы предшествовала поистине титаническая работа. Больше месяца Анри вечерами допоздна задерживался на службе, изучая доклады филеров и заграничных резидентов. Он прочел тысячи копий перлюстрированных писем, ища хоть малейшую зацепку. И даже уезжая домой, всегда брал с собой толстую пачку перевязанных бечевкой папок.

Вильмонт лично участвовал и в аресте курьера. Поэтому он по праву гордился тем, что и его заслуга есть в достигнутом крупном успехе. Но стоило Эристову уехать, как коллеги из петербургского охранного управления сразу дали понять, что офицеры особого отряда им не союзники.

К сожалению, с момента организации охранных отделений между центральным руководством и начальниками губернских управлений, а также между боссами «охранки» и жандармами шла непрерывная «подковерная» борьба за руководство политическим сыском. Грызня друг с другом отвлекала жандармов и сотрудников охранки от борьбы за государственные интересы. По слухам, некоторые высокие чины охранки опускались до устранения конкурентов руками подконтрольных им групп террористов.

* * *

Анри всегда поражала эта схватка честолюбий между различными департаментами и подразделениями, словно они сражались не в одном строю против общего врага, а торговали одинаковыми товарами на одной улочке. Иногда у него даже складывалось впечатление, что в родном ведомстве все враждуют со всеми: питерцы не терпели коллег-нижегородцев или варшавцев. А те в свою очередь недолюбливали столичных за непомерный снобизм.

Штатские чиновники негласно объединялись против офицеров-жандармов, которых считали надменными чужаками, получающими жалованье по военному ведомству. К тому же не носившие погон сотрудники опасались сослуживцев-жандармов. По своему статусу жандармы находились над всеми. Со времен их появления в России за «голубыми мундирами» была закреплена функция выявлять любые виды измены среди государственных служащих.

* * *

Бывшие городские полицейские считали себя «кастой отверженных». Выслужившиеся из простых полицейских — околоточных надзирателей и участковых приставов — в привилегированное сословие чиновников политического сыска, они «дружили» против всех, чтобы не так страдать от собственной ущербности рядом с офицерами-дворянами и выпускниками университетов.

В основе столь нездорового соперничества гнездилась обычная человеческая зависть к чужим успехам. Так, например, некоторые сотрудники даже столичного охранного отделения считали, что те, кто служит в особом жандармском отряде, ходят в любимчиках у высших чинов Министерства внутренних дел и регулярно получают награды от государя. Хотя уж питерцам-то грех было жаловаться на отсутствие к себе внимания со стороны высокого руководства! Ведь они сидели у высшего начальства под боком. И тем не менее…

Ну и конечно, независимость подчиненных жандармов не могла не раздражать руководство Департамента полиции.

В конечном же итоге столь запутанная межведомственная организация политического сыска в России порождала массу проблем и часто приводила к роковым провалам. Поэтому самые светлые головы давно призывали четко разграничить полномочия между различными подразделениями охранки и жандармами. Вот что писал в 1889 году журнал «Статский советник»: «Человеку, не сведущему в хитросплетениях ветвей древа отечественного политического сыска, непросто разобраться, в чем состоит различие между Охранным отделением и Отдельным корпусом жандармов. Формально первому надлежало заниматься розыском политических преступников, а второму — дознанием самых опасных дел, подпадающих под определение «государственное преступление». Но поскольку в секретных расследованиях розыск от дознания бывает неотделим, то оба ведомства делают одну и ту же работу: истребляют революционную язву всеми предусмотренными и непредусмотренными законом способами. И, к сожалению, порой мешают друг другу, как два полка из различных дивизий, поставленных по штабной ошибке на один участок фронта…»

Путаница усугублялась еще и тем, что руководящие чины Охранного отделения нередко числились по Жандармскому корпусу, а в жандармских управлениях служили в том числе статские чиновники, вышедшие из полицейского ведомства. Очевидно, в свое время кто-то из высших правителей империи, придерживающийся не слишком лестного мнения о людской природе, рассудил, что одного надзирающего и приглядывающего ока для беспокойной империи маловато. На деле же получилась банка с пауками. В отделениях и управлениях шла ожесточенная подковерная борьба, от которой выигрывали только внешние и внутренние враги империи.

* * *

Впрочем, справедливости ради стоит отметить, что не везде процветала столь удручающая межведомственная грызня. Островком разума в океане хаоса выглядело Московское отделение Департамента полиции. Москвичи всегда охотно делились информацией с приезжими коллегами, невзирая на цвет и покрой их форменного сюртука. А все потому, что работа у них была поставлена на очень хорошем уровне. В своей розыскной деятельности коллеги из Первопрестольной часто выходили за пределы своей губернии и даже имели неофициальную репутацию общероссийского центра политического розыска.