Рафаил Нойка - Культура Духа

• Название: Культура Духа
• Автор: Рафаил Нойка
• Издательство: Святая Гора
• Жанр: Религия
• Год: 2006

О хорошо сформировавшемся человеке, усвоившем какой-то запас знаний и хороших манер, говорят, что это культурный или цивилизованный человек. Но немногие знают, что термины «культ», «культурный» и «культура» происходят от понятия «религиозный культ». Занятия культурой появились в связи с религиозным культом в рамках забот человека о том, чтобы поставить всё прекрасное на служение Богу. Так что культурный человек в подлинном смысле слова есть человек культуры духовной. В таком контексте отец Рафаил Нойка назвал свою книгу «Культура Духа».

Святой Дух есть Тот, кто духовно обогащает человека, а люди, жаждущие божественных красот, суть носители культуры Духа.

От создателя электронного файла.

Перевод книги иеромонаха Рафаила Нойки осуществлён на Свято-Георгиевском приходе города Кишинёва (Кишинёвская епархия Молдавской митрополии Русской Православной Церкви Московского Патриархата). Перевод Татьяны Авдеевой, редакция Ольги Ковериной, под общим руководством и редакцией протоиерея Виталия Шинкаря. Спаси их Христос за благие труды.

Перевод книги с румынского языка на русский был благословлён автором.

Книга была выпущена издательством «Святая Гора» в 2006 году. При подготовке книги к печати рукопись перевода была изменена и отредактирована в издательстве.

В данном файле текст приведён не по издательскому варианту, а по кишинёвскому оригиналу перевода. Форматирование оглавления передано по изданию «Святой Горы».

---

Даже в Ветхом Завете, в Десяти Заповедях, Бог говорит человеку: «Объяви всему обществу сынов Израилевых и скажи им: святы будьте, ибо свят Я Господь, Бог ваш» (Лев. 19:2). Он не говорит: «Будьте святы, потому что так оно хорошо, так оно красиво», но «ибо свят Я». Итак, Бог есть Тот, кто говорит через Моисея это слово: Моисею Он открыл, что «Я Есмь». Бог есть Тот, Кто Есть: И Он хочет привести человека в то же бытие. Он с ним делится чем-то сначала; и в меру того, насколько человек даёт приобщить себя к Слову Божьему, он находит в этом слове Бога, энергию жизни.

Даже в Ветхом Завете мы видим по пророкам и по другим, что они «обрели». То есть святые Ветхого Завета обрели энергию жизни. Они не были просто людьми морали; это были люди, в которых и которым Дух мог говорить, люди, через которых Бог открыл человечеству разные, так сказать, этапы приближения человека назад, к Богу. Я говорю «назад», ибо Адам в Рай попал от Бога.

Но наибольшее приближение находится во Христе Его, в Помазаннике Его, в Сыне Его, в Слове Его. В лице Христа мы имеем не Бога, говорящего через способность или неспособность какого-то пророка, который есть человек, как и мы, со всякими ошибками, как мы видим в Ветхом Завете, а Он Сам говорит, и слово выходит иначе. Слово, со своей стороны, утешительнее, чем слово Закона Ветхого Завета, потому что оно есть слово жизни, слово благодати, слово творческой энергии, если человек соглашается с тем, чтобы слово пребывало в нём.

То есть как? Начнём с того же уровня, что и Ветхий Завет, морально, если мы не понимаем другого. Начнём делать это, не делать того-то, о чём говорят, что оно плохо. И возникнет какое-то взаимопонимание между нами. Начнём, может быть, давать возможность Духу порождать в нас момент жизни, и тогда мы поймём в нашем бытовании, какова жизнь, где жизнь, — причём эти «какова» и «где» являются качеством. Насладимся испрошенным от божественной жизни, и через это наслаждение различим горечь даже в том, что казалось привлекательным, в том, что называется грехом.

Тайна спасения пребывает в этом сопричащении человека слову Божьему, когда человек оставляет и Богу сопричаститься ему. Это есть взаимное открытие. Я снова говорю, оно не находится ни на уровне информации, ни на уровне морали, каковые суть лишь первый план, элементарный уровень приближения к Богу, но откуда мы даём, так сказать, согласие Духу Божьему, чтобы Он этим словом сопричастил нас с чем-то, каковое сопричащение ведёт человека дальше, и это «дальше» не имеет пределов, вплоть до полного отождествления человека с Богом.

Всем этим — немного сложным — я хотел всё же выразить кое-какие мысли о слове. И именно о слове как о сопричащении, не как об информации. Это другой уровень, слово с другой энергией.

А теперь — Культура. Как бы мы могли определить Культуру? Я слышал и на Западе, и здесь, в Румынии, многих людей, которые, желая жить хорошо, жить, скажем, праведной жизнью, были шокированы тем, что под названием культуры сегодня, в наш век, представляются всевозможные извращения, вплоть до разврата и прочего, всё, что человек может вообразить. Я бы сказал, что слово верно: в конце концов культура есть что-то нами культивируемое. Но осторожно: что мы культивируем, тем мы и становимся.

Культура есть всё, что бы мы ни культивировали. И обработка земли есть культура. И пребывание в грехе тоже есть культура, испорченная, но культура. Бог же сейчас призывает нас культивировать в самих себе то, что есть от жизни, Бог, Который сотворил человека, Который знает, из чего сотворён человек, Который один знает, в чём состоит подлинное вожделение человека, Бог, Который видит человека в отчаянии, ищущего жизни там, где он погребён во всяческие смерти, — и, наконец, смерть — и ищущего жизни превратно во всём, что бы ему ни казалось удовлетворением или удовольствием. Но Бог втайне знает, к чему вожделеет сердце человеческое, и на это вожделение отвечает Своим Словом. И Бог призывает нас сделать Слово Божье нашей Культурой.

Но Бог не есть кто-то, работающий с информацией. Многие мыслители, философы, люди науки задают вопросы Церкви, например, такие: «Почему у вас нет доктрины для…?», «Что становится с детьми, умирающими некрещёными?» или невесть что ещё. Церковь — я бы сказал, культура Церкви — не ставит цели информировать нас обо всём. Бог через Церковь ставит цель сопричащать человека, наделяя человека чем-то из Своей жизни. Если человек это принимает, он может идти дальше, ибо написано в Псалмах: «Бездна бездну призывает» (Пс. 41:8). Человек, углубляясь, открывая тайны Божие, ищет, что дальше, и идёт дальше, идёт не «изучая», а проживая, идёт туда, где в один прекрасный день он будет знать всё, что знает Бог.

Я думаю, что почти все знают начало Библии, выявление начал человека, рассказ об Адаме в Раю, который многие сегодня принимают как какой-то миф. (С вашего разрешения я сделаю отступление: я бы бросил этот вызов всем тем, кто думает, что это миф, — исследуйте мифы и рассказ об Адаме, посмотрим, не найдёте ли вы существенных различий между тем, что есть миф, и тем, чем является этот рассказ. Но на этом вызове я вас оставлю). Между прочим, в этом рассказе мы воистину видим нашу суть. Адам — это я. Адам — это кто угодно. Углубляя проживание нашей Церковной жизни, мы снова находим себя в нём и его в нас.

Бог сотворил Адама, поместил его в этом Раю и сказал ему: «От всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрёшь» (Быт. 2:16–17). Мы понимаем это «не ешь» как заповедь Божью, и не зря. Но что мы называем заповедью? Заповедь зачастую даётся старшим младшему: грозя пальцем, он говорит: «Этого не делай!». Но с Богом не так, и не в такой форме, ибо Бог тут же объясняет Адаму: «Ибо в день или в момент, когда ты поешь, ты умрёшь». То есть Бог открывает Адаму нечто малое, но начало. «Если вступишь на этот путь, то смогу повести тебя дальше; если же нет, ты рискуешь».

Но Бог оставил Адама свободным, поскольку Адам должен был проявить свободную волю в том, как он жил. И Адам оказался лицом к лицу с другим словом: змей пришёл и сказал Адаму — думаю, что змей был символом мудрости, ведь говорят, что он был мудрейшим среди животных, — сказал Адаму: «Ты не умрёшь, если съешь от плода этого». И Адам, поверив не Богу, а змею, сделал то, что ему показалось хорошим. И осознал, что, как говорит змей, «откроются глаза твои, и ты познаешь добро и зло, ведь Бог знает добро и зло, и ты станешь, как Бог». И у Адама в самом деле открылись глаза, но какие божественные тайны раскрылись перед Адамом, когда его глаза открылись этим деянием? Как же он стал бессмертным и всезнающим, как Бог?

Адам, когда у него якобы открылись глаза, — и в самом деле, они известным образом открылись — устыдился, увидев себя голым, увидев себя раздетым, устыдился наготы своей. Устыдился Адам Евы, а Ева Адама, и прикрылись они одеждами из листьев, и когда услышали возвращение Бога в Рай, то устыдились Его. Но разве стыд — это состояние Бога? Вы видите, что они получили смущающее слово, и энергия этого слова смутила человека, а смущение ведёт к новому смущению. Он обнажился своего естества, в которое был облачён, и увидел себя голым и пристыжённым перед Евой и перед Богом, и оказался на пути всё большего отделения от Бога — ведь тогда, когда пришёл Бог, Адам спрятался за деревьями Рая. А ведь если бы Адам раньше послушался Бога и поверил Ему более, чем голосу чужого (сравни Ин. 10:5)…

И такова судьба человека: слушать голос Божий (сравни Ин. 10:27). Спаситель говорит: овцы мои слушаются голоса Моего и идут за Мною, голос чужого не слышат и боятся чужого голоса, ибо не знают его. Так что овцы Христовы, и мы, в меру, в какую мы суть овцы Христовы, учимся доверять Богу. Мы учимся различать голос Божий (голос тайный, так же как и слово есть тайна энергий Божьих), начиная с морального переживания, через которое у нас развиваются чувства. Мы начинаем путь с некоторым страхом — а это энергия, нас охраняющая, — этот страх развивает восприятие: умение отличать голос чужого от голоса Отца тогда, когда мы различаем голос чужого там, где есть чужой, и голос Отца — голос Того, кто нас рождает к жизни вечной, — в словах Божьих; человек, влекомый жизнью, опознаёт смерть там, где нет голоса Божьего.

Потому и говорит Спаситель, что овцы Его боятся чужого, ибо не знают голоса чужого! То есть мы не признаём в чужом голосе призыва к жизни. Но это есть чувство, находящееся в человеке от природы, более или менее — в меру падения каждого человека — чувство, развивающееся путём проживания Божественного слова. Развивающегося — и в этом развитии состоит нечто из того, что мы можем назвать культурой духа.