Сомадева - Океан сказаний

• Название: Океан сказаний
• Автор: Сомадева
• Жанр: Древневосточная литература

Поэма «Океан сказаний» (Катхасаритсагара — буквально «океан рек повестей») — классический свод индийской повествовательной поэзии, включает книги «Панчатантра» и «Двадцать пять рассказов веталы», цикл сказаний о царе Удаяне, многочисленные ведические сюжеты.

«Катхасаритсагара», большая часть которой написана эпической строфой «шлока», делится на 21 книгу и 184 главы («волны»), состоит из более 18 тыс. стихов. Сюжет «Океана сказаний» распадается на три неравные части: первая (она же и первая книга) — это история Бога, проклятого супругой Шивы на перевоплощение в теле человека; вторая часть (книги вторая — пятая) рассказывает о царе Удайане, который с помощью мудрого советника подчинил себе земли других правителей и обрел двух прекрасных жён. Остальную часть «Океана сказаний» занимает история сына Удайаны — царевича Нараваханадатты, который после долгих странствий и испытаний обретает власть над народом мудрецов видьядхаров и соединяется с супругой, с которой был разлучён.

Как утверждает Сомадева, при составлении «Океана сказаний» был использован трактат «Брихаткатха» (дошедшая до нас лишь в ничтожных фрагментах); другие же истории были записаны на основе повествований из «Махабхараты», «Рамаяны» и «Панчантантры». «Океан сказаний» — одно из немногих в санскритской литературе светских произведений, где объединены мистические возможности ведических героев и исторических событий. «Катхасаритсагара» оказала огромное влияние на развитие индийской и ближневосточной повествовательной прозы.

Полный перевод «Океана сказаний» на русский язык был осуществлён П. А. Гринцером, И. Д. Серебряковым и др.

---

Сукхадхана же стал счастливо жить с любящей женой Манапарой, и дела его шли хорошо. И деньги и жены бегут от тех, кто с добродетелью расстался, а к добродетельным они сами идут.

Хватит тебе тревожиться, царевич, поспи, от ночи уже мало осталось. Добудешь ты, повелитель, царевну Карпурику непременно».

Такую умную речь от Раджйадхары выслушав, Нараваханадатта и Гомукха уснули, а проснувшись утром, не мешкая, встали, поели, и мудрый Гомукха сказал Раджйадхаре: «Построй, любезный, корабль воздушный, с помощью которого мой господин мог бы попасть в столицу острова Карпурасамбхава и встретиться с любимой». Выслушал это плотник и подарил Нараваханадатте корабль воздушный с машиной. Вот взошел Нараваханадатта с Гомукхой на небесный корабль, как мысль быстролетный, и, пронесясь над океаном, вздымавшем волны, подобные решимости и радости, царевич достиг стоящего на морском берегу города Карпурасамбхава. Спустился корабль с небес, и они оба сошли на землю. Вошел Нараваханадатта, сопровождаемый Гомукхой, в дивный город, и стал ходить, и, расспросив людей, убедился, что действительно это и есть тот самый город, о котором он столько мечтал, и, избавившийся от сомнений и радостный, пошел искать царский дворец.

Был там один дом, в котором жила старая женщина, и вошел он в этот дом и спросил почтительно разрешения поселиться у нее, и она согласилась. Всем сердцем желая узнать, как бы встретиться с царевной, спросил он у той женщины: «Кто, почтенная, здесь царь и как зовут его и есть ли у него дети? Каков из себя? Расскажи нам о нем, ибо мы чужестранцы». На это ответила ему женщина, любуясь красотой Нараваханадатты: «Слушай, счастливец, все тебе расскажу. Здесь на Карпурасамбхаве правит раджа Карпурака. Не было у него детей, и он вместе с женой Буддхикарой взмолился Шанкаре и стал поститься. Вот три ночи прошло, и явился ему во сне Хара и возвестил: «Встань, будет у тебя кроме сына еще и дочь, супруг которой станет правителем всех видйадхаров». Так ему Хара сказал, и он, поутру, проснувшись, обо всем поведал царице Буддхикаре, которой тоже такое же видение было. Обрадовался царь, ибо их подвижничество достигло успеха. А потом через некоторое время понесла царица под сердцем и со временем родила дочь с приметами счастливыми и совершенную во всех членах. И только она родилась, так ярко было сияние ее красоты, что все светильники в этом покое померкли и закоптили, будто вздыхая о своем поражении. Назвал отец, раджа Карпурака, девочку Карпурикой и устроил праздник. И стала она, словно месяц для глаз людских, взрослеть, и нынче царевна уже в пору вошла. Очень хочет отец выдать ее замуж, да царевна благородная мужчин ненавидит и замуж идти не желает. Моя дочь — подруга Карпурики — спросила однажды ее: «Венец рождения дочери — свадьба. Почему ты, подружка, замуж идти не хочешь?» А та ей так ответила: «Знаю я, подружка, о своем прошлом рождении. Слушай, расскажу я тебе о причине, Только дело это давнее. Послушай о лебеде и лебедушке Стоит на берегу океана высокое сандаловое дерево, и есть неподалеку от него пруд, весь покрытый цветами лотоса. Там жила я лебедушкой, как предназначено мне было по моим делам, и стала я неподалеку от того дерева вместе с мужем моим, лебедем, вить гнездо. Вывела я в том гнезде ребят-лебедят, да случилось так, что однажды унесло их всех океанской волной. И рыдала, и билась я, безутешная, и горевала, сидючи у Лингама Шивы, возвышавшегося на океанском берегу.

Подошел ко мне лебедь мой и сказал: «Встань, что убиваешься ты так по детям погибшим?! Пока мы живы, еще будут у нас ребята-лебедята». От таких-то слов будто стрела мне сердце пронзила, и подумала я: «Будь прокляты мужчины! К своим собственным детям нет у них ни любви, ни жалости. Только у женщин может быть подлинная любовь. Что за толк мне в таком муже! Зачем мне это несчастное тело!» Так подумав, с великой верой в сердце поклонилась я Шиве и на глазах у мужа там же кинулась в воду с мыслью: «Царевной, помнящей прошлое, стану я в новом рождении». Но все еще помню я мужскую жестокость, а раз помню — никто моей душеньке не нравится, и потому не хочу я замуж идти, а что потом будет, то от судьбы зависит». Так вот царевна говорила моей дочери по секрету, а уж дочь моя пришла ко мне и все это пересказала, и все, что я знала, как ты стал спрашивать, все тебе рассказала. Видно, будет эта царевна твоей женой будущей, ибо, как вижу я, есть у тебя в лице приметы, и тилак, и прочее будущего повелителя всех видйадхаров — так мне ранее было открыто божественным Шамбху. Может, ради этого и привел тебя сюда творец? Поживи покуда у меня, а там посмотрим, что будет!» С этими словами угостила их старушка, и провел ту ночь Нараваханадатта вместе с Гомукхой под ее крышей.

На следующее утро, обсудив с глазу на глаз с Гомукхой, что да как делать, нарядился сын повелителя ватсов великим подвижником. Пошел он с Гомукхой к царскому дворцу и, поминутно восклицая: «Ах, лебедушка! Ах, лебедушка!» — стал бродить у дворцовых ворот, а народ на него во все глаза глядит. Выбежали на шум из дворца служанки, подивились на него, а потом царевне Карпурике и рассказывают: «Видели мы, несравненная, у ворот у дворцовых молодого подвижника с приятелем, а тот подвижник красоты невиданной и все день и ночь повторяет удивительную мантру, всех жен-шин заворожившую: «Ах, лебедушка! Ах, лебедушка»!

А царевна-то ведь сама в прежнем рождении лебедью была, и, услыхав об этом, заинтересовалась, и велела служанкам привести того красавца к ней. Привели его к ней, и увидала она его словно бы нового Смару, Бога любви, принявшего на себя обет поклонения Шанкаре, облаченного в наряд безупречной красоты, и сказала ему со взором, преисполненным восхищения: «Что это ты ходишь да кричишь все: «Ах, лебедушка! Ах, лебедушка!?»» А он ей опять на эти-то слова: «Ах, лебедушка! Ах, лебедушка!» Тогда Гомукха, с ним бывший, объяснил ей: «Все расскажу я тебе, божественная, все поведаю, слушай только внимательно. По воле кармы был он в прежнем-то рождении лебедем. И случилось еще, что океанской волной унесло ребятушек-лебедятушек, а лебедушка, от горя вне себя, и сама в море кинулась. Тогда, удрученный разлукой, преисполненный отвращения к своему птичьему рождению, возжелавший расстаться с бренным телом, задумал так: «Пусть стану я в будущем рождении царевичем, помнящим свои прежние рождения, и пусть там у меня будет жена добродетельная и помнящая прежние рождения!» Вот так задумав, тело посвятив Шанкаре, измученный разлукой, бросился в пучину морскую. Теперь же, прекрасная, родился он в Каушамби сыном повелителя ватсов, царевичем Нараваханадаттой, помнящим прежние рождения. «Будет он повелителем царей видйадхаров», — раздалось с небес, как только царевич родился. Когда же достиг он юности, то, видно, по божьей воле женил его отец на божественной Маданаманчуке, а потом дочь Хемапрабхи, повелителя видйадхаров, Ратнапрабха сама избрала себе в мужья Нараваханадатту. Но только как вспомнит он о лебедушке, бежит от него счастье. Так он мне сам об этом сказывал.

Случилось недавно поехать на охоту, как вдруг в лесу повстречалась ему да мне мудрая старушка подвижница и ласково сказала: «Был ты по воле кармы, сынок, в лебедях, а любимая твоя супруга, лебедушка, на самом деле небесная дева, проклятием обращенная в лебедь белую, и, когда волной унесло ваших ребятушек, от горя она кинулась в глубь морскую, а затем и ты, лебедь, туда же бросился. Нынче по милости Шамбху ты родился сыном повелителя ватсов, и, верно, ты, сынок, помнишь прежнее рождение. А та лебедушка нынче за морем на острове Карпурасамбхаве родилась, и зовут ее теперь Карпурикой. Ступай туда, сынок, и соединишься ты со своей возлюбленной супругой». Сказав все это, взвилась в небо мудрая подвижница и исчезла, а мой повелитель, узнав всю эту историю, весь устремился вперед и пошел вместе со мной сюда, влекомый любовью к тебе, ни в грош не ставя свою жизнь. Преодолев дремучие леса и бескрайние джунгли, наконец пришли мы в страну на берегу океана. Там живущий в городе Хемапуре плотник по имени Раджйадхара встретил нас и подарил воздушный корабль, движимый машиной. Взойдя на него, мы и ахнуть не успели, как со страшной скоростью перенес он нас над океанской глубью и доставил в этот город. Вот почему, божественная, мой повелитель бродит здесь кругом и восклицает: «Ах, лебедушка!», чтобы попасть к тебе. А теперь при виде твоего прекрасного и благородного лица словно бы от множества несчастий избавляется, и ты этого гостя ублажи синими лотосами твоих взоров».

Когда же завершил Гомукха свою искусно составленную речь, Карпурика удивилась совпадению с ее собственной историей, сочла за правду и тогда подумала: «Ох, что это, Кажется, влюбилась я в благородного, хотя словно бы и ни к чему это мне. И кончилось, видно, отвращение мое, к любовь мною овладела». И сказала тогда: «Истинно я и есть та самая лебедушка, и все как раз так и было, и счастлива я, что и во второе рождение царевич за мной последовал». А затем, говоря: «Теперь я рабыня, за любовь купленная!» — предложила она Нараваханадатте омовение, попотчевала всем, чем гостя потчевать полагается. А потом пошла она к отцу и при всех рассказала ему обо всем. Узнав о вдруг появившемся у дочери желании выйти замуж, да еще узнав, что выбрала она себе в мужья Нараваханадатту, да увидав, что наделен он всеми признаками будущего императора видйадхаров, согласился царь, и почел для себя это великой честью, и отдал тогда он царевичу в жены дочь свою Карпурику как по закону полагалось и с уважением, а когда жених с невестой обходили вокруг священного огня, пожаловал царь Нараваханадатте триста раз по сто тысяч золотых и столько же камфары. И горы золотых и камфары, что царь подарил, казались горами Меру и Кайласа во время свадьбы Парвати. И еще царь Карпурака подарил десять кроров одежд и триста рабынь, нарядно одетых. Стал жить Нараваханадатта с Карпурикой, подобной воплощенной любви. И кого только не радовало соединение нежной лианы мадхави с подлинным праздником весны?