Рой Дженкинс - Франклин Делано Рузвельт

• Название: Франклин Делано Рузвельт
• Автор: Рой Дженкинс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-389-05752-4

Франклин Делано Рузвельт — одна из центральных фигур мировой истории XX века. Единственный американский президент, избиравшийся на этот пост четырежды, Рузвельт возглавлял США в период Великой депрессии и Второй мировой войны, внеся значительный вклад в создание антигитлеровской коалиции и ООН. Написанная видным британским биографом Р. Дженкинсом для знаменитой книжной серии, посвященной американским президентам, биография Франклина Рузвельта изложена «кратко для занятого читателя, понятно для студента и достоверно для ученого».

---

Период частичного восстановления в соединении с принятием своей немощи, которая ослабила, но не сломила его, занял, предположительно, месяцев тридцать пять до предвыборного съезда Демократической партии, который состоялся в Нью — Йорке в июле 1924 года. ФДР вновь громко заявил о себе, когда произнес речь «Счастливый воин» в поддержку выставления кандидатом на пост президента США губернатора штата Нью — Йорк Эла Смита. Смиту это не принесло победы, однако дало дополнительно около сотни баллотировочных шаров, прежде чем он и его основной оппонент Уильям Макэду, зять Вудро Вильсона и бывший министр финансов, сняли свои кандидатуры в пользу невыразительной компромиссной кандидатуры Джона У. Дэвиса, который был утвержден кандидатом Демократической партии на пост президента. На президентских выборах Дэвис проиграл с разгромным результатом немногословному Кальвину Кулиджу, набрав менее тридцати процентов голосов избирателей.

Борьба ФДР за возвращение физической активности была не только длительной, но и деморализующей. Вначале серьезность его состояния была недооценена. Из Филадельфии в Кампобелло был вызван именитый врач, который поставил поразительный по своей ошибочности диагноз. Он исключил детский спинномозговой паралич (полиомиелит), однако зафиксировал образование тромба и предрек его рассасывание по прошествии некоторого времени. Затем еще более именитый нью — йоркский доктор приехал из Ньюпорта, штат Род — Айленд, где проводил отпуск, и таки диагностировал полиомиелит. Прогноз был мрачный, хотя не безнадежный. В сентябре Рузвельт был переправлен морем в Пресвитерианский госпиталь в Нью — Йорке, где он оставался до двадцать восьмого октября. Это был тягостный период, поскольку стало очевидным, что его выздоровление, если таковое вообще возможно, затягивается надолго; кроме того, он страдал от постоянной сильной боли.

Сара Рузвельт вернулась из путешествия по Европе в конце августа, и с этого момента началась война характеров между ней и вновь сформировавшимся альянсом Элеоноры и Луи Хоу. Сара желала, чтобы Франклин реагировал на болезнь подобно ее мужу и его отцу, который, даже за неимением такого серьезного недуга, как паралич ног, без сопротивления променял пошлую жизнь коммерсанта на сельскую жизнь приболевшего джентльмена. Элеонора и Хоу настаивали на том, что Франклин должен возобновить в полной мере свою политическую деятельность. Их интересы были различными, но не вступали в конфликт между собой. Элеонора, несмотря на то, что на первых порах Вашингтон был ее освобождением, в 1919–20 годах, после удара судьбы в лице Люси Мерсер, чувствовала себя там несчастной. Может быть, она и избавилась от мисс Мерсер, но со всей ясностью испытывала мрачные предчувствия по поводу своей победы, тогда как Франклин, вероятно, в качестве ответной реакции на запрет видеться с Люси все настойчивее искал новых развлечений. Кампания 1920 года (во время которой зародился союз Элеоноры и Хоу) и переезд в Нью — Йорк отчасти избавили ее от этого вороха неприятных мыслей.

Мотивы Луи Хоу были не настолько сложны. Он не утратил веру в своего увечного босса, а, напротив, полагал, что даже после сокрушительного фиаско 1921 года, тот может вознестись на самую вершину политического Олимпа. И эта вера оправдала себя, даже превысив наисмелейшие ожидания Хоу. Человек, покинувший больницу в конце октября, с неутешительным прогнозом на дальнейшее выздоровление и способностью шевелить только пальцами вследствие паралича ног, должен был стать американским президентом, который дольше всех пребывал на этом посту и который стал центральной политической фигурой США двадцатого столетия. Вера в его чудесное исцеление, не в смысле физическом (так как оно было чрезвычайно медленным и неполным), а в смысле приобретения авторитета, необходимого государственному мужу, стала возможной благодаря жизнерадостности и силе воли самого Франклина Д. Рузвельта. Элеонора и Хоу были бесценными помощниками, но они бы не достигли успеха без сильного духом предводителя.

Несомненно, на душе иногда бывало темнее ночи; Элеонора, которая писала о 1921–22 годах как о «наиболее изнурительной зиме» в ее жизни, вероятно, приходилось противостоять приступам хандры и плохого настроения. Для оптимизма почти не оставалось места. В первые месяцы Франклина дома после выписки из больницы оказалось, что его проблемы связаны не только с нарушением функций костно — мышечной системы. У него вновь повысилась температура и нависла угроза потери зрения. А почти через год, во время первого несмелого визита в офис финансовой компании «Fidelity and Deposit» (его должность оставалась за ним), поскользнувшись, он упал с костылей, когда проходил через широкий холл. Не только унизительное положение, но и хорошая встряска заставили его собраться, а неожиданно последовавший взрыв смеха развеял напряжение на лицах столпившихся вокруг него людей. Такая публичная веселость, к счастью редко выражаемая с мраморного пола, стала характерной чертой поведения ФДР после его возвращения к активной жизни. Врачи отмечали его хорошее настроение и доброжелательное поведение. Не то чтобы Рузвельт принял свое увечье как великий мученик. Он беспрестанно искал новые способы преодолеть его и совершенно верил в то, что он, невзирая на прогнозы, восстановится. Он ни в коей мере не просил сочувствия общества к своему недугу. Он вознамерился скрыть его, насколько это в пределах человеческих сил (это одна из причин его смеховой реакции на падение в 1922 году), и этим приобрел огромные дивиденды у простых американцев. Даже во времена его президентства мало кто догадывался, сколько времени он проводит в инвалидном кресле.

Было много дискуссий о том, до какой степени паралич Рузвельта изменил его характер и закалил волю, сделав зрелой и серьезной личностью, более подходящей на роль президента. «Изменение характера» — положим, слишком сильно сказано, но, бесспорно, болезнь укрепила в нем склонность к осторожности, научив очаровывать людей, не распахивая душу. Он хранил свои мысли за семью замками, излучая жизнерадостное благодушие. И нет ни толики случайности в том, что он ознаменовал свое возвращение к общественной жизни в 1924 году речью, которая вошла в историю как речь «Счастливого воина» [31], а восемью годами позже для своей первой президентской кампании он избрал песню «Счастливые дни вновь настали».

Альфред Э. Смит, которого эта речь вывела в кандидаты на пост президента, отличался от Рузвельта как небо от земли — и, вероятнее всего, именно поэтому Рузвельта уполномочили произнести предвыборную речь на пользу Смита. В 1920–х годах они поначалу являлись осторожными союзниками, а в 1930–х, когда Рузвельт стал явным фаворитом, превратились в истых врагов. Смит был старше Рузвельта на восемь лет. Он был мальчиком из бедной семьи, которая жила в центральной части улицы Бауери [32], в Нижнем Ист — Сайде, Манхеттен. Одним из неизгладимых воспоминаний детства Смита стало строительство Бруклинского моста. Несмотря на фамилию, он имел далеко не англо — саксонские корни, не говоря уже о староголландских. По материнской линии он был ирландцем. Единственной точкой соприкосновения с Рузвельтами являлся дед по материнской линии, который много лет проработал помощником портного в мастерской Brooks Brothers, где одевалась почтенная политическая элита — ФДР, в том числе, через много лет часто приобретал там свою одежду. По линии отца Смит унаследовал, главным образом, итальянскую кровь, хотя его бабушка была немкой. Он представлял собою типичный продукт «плавильного котла» Нью — Йорка конца девятнадцатого столетия.

В Олбани, штат Нью — Йорк, он зарекомендовал себя как харизматичная личность, проявив черты прогрессивного политика, продолжая направление, избранное администрацией 1904 года. К 1924 году у него за плечами уже были два срока (с интервалом) на посту губернатора штата. Он снискал доверие и преданность такого союзника как Фрэнсис Перкинс, которая, спустя некоторое время, стала одним из наиболее прогрессивных и успешных членов Кабинета министров ФДР (министр труда США с 1933 по 1945 гг.). С энтузиазмом работала в его команде, когда он в четвертый раз баллотировался на пост губернатора в том же 1924 году, и Элеонора Рузвельт. Но Смит в глазах общественности был фигурой неоднозначной. Он не апеллировал к сельской Америке. Он, католик, тем не менее, был ярым противником «сухого закона»; каждой деталью своей одежды он нарочито подчеркивал свою принадлежность к городским денди. Предвыборная песня его кампании «Тротуары Нью — Йорка» явно не пришлась по вкусу в штатах на запад от Аллеганских гор. В результате на съезде Демократическая партия оказалась безнадежно расколотой. Вот почему было аж 103 голосования. Впрочем, Рузвельт имел все причины, кроме необходимости вновь формировать собственный политический задел, быть довольным тем, что он выступал с предвыборной речью Смита.