Сергей Мстиславский - Случай в лесу

• Название: Случай в лесу
• Автор: Сергей Мстиславский
• Издательство: Государственное Издательство Детской Литературы
• Жанр: О войне
• Год: 1942

Лето 1942 года. В советской прифронтовой полосе немецкий «Юнкерс» выбросил группу парашютистов, но не смог уйти через линию фронта и был сбит истребителями.

Выпрыгнуть с парашютом удалось только двум немецким летчикам. Ветер понес их на советские позиции, и, заметив это, один из немцев на глазах у изумленных красноармейцев прямо в воздухе начал стрелять в другого члена экипажа…

---

Лейтенант наклонился над картой. Майор посмотрел через его плечо.

— Ну, скажем, в лес у Манухина. Там наших войск нет, и в смысле вынужденной посадки местность правдоподобная. Я вам все же, товарищ Шукур, Колдунова придам. Хоть у него и фундаментальный бас, но, смотря по обстоятельствам, может быть, придется с микрофона на ключ переходить. Да и за Менгден этой присмотр нужен. Товарищ лейтенант, выдайте товарищу Сопар-Оглы немецкий код под расписку.

10

До лесу — восемнадцать километров — промчались быстро. Машину вел Колдунов, Шукур придерживал переносную рацию, оберегая ее от жестоких толчков: «газик» вихлял на глубоких колеях, искромсавших дорогу. Менгден крепко держалась за борт бледными пальцами, затерявшимися в широком рукаве красноармейской шинели, которую приказал надеть капитан, чтоб она не привлекала внимания.

Кругом на полях шла уборка. У многих колхозников — патронные сумки через плечо. На окраине поля составлены в козлы винтовки. Но звонко, широким, раздольным распевом звучала над жнивьем песня жнецов — стародавняя, но по-новому зазвучавшая в новом, колхозном быту.

По лесу, на глухом, узком, извилистом проселке, пришлось сбавить скорость. Хотя «газики» наши такие машины, что на них можно, собственно, даже на дерево взъехать, но на таких ухабах, как здесь, — того и гляди лопнут рессоры. Шукур толкнул Колдунова в плечо.

— Сойдем. Пешком надежнее. И быстрее.

Остановились, отвели машину в сторону, в лес, замаскировали ветками. Пошли дальше пешком, пробираясь узенькой, чуть заметной тропкой, сквозь кустарник и подлесок: гуськом, в затылок друг другу, Менгден посередине.

Шукур шепнул, подравниваясь к Колдунову:

— Не оглядывайся. Крадется кто-то... за нами.

Колдунов прислушался. Действительно: чуть-чуть похрустывают ветки позади, справа от тропки, — где гуще заросли. Шукур шепнул:

— Свои, наверно. Но все-таки остеречься надо: может быть, из тыловых шакалов. Немцы не жалеют людей на диверсии. А у нас еще военнопленная эта... Сворачивай с нею вправо, а я — влево пойду, в обход, в тыл ему. Если надобность будет — крикну: ты с того фланга поддержишь. Мигом: время — на счету.

— А с пленной как быть, в таком случае?

Но Шукур только рукой отмахнулся.

Они разошлись. Из кустов, позади, поднялась вихрастая всклокоченная голова. Мальчик. Он метал глазами вправо и влево, вслед уходившим: за кем итти? Колдунов, Менгден и Сопар-Оглы уже скрылись за деревьями, затих громкий сначала хруст ветвей под их удаляющимися шагами. Мальчик выскочил на дорогу. Он был маленький и худой, босиком, руки и колена перемазаны землею, лицо исцарапано. И следом за ним второй, тоже с пионерским галстуком на шее.

— Они, — шопотом сказал первый и сжал руки. — Точь-в-точь как дозорные с колхоза Дзержинского говорили: трое в красноармейском, у одного ящик какой-то либо сумка.. Не упустить бы... Беги в колхоз, чтобы отряд истребительный прислали, а я за левым пойду... за тем, что с ящиком... Наверно, он и есть самый главный диверсант.

— Непохоже, — с сомнением помотал головою второй. — Видал, как они шли? По чужой земле так не ходят. Красноармейцы это, свои, Петя.

— «Свои», — передразнил Петя. — Зачем красноармейцы, на ночь глядя, в лес потащатся, да еще с ящиком? От Малых Озер идут, а там и войск нет. Беги. А то...

Не договорил. Сзади выросла плечистая фигура. Шукур засмеялся.

— Это вот кто, оказывается! Аккуратнее надо, следопыты. А вы — как носороги сквозь лес. За километр слышно.

Петя подозрительно оглядел туркмена.

— Нам прятаться незачем было, — сказал он хмуро. — Мы так, просто, за грибами по лесу... А у вас что в ящике?

— Главная авиабаза, — засмеялся Шукур. — Пока, слышите, тихенько сидит, укрыто. Даже не пищит. А скоро я ее в воздух пущу. Ну, значит, сговорились, ребята? На следующий раз осторожнее надо, когда по настоящему следу пойдете. А то (он выразительно потрогал кобуру) диверсанты с пустыми руками не ходят: можете все дело сорвать.

Он окликнул Колдунова и зашагал прочь, по тропе. Петя шепнул сердито:

— Ну, что же ты, Ванька... Я же тебе сказал: беги.

— Да свои же... — удивленно протянул тот. — Слышал, как он...

— А ты и поверил! — с негодованием воскликнул Петя. — Легко ж тебя за нос провести. Ведь тот, что говорил, не русский, хоть убей. И с лица и с голосу... Не слышал разве, как выговаривает? А те двое почему даже близко не подошли? И на низеньком, хромом, видал, как шинель болтается? Переодетый, сразу видать. Гони во весь дух... А я за ними следом... И теперь уж не услышат. К просеке веди: тропка туда идет.

Ваня помчался. Петя осторожно пошел по тропе, зорко вглядываясь вперед.

11

По тропе прошли недалеко: справа засквозил лес. Просека, наверно: подходящее место для «вынужденной посадки». Свернули. Шукур и Колдунов разговаривали вполголоса. Менгден прихрамывала чуть отступя, рядом. Время от времени она наклонялась, срывала попадавшийся по пути цветок.

Внезапно все трое остановились и — бегом бросились влево, к открывшейся узкой прогалине. Навесом на окрестных низких деревьях лежал сморщенными складками шелка измятый купол парашюта; спутанные стропы свисали к земле, к траве, на которой, нелепо раскидав руки и ноги, распластался человек в красноармейской шинели.

Шукур добежал первым. Он быстро отстегнул лямки, высвободил тело из опутавшей его сети строп, оттащил в сторону — уже с помощью Колдунова. Без чувств? Нет. Убит наповал: даже череп смялся от удара о землю, словно падал он вниз головой.

Бородатое русское лицо. И шинель красноармейская и сапоги. Но через плечо заграничной работы брезентовая сумка. Шукур отщелкнул замок.

— Так и есть. Подрывные патроны.

Колдунов быстрым взглядом окинул окрестность и расстегнул кобуру.

— Свистнуть? Может быть — эта самая... Тимурова команда поблизости где... Надо лес прочесать... Это они к мосту, очевидно, подбираются. Для такого дела одного не сбросят. Еще должны быть.

Взгляд упал на стоявшую неподвижно под ближним деревом Менгден.

— Стой-постой. Девица должна, пожалуй, знать...

Радистка догадалась по взгляду.

— Это с нашего «юнкерса». Мы сбросили троих.

— Видишь! — воскликнул Колдунов. — Необходимо хоть ближайшую округу обшарить.

— На обратном, — отрезал Шукур. — Успеем до темноты. А засветло они к мосту не сунутся. Забирай сумку — и ходу, ходу!

Они вышли на просеку. Шукур, с помощью Колдунова, быстро установил рацию. Надел наушники. Стал настраивать.

— Что в эфире творится! И там — бой!

В самом деле: смерчем крутились, взвиваясь, перебивая, глуша друг друга, взрываясь резкими гудами, звуки.

Пока Шукур настраивал, Колдунов не сводил глаз с Менгден. Она волновалась, и волнение явно нарастало от секунды к секунде. Как сказал майор? «Хоть одна жилка дрогнет». Радистка вздрагивала вся.

И наконец спросила, хрипловатым, изменившимся голосом — таким низким, что у Колдунова даже мелькнула мысль, что ему, а не Шукуру надо говорить со штабом:

— Повторите, как я сказала позывные. Я боюсь, что тогда... ошиблась. Я тогда сама не ждала, что отвечу.

Шукур сжал брови. Тонкие ноздри раздулись.

— 0-23-60 и 17-30.

Менгден перевела дух, и глаза засветились.

— Верно. Слава богу... Я так боялась... Меня тогда расстреляли бы, правда?

Шукур топнул зло ногой. Опять! Только о собственной шкуре. Сколько ни видел их — других мыслей нет.

На окраине просеки, близко от того места, где присели Шукур и Колдунов, где стояла Менгден, осторожно проглянуло сквозь кусты лицо Петьки. На этот раз он был уверен, что самый строгий судья его бы одобрил: он обежал кружным путем, перебрался на ту сторону просеки и залег задолго еще до того, как вышли из леса трое тех, подозрительных, в красноармейских шинелях.

12

Ваня выбежал на опушку леса. Он старался бежать по всем правилам, неся, как следует, голову и, как следует, вынося локти, но все-таки задохся. Не столько от бега, сколько от волнения.

У опушки, на траве, лежали четыре мальчика. Пост. Ваня крикнул:

— Есть... Самые ваши... Трое в красноармейском, с ящиком. Мы на тропке, что с Малоозерской дороги, перехватили... К просеке крадутся...

— С Малоозерской? — отозвались мальчики. — Так они, что ж, назад пошли? Вася видал, как они в том краю с неба...

— Вперед, назад — это уж я не знаю: а выследили их — факт. Петя послал, чтобы сейчас же истребительный... Сам он — по следу...

Один из мальчиков просвистал насмешливо.

— Хватился! Истребительные давно уже в лесу — и с нашего колхоза и с Дзержинского. Они с той стороны облавой идут. А по опушке — посты. Парашюты эти самые нашли: мы видали, как их тащили.

— Беги вот так, прямо. — Мальчик показал рукой. — Обязательно на цепь напорешься. Панкратов за старшего. Ему и скажи.