Ингар Коллоен - Гамсун. Мечтатель и завоеватель

• Название: Гамсун. Мечтатель и завоеватель
• Автор: Ингар Коллоен
• Издательство: ОГИ, Б.С.Г.-Пресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-94282-586-7

Великий норвежский писатель, лауреат Нобелевской премии Кнут Гамсун (1859–1952) был и остается одной из самых противоречивых и загадочных фигур в литературе XX века. Книга «Мечтатель и завоеватель» представляет собой новейшее биографическое исследование, посвященное жизни и творчеству Гамсуна, написанное известным норвежским журналистом и писателем. Биографию отличает фундаментальность и документированность, при этом она представляет собой увлекательное повествование, которое позволяет проследить перипетии долгого и сложного жизненного пути писателя, проникнуть в его внутренний мир и творческую лабораторию.

---

Такой сон просто клад, истинная находка для психоаналитика. И откровение для пациента.

Ведь здесь, в этом сне встречаются и сталкиваются противоборствующие силы. Вечный странник — и собственник, живущий на принадлежащей ему земле. Беспорядочное и упорядоченное. Поэт против крестьянина. Фантазия против здравого смысла. Творчество против дипломатии.

Встреча с доктором, специалистом по нервным болезням, стала для Гамсуна столь же судьбоносной, как в дни его молодости соприкосновение с литературной средой, настроенной на изучение психологии. Без знакомства с научными изысканиями в области психологии во второй половине XIX века Гамсун вряд ли сумел бы внести свой неоспоримый вклад в мировую литературу, создав шедевры — «Голод», «Мистерии» и «Пана». Без дальнейшего знакомства с последними достижениями науки о человеческом сознании, как это произошло после его встречи с психоаналитиком доктором Стрёмме, возможно, «Последняя глава» могла стать его последней книгой.

Доктор сумел убедил Гамсуна в том, что он должен прежде всего примириться с самим собой. Он разъяснил пациенту сущность его сновидений. Вот он не хочет пустить в дом цыгана, пытающегося сказать ему что-то важное, цыган причиняет ему вред, а потом он обращается к помощи другого человека — это все события его внутренней жизни, его душевные коллизии. Туго спеленутый младенец, цыган, которого не пускают в дом, булавка, которая постепенно сама собой выходит из ноги, — все это образы его самого, разные грани его личности.

Благодаря помощи доктора Стрёмме, который помог ему сосредоточиться на своем детстве и на взаимоотношениях с собственными детьми, Гамсун активизировал психологические ресурсы творческой личности, свою природную чувствительность и хранящиеся в памяти воспоминания о Нурланне. Анализируя сны Гамсуна, доктор открыл для пациента-писателя главное: самое ценное в его творчестве состоит в том, что оно несет в себе мощный заряд напряженности его внутренних противоречий, что и претворяется в противоречивость созданных им персонажей.

Попытки Гамсуна все более и более отгородиться от этого привели к тому, что напряжение ослабло, а вместе с этим понизился и его творческий потенциал. Жизнь, существование — это борьба, а жизнь писателя заключается в том, чтобы вести ближний бой с отдельными сторонами своей личности.

Когда пришли первые порывы вдохновения и более отчетливо стали проступать черты романа «Бродяги», он, вероятно, не мог не вспомнить то, что сказал однажды в одной из своих лекций:

«Писатели — не проповедники, они не реформируют общество. Для писателей важна не мораль, а чувства, движения души. Они не мыслители, не судьи, выносящие приговор, они рассказчики, фантазеры, певцы, духовные бродяги, сродни шарманщикам»[338].

Именно со сцены с шарманкой и начинается роман «Бродяги». Двое мужчин вразвалку бредут на север, оба смуглолицые, с жидкими седыми бородками, один из них несет на спине шарманку. В маленькой рыбацкой деревушке они обманывают всех кого не лень, порой в этом участвует и Анна Мария, бойкая молодая женщина, жена рыбака. Весь этот обман раскрывает подросток Эдварт, который хорошо учится в школе, но при этом не может избежать соблазна любви к взрослой, замужней женщине. От тоски по Ловисе-Маргерете он начинает бродяжничать. Опять звучит важная гамсуновская тема, известная по многим его предыдущим книгам: любовь как несчастье.

Перед нами — два персонажа, два героя романа — Эдварт и Август.

Август — сирота и, как и создатель этого образа, рано начал скитаться. «Он утешал себя небылицами, в которые верил сам», — говорит о своем герое Гамсун в «Бродягах».

У Августа множество талантов, ему хочется отличиться, выделиться из толпы. Вот почему он то и дело сломя голову пускается в разные авантюры, то достигает успеха, то терпит фиаско, так же как и его предшественники и собратья в предыдущих произведениях Гамсуна. У него есть практическая жилка, он готов помочь другим. Своей щедростью он часто действует во вред себе, но заслужить признание других важнее. Как и другие многие его предшественники, он безнадежно влюблен, но, кажется, это не задевает его глубоко.

Это было уже что-то новое в творчестве Гамсуна.

Кто такой Август? Повествователь в «Голоде» является воплощением творческой энергии художника. Нагель в «Мистериях» — символ бескомпромиссности художника. Герой «Виктории» — творческая личность, встретившая любовную страсть. Кнут Педерсен в романе «Под осенней звездой» и в «Странник играет под сурдинку» — это художник, который анализирует жизнь общества.

Август представляет идею, фантазию в своем удивительном и ужасном развитии, когда добро и зло абсолютно перемешано. В конце «Бродяг» рупор идей Гамсуна крестьянин Иоаким делает такой вывод: «С того дня, как этот скиталец откуда-то вынырнул, он будоражил и увлекал за собой все души селения, явился причиной всех перемен» [6; 387–388].

Крестьянин Иоаким является противоположностью брату Эдварту и Августу. Во время курса терапии у доктора Стрёмме Гамсун понял, что его герои воплощают противоречия в его собственном характере. В личности самого Гамсуна уживаются противоположные жизненные устремления: он — безудержный фантазер и странник, который не может удержаться на одном месте, и — стремящийся к оседлости, вросший корнями в землю крестьянин. На протяжении всего романа Гамсун стремится держаться на расстоянии от Августа как носителя духа нового времени, отвергает его безалаберность, бессовестность, распущенность. Но при этом кажется, что в то же время он все больше и больше очаровывается Августом и своей писательской волей позволяет ему выбраться из различных переделок.

Как раз перед тем, как рукопись направили в типографию, Гамсуну исполнилось шестьдесят восемь лет. Директора в «Гюльдендале» не сомневались, что многим норвежцам эта «старческая болтовня» придется по душе. Для начала они издали роман стартовым тиражом 15 000 экземпляров. Раньше они никогда ни с одним писателем не отваживались на такое. За пять дней до Рождества восьмой тираж был разослан по книготорговцам. Тем самым общий тираж «Бродяг» составил 30 000 экземпляров. Такого в Норвегии, да и в других скандинавских странах еще никогда не было.

Ответственным лицам из «Гюльдендаля» удалось уговорить его ответить на анкету для рождественского календаря 1927 года. Последний вопрос был самый каверзный: что самое худшее на свете? На него Гамсун, которому было уже 68 лет, ответил так: «Самое худшее — это умереть. Впрочем, я бы это сделал добровольно, если бы это и так не было фатальной неизбежностью».

А как долго еще он сможет писать? Работая над «Бродягами», он полагал, что это будет самая тонкая его книга, а она оказалась самой толстой — 626 страниц. И помимо этого у него осталось множество не вошедших в роман материалов, даже целых написанных страниц, которые он намеревался использовать уже в новой книге. Продолжение истории об Августе и Эдварте и других обитателях Поллена. Конец «Бродяг» предполагает продолжение, обещание читателю. И как обязательство, которое автор берет на себя: «Он не вернулся… он вернулся еще очень не скоро».

Так восприняли эти слова и все критики и рецензенты. Восторженные читатели Гамсуна во многих странах затаили дыхание в ожидании. Но был один человек, который был не в восторге от намерения Гамсуна написать еще одну книгу.

Все эти годы Мария ощущала горькое чувство по отношению к творчеству своего мужа. Оно дорого обходилось и ей, и детям. При этом невозможно было заставить его осознать это. Правда, как-то однажды, когда в течение полутора лет он был не в состоянии писать, он признался ей: «Я так нуждаюсь в тебе, Мария».

Она поняла, что в глубине этого высказывания заключена мольба о помощи. Ей удалось это — уже в который раз. И она со все возрастающим нетерпением ждала благодарности. Сначала со стороны его самого, потом со стороны читателей. Одно было ясно: пока Гамсун продолжает писать, никакой благодарности ждать не приходится. Когда это случится и он перестанет сочинять, многое плохое в жизни закончится и наступит пора пожинать плоды. В качестве жены писателя, а потом и вдовы.

Итак, между супругами все больше и больше вставало его творчество. Эта мысль в конце двадцатых годов все больше и больше овладевала Марией.

Но именно тогда ее муж перестал кокетничать со смертью.

Он начал заниматься экономическими расчетами, связанными с наследством Виктории, и переписываться по этому поводу со своей первой женой. Когда дочь поблагодарила и отказалась получить заранее свою долю наследства, он вскипел от ярости. Опять она шла против отца.

Сколько ему еще оставалось? Вот что он поведал Кристиану Кёнигу: «Я лежу в постели пластом, весь в поту, как обычно, заработался. До чего отвратительно быть стариком»[339].