Наталья Ручей - Дыхание осени

• Название: Дыхание осени
• Автор: Наталья Ручей
• Жанр: Современные любовные романы

Если бы кто-нибудь спросил меня, чего не стоит делать провинциалке в большом городе, я бы ответила, что ей не стоит перебирать с коктейлями, заключать пари с сомнительными подругами и выходить замуж за первого встречного миллионера…

Предупреждение от автора: ничего, кроме мрачных тонов, в романе не будет, поэтому романтикам в другую сторону.

---

— Не сейчас, я немного занят.

Приподнимаю бедра под натиском его рук, языка, и кричу, рассыпаясь на тысячи пазлов.

— Яр…

— Еще не все, — усмехается.

И повторяет танец языка с моей плотью.

Нет сил стонать, нет сил извиваться, нет сил чувствовать, но я снова вижу кружащие надо мной звезды, тянусь к ним, взлетаю и… падаю истощенной от стонов и чувственной вспышки.

— Не могу, — попытка перекатиться на бок, свернуться калачиком, уснуть.

— Можешь.

И снова я на спине, открыта перед жаждущим взглядом.

— Нет…

Улыбается, и я думаю машинально: вот кто из семейства кошачьих.

— Можешь, — располагается между моих бедер. — Все только начинается.

Начинается? А как же шквал, буря, космическая станция, что были до этого?

— Готова?

Качаю головой. Смех, от которого я улыбаюсь. Могу уйти, могу сказать нет. Могу, но не хочу этого делать. Уйти не поздно и завтра.

Киваю и тут же чувствую толчок внутрь себя и слышу негромкий крик. Свой крик. Больно так, что невольно сжимаюсь. Нет звезд, нет радужных вспышек, нет ничего прекрасного. Врали! Все, кто говорил, что секс в удовольствие — врали! Смотрю в лицо Яра — я хотела его, очень, но сейчас едва сдерживаюсь, чтобы не столкнуть. Мои пальцы отпускают его волосы, и теперь безвольно лежат вдоль приносящего боль тела, а я подсчитываю количество ударов и сколько еще до окончания. Хотелось бы меньше, слышала, кому-то достаточно дюжины фрикций, но Яр явно себя не жалеет.

— Не плачь.

Теплые пальцы ласкают мое лицо, в голосе сожаление, и я понимаю, что действительно плачу, и мне тоже жаль. Жаль, что даже с мужчиной, которого я так хотела, мне не понравилось. Сколько же? Сколько еще? Длинный толчок…

Замирает со стоном. Перекатывается на бок, прижимает меня к себе.

— Не плачь, — просит, стирая слезинки пальцем.

Киваю, и продолжаю отчаянно плакать. Чуть успокаиваюсь, уже не больно — так, несколько неприятно, саднит и все. Пережила, не сломалась.

— Все нормально, — успокаиваю, успокаиваюсь сама. И вдруг голову простреливает чудовищная мысль. Выворачиваюсь из объятий, чуть отодвигаюсь и… так и есть! Смотрю на темное пятно, впитавшееся ковролин цвета чистого снега. Красное на белом.

Красное…

Меня подташнивает, но я сдерживаюсь, чтобы не испачкать ковролин еще больше.

— Глупая, — ладонь Яра тянет меня обратно к себе. Так стыдно, что я с удовольствием прячу пылающее лицо на его груди. Прижимаюсь и замираю, чтобы не создавать новые пятна. А Яр, улыбаясь, ласково повторяет: — Глупая кошка.

Я расслабляюсь и закрываю глаза. Мурлычу под нежными прикосновениями или мне это снится. И вода, и необъятная ванна с пузырьками, щекочущими кожу, и махровое полотенце, впитывающее влагу, и кровать с шелковыми алыми простынями — тоже снятся. И мужчина, что ложится рядом и гипнотизирует взглядом. Все сон. Мой сон. И мужчина мой. На одну ночь.

Устраиваю голову у него на груди и под мерное дыхание и поглаживание моей спины, во сне засыпаю.

С рассветом память услужливо подсовывает вчерашнюю бесстыдную сцену, и я в цветных картинках вижу себя, Яра, свет свечей и белый ворс с пятном крови. Не открывая глаз, знаю, что мой любовник лежит рядом, точнее, я рядом с ним, а еще точнее — у него под мышкой. Делаю глубокий вдох, удивительно, он не пахнет, разве что едва улавливаются нотки сандала. Раньше я думала, что после секса мужчина воняет как после долгой пробежки. Впрочем, раньше я думала, что секс приятен, а приятно мне было до того, как от ласк мы перешли непосредственно к делу.

Второй раз больно не будет, я знаю, и что не все женщины испытывают оргазм — знаю тоже. И что открыть глаза и встретиться взглядом с тем, кто был в тебе ночью, все равно придется — не сомневаюсь. Но тяну время. Стыд заливает щеки.

Я думаю о втором разе?!

— Вспоминаешь прошлую ночь или строишь планы на следующую? — насмешливый голос Яра оплетает меня, как и его руки, нежностью.

Теперь я точно ни за что не открою глаза, буду лежать так весь день, если понадобится. А когда он выйдет из комнаты, сотру пятно с ковролина, позвоню Ларисе, чтобы заплатила за такси и сбегу.

— Скоро придет мой врач, — говорит Яр, и я наконец распахиваю глаза. Какой врач?! Девственности уже нет, и вообще…это же все розыгрыш, несерьезно, и я не хочу за него замуж.

Я выпаливаю все это на одном дыхании. Яр внимательно слушает и смеется. Его смех отзывается в моем теле дрожью предвкушения, и я невольно тянусь к его лицу, губам, груди. Осыпаю поцелуями. Моя рука сползает вниз, вдоль его тела, но Яр убирает ее.

— Позже, — обещает.

Пытаюсь обидеться — не могу, его улыбка топит все напускное.

— Яр, но зачем нужен врач? Не понимаю. Ведь я… — взгляд соскальзывает на белый ворс ковролина. Ничего нет. Ни пятнышка! — Яр…

Быстрый поцелуй, и я вижу его всего — поднимается с кровати, потягивается. Мой взгляд приклеивается к упругим ягодицам, а он оборачивается, улыбаясь, набрасывает на меня алое покрывало, и скрывается в смежной комнате. Слышу всплеск воды, наверное, там ванная. Наверное, сон, в котором меня купал Яр — не сон. Сердце сладко сжимается, я чувствую, как сомнения развеиваются, и я с новой силой хочу его. Хочу ощутить все, что он может мне дать, не только руки, язык…

Но я не уверена, как мне лучше вести себя. Уйти, как и собиралась, пока он в ванной? Попрощаться и уйти? Или… остаться, пока уйти не попросят?

А пока думаю, одеваюсь.

Джинсы слегка натирают чувствительную кожу, морщусь, но не в покрывале же мне сидеть? Ну это если я все-таки останусь… Да и если уйду, тоже ведь не в покрывале! Так что терплю, легкое жжение пройдет. Хорошо, что утром мы не устроили повторение, хотя и жаль: хотелось проверить, хотелось вновь ощутить тяжесть мужского тела.

Выйдя из ванной, Яр обнимает меня сзади за плечи и как вчера, утыкается лицом в шею. Сандал, грейпфрут.

Мужчина, с которым я провела ночь… Впитываю его, как губка, рукой тянусь вверх, к волосам. Интересно, какой их цвет при утреннем освещении? И какого цвета глаза? Оборачиваюсь, и тону в черно-синих облаках под пшеничными сводами. Шелк пропускаю сквозь пальцы, прижимаюсь щекой к темно-синей рубахе.

— Тебе идет этот цвет.

— Знаю, хотя больше люблю красный.

Мы какое-то время молчим, но разговор неизбежен. Яр по-прежнему не знает моего имени, ему это не интересно, но я не могу заставить себя опустить руки, отойти, что-то начать говорить. Не могу на него разозлиться. Кто я? Простая девчонка, которая сама влезла в его постель, можно сказать, подцепила его в баре. Кто он? Состоятельный человек, позволивший мне и себе развлечься.

Утро, адью этой сказке. Я — не Лариса, чтобы пытаться перетягивать ее в реальность.

— Я сделал звонок, — говорит Яр, — врач уже был у ворот моего дома, но пришлось возвращаться. Он очень расстроен.

— Ни дня без работы?

— Влюблен в мою повариху.

— А он в курсе, что она находит твоих охранников привлекательными? — не удерживаюсь от шпильки.

— Он поступил в медицинский с пятого раза. Он очень настойчив.

Яр улыбается, и я машинально улыбаюсь в его рубаху. Какой теперь толк в докторе, пусть даже настойчивом? Мою девственность он все равно не найдет.

— Можешь дать мне мобильный? Я хочу позвонить.

Он достает из заднего кармана телефон, я по памяти набираю Ларисин номер. Долго не берет трубку — соня, но вот, наконец, недовольный и хриплый ор:

— Да?!

— Это я, — торопливо выпаливаю. — Я возьму такси и сейчас выезжаю. Ты сможешь спуститься и выкупить меня? Деньги я отдам.

Телефон возвращается к своему хозяину.

— Лариса, — говорит Яр, не спуская с меня строгого взгляда, — она не приедет сегодня. Никуда выходить не нужно. Добрых снов.

— Я так и думала, — ворчит подруга. — Взаимно.

Взгляд Яра испепеляет, в нем столько намешано, что я не выдерживаю, прячу глаза. Насмотревшись на ковролин, начинаю осмотр комнаты: знакомая кровать поглощает практически все пространство, два торшера по бокам, замысловатая картина на противоположной стене, в углу несколько кремовых пуфиков. Преобладание кровати и красного безусловно.

Поднимаю глаза.

Яр молчит, скрестив на груди руки, словно отгораживаясь, но будто веревками удерживает меня.

— Почему ты сказал Ларисе, что я не приеду? — спрашиваю и вдогонку бросаю второй, не менее важный вопрос: — Откуда ты знаешь, как ее зовут?

Он даже моего имени не спросил, а здесь вдруг… Лариса. Неуютно и холодно в этом июне и в этом доме, и под этим внимательным взглядом… Похоже на ревность, но я не ревную; кто я, чтобы его ревновать? Одна из многих, и то, уходящая.

— Если забыла, ты сегодня выходишь замуж — это ответ на первый вопрос. И почему ты думаешь, я не знаю, как зовут твою единственную подругу в этом городе, Злата?