Евгений Маурин - Адель. Звезда и смерть Адели Гюс

• Название: Адель. Звезда и смерть Адели Гюс
• Автор: Евгений Маурин
• Жанр: Исторические приключения
• ISBN: 978-5-906-13759-3

Исключительный драматический талант и не менее исключительное распутство — именно таким сочетанием природа щедро наделила полную приключений жизнь Адели Гюс.

Наполеон Бонапарт и Екатерина Великая, граф Григорий Орлов и князь Григорий Потемкин, король Швеции Густав III и повелитель Дании Христиан VII, целый легион других блистательных имен отметился в судьбе парижской примы, вспыхнувшей однажды одинокой и неповторимой звездой на мрачном небосклоне ушедшей легендарной эпохи.

---

Нашему неудачнику достаточно было одного взгляда, чтобы видеть, что эта подпись подделана, хотя и довольно искусно. Это открытие повергло его в полное, безграничное отчаяние. Было страшно даже обмолвиться перед начальством о том, что Рибо-Плэло скрылся под личиной Сорье, на что указывали все сопоставления и приметы. Ведь начальство было и так предубеждено против Крюшо и не поверит, что этот приказ о пропуске вообще подделан, а если и подделан, то без ведома и согласия самого агента. Значит, в результате — обвинение в измене и казнь! Но и неудачи с поимкой Плэло ему тоже не простят! Как же быть? Что делать? Бежать! Только бежать! Но куда?

Крюшо кинулся домой, чтобы посоветоваться с Аделью. Та сразу поняла опасность положения, и ее решение было: бежать и немедленно!

— Слушай, — сказала она, — не говорил ли ты мне, что повсюду за границей так и кишат тайные агенты республики, скрывающиеся под видом бежавших роялистов и выслеживающие настоящих роялистов?

— Да, и многих из них я знаю лично, — ответил Крюшо.

— Ну, так разве любая политическая полиция не возьмет тебя на службу, чтобы ты мог выслеживать и разоблачать этих сыщиков? Полно, а ты еще горюешь, на какие средства мы будем существовать за границей! В том же Лондоне мы сразу и отлично устроимся! Те несколько тысяч франков, которые у нас имеются, помогут нам выбраться из Франции, а там…

— Ты права, дорогая, совершенно права, но как выбраться отсюда? Того и гляди, явятся арестовать меня!

— Как? Но ты забыл о плане, который выболтал нам Фушэ! Надо сейчас же собраться и сломя голову скакать в Макон, а там….

— Но успеешь ли ты собраться?

— Я? Но если я отправлюсь вместе с тобою, милый друг мой, то нас живо сцапают! Нет, я обожду недельки две, а там самым спокойным образом отправлюсь в Калэ и оттуда уже переправлюсь в Англию. Ведь мне-то ничего не грозит!

Спорить и пережевывать план бегства было некогда — нельзя было терять ни минуты. Крюшо поспешно собрался, взял часть денег, легкий чемодан с необходимым бельем и платьем, крепко поцеловался с Аделью и уехал.

Через заставу его пропустили беспрепятственно: ведь агенту частенько приходилось выезжать за город по служебным делам.

Очутившись за городской чертой, Жозеф Крюшо облегченно перевел дух и погнал во всю прыть свою лошадь.

Ехал он быстро, на отдых и пищу тратил самое необходимое время. И все-таки ему казалось, что он подвигается вперед недостаточно быстро.

В первый день он сделал очень серьезный перегон, но зато его лошадь совсем выбилась из сил. На другое утро оказалось, что она загнана и дальше бежать не может. Между тем другую лошадь найти не удалось: в округе недавно была конская реквизиция, и все годные лошади были уведены для нужд армии. Крюшо пережил несколько тяжелых часов. Наконец он решил взвалить на лошадь чемодан и пешком повел ее на поводу.

Недостаток в лошадях сильно тормозил его путешествие и впоследствии. Наконец, на исходе пятого дня трудного пути, перевалив через Котдор, Крюшо завидел вдали голубые воды Соны и крыши города Макона.

Теперь еще одно последнее усилие — и испытание кончено. Только бы найти сговорчивого судовладельца, спуститься в шаланде по Соне и Роне, выбраться в море, а там… там уже можно было считать себя спасенным!

Самым трудным было отыскать подходящую шаланду. Правда, много их пестрило воды реки, но… чего доброго, попадешь еще на патриота или жулика! Жулик отберет деньги да прогонит — жалуйся там на него! А патриот — еще хуже — заподозрит неладное и донесет. Трудное это было дело, и много осторожности требовало оно!

Отдохнув немного в гостинице и закусив, Крюшо отправился побродить по набережной. Быть может, ему посчастливится и он хоть разузнает что-либо.

Он медленно пошел вдоль берега, жадно всматриваясь в суда, в изобилии стоявшие на реке. Тут были и маленькие, и большие, и новые, и старые, и только что прибывшие, и готовившиеся поднять якорь. Вдруг Крюшо почувствовал, что его кто-то толкает под локоть. Он обернулся и увидел перед собой молодого парня в матросской одежде.

— Что это ты с такой жадностью смотришь на реку, гражданин? — с добродушной иронией спросил его матрос. — У тебя такой вид, будто ты был бы очень не прочь совершить небольшую прогулку в… Испанию! Ну, ну, ну! — успокоительно произнес он, заметив испуганное движение Крюшо. — Бояться тебе нечего, да и притворяться тоже… бесполезно! У меня глаз наметан, гражданин, и я сразу вижу птицу по полету! Я хотел только сказать тебе следующее: наша республика — да сохранит ее Всевышний на долгие годы! — все же порой бывает крутенька, и этим господам из конвента ничего не стоит лишить человека такого украшения, без которого ему трудно обойтись — самой верхней надстройки! Ну, а мы с хозяином — люди жалостливые, и за небольшую сумму денег уже не одного такого несчастного благополучно вывезли в море! Так вот, гражданин, если я не ошибся и ты действительно собираешься совершить прогулочку, то позволь доложить тебе, что наша «Мари» — судно доброе, крепкое и быстрое на ходу, а судовой повар знает свое искусство в совершенстве. Ну, а если я ошибся, то прости на неловком слове!

Крюшо внимательно посмотрел на матроса: ничего подозрительного в его лице или взгляде не было. Да и уместна ли здесь подозрительность? Разве не говорил Фушэ, что в Маконе многие судовладельцы промышляют этим? Поэтому он решился спросить:

— А сколько берет твой хозяин за… это?

— О, мой хозяин не прижимает несчастных беглецов, можешь быть спокоен! Вы с ним легко столкуетесь! Все зависит от того, срочно ли это для тебя, то есть можно ли будет принять товар кое-где, или надо лететь стремглав. Ну, и от стола тоже — насколько ты требователен насчет корма. Словом, у нас найдется проезд на всякую цену, об этом не беспокойся! Ведь не совсем же без денег ты пустился в бега?

— Ну так отведи меня к своему хозяину!

— Да его еще нет, он уехал по делам и будет только ночью!

— А когда вы трогаетесь в путь?

— Да видишь сам, что ветер попутный! Долго прохлаждаться не будем — часа в два-три ночи и снимемся с якоря! Только ты об этом не беспокойся; если хочешь воспользоваться нашей «Мари», то можешь смело довериться мне. Приезжай хоть сейчас. Я отведу тебе каюту, а там придет хозяин, и вы столкуетесь!

Крюшо согласился, что это будет для него самым подходящим делом, и попросил матроса сейчас же сходить с ним в гостиницу и взять его вещи. Так и сделали, и через какой-нибудь час Крюшо уже сидел в отведенной ему каюте и смотрел в маленькое окошечко на видневшиеся вдали городские огни. И ему думалось при этом, что теперь-то он наконец у гавани и что самые большие трудности позади. Пусть даже один из этих огоньков освещает лицо человека, посланного в погоню за ним, Крюшо, все равно — еще несколько часов, и шаланда двинется на парусах вперед, к свободе и безопасности!

Ветер крепчал, волны начинали все сильнее качать заякоренную шаланду, которая скрипела, словно жалуясь на бесцеремонные шутки стихии. Но этот скрип сладкой музыкой отдавался в ушах беглеца: он возвещал ему, что все складывается благоприятно для бегства и попутный ветер быстро домчит шаланду за пределы досягаемости.

Однако эта качка просто укачивала; хотелось спать, особенно после всех волнений и тягот трудного пути. Приказав Пьеру Гаво — так назвал себя матрос, приведший Крюшо на судно — постучать, как только на судно прибудет хозяин, беглец улегся на койку и вскоре заснул глубоким сном.

Крюшо проснулся от топота и шума на палубе. В первый момент он вскочил с койки, испуганный до последней степени: ему представилось, что это пришли арестовать его. Но он сейчас же успокоился: шум и топот происходили от того, что шаланда снималась с якоря. Действительно, заскрипел кабестан, шаланду сильно качнуло несколько раз, и вдруг воцарилось полное спокойствие — якорь был поднят.

Затем весь корпус судна сильно вздрогнул два раза, что-то скрипнуло, шаланда плавно легла на один бок, и Крюшо заметил вдруг, что огонек прибрежного фонаря вдруг стал удаляться: это натянули паруса, и шаланда двинулась в путь.

С облегченным сердцем Крюшо лег опять, и только начал забываться, как в дверь с силой постучали.

— Кто там? — крикнул он сквозь сон.

— Пожалуйте! — ответил голос Гаво. — Хозяин желает познакомиться, да и насчет расчета поговорить!

Крюшо кряхтя встал с койки, поправил туалет и последовал за Гаво. Тот довел его до каких-то дверей и, лаконично объявив: «Тут», — впустил внутрь.

В каюте над маленьким письменным столом горела висячая масляная лампа, освещая какую-то согнутую фигуру, что-то старательно писавшую. Свет лампы ударял прямо в глаза Крюшо, и он не мог хорошенько разглядеть писавшего. А тот не обращал ни малейшего внимания на вошедшего. Крюшо кашлянул — ни малейшего эффекта, сделал несколько шагов вперед, умышленно стараясь ступать погромче, — тот же результат. Наконец он нетерпеливо сказал: