Джеймс Паттерсон - Клык

• Название: Клык
• Автор: Джеймс Паттерсон
• Издательство: Книжный Клуб Клуб Семейного Досуга
• Жанр: Детская фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-9910-2684-0

Доктор Гюнтер-Хаген просит помощи у стаи Макс в создании новой чудодейственной вакцины. На самом же деле они нужны ему для ужасного эксперимента. По воле судьбы жертвой ученого становится Клык. Рискуя собой, Макс спасает его, но теперь, чтобы выжить, им придется расстаться…

---

Надж схватила стальную стойку капельницы и вертит ею покруче всякого жонглера. Вовсю раскрученная металлическая штанга в лепешку сплющивает жирную морду зазевавшегося телохранителя. Победа? Увы, в ту же секунду еще один увесистый кулак раскроил ей скулу.

Никто в стае никогда не стеснялся хорошенько вмазать противнику промеж ног, и обозленная Надж с диким ревом всаживает неприятелю ботинком в самое чувствительное место. Хорошо, если он минут через двадцать чуток оклемается.

— Пардон, — извиняется она, подбавляет ему по шее и вместе с Игги, не тратя времени, заталкивает его и еще парочку ему подобных в здоровенные контейнеры для подопытных животных.

— Да здравствует справедливость! — победоносно кричит Надж и с треском захлопывает дверцу клетки.

Минус пятеро охранников. Четверо пока на ногах. Плюс мистер Чу, плюс Кошмарик. Враги еще могли бы одержать верх, если бы не секретное оружие стаи. Дилан. Самый молодой, но самый сильный, он, не переводя дыхания, с холодной яростью крушит противника направо и налево. На него даже смотреть страшно. Куда девалась его всегдашняя спокойная легкость. В нос, в ухо, в глаз, в солнечное сплетение, под ребро, в живот, кулаком, коленом, ногой, головой. Когда только он успел так отточить и отработать боевые приемы? Перед ним не устоит ни один здоровый мужик. Один скорчился у него в ногах, другой отлетел на восемь футов и сползает по стенке, третий ошалело сдирает с головы стул.

Правду мне Тотал про Дилана говорил. В бою он не крылатый мутант, а оружие массового поражения.

Между тем профессор Г-Х нашел себе угол побезопаснее, загородился стеллажом и спокойно наблюдает за подопытными животными. В пылу сражения никто не заметил, что Ангел куда-то исчезла. Теперь она появляется из склада медикаментов, нагруженная шестью или семью разнокалиберными контейнерами:

— Газ! Есть здесь что-нибудь подходящее?

На языке стаи это означает: «Сгодится здесь что-нибудь под взрывчатку?» Газ, только-только очухавшийся от своего же собственного убойного воздействия, подбегает к Ангелу и быстрее всякого сканера оценивает ее добычу.

— Нет, взрывчатого ничего. Но вот здесь кислота. — Он отодвинул в стороны три канистры. — Мало никому не покажется.

— Что это вы тут, ребятки, затеяли, — вырастает перед ними одетый с иголочки мистер Чу. Он доселе отсиживался под столом, то ли драки избегая, то ли костюмчик боясь попортить.

— Чу! — ахнул Газзи.

— Уж кто-кто, а ты, насколько я помню, отлично в химических веществах разбираешься, — оскалилась на него Ангел. — Может, поможешь?

Не успела она договорить, как Игги прицельно рухнул на Чу с потолка. Тот повалился на пол, и с оглушительным «уххх» воздух вырвался у него из груди. А Игги стальной хваткой сцепил пальцы у него на шее.

— Ни хрена себе! — У Газзи глаза полезли на лоб, а Ангел оцепенела на месте.

Лицо сползло с мистера Чу и, как омерзительная кожаная маска, повисло в руках у Игги.

— Что? Что случилось? — подбегает Надж.

Рядом с Игги на полу распростерто тело Чу с головой… урода. На детском, покрытом зеленой чешуей лице выкатились из орбит круглые водянистые глаза.

— Вот те и на! — выдохнула Надж.

— Только не убивайте меня, — умоляет урод.

— Немедленно отпустите Роберта! — приказывает профессор Кошмарик из своего угла.

— Роберт? — чуть ли не визжит Игги. — Да он зеленый!

— Ребята! Сека! — предупреждает Дилан. — Пара охранников почти что пришли в себя и подбираются к стае. Но Надж, Ангел и Газзи успевают открыть канистры и пускают в ход химикаты, которые никогда не должны попадать в руки детям.

— Обработайте их хорошенько, — приказывает Дилан, переводя дыхание. — А я пока займусь профессором.

82

Побоище гудит на заднем плане. Ровным, мерным уверенным гудом. Но это где-то далеко. А передо мной только мертвенно-серое лицо Клыка, и мои пальцы перебирают его сразу потускневшие волосы.

Но я все равно вижу его живого.

Вот он пытается меня рассмешить и из соседней клетки в Школе рассказывает мне дурацкие детские анекдоты.

Вот он дрыхнет в нашем давнишнем доме, который устроил нам Джеб. Я прыгаю на его кровать, трясу его, бужу, а он притворяется, что спит. Я хохочу и «случайно» пихаю его коленкой, где понежнее. И он сердито вскакивает и сбрасывает меня на пол.

Вот после исчезновения Джеба он потешается над моей первой попыткой приготовить обед и выплевывает котлету и сыр. А я за это опрокидываю ему на голову полную кастрюлю с моей стряпней.

Вот Клык, тяжело раненный, на берегу океана. И я смотрю на него и понимаю, что люблю его.

Клык, целующий меня, и мы так близко друг к другу, что я больше не вижу его черных глаз. А он целует меня снова и снова.

Как я могу все это забыть. Я всегда буду его помнить.

Клык.

Не.

Мертв.

83

Потом что-то внутри меня щелкнуло. Я словно разморозилась.

— Клык! Вернись! — Я дергаю его за волосы. Трясу изо всех сил за плечи. — Проснись! Вставай! Кончай ваньку валять. Придурок. Попробуй мне умереть, я тебя сразу убью!

Прикладываю рот к его уху и ору что есть мочи:

— Ты слышишь меня? Смерть не стоит у нас на повестке дня. Она в мои планы не входит!

Ничего не действует. Наваливаюсь ему на грудь:

— Вставай, я тебе говорю. Мы огонь, воду и медные трубы прошли. Как ты можешь после всего этого сдаться! Что же ты за трус такой окаянный! Ты нам нужен! Ты мне нужен. Клык! Я… Я тебя люблю!

Я захлебываюсь от бесслезных рыданий:

— Ты слышишь меня! Почему только я тебе раньше этого не сказала? Ты не можешь умереть, пока ты от меня этого не услышал! Не можешь. Не имеешь права!

Задыхаясь, я дико оглядываюсь по сторонам, будто под рукой сейчас окажутся склянки с живой и мертвой водой. И с надписью «Доза ограничена». Но вижу только охранников, валяющихся в беспамятстве, горстку окровавленных детей-птиц да мальчика-ящерицу.

И — на тумбочке около кровати Клыка, вместе со всяческими медицинскими штуковинами — огромный одноразовый шприц. На баллончике надпись: «Адреналин. Опасно для жизни».

Рука сама собой тянется к шприцу. Я однажды видела в кино…

— Я уже пробовал, — придушенно шепчет намертво зажатый в руках Дилана Полотняный. — Я сделал ему укол в вену. Это не дало никаких результатов.

В мгновение ока хватаю шприц и с размаха колю Клыка в грудь, прямо в сердце. Нажимая поршень, слежу, как исчезает из баллончика все его содержимое.

А вдруг?

Вдруг у Клыка еще есть шанс?

84

Время тянется, как резина. Секунды превратились в часы. Все очертания расплываются. Все движутся, как в замедленной съемке. Кто и что говорит — понять невозможно. Мне кажется, что Игги и Газман держат Роберта и безуспешно стараются снять с него его новое лицо. Мне кажется, я вижу, как Надж обнимает Ангела, а Ангел плачет. Один за другим они поворачиваются и смотрят на нас с Клыком. И лица у них кривятся от горя и слез.

Я опускаю глаза на то место, где на сильной загорелой шее Клыка должен биться пульс. Я изо всех сил сжимаю его холодную руку и изо всех сил приказываю ему сжать мои пальцы в ответ. Я кладу голову ему на грудь и закрываю глаза — только бы не видеть ровной прямой линии на мониторе.

— Клык, миленький, ну пожалуйста, — упрашиваю я его. — Ты же обещал, что никогда меня не бросишь. Ты обещал.

Я снова всхлипываю. И как ни прижимаю я ухо к его груди, я ничего не слышу.

Этого не может быть. Не может. Не может. Господи, да помоги же ты мне.

Мой мозг уже совсем отключился — только бы не чувствовать этой невыносимой боли, — когда я вдруг услышала писк монитора.

Потом еще один.

Потом почувствовала, как поднимается грудь Клыка, как он вздохнул, как начало под моей щекой биться его сердце. Я онемела. Я совершенно лишилась дара речи. Я могу только молча смотреть на его избитое посиневшее лицо, которое я так люблю.

Клык заморгал и снова вздохнул.

— Клык, — выдохнула я.

Он еще раз моргает. Его незаплывший глаз широко открывается и смотрит на меня. Клык силится что-то сказать:

— Шштако?

Вообще-то я стоик. Это все давно поняли. Но сейчас во мне будто плотину прорвало. Я опять уронила голову ему на грудь и зарыдала.

85

— Пусти меня, немедленно отпусти! Я тебе приказываю! — Это вопит профессор Гюнтер-Хаген. — Ты совсем рассудок потерял? Забыл, кто я такой?

Я оглянулась и вижу, как Дилан схватил Полотняного со спины и держит так, что тому не рыпнуться. На его лице, забрызганном кровью, с чернеющим подбитым глазом, горят ярость и ненависть.

— Нет, это ты забыл, кто я такой. — Дилан еще сильнее заламывает Кошмарику руки. — Я не робот. У меня собственный разум есть.