Герман Воук - Марджори в поисках пути

• Название: Марджори в поисках пути
• Автор: Герман Воук
• Издательство: Континент-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7523-0033-9

Роман "Марджори в поисках пути" продолжает рассказ о жизни молодой американской девушки, выросшей в еврейской семье среднего достатка и мечтающей о карьере кинозвезды. Героиня и не подозревает, с какими трудностями ей придется столкнуться в достижении намеченной цели. Становление характера, трения в отношениях с любимым человеком заставляют Марджори серьезно задуматься о смысле жизни и пересмотреть свои взгляды на нее.

---

— Санаторий? Что случилось с тетей Двошей? — спросила Марджори.

— Она получила анемию из-за того, что не ела ничего, кроме вегетарианской пищи, — ответила мать. — Она смогла вставать с постели уже два месяца назад, но еще лечится инъекциями от печени и не ест ничего, кроме гамбургеров, сердца, языка, потрохов и тому подобного.

Марджори разразилась смехом, когда это услышала.

— Это правда?

— Вовсе нет, сейчас уже нет, — сказала мать, улыбаясь. — Она ест, как лев в зоопарке.

Мистер Моргенштерн проворчал:

— А когда диктовать письма? Это меньше труда, чем прогулка на машине за сорок миль. Первый раз в жизни Мардж хочет поработать для меня, а ты…

— Никакой работы по воскресеньям, вот и все! — отрезала мать.

— Папа, сколько ты будешь платить мне? — поинтересовалась Марджори.

Мистер Моргенштерн сморщил губы, пытаясь выглядеть по-деловому, но его глаза, сияя, излучали теплоту.

— Ладно, в настоящее время девушки начинают с семнадцати в неделю. Но ты не можешь получать оклад ни на два цента меньше, чем двадцать. Ты довольна?

— Я думаю, это неплохо для меня.

— Хорошо, я назначу тебе двадцать. Если ты будешь плохо работать, я уволю тебя. Я не хочу бесполезных родственников, околачивающихся вокруг офиса.

— Достаточно ясно.

Миссис Моргенштерн сказала:

— Не говорите мне, что мы действительно будем получать другие заработки в этом доме. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Да, это правда, — улыбнулась девушка.

— Я поверю в это, когда ты проработаешь три недели, — сказала миссис Моргенштерн. — Больше сил тебе, дорогая, но работа в этом офисе очень тяжелая и очень скучная.

— Я знаю.

— Может ли быть, что она стала взрослой? — спросила мать отца.

Этот утренний разговор был результатом бессонной ночи, когда Марджори приняла несколько тяжелых решений. Последнее замечание матери задело ее. Она сказала:

— Мама, сколько мы платим здесь за аренду? Восемьдесят в месяц, да?

— Восемьдесят два, а что?

— Я хочу платить свою долю. Если я сохраню эту работу, я буду платить двадцать долларов в месяц. Хорошо?

Миссис Моргенштерн уставилась на дочь, и поначалу заинтересованный ее взгляд смягчился.

— Ты так считаешь?

— Да. Это запоздало, и слишком, я знаю. Я полагаю, ты думаешь так же.

— Марджори, насколько я уловила, суть в том, что ты это хочешь делать. Я очень рада от тебя слышать такие вещи. Но мы не нуждаемся в деньгах, слава Богу, и…

— Мы определенно не нуждаемся, — вмешался отец. — Если придет когда-нибудь время, что я не смогу дать крышу над головой своему ребенку…

— Решено, — заявила Марджори. — Я плачу свою долю ренты, начиная со следующей недели. Пять долларов в неделю, двадцать в месяц. Если я сохраню работу.

— У нее душевный кризис, вот что, — сказал Сет.

— Это глупо, — произнес отец. — Что ты делаешь, Мардж, готовишься выезжать?

— Мне двадцать два, папа, вот и все.

— Пока ты незамужем, ты останешься здесь.

— Я хочу остаться.

— Хорошо. Пока все понятно.

Мать сказала:

— Мардж, это все очень хорошо, ты можешь делать это, конечно, если тебе так нравится. Но ты непрактична. Ты пользуешься только одной комнатой и ванной. Двенадцать в месяц более чем достаточно.

— Хорошо, — проговорила Марджори быстро. — Тогда я буду платить двенадцать.

Мать улыбнулась:

— Хорошо, молодец! Всегда пытайся сторговаться.

— Я думаю, что мы сторговались. Но ты называла цену, — сказала Марджори. — Я рада иметь лишние восемь долларов, поверь мне.

— Марджори, что все это значит? Почему ты выходишь на работу? — спросил отец.

— Она заново рождается, — сказал Сет. — Это феномен превращения. Мы проходили по физиологии. Результат шока от потери роли в пьесе. Нужен шок, чтобы выйти из прежнего состояния, а иначе потребуется много времени…

Марджори сморщила на него нос и сказала отцу:

— Не пора ли мне сделать что-нибудь полезное на свете? В любом случае, я хочу сохранить сколько-нибудь денег.

— Для чего? — спросила мать.

— Понятия не имею.

— На подарок Ноэлю?

— Нет. Не на подарок Ноэлю.

— На норковое пальто? — предположил Сет.

— Точно. На норковое пальто.

— Нет, не на это, — понял папа.

Миссис Моргенштерн спросила:

— Что думает Ноэль обо всем этом?

— Я не знаю.

— Она не знает, — засмеялась миссис Моргенштерн.

— Не знаю.

— Где Ноэль? Он не звонил всю неделю.

— В Париже.

После легкой всеобщей паузы Сет сказал:

— Ты обманываешь.

— Нет, не обманываю. Он в Париже. Или будет там через день-два. Он отплыл на «Мавритании» на прошлой неделе.

Миссис Моргенштерн осторожно спросила:

— Ты провожала его?

— Да.

— Почему он уехал?

— Он так захотел.

— Что он собирается делать?

— Учиться.

— Учиться? Мужчина тридцати двух лет?

— Да, учиться.

— Учиться чему?

— Философии.

Миссис Моргенштерн открыла рот, потом закрыла его, не сказав больше ни слова, переводя глаза с потолка на мужа.

Отец спросил очень мягко:

— Марджори, сколько времени он хотел пробыть там?

— Я не знаю. Несколько лет, может быть. Он собирался еще в Оксфорд.

Миссис Моргенштерн сказала:

— Марджори, пожалуйста, извини меня, но я думаю, что Ноэль Эрман немножко сумасшедший.

— Вполне может быть, что он сумасшедший, — ответила Марджори. — Не знаю. Я знакома с ним только три года. Я не имею представления о нем.

— Ты противилась? — спросил отец.

— Нет, он просто уехал, — это совершенно правильно, тебе не нужно так беспокоиться, папа. Я совершенно довольна. Я ручаюсь.

— Это другой феномен превращения, — сказал Сет. — Запоздавший. Тот большой флоп, который он написал, вызвал шок — и затем…

— Ой, замолчи, — поморщилась миссис Моргенштерн. — Я жалею, что мы вообще отправили тебя в колледж. Вздор, вздор, все или кризис, или феномен. Ты все еще нелеп до ушей. Иди поговори часик по телефону с Натали Файн.

— Кто такая Натали Файн? — спросила Марджори. — Я теряю нить.

Сет встал.

— Спасибо за напоминание, я иду звонить ей. Мардж, мама завидует. Поверь мне, Натали замечательная. Это мечта. Она напоминает мне тебя.

— Бог в помощь ей, — сказала Марджори.

— Это правда, — кивнул Сет. — Правда, она даже собирается стать актрисой, как ты. Она очень серьезно к этому относится. Она была звездой в «Переднике» в своем колледже в прошлом месяце, — показывала мне статью в школьной газете. Потрясающе.

Марджори тяжело вздохнула, взявшись за голову:

— Не «Передник», Сет. «Микадо».

— Нет, «Передник», — сказал Сет. — Не думаешь ли ты, что я не знаю разницы? Что вообще с тобой?

Намерение Марджори поступить на работу к отцу было достаточно прозаическим. Она предполагала как можно скорее скопить денег, сесть на корабль до Парижа и сразу же вернуть Ноэля обратно, чтобы он женился на ней.

Жестокое и уничтожающее, несмотря на его объем, письмо было, и это не казалось ей (у нее уже было несколько дней, чтобы обдумать все снова), — так окончательно, как он это решил. Слабость таилась в его излишней законченности. Если он так абсолютно порывал с ней, беспокоился бы он, посылая двадцать отпечатанных страниц, чтобы сказать об этом? Мужчина, который пересекал океан, чтобы освободиться от девушки, был далеко не свободен от нее — о чем бы он ни говорил в письме. Так представляла себе Марджори.

Она страшно нуждалась в друге или советчике по некоторым вопросам; она даже думала обсудить свою проблему с матерью. Время от времени миссис Моргенштерн доказывала правоту своих суждений в спорах с дочерью. Но она сделала невозможным для Марджори принимать ее советы, хотя они могли принести некоторую пользу. Девушка была уверена, что она в состоянии теперь игнорировать манеры своей матери и извлекать выгоду из ее здравого смысла. Дважды она попробовала в виде эксперимента начать разговор с ней, но потом замыкалась и замолкала. Голодная страсть, с которой мать реагировала и начинала допытываться, активизировала все старые защитные средства Марджори. Было абсолютно невозможно после этого открыть ей, что она спала с Ноэлем. Марджори знала, что мать и отец подозревают правду. Ее оправдания поздних приездов домой были малоубедительными. Но она решила позволить родителям продолжать сомневаться. Ей было легче терпеть душевное одиночество, чем дать матери услышать свою исповедь.

Что касается отца, то она чувствовала: для нее было бы легче зарезать его кухонным ножом, чем сказать ему правду.

Она рассчитывала открыться Маше Михельсон и пошла с ней вместе на ленч. Но они поели как-то быстро, разговор был беспредметным, и они провели день, вместе делая покупки.