Эдуард Шюре - Великие легенды Франции

• Название: Великие легенды Франции
• Автор: Эдуард Шюре
• Жанр: Мифы. Легенды. Эпос
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-91896-11

«Эта книга стала путешествием в поисках кельтской души Франции». В своей книге автор обращается к временам средневековой Франции, к ее старинным легендам, известным или уже забытым, в попытке прикоснуться к истокам души французского народа. На ее страницах, благодаря поэтическому и образному языку автора, оживают знаменитые барды Мерлин и Талиесин, средневековые рыцари и святые; от древних кельтских алтарей, через мрачные средневековые аббатства мы переносимся в великолепие готических соборов Бретани и Мон-Сан-Мишель – одного из самых красивых и загадочных мест во Франции. Эта книга – действительно увлекательное путешествие через века и народы.

Перевод: Т. Кравченко

---

В разные периоды моей жизни я пережил благотворное воздействие одиночества монастырей на обеспокоенное сердце или смятенные мысли. Но что всегда удивляло меня, и этого не почерпнуть ни из одной книги, так это те мгновения духовных откровений и видений истории, которыми могут одарить нас эти древние святилища, чье расположение, строение и воспоминания, внезапно наполняющие нас, позволяют увидеть образ творца.

Первый раз подобное видение пришло ко мне много лет тому назад в Италии, сначала при посещении святилища Франциска Ассизского в Умбрии, а потом – в храме св. Бенедикта в Монте-Кассино. – Мне кажется, что я все еще вижу пологий холм в Ассизи, равнину Умбрии, пышную зелень, купающуюся в лучах солнца, и окружающие все это очарование горы насыщенно-фиолетового цвета, чьей бархатистостью наслаждается заходящее светило, пурпурно-оранжевое вечернее небо, и меня охватывает восторг, столь свойственный южным душам, созерцающим подобное великолепие. У меня все еще стоит перед глазами темная крипта, где светятся фрески Джотто, ангелы и монахи, прорисованные столь отчетливо и прекрасно. Там я внезапно понял душу Франциска Ассизского, восторг милосердия и вселенской любви, давший мощный импульс средневековой религиозности и, вслед за этим, искусству Возрождения. – Не забыл я и громады Монте-Кассино, окруженной глубокими ущельями Апеннин и увенчанной величественным монастырем, подобным крепости веры и учености. Июньской ночью, которую я провел в лощине у подножия монастыря, рои храбрых светлячков кружились искрами света в кустах, как ответ влюбленного мерцанию Млечного пути и небосводу, купол которого делался выше по мере восхождения на гору. Я был опьянен красотой древности и ее успокаивающих тайн. Я отдал бы все церкви мира за плиту музея в Неаполе и все монастыри земли, чтобы увидеть движение сердца Эсхила или Софокла. И все же той ночью, охваченный мириадами ощущений, я понял величие души св. Бенедикта, который в VI столетии от Рождества Христова удалился на эту гору, где был расположен античный храм Аполлона, чтобы здесь основать орден бенедиктинцев. Я не мог воспротивиться тому, чтобы представить себе фигуру смиренного монаха, перед которым жестокий король готов Тотила, завоеватель Италии, трепетал как ребенок.

Собор Сан Руфино в Ассизи

После глубоких переживаний и откровений Ассизи и Монте-Кассино я ощутил непреодолимое желание увидеть Гранд-Шартрез, самый знаменитый монастырь Франции, насельники которого демонстрировали наивысшие проявления монашеского самоотречения и аскетического подвига средневековья. Осенью прошлого, 1879 года мне удалось осуществить эту мечту. – Я попытаюсь передать здесь то грандиозное впечатление, которое я получил от одного из наиболее благородных видов Альп провинции Дофине и одного из самых интересных памятников нашего прошлого. Возможно, в этот рассказ я совершенно неосознанно вплету свои размышления о душе современного человека, навеянные пейзажами окрестностей монастыря, или несколько мыслей о духовном и философском кризисе нашего времени. Они появляются среди случайностей дороги, как невинные колокольчики, что часто прячутся то в густой траве, то среди обрывистых скал. Когда вы путешествуете, раскройте глаза как можно шире и позвольте мыслям течь свободно. Ибо это самый надежный способ отгородиться от современности и проникнуть в глубины прошлого и дали будущего. И если подобные путешествия так приятно делать для собственного удовольствия, сколько радости доставит это усилие во имя коллективной души, широкой и многоликой, но от этого не менее реальной, самоидентичной и единой, принадлежащей всему народу. Тем более это приятно, если это твой народ!

I. От Экса до Гранд-Шартрез

Я отправился в Гранд-Шартрез из Экс-ле-Бэ. Быстрое, всего в несколько часов, путешествие в обрамлении горного пейзажа бросает вас от встречи с роскошной жизнью согласно последним веяниям моды к жестокому одиночеству и перемещает к подножию монастыря, где духовная атмосфера сохранилась неизменной с ХII века.

«Небольшой городок Экс, охваченный паром, шелестом и пахнущий теплой и насыщенной полезными минералами водой ручьев, поднимается широкими и быстрыми террасами на холм в окружении виноградников, лугов и садов». Достаточно прочитать только эту кокетливую зарисовку Ламартина, чтобы понять, что окрестности Экса уже давно стали модным местом. Так было уже в III веке, со времен Помпея Кампана. Он повелел возвести для своего семейства усыпальницу и арку в ионическом стиле. В этой постройке – восемь ниш, в которые патриций поместил урны с прахом своих родственников и их скульптурные портреты. Они приехали сюда, чтобы поправить здоровье водой из местных источников, и нашли здесь свой последний приют. Сегодня Экс – один из самых шикарных курортов. Здесь расположены Вилла Цветов, театр, есть система освещения, уже сложился круг постоянных посетителей, сюда приезжает оркестр из Кельна. Элегантная и галантная жизнь здесь соседствует с наглостью показного благополучия, безнадежные больные прогуливаются под падающими листьями тополей. Безнадежные? К счастью, надежда всегда есть. Ибо этот город купален, ленивых прогулок и возбуждающих контрастов с радостью возродит утраченные надежды угасающих и одарит новыми мечтами тех, кто еще не готов умереть. Вечером завсегдатаи Бульвара толпятся вокруг игорного дома, который сияет, подобно светящемуся улью. Эта шумная жизнь царит недалеко от озера Бурже, спящего неподалеку. Над озером господствует своими крутыми уступами скала Ша. Ничто не беспокоит ее одиночества. Здесь всегда царит тихая печаль. Нынешний век подходит к концу и вопрошает свое прошлое, озеро вспоминает о нем с чувствами поэта, очарованного им. [12] Благодаря волшебству его стихов этот меланхолический пейзаж всегда будет напоминать о поэте и женщине, увековеченной в его творениях. В истории поэзии озеро Бурже называется озером Ламартина. К его ушедшим годам, к его неподвижным водам устремле-ны неизученные глубины этого лирического гения Франции ХIХ столетия. Греки, поклонявшиеся поэтам как полубогам, возможно, вспомнили бы о своем отношении к стихотворцам, поместив Музу Ламартина в одном из гротов на берегу озера, изваяв юную пылкую девушку, которая тянется, словно одержимая тень, алкающая жизни вечной, к «страницам годов двадцатых»: «Ее взгляд, – говорит тот, кого любила прекраснейшая из смертных, – кажется, обладает такой глубиной, какой мне не доводилось видеть в глазах ни одного человека». Фамильный склеп герцогов Савойских находится в аббатстве От-Комб. Расположенный у подножия скалы склеп, подобно белому саркофагу отражается фиолетовой тенью в голубых волнах озера. Но она прошла, не оставив и следа, бледная Муза, загадочная Возлюбленная, будившая в великой душе поэта чувство Бесконечной Любви!

Эти грустные мысли посетили меня теплым сентябрьским утром, когда повозка везла меня по берегу озера, минуя Шамбери, в долину Иер, к Сан-Лорен-дю-Пон. Долина ведет к высоким горам. Слева струи водопада Куз разбиваются о камни. Чуть дальше расположены карьеры, где добывают гипс и мрамор. Поток, в котором плещется форель, несет свои светлые воды по ложу из черных камней среди зарослей ольхи. Деревушки разбегаются по тенистым лужайкам и каштановым рощам. Пейзаж напоминает лики Шарметта, любимые виды шестнадцатилетнего Руссо, сентиментального мечтателя, собирающего ландыши или служащего мадам Варенн. Здесь все еще говорит о спокойной жизни сельских тружеников, о ничем не омраченном труде, о славном характере савойцев. Но вскоре пейзаж становится более грубым. Слева уже просматривается высокая горная цепь, самые высокие пики которой – Кошетт и Отеран. Это и есть Гранд-Шартрез. Он тянется от Шамбери до Гренобля на восемнадцать лье и представляет собой полностью изолированную горную систему, расположенную почти в середине альпийского массива. Непроходимые леса, крутые обрывы, глубокие пропасти окружают Гранд-Шартрез со всех сторон. Из долины Гревиводан, как и из долин Вореппе и Эшелле, он выглядит монолитной неприступной стеной. Эта высокая линия осады, естественное укрепление против внешнего мира, была предназначена стать монастырем из монастырей, убежищем монахов, наиболее приближенных к небу, или пристанищем жертв самого печальной, самой жестокой трагедии в жизни – крушения надежды.

На границе Савойи и Дофине пейзаж вдруг обретает тревожные черты невозделанных земель. Справа от равнины, приобретшей некоторую неровность, поднимаются скалы. Здесь растут чахлые кусты и скрюченные сосны. Освещенные лучами солнца, растения и камни отбрасывают причудливо изломанные тени. О таких местах говорят, что природа здесь содрогается и злится, чувствуя приближение пустыни. Вдруг дорога приводит вас в узкую долину. Гид предложит вам зайти в гроты, где вода медленно растит сталактиты. Спуститесь в пещеры, пройдите по деревянным галереям, освещая себе путь свечой. На глубине десяти метров можно увидеть заводь, выложенную булыжниками. Здесь поток прячется от непогоды. Воды промыли огромные пещеры в мягком камне. Что это, подземные часовни, храмы или пыточные подвалы? Воображение замирает перед странными фигурами, превращенными водой в камень глубоко под землей: детские личики, бюсты рыцарей в шлемах с опущенными забралами, коленопреклоненные фигуры, расположившиеся на наклонных участках дна пещеры или скорчившиеся под низкими сводами. Неужели есть то, чего боятся даже силы природы? Неужели ледниковые воды, стенавшие в каменных застенках пещер в доисторические времена, предвидели странные и ужасные сцены человеческой истории, ибо они работали над своими причудливыми скульптурами веками? На выходе из грота тропинка, как бы защищаясь от пропасти, жмется к скалам, где сливается с дорогой римской постройки времен Карла-Эммануила. Вы вскоре забываете дьявольские видения подземного мира. Здесь, на поверхности, деревенька Эшелль и плодородные холмы Изера улыбаются солнцу. Преодолев Гиер-виф, вы достигаете Дофине и через полчаса попадаете в Сен-Лорен-дю-Пон. Эта деревня выглядит бедно, дома окружены деревянными галереями, в которых прорезаны слуховые окна, их остроконечные крыши покрыты шифером, что напоминает шале Оберланда в швейцарском кантоне Берн. Недалеко от селения угрюмый поток вырывается из ущелья, прорезающего невероятные горы. Это Гиер-мор. Поток получил свое имя потому, что жаркое солнце иссушило все вокруг. Создается впечатление, что сюда принесены все печали тех свирепых мест, по которым Гиер-мор прошел. В отличие от Гиер-мора, Гиер-виф, с которым первый вскоре соединится, смеется и радостно славит солнце. Таков вид дикого ущелья, которое ведет в Гранд-Шартрез.