Линкольн Чайлд - Две могилы

• Название: Две могилы
• Автор: Линкольн Чайлд
• Жанр: Детектив
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-389-07752-2, 978-5-389-05882-8

Специальный агент ФБР Алоизий Пендергаст находится на грани отчаяния. Едва отыскав свою жену Хелен, которую он много лет считал погибшей, он снова теряет ее, на этот раз навсегда. Пендергаст готов свести счеты с жизнью. От опрометчивого шага его спасает лейтенант полиции д’Агоста, которому срочно нужна помощь в расследовании. В отелях Манхэттена совершена серия жестоких и бессмысленных убийств, причем убийца каждый раз оставляет странные послания. Пересиливая себя, Пендергаст берется за изучение материалов следствия и быстро выясняет, что эти послания адресованы ему. Более того, убийца, судя по всему, является его кровным родственником. Но кто это? Ведь его ужасный брат Диоген давно мертв. Предугадав, где произойдет следующее преступление, Пендергаст мчится туда, чтобы поймать убийцу. Он и не подозревает, какую невероятную встречу приготовила ему судьба…

---

Д’Агоста понимающе кивнул.

— В нашем случае совершено только два убийства, и под определение серийных они не подходят. Однако есть основания полагать, что это число может вскоре увеличиться.

— Безусловно.

Гиббс вытащил из портфеля тонкую папку:

— Как только капитан Синглтон позвонил нам вчера вечером, мы бегло просмотрели базу данных.

Д’Агоста наклонился вперед. Становилось все интересней.

— Мы хотели узнать, встречались ли в полицейской практике серийные убийцы, оставлявшие на месте преступления части собственного тела, имевшие похожий почерк et cetera[38]. — Он положил папку на журнальный столик. — Вот предварительные результаты, но это должно остаться между нами. Я вкратце изложу, если вы не возражаете.

— Нет, конечно же.

— Мы имеем дело с хорошо подготовленным убийцей. Очень хорошо подготовленным. Он образован, богат и непринужденно чувствует себя в обстановке фешенебельного отеля. Расчленение трупа не такой редкий случай, как можно подумать. Десятки убийц подошли бы под этот тип преступления. Но обычно они, наоборот, прячут какую-то часть тела жертвы, а не добавляют собственную. Так поступает только наш убийца. И в этом смысле он уникален.

— Интересно, — сказал д’Агоста. — И какие у вас возникли идеи?

— Начальник нашего отдела долго занимался этой темой и пришел к выводу, что убийца отождествляет себя с жертвой. Он словно многократно убивает сам себя, по частям. Вероятно, он ненавидит себя. Почти наверняка в детстве у него была психологическая травма — сексуальное насилие или издевательства. Возможно, ему часто говорили, что он плохой, что лучше бы он умер или не родился вовсе. Что-то в этом роде.

— Не лишено смысла.

— Преступник внешне ничем не отличается от обычного человека. Поскольку он не имеет внутренних запретов и способен говорить очень убедительно, чтобы добиться своей цели, то может казаться обаятельным и даже харизматичным. Но в душе он ужасно одинок и крайне нуждается в сочувствии.

— Но зачем он убивает?

— В этом-то вся и суть: он почти наверняка получает от убийства чувственное, сексуальное наслаждение.

— Сексуальное? Да ведь мы не нашли следов спермы, а второй жертвой вообще был пожилой мужчина.

— Верно. Но позвольте мне кое-что вам объяснить. Наша база данных строится на так называемых комплексных показателях и корреляциях. И как я уже говорил, по психическому профилю и почерку нашего убийцу вполне можно сопоставить с десятками других преступников. В свое время мы опросили более двух тысяч серийных убийц и всем задавали один и тот же вопрос: зачем они это делали? И черт возьми, все отвечали одно и то же! Ошибка, конечно, возможна, но, скорее всего, наш преступник тоже испытывал от убийства сексуальное удовольствие.

Д’Агоста все еще сомневался, но тем не менее кивнул.

— Продолжаем. У обоих убийств был чувственный подтекст. Преступник испытывал сексуальное возбуждение, вызванное двумя причинами: чувством власти над другим человеком и видом крови. Пол жертвы в этом случае не так уж и важен. А отсутствие спермы можно объяснить тем, что он не достигал пика наслаждения. Или все дело в том, что он не снимал одежду. Такое частенько случается.

Лейтенант беспокойно заерзал на стуле. Пончик перестал казаться ему таким уж аппетитным.

— Другой общий момент — это определенная последовательность действий, своеобразный ритуал. Убийца получает удовольствие еще и оттого, что повторяет одни и те же движения, в неизменной последовательности, наносит тем же ножом точно такие же повреждения.

Д’Агоста опять кивнул.

— У него есть работа. Вероятно, хорошая. Такие убийцы предпочитают действовать в знакомой, комфортной обстановке. Следовательно, мы можем предположить, что это либо бывший служащий этих отелей, либо, более вероятно, их бывший клиент.

— Мы уже начали проверку персонала отелей, а также постояльцев.

— Превосходно. — Гиббс глубоко вздохнул. Он, конечно, был излишне разговорчив, но д’Агоста и не думал его останавливать. — Ловкость в обращении с ножом говорит о том, что профессия преступника связана с холодным оружием. Либо он просто помешан на клинках. Очень самоуверен, высокомерен. Это еще одна особенность данного типа преступников. Он не боится, что его засекут камеры наблюдения, он смеется над полицией и верит, что сможет контролировать ход расследования. Я уже не говорю об этих издевательских надписях.

— Меня тоже интересуют надписи — у вас есть какие-то предположения на этот счет?

— Могу лишь повторить, что они издевательские.

— А кому, на ваш взгляд, они адресованы?

По лицу Гиббса расплылась улыбка:

— Никому в отдельности.

— А как же «С днем рождения»? Вы считаете, это сообщение тоже никому не адресовано?

— Да. Преступники этого типа любят дразнить полицейских, но обычно не выбирают отдельную мишень для насмешек. По крайней мере, на первое время. Мы все для них на одно лицо. Преступник мог иметь в виду годовщину любого события — возможно, даже свой собственный день рождения. Это тоже необходимо проверить.

— Отличная идея. А что, если это послание какому-то другому человеку а не полицейским?

— Вряд ли. — Гиббс погладил папку. — Здесь возможно другое. Допустим, убийцу в детстве бросила мать, он рос сиротой. У него сложные отношения с женщинами. А если он гомосексуалист, то с мужчинами. Наконец, могло произойти какое-то событие, озлобившее его: разрыв с любимым человеком, увольнение с работы или — что наиболее вероятно — смерть матери.

Гиббс с удовлетворенным видом откинулся на спинку стула.

— Это предварительные выводы? — поинтересовался д’Агоста.

— Мы их подкорректируем, когда получим дополнительную информацию. У нас поистине огромная база данных. — Гиббс посмотрел д’Агосте прямо в глаза. — Должен признать, лейтенант, что вы поступили правильно, обратившись с этим делом именно к нам. В нашем отделе собраны лучшие в мире эксперты по этому вопросу. Обещаю, что мы будем работать в тесном контакте с вами, уважая ваших людей и согласовывая свои действия.

Д’Агоста кивнул. О большем в его положении не стоило и мечтать.

После отъезда Гиббса лейтенант еще долго сидел за столом. Рассеянно жуя пончик с карамельным кремом, он обдумывал слова Гиббса о мотивах убийцы. В них был определенный смысл. Возможно, даже слишком много смысла.

Господи, как пригодился бы сейчас Пендергаст!

Д’Агоста покачал головой, покончил с пончиком, облизал пальцы и неимоверным волевым усилием закрыл коробку.

14

Д’Агоста отмахнулся от швейцара своим полицейским жетоном и с решительным видом прошел мимо, даже не взглянув на него.

— Сэр? Вы к кому, сэр?

Уже поворачивая во внутренний двор, лейтенант все-таки назвал имя Пендергаста и номер его квартиры.

Лифтер оказался более упрямым, так что пришлось обвинить его в противодействии силам правопорядка, чтобы тот соизволил все же открыть старомодную решетчатую дверь и доставить лейтенанта на нужный этаж.

Д’Агоста часто бывал в «Дакоте» и каждый раз восхищался смесью ароматов пчелиного воска, старого дерева и тонко выделанной кожи. Все здесь поражало аристократической роскошью, начиная с полированной меди кнопок лифта и заканчивая внутренней отделкой — мягкими, поглощающими звуки шагов коврами, стенами из известнякового туфа и изящными подсвечниками позапрошлого века. Но сейчас лейтенант ничего этого не замечал. Он беспокоился за Пендергаста. День за днем он ожидал какой-то развязки, хотя бы нервного срыва. Но ничего не происходило. И от этого было еще страшнее.

Швейцар, конечно же, сообщил о его приходе, и как только д’Агоста надавил на кнопку переговорного устройства, та мгновенно ожила.

— Винсент?

— Мне нужно поговорить с вами. Срочно.

Пендергаст долго не отвечал.

— На какую тему?

Голос Пендергаста звучал так странно, что у д’Агосты пробежал мороз по коже. Хотя, возможно, всему виной было простое дребезжание микрофона.

— Вы впустите меня?

Еще одна долгая пауза.

— Спасибо, что зашли, но нет.

Д’Агоста задумался. «Спасибо, но нет»? Это ему совсем не понравилось. Лейтенант вспомнил разговор с Лорой и решился еще на одну попытку:

— Пендергаст, послушайте. У нас произошло несколько убийств. Серийный убийца. Мне действительно нужен ваш совет.

— Меня это не интересует.

Д’Агоста глубоко вздохнул:

— Я не отвлеку вас надолго. Просто хочу взглянуть на вас, и все. Нам нужно поговорить. Я хочу понять, что происходит, что с вами творится. Вы испытали страшное потрясение…

— Пообещайте, что уйдете и больше не будете меня беспокоить.

Его голос стал еще холодней и равнодушней, чем прежде.