Дарья Телегина - Душные бандиты

• Название: Душные бандиты
• Автор: Дарья Телегина
• Издательство: Терра-Азбука
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 1996
• ISBN: 5-7684-0031-1

Герои этой книги — парень из соседнего двора и пенсионерка со скамейки у подъезда. Но приключения, которые им пришлось пережить, заставили бы содрогнуться самого Индиану Джонса. Телегина — писатель непредсказуемый, в ее книгах за бытовой дракой скрывается древний храмовый ритуал, а из трех подозреваемых подлинными убийцами могут оказаться все трое. Лучшими страницами из этой страшной и смешной книги могли бы гордиться Иоанна Хмелевская и Эллис Питерс. Не верьте тем, кто говорит, что чтение — занятие безопасное.

«Душные бандиты» — это три иронических детектива («Тьма Египетская», «Душные бандиты» и «Явка с повинной»), собранные под одной обложкой. Читатель будет захвачен не только слогом повествования и необычностью коллизий, но и обаятельной личностью героини — пенсионерки М. Д. Суховой.

---

— Ох… — устало отмахнулся Алексеев. — Маркин, оказывается, в момент этого двойного убийства вместе с помощниками… естественно, не у нас работающими… Вытряхивал деньги с какого-то должника… Это он так себе вторую зарплату… или, скорее, первую… сделал. Знаете, как это сейчас практикуется: был наемным работником по возвращению долгов… Работа по контракту…

Мария Даниловна непонимающе хлопала глазами:

— Гербалайф, что ли?

— Ох… Темнота… — устало пожал плечами опер. — Бандформирование! Так ясно?

— Ну, так бы сразу и сказали! — повеселела Мария Даниловна.

— Ну, и попутно еще кое-что выяснилось, — продолжал Алексеев. — Например, помните, может быть, знаменитый случай, когда одной опасной преступнице прямо в камеру предварительного заключения кто-то передал пистолет с шестнадцатью боевыми патронами? Ну, это же еще так мусолилось разными средствами массовой информации. Документальные, художественные… или, скорее, низкохудожественные ленты снимали, чуть ли не каждая газета репортаж об этом печатала… Какой-то фильм даже премию на Каннском фестивале отхватил…

— Да… — задумалась Сухова. — Она, кажется, бежала, кого-то ранив? Или нет, ее ранили и бежали… Нет, что-то краем уха…

— Ну, это в телеверсии так преподнесли, — поморщился Петруха. — На самом деле ей не удалось, в решающий момент выяснилось, что патроны были холостыми, и тогда-то ее легко повязали и вернули обратно в КПЗ… Так суть не в том: до вчерашнего вечера следствие ломало голову, кто же принес ей оружие? Не только журналисты, — киношники и мои коллеги строили одно предположение за другим, сама преступница то и дело выдвигала логичные на первый взгляд, противоречащие одна другой и абсолютно лживые на деле версии, отработка которых заняла последний год… Так вот это он, Пашка Маркин, и передал! Он признался, что из личных симпатий, поскольку уверился, что дама невиновна… Она же, как стало известно, пыталась его выгораживать, но все сходится на том, что имели место и симпатии, и взятка… Вот из-за таких-то и растет неуважение к милиции!

— А зря! — поддержала опера Мария Даниловна. — Хотя понять обывателя можно. Я, признаться, и сама раньше вашего брата недолюбливала… Теперь-то я знаю, милиционер милиционеру рознь! Нельзя всех под одну гребенку!

— Нельзя, — кивнул Петруха. Заметив, что собеседница, уничтожившая в течение разговора как минимум дюжину бутербродов с вареньем, вновь потянулась к сладкому, он вспомнил свои подозрения последних дней и весело сообщил:

— Знаете, Мария Даниловна, теперь-то могу вам признаться…

— М-м-м? — вопросительно попыталась произнести она, жуя.

— Я вас подозревал… Сам не понимаю, ну почему, что ни произойдет, я первым делом на вас грешу? А? Ваша, видимо, школа… Это же вы у нас — мастер беспочвенных подозрений! Ну, не обижайтесь, пожалуйста, я просто хотел, чтобы между нами не было недомолвок…

— Но я точно не убивала инкассаторов! — надувшись, заявила Мария Даниловна. — У меня пистолета нет — это раз, и на Садовой я была днем, до обеда, — это два-с!

— Пистолет там вообще ни при чем, — заметил опер, — а на Садовой вы могли появиться и дважды, почему нет? Ох, ну вот, опять вы меня на подозрение выводите! Нет, этот вопрос я уже отработал, вы невиновны! Речь о другом: вы знаете, какое на днях забавное мошенничество вскрылось?

— Хм… — погрузилась в раздумья Сухова. — Нет, постойте, не говорите, дайте я сама угадаю!

Опер с возрастающим интересом взирал на собеседницу.

— Я слежу за криминальной хроникой в прессе! — гордо сообщила она. — Так… Вы имеете в виду тот потешный случай, когда в квартиру позвонили милиционеры, грабители же, увидев их в глазок, испугались и, не видя иного выхода, попрятались? Один залез на антресоли, а второй спрыгнул на балкон этажом ниже и накрылся половиком? Я хохотала до слез!

— Не смешите меня! У меня самого сейчас слезы от ваших историй потекут! Завязывайте вы с этим криминальным чтивом! А то как бы вам не увлечься слишком…

— Ну, а вы что мне хотели рассказать?

— Да я теперь уже и не знаю, стоит ли… Вы так все близко к сердцу принимаете…

— Ну пожалуйста! — жалобно заканючила старушка.

— Ну ладно, — махнул рукой опер. — В общем, почему я вас поначалу подозревал? Да все из-за этих зубов, которые то у вас болят, то вдруг внезапно проходят ни с того ни с сего… Дело было так: одна особа, которую потерпевшие описывают как женщину лет шестидесяти, интеллигентного вида, аккуратно одетую… Похоже на вас, не так ли? Так вот она в течение нескольких месяцев посещала платные зубные кабинеты и в тех из них, где лечение проводилось до расплаты, ставила себе самые дорогие пломбы, проходила самые качественные процедуры… А потом прямо из кабинета, с неоплаченной квитанцией в руке, шмыгала за дверь и бывала такова! По городу набралось десять таких случаев, и все десять совершены одним лицом!

— Ну и ну! — изумилась Мария Даниловна. — А теперь что же, задержали ее?

— Пока нет, — вздохнул опер. — Что такое фоторобот для пятимиллионного города! Поди найди! Вот разве что точное описание ее полости рта у нас имеется… Но не будешь же отлавливать на улице всех ваших ровесниц и заглядывать им в зубы? Интересно то, что все случаи — в центральных районах, видимо, она должна жить где-то тут, но это особенно ничего не проясняет… Последний был зафиксирован у нас, на Лабутина… Да, кстати: вы знаете мой адрес?

— Знаю! — уверенно заявила Сухова. — Лабутина, пройти до конца, затем свернуть налево… нет, направо… Там во вторую арку…

— Да нет, в первую! — поправил Петруха. — А номера?

— Не помню, — искренне пожала она плечами.

— Верю, — вздохнул Алексеев. — Это я так, на всякий случай… Я знаю, что это были не вы! Я первым делом, как на вас подумал, зашел в нашу районную, бесплатную… Сравнил карточки… У мошенницы есть одна характерная деталь во рту, дефект… Врачи мне разъяснили… В общем, она — это не вы!

— Ура! — согласилась Мария Даниловна. — А при чем ваш адрес?

— Так она в одном из кабинетов посмела заявить, что проживает в моей квартире! Теперь-то я понимаю, что это просто случайные цифры, от фонаря… Шла по Лабутина — и сказала, что живет на Лабутина…

— Хорошо… — медленно произнесла Мария Даниловна. — Петруша… А вот скажите… У нас тут на Вознесенском есть медицинский кооператив… «Надежда»… Там она не лечилась? Не знаете?

— По крайней мере, пока оттуда жалоб не поступало! — опрометчиво сообщил опер.

Мария Даниловна облегченно вздохнула и резко перевела тему:

— Интересно, а кто же все-таки убил инкассаторов?

Алексеев, тоскливо пожиравший глазами проигранную им в споре бутылку, опустошенную уже наполовину, причем им одним, и мысленно прикидывавший, прилично ли будет налить еще, в ответ тяжело вздохнул и, определившись в выборе, плеснул темно-красной жидкости в рюмку.

Алексеев ушел, и Мария Даниловна принялась собираться. Она не все рассказала своему собеседнику; в действительности же Сухова, замученная и перепуганная ночными видениями, уже договорилась о встрече со знахаркой, гарантирующей, судя по объявлению в газете, снятие порчи, наговора и родовых проклятий, исцеление кожных, желудочно-кишечных и прочих заболеваний, избавление от одиночества и полового бессилия, а также полную защиту от черных сил. Не столько предпоследнее, сколько последнее особенно привлекало Марию Даниловну, и опубликованный там же, в объявлении, призыв: «Уставшие, заблудшие, приидите — и откроются врата свободы и спокойствия» — она восприняла как обращенный лично к ней…

Заранее обговорив время визита и уточнив адрес, она с трепетом и надеждой понеслась на троллейбусе навстречу судьбе… Недолго проплутав по закоулкам в центре города, Мария Даниловна, чувствуя, как сильнее колотится ее сердце, подошла к двери квартиры и позвонила… Звонка, впрочем, она не услышала и, чуть подождав, робко постучалась…

Дверь распахнулась, и пенсионерка Сухова вошла внутрь, кивнув в ответ представшей на пороге миловидной, хрупкой девчушке, впустившей ее.

— Приветствую вас в Чертоге Судьбы! — торжественным замогильным голосом произнесла девушка, строго и скромно одетая. Кружевной воротничок и две жиденькие светлые косички усиливали ее сходство со школьницей. Она вопросительно взглянула на посетительницу, и, опережая ее реплику, та забормотала:

— Я вам звонила… Мне назначено…

— Хорошо, — кивнула девушка и подошла к столу. Обстановка небольшого помещения никак не соответствовала своему возвышенному названию. Современный дизайн, типично офисная мебель, невысокий столик с пачкой журналов, призванных скрасить досуг посетителей, ожидающих встречи с судьбой, явись они одновременно и в большом количестве, в чем Мария Даниловна засомневалась. «Несолидно как-то… Нетаинственно… Такое ощущение, что мне сейчас распечатают на компьютере информацию, ну типа того, как в газетках астрологические прогнозы: мол, двадцатого остерегайтесь подписывать контракты, а двадцать пятого вас ожидает удача на амурном фронте… Профанация! Уйти, что ли?» Она все терзалась, и, видимо заметив это, девушка взяла инициативу в свои руки. Не давая клиентке опомниться, она с милой улыбкой попросила плату, та, не успев еще набраться мужества для отповеди, машинально протянула деньги. Девушка выписала квитанцию, отдала ее посетительнице, убрав деньги в сейф, вмонтированный в стену. Присев к столу, она указала Суховой на стоящее неподалеку удобное кресло и, предложив полностью расслабиться, спросила: