Наль Подольский - Труба архангела

• Название: Труба архангела
• Автор: Наль Подольский
• Издательство: Азбука : Терра
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1997
• ISBN: 5-7684-0190-3

Остросюжетная детективно-фантастическая повесть об адвокате Самойлове.

В отличие от большинства своих коллег он охотно берется за «безнадежные» дела и потому закономерно сталкивается с монстрами преступного мира и неординарными, порой одиозными преступлениями. Ему постоянно приходится проводить собственные частные расследования, что, в сочетании с природным любопытством, втягивает его в разнообразные и отнюдь не безопасные приключения.

---

— Я чувствую себя в тупике, — пожаловался Александр Петрович жене. — Ситуация совершенно мистическая. Можно подумать, на всех сотрудников института было наложено некое проклятие.

— Забавно, — задумчиво заметила Карина, — это напоминает историю со вскрытием гробницы Тутенхамона.

— Тутенхамона? — удивился он. — Раскопки Картера?

— Да, двадцатые годы. Большинство тех, кто присутствовал при вскрытии усыпальницы, погибло в течение следующих нескольких лет. Болезни, несчастные случаи… Кто утонул, кто попал в автомобильные катастрофы. А несколько человек, в том числе лорд Карнарвон, умерли от неизвестной болезни — только лет через сорок выяснилось, что это гистоплазмозис, вирус, который переносят летучие мыши. Газеты писали о «проклятии фараона».

— Вот, вот, и здесь что-то похожее. Инфаркты, грипп, несколько человек — от рака. Это надо же, умереть от гриппа… Двоих задавили автомобили, кого-то зарезали хулиганы. А один попытался воспользоваться в ванне электробритвой. Все стали вдруг патологически невезучими и глуповатыми… И я не знаю, что делать. Все ниточки оборваны.

— Подожди падать духом, постой-ка: ты сказал, кто-то умер от рака?

— Да, и не один, а трое.

— Послушай, мой двоюродный дядя служил во внешней разведке, проще говоря, был шпионом. Самым настоящим шпионом, работал в Турции, в Иране и в Эмиратах. Можешь представить, что это такое. Так вот, он умирал от рака в Ереване, а я была школьницей и ухаживала за ним. И он мне такое рассказывал! Понимаешь — у него было время подумать, и хотелось перед кем-то покаяться. Или просто выговориться. А раковый больной, он ведь ничего уже не боится… Попробуй поговорить с родственниками этих… твоих.

— Попробовать можно, — без большого энтузиазма согласился адвокат. — Но ты, однако, философ.

Совет не падать духом оказался зерном, упавшим на тучную почву. Уже через два часа после этого обмена репликами, за обедом, адвокат вернулся к проблеме «Нейтрино». Разговор он завел небрежным, скучающим тоном, как бы для поддержания застольной беседы, но Карина сразу уловила, что цель его — обкатка свежей идеи. Вообще-то Александр Петрович не любил обсуждать вслух неясные для себя самого ситуации, твердо веря, что слово изреченное есть ложь и что проговорить какую-либо тему — значит на время оборвать работу интуиции и упустить наиболее тонкие нити. Поэтому предложение порассуждать вместе Карина восприняла как лестное, хотя и догадывалась, что для нее лично дело кончится каким-нибудь трудоемким поручением.

— Похоже, что в нашем случае, — заметил рассеянно адвокат, — дедуктивный метод забуксовал. — Он замолчал, полностью увлекшись перекладыванием на свою тарелку салата.

— Обычной альтернативой дедукции считается индукция, — осторожно отреагировала Карина.

— Гм… это вполне возможно. — Он сосредоточился на открывании бутылки. — Тебе можно налить вина, дорогая?

— Не понимаю. У нас же нет ряда однородных событий, или ситуаций, или понятий?

— Если хорошо поискать, всегда можно найти, — пожал Александр Петрович плечами. — Прекрасный цвет, — констатировал он, подняв бокал с золотистым вином за тонкую ножку.

— И как же это может выглядеть?

— Опыт показывает, если серия странных вещей локализуется во времени и пространстве, все они так или иначе связаны между собой.

— А, вот оно что… Неплохо придумано, очень даже ловко, пожалуй. Все-таки из нас двоих — ты философ.

— Только по необходимости, — виновато улыбнулся он.

— Действительно ловко, — оживилась Карина. — Хорошо, давай перечислять в хронологическом порядке. Итак: неадекватная реакция охранника на мирного прохожего, необычные телевизионные помехи, бредовое поведение трупов, — она по очереди загибала пальцы, — и, наконец, пулевое ранение местного бомжа. Все?

— Ты упустила доставку на дачу электронной аппаратуры промышленного вида.

— Верно. — Она загнула пятый палец, мизинец. — Опросить доблестного Гарри и его хозяина мы пока еще не можем, а трупы — уже не можем, — продолжала она рассуждать. — Интересно бы, кстати, узнать, какой пистолет у Гарри…

— Пистолет Макарова, — живо откликнулся Александр Петрович, — во время того визита он старательно прятал от моих глаз лицо, но не пистолет. Да разве можно представить себе Гарри с «браунингом»?

— Отлично. Значит, самое первое и необходимое, — подытожила она, — разобраться с телевизионными помехами.

— Ты прекрасно выделила все главное. — На лице Александра Петровича расцвела широкая улыбка. — Истинно сказано: кто ясно мыслит, тот ясно излагает. — И поскольку Карина даже не пыталась скрыть удовольствие, доставленное ей этой сентенцией, он добавил уже деловитым рабочим тоном: — Тогда, может быть, ты возьмешь на себя телевизионные помехи? А я пока займусь раковыми больными.

Поняв, что угодила прямиком в расставленную ей ловушку, Карина слегка погрустнела, но все же согласно кивнула. Чтобы приободрить ее, Александр Петрович не стал предлагать никакой конкретной схемы действий, предоставив тем самым ей определенную самостоятельность. Он позволил себе всего лишь одно замечание:

— Возможно, в нашем ряду странных событий не хватает пока неизвестного события «икс», это надо иметь в виду. И кстати, тот несчастный бомж был убит примерно тогда же, когда наблюдались помехи. Может, кто-нибудь слышал звук выстрела? И еще вот что, — добавил он, вставая из-за стола, — посмотри-ка, что я вчера раздобыл. — Взяв с полки шкафа небольшой рулон бумаги, он развернул его перед Кариной. Это был крупномасштабный план Комарово и его окрестностей.

Александр Петрович отдал телевизионные помехи на откуп жене с легким сердцем: здесь требовалась именно та научная методичность, которую она привносила в любое расследование. Сам же он еще раз просмотрел список сотрудников «Окаянной конторы». Поскольку те из них, кто еще были живы, не могли сообщить ничего определенного о продукции своего института, нужно было придумать способ опросить мертвых.

Снова начались хождения по квартирам и непродуктивное общение со множеством людей, большинство из которых, увы, было воспитано далеко не лучшим образом. Но в Писании сказано: «Ищите и обрящете», и на третий день утомительных розысков судьба улыбнулась Александру Петровичу.

Нажав очередную кнопку звонка на семнадцатом этаже очередного дома в новостройках и не услышав в ответ никакой реакции, он еще долго стоял у двери, сам удивляясь, почему не уходит, пока изнутри квартиры не послышались непонятные шорохи и лаконичное «кто?», произнесенное слабым женским голосом.

— Из мэрии, пенсионная комиссия, — елейным голосом объявил адвокат.

Дверь наконец приоткрылась, и стала понятной причина промедления: адвокат оказался лицом к лицу с сидящей в инвалидной коляске молодой женщиной. Она тяжело дышала и выглядела измученной — должно быть, ей с трудом удалось подъехать вплотную к узкому дверному проему и дотянуться до высоко расположенного замка.

— Что вам нужно? — спросила она, отдышавшись.

— Я ищу родственников покойного ученого Бахчина.

К удивлению адвоката, эта, казалось бы, совершенно невинная фраза оказала чудовищное действие: лицо женщины исказилось выражением запредельного ужаса, она попыталась закричать, но смогла издать только сдавленный писк.

— Умоляю, не надо пугаться, — стал ее урезонивать адвокат, — мой визит не таит для вас ни малейшей опасности, и вообще ничего неприятного. Я вас очень прошу, не надо так…

По-видимому, почувствовав, что посетитель не имеет агрессивных намерений, она немного пришла в себя.

— Хорошо, я родственница, — выдохнула она загнанно, словно сознаваясь в совершенном преступлении. — Что вам от меня нужно?

— Прежде всего, чтобы вы успокоились и перестали меня бояться. Я адвокат, как говорится, человек гуманной профессии, и уверяю вас, ни разу в жизни никого не обидел. Вот моя визитная карточка.

Все еще глядя на него со страхом, она взяла предложенную ей карточку и, тщательно ее изучив, положила в карман жакета.

Александр Петрович тем временем лихорадочно обдумывал, какую версию происходящего следует ей предложить. Лицо у нее было интеллигентное, плюс к тому обостренная инвалидным состоянием интуиция, и легенда о пенсионной комиссии здесь явно не проходила. Спугнуть ее ничего не стоило, а он, как на грех, успел уже ляпнуть через дверь слово «пенсионный».

— Ладно, проходите, — окончательно справившись со своим странным испугом, она отъехала назад, открывая адвокату проход внутрь квартиры. — Захлопните дверь.

Далее она направила свою коляску на кухню и тотчас нервно закурила сигарету.

— Я живу вдвоем с матерью, и она позволяет мне курить только на кухне, — пояснила она. — Садитесь.