Елена Звездная - Будь моей ведьмой

• Название: Будь моей ведьмой
• Автор: Елена Звездная
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-70521-4

Самый вредный из людей — это сказочный злодей. А что делать, если злодей влюбился? Да не в кого-нибудь, а в тебя? Причем не просто злодей, а внук самого Кощея, который по вредности, злобности и расчетливости знаменитому предку не уступит, а вот обаяния и наглости у него куда как поболее будет. А еще он ревнивый собственник, чем и гордится. И тут уж не помогут ни армия воинственных белок, ни избушка на курьих ножках, ни все Яги разом. Да даже фолиант говорящий и обучательный не спасет.

Кстати, а вы в курсе, зачем сказочному злодею паспорт любимой девушки?

---

Больно было. Очень больно. Настолько, что я закричала, вцепилась в его плечи ногтями, попыталась вырваться и остановилась только тогда, когда остановился он. Замер на миг, мокрый, напряженный, как струна, с каменными от напряжения мышцами, резко выдохнул и начал целовать мое лицо, забирая губами каждую слезинку, заставляя расслабиться, снова потерять нить реальности и утонуть в чем-то темном, неправильном и бесконечно приятном. Утонуть окончательно…

Я приходила в себя медленно, пытаясь восстановить дыхание и перестать дрожать, а Стужев тяжело дышал, сжимая меня в почти болезненных объятиях, и, зарывшись лицом в мои волосы, тоже пытался прийти в себя.

А потом мне стало страшно.

Действительно страшно! От того, что произошло, от того, что Стужев получил меня, просто получил, и я даже не сопротивлялась особо. И вот теперь, когда он взял желаемое и страсть утихла, я дико испугалась того, что он мне скажет теперь… Как посмотрит… И что будет дальше… Потому что я… я… Я вдруг поняла, что боюсь открыть глаза. Открыть и увидеть его торжествующий взгляд, его наглую самоуверенную улыбку с оттенком превосходства и услышать что-нибудь вроде: «Я тебя поимел, Маргош».

— Маргош, — он отстранился, приподнялся на локтях, и теперь его взгляд я ощущала, даже отчаянно зажмурившись, — маленькая моя, ты чего дрожишь?

Я застонала, закрыла лицо руками и попыталась отвернуться. Попыталась, потому что некоторые все еще были сверху и в чисто физиологическом плане с отворачиванием возникали трудности и…

— Маргошенька, — он наклонился и поцеловал пальцы, — маленькая моя, единственная, рыжая, вредная и такая любимая, ну чего ты испугалась?

Затаив дыхание, я вдруг осознала, что услышала! И про единственную, и про любимую, и…

— Я тебя очень-очень люблю. — Он силой отвел руки от лица, прижал мои запястья к простыни, наклонился и нежно поцеловал, чтобы продолжить хриплым шепотом: — Правда, в данный момент я еще и очень-очень хочу, но ты знаешь, в отношении тебя сложно вычленить что-то одно, так что я тебя и люблю, и хочу очень сильно, Рит. И… давай еще раз.

Удивленно распахнула зареванные глаза, оторопело посмотрела на довольного и собой, и мной, похоже тоже, Стужева. Но это мелочи, я вот про «давай еще раз» не поняла!

— Знаешь, долг перед родиной — вещь серьезная, и мы должны его ответственно выполнять, — продолжила офигевающая окончательно няшка.

— Стужев, ты даже не из России, — прошипела я.

— Но речь сейчас о тебе, — нагло усмехнувшись, произнес Саша.

Я улыбнулась, даже не знаю почему. Он улыбнулся в ответ, нежно поцеловал и выдохнул в губы:

— Я осторожно…

Он, конечно, осторожно, но все равно невольно поморщилась от боли. И еще очень полежать захотелось, но, не давая мне опомниться, Князь поступил по-своему — подхватил и понес в ванную. Голую. Стыдно так стало.

— Не красней, меня это заводит, — прошептал Александр, переступая через бортик джакузи.

А затем он медленно опустился в воду вместе со мной. Теплая вода обступила, согревая, расслабляя и пощипывая в некоторых местах. А Стужев… Стужев обнял, крепко-крепко, прижался лбом к моему плечу и едва слышно прошептал:

— Ты моя, Маргош. Моя. Можешь сопротивляться, злиться, вредничать, но я никогда не отпущу тебя. Ты — моя, вся от кончиков рыжих волос и до ноготков на пальцах ног, телом, душой, мыслями своими нестандартными. Вся моя, ясно?

Чета стремно это как-то — быть замужем.

— Марго, ты меня поняла? — сердито переспросил Стужев.

— Мля-а-а, вот попала, — простонала я, трогая пальцем пенный пузырик.

Александр расхохотался, причем хохотал долго и при этом очень крепко обнимал меня. А потом, погладив по щеке, тихо произнес:

— Знаешь, это странно, но мне впервые лет за двадцать даже жить хочется, — поймал мой удивленный взгляд и добавил: — с тобой.

Мне, наверное, все это кажется… или снится… или он опять прикалывается… или… А в душе росло что-то такое счастливое, еще не веря в то, что оно там есть. Мне вообще ни во что не верилось, и только крепкие объятия убеждали, что это вроде реальность, и…

— Представляешь, мы будем спать вместе, — мечтательно продолжил Стужев, обводя большим пальцем контур моих губ, — просыпаться вместе, завтракать вместе, гулять вместе… Представляешь?

Его сияющий взгляд встретился с моим, все более шокированным.

— Стужев, — прошептала я, прикрывая грудь руками и ошарашенно глядя на него, — ты реально на мне женился?!

В ответ широкая нагловато-довольная и очень счастливая улыбка. Такая счастливая-пресчастливая, довольная-предовольная.

— Правда? — Мой голос срывается.

Да, у меня шок. Мне в существование Терры и становление Ягой поверить оказалось проще, чем в это.

— Правда, Маргош. — Он потянулся и нежно прикоснулся к моим губам.

— Мля-а-а-а…

Больше сказать ничего не удалось — во время поцелуя, особенно такого, даже мычать не получается.

* * *

Свадебный торт меня впечатлил — пятиярусная махина с изображением меня и Стужева в джинсах и местами порванной одежде, но главное, в окружении марципановых розочек. Глядя на все это, я почему-то думала только об одном — кто его есть будет?!

— Ритусь, ты какую мою майку хочешь? — раздался голос Александра из спальни.

Интересный вопрос, учитывая, что на кресле лежал комплект белоснежного шелкового одеяния — пеньюар и ночная рубашка.

— Саш, да тут вроде как есть, — отозвалась я, поплотнее обматываясь полотенцем.

Он вышел из спальни, посмотрел на комплект, на меня, туда, где начиналось полотенце, снова на меня, но на этот раз в глаза, и вдруг тихо признался:

— Хочется видеть тебя в чем-то… моем. — На его губах появилась совершенно фантастическая улыбка.

И что я могла сказать на это?

— Давай майку, — покорно согласилась новобрачная.

Стужев кивнул и вдруг подхватил на руки и утащил в спальню, как самую ценную добычу. Я не визжала, я помнила про наследственную клептоманию. И вспомнила о ней повторно, когда у меня украли полотенце, прямо с меня причем. А затем Стужев очень заботливо надел на меня белую шелковую майку без рукавов. Старательно поправил на груди, максимально натянул внизу. Получилось ну очень короткое платьице. Тоненькое такое и самое интересное — на груди тоже тоненькое, а потому…

— Выплаты по кредитам начнем незамедлительно, — охрипшим голосом обрадовал меня… мм… муж.

— У нас там свадебный торт пропадает, — напомнила я, осторожно отступая от кредитора.

— Маргоша-Маргоша, — укоризненно произнес начинающий служащий коллекторской конторы, — выплаты по кредитам дело серьезное, требующее ответственного и своевременного подхода.

— Сашшшенька, — я отступила к двери и вообще начала осторожно покидать места банковских разборок, — сомневаюсь, что кредиты необходимо выплачивать начиная со дня их получения. Мы вообще только поженились.

— А как же погашение процентов? — невозмутимо произнес Стужев, старательно пытаясь деятельность по настижению меня прикрыть медлительностью движений.

— Какие проценты, Стужев? — возмутилась я. — Они еще даже набежать не успели!

— Что значит «набежать не успели»? — полуголый внук Кощея продолжал плавное наступление. — Маргош, там все успело набежать уже через пару минут после… мм… первичных выплат.

И улыбка такая — наглая-пренаглая!

— Стужев, — я выскользнула за дверь, и продолжая отступление, — это уже не возвращение кредитов, это рэкетирский наезд получается!

— Рэкет — наше все! — торжественно провозгласил Князь.

И бросился на меня.

С диким визгом я рванула от него, оббегая по периметру стол со свадебным ужином.

Меня схватили на входе в первый поворот, перекинули через плечо и потащили в спальню со словами:

— Раньше сядешь — раньше выйдешь.

— Стужев, ты сволочь! — заорала злая я.

— Даже спорить не буду, — ответила охамевшая няшка, по-хозяйски поглаживая все… что мог.

И вдруг остановился, уже как-то задумчиво поглаживая, а после выдал:

— Я же не ел сегодня.

После такого заявления я не могла не спросить:

— Вообще?!

— Да там так получилось. — Он перекинул меня с плеча на руки, развернулся и потопал к столу. — Понимаешь, утро… ты… и потом, когда ты к Ёжкам умчалась, кусок в горло не лез. А потом… — он запнулся и побелел, но все же продолжил, — уже ничего не лезло.

И прижал меня к себе. Крепко-крепко.

Стоял так, наверное, с минуту, а затем как-то совсем недобро произнес:

— Что-то я злиться начинаю, Маргош! — и добавил: — Сильно.

И на меня посмотрел. Внимательно.

Мне на его требовательный взгляд ответить было нечего, ну кроме:

— Сам сволочь.

— Ведьма, — не стал молчать Стужев.