Джон О'Хара - Весенняя лихорадка

• Название: Весенняя лихорадка
• Автор: Джон О'Хара
• Издательство: ACT
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: ISBN 978-5-17-063521-4

Писатель, который никогда не стремился к громкой славе, однако занял достойное место в ряду лучших американских романистов, таких как Хемингуэй и Фицджеральд. Почему? Уж не потому ли, что подлинный талант проверяется временем?

Один из самых ярких романов Джона О’Хары, который лег в основу замечательного фильма с Элизабет Тейлор, получившей за роль Глории свою первую премию «Оскар».

История затравленной, духовно искалеченной красавицы Глории Уэндерс, единственное развлечение которой — случайные встречи с малознакомыми состоятельными мужчинами.

Эта книга и сейчас читается гак, словно была написана вчера, — возможно, потому, что Джон О'Хара не приукрашивает и не романтизирует своих непростых, многогранных персонажей и их сложные противоречивые отношения…

---

А. Аб, Аб, Аб — анте, кон, де… Нет, сейчас не время думать о латинских предлогах. Сейчас это лишь собьет его с толку. Нужно разозлиться и сосредоточиться. А — Абботт, Аберкромби, Абингдон, Абрамс. Интересно, что сталось с той девочкой Абрамс, которая так хорошо играла на пианино? Теперь он мог думать о ней хорошо и вспоминать как музыкально одаренную девочку. Правда, в душе она была развращенной, и когда ее отец явился к нему и спросил, как понять то, что дочь ему рассказала, у него возникло желание сказать ему, какое чадо он растит. Но вместо этого сказал: «Послушайте, Абрамс, вы говорите ужасную вещь, выдвигаете серьезное обвинение. Я должен сделать вывод, что вы верите впечатлительному ребенку больше, чем мне?» А тот маленький человек сказал, что он только спрашивает, только хочет узнать правду, чтобы если это правда, он мог пойти дальше. «А, вот оно что? Значит, пойти дальше? А кто, позвольте спросить, поверит вам больше, чем мне? Я ведь родился в этом городе, мои предки в течение пяти поколений были здесь выдающимися людьми. Я сам двадцать два года учительствовал, а вы сколько прожили здесь? Два года? Ну ладно, шесть. Что такое шесть лет против столетий? Неужели думаете, что хотя бы ваши соплеменники поверят вам, а не мне? Доктор Штейн, например. Думаете, он поверит не мне, а вам? Мистер Поллак в „Пчеле“. Думаете, он поверит вам, рискнет своим положением в этой общине, где так мало ваших соплеменников, примет вашу сторону в нападках на меня с совершенно безосновательной историей? Мистер Абрамс, я мог бы избить вас до полусмерти за то, что вы явились ко мне с таким обвинением. Меня останавливает только то, что я сам отец. Думаю, об этом сказано достаточно. Ваша дочь — это ваша проблема. Моя работа — заботиться о том, чтобы она получила образование, но моя работа начинается в девять утра и заканчивается в три часа дня». Ох уж эти Абрамсы. Возможно, они жили в Нью-Йорке, во всяком случае, забрали дочь из школы и продали свою лавку вскоре после разговора двух отцов. Абрамсы. В Нью-Йорке много Абрамсов.

Б, В, Г, Д. Сколько людей в Нью-Йорке, какие деньги, должно быть, гребет телефонная компания. Сколько людей, и у всех свои проблемы. Б. Бакли. Браун. Барнс. Барнард. Брейс. Баттерфилд. Браннер! Глория знала человека по фамилии Браннер. Доктор Реддингтон нашел его номер и назвал телефонистке.

Он услышал сигнал звонка по этому номеру, затем хорошо поставленный голос: «Скажите, пожалуйста, по какому номеру вы звоните?.. Мне очень жаль, сэр, этот телефон от-клю-чен».

Доктор Реддингтон положил трубку. Его осенило. Он нашел адрес, запомнил его, спустился и взял такси. Велел водителю подождать на углу Гудзон-стрит, водитель внимательно посмотрел на него и сказал, что подождет.

Доктор Реддингтон пошел по улице вслед за девушкой с большим свертком под мышкой. В другое время она могла бы заинтересовать его, но сегодня нет. Это была просто девушка с хорошей фигурой, несущая сверток. Потом, к его испугу, она вошла в дом под тем номером, который был ему нужен, поэтому он двинулся дальше, не останавливаясь, и подумал о водителе, который, видимо, смотрел на него и недоумевал, почему он прошел мимо этого дома. В полном смятении он повернулся и направился обратно к такси, и они поехали в солнечном свете обратно к отелю.

— Это очень любезно с вашей стороны, — сказала Глория.

— А, ерунда, — ответила мисс Дэй.

— Большое спасибо, Норма, — поблагодарил Эдди Браннер.

— Да чего там. Я все понимаю, — сказала мисс Дэй. — Сегодня вы бы изжарились в этом норковом манто.

— Эдди, посмотри минутку в окно, — попросила Глория.

— О! Без этих вещей вам было бы не обойтись, — сказала мисс Дэй, когда Глория сняла манто. — Хорошо, что они оказались у меня дома. Обычно по воскресеньям что не на мне, то в химчистке. А вот трусики захватить я не догадалась.

— С такой юбкой они не понадобятся. Замечательный костюм. Где купили его?

— В магазине Рассека. Вы что, играли в покер с раздеванием?

— Похоже на то, так ведь? В определенном смысле — да. Мы играли на деньги, поначалу я выигрывала, потом удача мне изменила, и когда я предложила поставить свое платье, мужчины приняли это предложение, я, само собой, не думала, что они потребуют снять его, это потребовали девушки из компании. Отличные у меня подруги. Я очень рассердилась и ушла.

— Вы учитесь в Нью-Йорке?

— Нет, живу здесь, но явиться домой в таком виде не могу. Родные мне даже курить не позволяют. Эдди, все в порядке.

— Костюм на вас выглядит лучше, чем на мне, — сказала Норма.

— Я бы этого не сказал, — заметил Эдди.

— Я тоже, — сказала Глория. — Но Эдди никогда не говорит ничего такого, что может вызвать у меня самодовольство. Мы давно знаем друг друга.

— Эдди, я думала, что после вечера пятницы ты не пьешь, — заметила Норма.

— Не пью.

— А, эта бутылка. Это моя, — сказала Глория. — Я купила ее для Эдди, чтобы снискать его благосклонность. Видишь ли, я думала, что мне придется провести здесь весь день, и хотела уговорить Эдди съездить в один из бродвейских магазинов, думаю, там кой-какие открыты в воскресенье вечером, они как будто всегда открыты. Но потом он предложил обратиться к тебе, и ты поступила замечательно. Эдди, я повешу манто в один из твоих чуланов, заеду за ним завтра. Я собиралась сдать его на хранение, но все откладывала, откладывала…

— Понимаю, — сказала мисс Дэй.

— …а вчера вечером обрадовалась, что не сдала, потому что мой двоюродный брат, йельский студент, приехал с другом в открытой машине, а было холодно. Они замерзли, но настояли на том, чтобы ехать на вечеринку в загородный дом возле Принстона.

— А ваши родные не беспокоились? Вы не возвращались домой?

— Машина чуть свет сломалась на обратном пути. Когда мы вернулись в город, Боб, друг моего брата, повел нас в одну компанию, и там я села играть на деньги.

— А что же ваш брат? Казалось бы…

— Напился до потери сознания. Он бы не позволил им заставить меня снять платье, но пить совершенно не умеет. Как и все в нашей семье. Я выпила два стаканчика шотландского, и меня шатает. Вы, наверное, это заметили.

— Нет-нет. Но я не могу разобраться в людях, пока они не начнут делать совершенно ужасные вещи, — сказала мисс Дэй.

— Ладно, у меня прекрасное настроение. Я хочу устроить попойку. Кстати, пока не забыла, если дадите мне свой адрес, я поручу отправить эти вещи в химчистку, а потом отослать вам.

— Хорошо, — сказала мисс Дэй и назвала адрес.

— Поехали к Бреворту, только платить буду я.

— Я думала, вы проиграли все деньги, — сказала мисс Дэй.

— Да, но по пути в центр обналичила чек. Его обналичил человек, который работает у моего дяди. Едем?

Нос «паккарда» с откидным верхом то вздымался, то опускался. Машина шла, будто танк, по дороге, предназначенной только для грузовиков. Ведший машину Пол Фарли кусал нижнюю губу, а сидевший рядом с ним человек, с виду очень довольный собой и всем миром, задирал подбородок и сорил сигарным пеплом на пол машины.

— Давайте остановимся, — сказал он. — Взглянем еще раз. Посмотрим, как здание смотрится отсюда.

Фарли нехотя остановился и осмотрелся по сторонам. Ему нравилось смотреть на почти достроенный дом — это была его работа.

— На мой взгляд, смотрится превосходно, — сказал он.

— По-моему, да, — сказал Перси Кэхен. Он учился говорить что-нибудь наподобие «по-моему, да», когда имел в виду «ты прав, черт возьми». С такими людьми, как Фарли, никогда не знаешь, скажут ли они что-нибудь простое вроде «ты прав, черт возьми» или же что-то утонченное, сдержанное, как «по-моему, да». Однако лучше перебрать в сдержанности, чем в восторженности. К тому же он был заказчиком; Фарли все еще работал на него в качестве архитектора, и не стоило позволять ему думать, что он делает все блестяще.

— Отличная работа. Я понимаю, когда сделал отличную работу, а для вас я сделал отличную, мистер Кэхен. Что касается игротеки, то моя изначальная смета не покрывает ее. Я мог бы сделать смету раньше, однако не думаю, что вы будете проявлять недовольство из-за каких-то от силы тысячи двухсот долларов. Вы понимаете, какие у меня были планы относительно игротеки. Ее можно было сделать и за гораздо меньшую сумму, и до сих пор можно, но если хотите держаться на уровне с другими домами, мой совет — не старайтесь экономить на мелочах. Я был одним из первых архитекторов, занявшихся игротеками, то есть увидел в них значимую составляющую современного дома. До последнего времени игротеки — ну, думаю, вы видели их немало и знаете, что они обычно собой представляют. Дополнительное место в подвале, куда ставят переносной бар, стол для настольного тенниса, несколько плакатов с Френч-лайн…

— О, я тоже хочу такие. Сможете приобрести?

— Думаю, да. Не хочется просить их о чем-то, так как я невысокого мнения о публике с Френч-лайн, но это мелочь. В общем, я хочу сказать, что одним из первых понял, каким важным дополнением к дому может быть игротека. Хотел бы показать вам кое-что из того, что сделал в Манхэссете. Знаете, в том районе, где живет Уитни.