Андрей Венков - Казаки против Наполеона. От Дона до Парижа

• Название: Казаки против Наполеона. От Дона до Парижа
• Автор: Андрей Венков
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4444-1160-5

Новая книга известного российского историка А.В. Венкова рассказывает об участии донского казачества в Заграничном походе Русской армии в 1813—1814 гг. Наряду с описанием боевых действий, автор рассказывает о военной подготовке казачества, особенностях тактики, принципах организации разведки и охранения, униформе.

В 1813 г. казачество стало основной ударной силой Русской армии. Казаки отличились во всех крупных боях и сражениях Заграничного похода и внесли значительный вклад в разгром армии Наполеона.

---

На период Отечественной войны 1812 г. были созданы ополченческие части, которые носили название казачьих:

В Московской губернии — 8 пеших и 1 конный;

В Тверской губернии — 5 пеших и 1 конный;

В Ярославской губернии — 4 пеших и 1 конный;

Во Владимирской губернии — 6 пеших;

В Рязанской губернии — 4 пеших и 1 конный;

В Тульской губернии — 4 пеших и 2 конных;

В Калужской губернии — 5 пеших и 1 конный;

В Вятской губернии — 3 сотни конных;

В Симбирской губернии — 1 конный;

В Лифляндской губернии — 1 конный.

Иностранцы отметили разницу между настоящими казачьими войсками и теми, которые лишь носили это название: «Когда говорят о казаках и их деятельности в 1812, 1813 и 1814 гг., то под этим подразумеваются обыкновенно все иррегулярные части… Это смешение двух разных понятий и объясняет то различие во мнениях, которое существует о казаках, — одни превозносят их до небес, другие считают никуда негодными»{78}.

Во время походов 1813—1814 гг. казаки были настолько популярны, что многие иностранные части в войсках союзников тоже называли себя «казаками».

Поляк Хлаповский, служивший в наполеоновской армии, пишет о боях у Гайнау и Лигница в 1813 г., где произошло столкновение с прусским сводным гвардейским кавалерийским полком, состоявшим из драгун, гусар, улан и казаков. Хлаповский упоминает «несколько берлинских казаков, чьи бороды длиннее, чем у донских».

Германские повстанцы, поднявшиеся в Гамбурге против французов, тоже объявили себя казаками: «Для защиты от этой угрозы они организовали местную милицию, а также совместно с другими ганзейскими городами вооружили около десяти тысяч добровольцев и разместили их в близлежащих фортификационных сооружениях и на островах, примыкающих к городу. Новое соединение сначала получило название "Войско Ганзейской Лиги", но вскоре обрело новое имя — "Казаки Эльбы". Рекрутированные из низших классов городского общества, сборище отъявленных бездельников и бедняков, они использовали свой счастливый шанс и сделали все возможное для того, чтобы выгода освобождения от императорских войск и наполеоновской бюрократии падала с каждым днем»{79}.

Именем казаков прикрывались многочисленные мародеры, шествующие по следам армии союзников. «По мере продвижения союзных армий множество бродяг и мерзавцев, особенно пруссаков, переодевались казаками и, толкаемые надеждой на грабеж, мародерствовали, бросаясь на все, что принадлежало французской администрации. Они даже не брезговали захватом вещей, принадлежавших мирным жителям»{80}.

Марбо вспоминал, что во время отступления французов из России поляки, служившие в наполеоновской армии, временами изображали из себя казаков: «Для этого они организовали банды, выбросили свои кивера и прочие военные головные уборы, надели крестьянские шапки и, ускользая с бивуаков, как только наступала ночь, объединялись и возвращались, издавая воинственные крики казаков "Ура! Ура!". Таким образом, они сеяли ужас в умах слабых людей, многие из которых бросались в бегство, оставляя свои вещи, коляски и провизию. И тогда мнимые казаки, забрав все, что было можно, уходили прочь и еще до наступления утра возвращались во французскую колонну, где снова делались поляками, на следующую ночь вновь превращаясь в казаков»{81}.

Калмыцкие, башкирские, крымско-татарские и другие иррегулярные полки в составе казачьих корпусов и отрядов

Многочисленные малые народы, вошедшие в состав России в XVII—XVIII вв., обязаны были новой Родине военной службой и в случае необходимости выставляли иррегулярные конные части.

К началу Отечественной войны 1812 г. в русской армии находились 3 Калмыцких казачьих полка. 1-й и 2-й полки из жителей калмыцких улусов Астраханской губернии, сформированные 7 апреля 1811 г., были в 3-й Западной армии. 1-м Калмыцким полком, сформированным из калмыков Большедербетовского и Малодербетовского улусов, командовал брат владельца Малодербетовского улуса Джамба-тайша Тундутов. 2-й полк за свой счет (около 100 тыс. руб.) сформировал владелец Хошеутовского улуса нойон Сербеджаб Тюмень (Тюменев). Помимо лошадей было подготовлено для перевозки грузов и сто верблюдов{82}.

3-й калмыцкий полк назывался «Ставропольским» и имел свою историю. В 1798 г. из крещеных калмык было создано Ставропольское калмыцкое войско на Оренбургской линии, на средней Волге вокруг города Ставрополь (ныне окрестности г. Тольятти). Оно составляло 1 кантон из 11 рот. Ставропольский полк из этих крещеных калмыков был сформирован 2 ноября 1803 г. В марте 1812 г. полк был направлен из Московской губернии в состав 1-й Западной армии М.Б. Барклая де Толли, где поступил в состав казачьего корпуса М.И. Платова, в составе которого участвовал в арьергардных боях и в сражении под Миром.

23 июля по приказу М.Б. Барклая-де-Толли был сформирован «летучий» отряд Ф.Ф. Винцингероде, в который, помимо Казанского драгунского и трех Донских казачьих, вошел и Ставропольский полк. Это был первый армейский партизанский отряд в 1812 г.

Калмыки носили общеказачью форму: темно-синие шаровары и полукафтан, в холодное время — казачий кафтан. Лампасы, выпушка на воротнике, обшлагах и погонах — желтые. Чепрак темно-синий без украшений. Шапка суконная, желтая, вроде уланской, обложенная по тулье черным бараньим мехом. Урядники носили на воротнике и обшлагах обкладку из серебряного галуна.

Большой иррегулярный контингент составляли башкиры. Башкиры входили в Оренбургский иррегулярный корпус, охраняли Оренбургскую линию. В 1798 г. их обязали выставлять на службу 5413 человек, по 1 от 4-х дворов. Официально башкиры числились «народом», а не войском, но прижилось название Башкиро-Мещеряцкое войско.

Первая встреча башкирских всадников с французами произошла еще в кампанию 1807 г., когда прибывшие к действующей армии башкирские команды и Ставропольский калмыцкий полк, прикрывая отступление русской армии от Фридланда, пустили «несколько сот стрел в неприятеля, изумленного невиданным оружием».

Денис Давыдов вспоминал: «В этот день, как будто для развлечения нас от неблагоприятных обстоятельств, прибыло в арьергард несколько башкирских полков, только что пришедших в армию. Вооруженные луками и стрелами, в вислоухих шапках, в каких-то кафтанах вроде халатов и на лошадях неуклюжих, малорослых и тупых, эти жалкие карикатуры удалых черкесских наездников присланы были в арьергард, — как нас уверяли тогда, — с намерением поселить в Наполеоне мысль о восстании на него всех народов, подвластных России, и тем устрашить его… Я не спорю, что при вторжении в какое-либо европейское государство регулярной армии нашей… тучи уральцев, калмыков, башкирцев, ринутых в объезд и в тыл неприятельским войскам, умножат ужас вторжения. Их многолюдство, их наружность, их обычаи, их необузданность, приводя на память гуннов и Аттилу, сильно потрясут европейское воображение и, что еще не менее полезно, вместе с воображением и съестные и военные запасы противной армии»{83}.

«Как бы то ни было, но французы и те из русских, которые впервые увидели башкирцев, встретили их единодушным смехом, — достойное приветствие воинственной красотою — безобразия, просвещением — невежества»{84}.

Для внешней службы в 1811 г. были учреждены 1-й и 2-й конные пятисотенные Башкирские полки. 1-й полк находился в Отдельном казачьем корпусе атамана М.И. Платова, 2-й полк состоял в 3-й Западной армии. «В трудные месяцы отступления российской армии в первый период войны 1812 г. башкиры 1-го и 2-го полков, находясь в арьергарде и участвуя почти ежедневно в боевых столкновениях, покрыли себя неувядаемой славой»{85}.

Адъютант Платова поручик Жилин при Молевом-Болоте, «командуя двумястами отборных башкирцев, которых прежде того приводил в порядок и исправление лошадьми по худобе оных, первый по приказанию генерала Платова вел с неприятелем перестрелку, а когда к неприятельскому корпусу сближались, то он, вместе с другими казачьими полками, сделал на оный сильный удар и, поступая с отличною храбростию, поощрял башкирцев к поражению, где и получил в правую ногу пулею тяжелую рану»{86}.

После опубликования манифеста о созыве ополчения «с хребтов Урала двинулось в поход 23 пятисотенных полка… В полки поступило дворян, татарских князей и мурз до 400». По другим данным, в ходе войны 1812 г. было сформировано 28 башкирских полков по 500 рядовых в каждом. В командный состав входили 30 человек: командир полка, старшина, 5 есаулов, 5 сотников, 5 хорунжих, 1 квартирмейстер, 1 мулла, 1—2 писаря и 10 пятидесятников. Таким образом, общая численность сформированных полков составила 14 840 воинов{87}.

Башкирские конники имели по два коня (строевой и вьючный). Традиционное оружие башкир состояло из копья, сабли, лука со стрелами, сукмара (кистеня), щитов различной формы. Позднее использовалось и огнестрельное оружие. Некоторые воины перед боем надевали шлемы, латы и кольчуги. Какой-либо уставной формы одежды в Башкирских полках не было. Воины носили национальные боевые костюмы.