Андрей Венков - Казаки против Наполеона. От Дона до Парижа

• Название: Казаки против Наполеона. От Дона до Парижа
• Автор: Андрей Венков
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4444-1160-5

Новая книга известного российского историка А.В. Венкова рассказывает об участии донского казачества в Заграничном походе Русской армии в 1813—1814 гг. Наряду с описанием боевых действий, автор рассказывает о военной подготовке казачества, особенностях тактики, принципах организации разведки и охранения, униформе.

В 1813 г. казачество стало основной ударной силой Русской армии. Казаки отличились во всех крупных боях и сражениях Заграничного похода и внесли значительный вклад в разгром армии Наполеона.

---

Спешивание произошло, например, в Альпах. «…В горах Швейцарии спешенные казаки могли быть даже полезнее, чем на конях»{193}.

30 января 1813 г. «…200 человек напали на казачий пикет, в лесу близ Модлина стоявший, но казаки спешились, опрокинули неприятеля и убили 5 чел. без малейшей с своей стороны потери»{194}.

Известен комбинированный бой в 1807 г. в Восточной Пруссии, когда надо было взять французские шанцы. 150 спешенных казаков подползли и открыли огонь из ружей, затем 60 «храбрейших» ударили на шанцы через речку с дротиками{195}.

«В заключение, — писал Д. Денисон, — приведем выдержку из письма к Нолану прусского гвардейского уланского ротмистра фон Ганцауге: "Большую часть последней кампании против французов я был прикомандирован к донским казакам. В это время они были очень мало знакомы с употреблением огнестрельного оружия. Но во время движения по Западной Европе они оценили все выгоды, им доставляемые, особенно при действиях на пересеченной местности, и понемногу вооружились французскими ружьями. При этом на удобной для того местности они стали спешиваться и вести бой в рассыпном строю. Я видел, как они таким путем побеждали превосходную в силах конницу и даже пехоту, если они нападали на них в одиночку. В этих случаях пехота опасалась оставшейся верхом части казаков, которые прикрывали коноводов и держались по возможности ближе от спешенных людей, постоянно готовых сесть на коней и броситься на противника, если он отступал или был выбит из своего закрытия.

Этому образу действий исключительно я приписываю успехи казаков во время кампании на Эльбе и на Рейне и то превосходство, которое они в малой войне и аванпостной службе постоянно имели над неприятельской конницей"»{196}.

Сами казаки стремились к взаимодействию с другими родами войск, чтобы использовать их сильные стороны.

Денис Давыдов вспоминал, как он впервые попал с казаками в передовую цепь и увидел среди противостоящей французской цепи одного офицера. «Мне очень захотелось отхватить его от линии и взять в плен. Я стал уговаривать на то казаков; но они только что не смеялись над рыцарем, который упал к ним как с неба с таким безрассудным предложением. Никто из них не хотел ехать за мною…»

Но прошло немного времени, и Денис Давыдов снова «спросил урядника: "А что, брат, если б ударить?" — "Для чего ж нет, ваше благородие", — отвечал он и, указывая на фланкеров, которые вертелись у нас под носом, прибавил: "Их здесь немного; с ними можно справиться; давеча мы были далеко от пехоты, а теперь близко: есть кому поддержать". — "Ну, подбивая же на удар своих казаков, — сказал я ему, — а я примусь подбивать гусар и улан" (их было рассыпано взвода два в казачьей цепи). Нам удалось. Цепь вся гикнула и дружно бросилась в сечу; мы перемешались с неприятельскими фланкерами. Сабельные удары посыпались, пули засвистали, и пошла потеха….

Сеча продолжалась недолго.

Французские фланкеры, смятые нашими, пошли на уход…»{197}

Денис Давыдов вспоминал, как в Финляндии в 1808 г. казаки заманили и «навели» шведских драгун на русскую регулярную кавалерию, а затем бросились преследовать и добивать: «В это время шведские драгуны Ниландского полка, съехав с берега, показались на льду против нашей конницы и двинулись на малую часть казаков, впереди ее рассыпанных. Казацкие фланкеры начали отъезжать и заманивать расстроенную уже от единого движения вперед неприятельскую конницу. Увидя это, Кульнев и я, оставя пехоту, поскакали к нашей коннице, но она, не дождавшись нас, ударила, смяла и опрокинула ниландских драгун. Мы только что успели насладиться действием казацких пик и погонею казаков за неприятелем по гладкой и снежной пустыне Ботнического залива.

Картина оригинальная и прелестная! Много драгун было поколото, много взято в плен»{198}.

В 1813 г. генерал А.И. Чернышев, командовавший казачьим отрядом, писал в рапорте М.И. Кутузову: «Как ни хороши казаки, они действуют с гораздо большей уверенностью, если видят за собой поддержку регулярной кавалерии»{199}.

Широко применялось взаимодействие казаков со своей донской артиллерией. Артиллерия прикрывала отход казаков с захваченными трофеями под Малоярославцем: «Преследование за ними продолжалось до реки, которую они перешли вброд вместе с отбитыми ими пушками, и огонь из двенадцати орудий донской конной артиллерии, открытый Платовым с правого берега Лужи, разом остановил стремление неприятельской кавалерии. Она отступила без преследования»{200}.

Предписывая Платову задержать неприятеля, П.И. Багратион отмечал: «Кавалерия их Вас помять также не может, поля открыты, и Вы имеете пространство и много артиллерии конной»{201}.

Командование сводило вместе регулярные и иррегулярные части, чтоб казаки в сражении могли опереться на регулярную конницу и на пехоту. Так, отряд М.И. Платова в 1807 г. состоял из 10 казачьих полков, Павлоградского гусарского, 1-го егерского полков и 12 орудий конной артиллерии.

Распространенным приемом был для казаков набег в тыл противника. Примером может служить бой 13 октября 1812 г. у Городни, когда казаки чуть не взяли в плен Наполеона.

Напомним, что французы вышли из Москвы и двинулись в обход русской армии, стоявшей у Тарутино, чтоб вступить в южные губернии России. Но русские войска вовремя узнали об этом движении и преградили французам дорогу у Малоярославца, развернув фронт вдоль реки Лужа. Казаки Платова прикрыли левый фланг своей армии.

Судя по воспоминаниям П.П. Коновницына, жизнь Наполеона подвергалась опасности дважды. Первый раз это случилось 12 октября, как только французы вступили в Малоярославец: «Неприятель, переправя пехоту через брод, занял уже часть города, и по сю сторону леса с оврагами и луга, покрытые местами кустами; армию всю нашу, поспешающую в сильных колоннах; в голове вдали все казаки с Платовым на марше; шествие войск вдоль по берегу речки, противной стороны берега заняты неприятелем, где в одной деревушке находился и сам Бонапарт, дабы своими глазами удостовериться, что вся наша тут идет армия. Тут по рассказам известно, что Тульского казачьего полка (полк сей милиционный, из мужиков) несколько человек переехали вброд малую там речку, вскакали в деревню, стоящую при самом берегу. Один из молодых, 18-летний казак, бросился на одного француза в сером сертуке, но то был сам Наполеон. Конвой его, скрывшись за избою, хватает его и берет в плен. Обстоятельство сие делается нам известным по случаю, что молодой сей казак или мужичок нашел средство уйти, сам рассказывал, а захваченные пленные согласно о сем подтвердили»{202}.

Эпизод этот остался практически незамеченным, а вот события следующего дня запомнились многим.

М.И.Платов рапортовал М.И. Кутузову 12 октября 1812 г.: «Генер[ал] Дохторов, заняв с рассветом часть Малого Яросла[вца], теперь действует стрелками против держащегося еще там неприятеля. На сей стороне неприятельской кавалерии нет. Я сейчас отправил г[енерал] -м[айора] Иловайского 3-го с 6 полками кружными путями к Городнеселению, отстоящему в равной дистанции на большой дороге от Боровска и от Ярославца, с тем, что, как уповательно, неприятель, действуя теперь здесь, может тянуться и притягивать к себе часть войск, артиллерии или транспортов, то ему, Иловайскому, сильно подействовать на оных и на тыл неприятельский.

С другой стороны, посылаю я большую часть полков для наблюдения неприятеля по дороге к Медыни и левее от сей дороги как для действия на неприятеля, могущего идти частями, так и для истребления его фуражиров и стеснения совершенно круга его продовольствия»{203}.

«В ночь с 12 на 13 Октября Платов отрядил 3 сильные партии на левый берег Лужи. Выступив из лагеря, партии шли на одной высоте, находясь между собой в расстоянии версты. Часу в 4-м пополуночи переправились они через Лужу, двинулись с величайшей тишиной к столбовой дороге и остановились, увидя за ней бивачные огни неприятелей. Стали всматриваться и приметили тянувшееся по дороге войско, пешее и конное, имевшее между собой частые промежутки. Эго была артиллерия, следовавшая к Малоярославцу. Начальники казачьих партий съехались и, переговоря, положили ударить на орудие. Сперва пошли шагом, потом рысью, наконец с обычными криками высыпали донцы на дорогу, прямо на артиллерию, которая, завидя их, своротила в сторону, стараясь спастись по полям, но была настигнута, причем схвачено более 50 орудий. Пока одни из казаков поворачивали пушки, в намерении увезти их, другие кинулись на обозы, а иные понеслись далее за дорогу и наскакали прямо на 3 кавалерийских взвода, стоявшие неподвижно на месте. Посреди них находился Наполеон. При заре, только что занимавшейся, нельзя было приметить его. Казаки не атаковали регулярной кавалерии и продолжали в рассыпную колоть, забирая что попадалось. Наполеон очутился тут следующим образом. В 5-м часу поутру поехал он из Городни в Малоярославец, в сопровождении только 3 взводов, ибо остальной конвой не успел еще отправиться за ними. Дорогой у одного из его генералов, Паца, упал эполет. Он сошел с лошади поднять его и, наклонясь к земле, услышал справа конский топот и ржание лошадей. Едва успел он доложить о том Наполеону, как вся окрестность наводнилась казаками. Наполеон обнажил шпагу, принял влево, на поле, и остановился с 3 конвойными взводами и находившимися при нем чиновниками. Суматоха подле дороги продолжалась, и тщетны были усилия и крики казачьих начальников, старавшихся собрать войска, ибо оно нашло в обозах бочонки с золотом. Между тем появились из Городни конвойные драгуны и конные гренадеры. Вместе с свитой Наполеона атаковали они Донцов и принудили их отступить. Наши благополучно переправились через Лужу, увезя с собой богатую добычу деньгами и 11 орудий, заблаговременно, при начале нападения, отправленных в лагерь Платова»{204}.