Лин Картер - Конан Бессмертный

• Название: Конан Бессмертный
• Автор: Лин Картер
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-03901-2

Конан-киммериец рожден фантазией Роберта Ирвина Говарда. Из историй о подвигах Конана сложился героический эпос.

В данном издании впервые под одной обложкой собраны все рассказы и повести Р. Говарда о Конане, не изданные при жизни писателя, а также истории, начатые Р. Говардом, но законченные другими авторами. В книгу также вошли произведения о Конане, созданные Л. Картером, Л. Спрэг Де Кампом и Б. Нибергом на основе материалов из архива Р. Говарда.

На сегодняшний день написаны сотни книг о приключениях отважного варвара. И именно это позволяет утверждать: Конан жил, Конан жив, Конан бессмертен!

---

С оглушительным ревом, корчась и извиваясь, демон, опрокинувшись на спину, рухнул прямо в камин, на горящие уголья.

— Серебро и огонь! — триумфально проревел Конан. — Этим ты подавился, выродок!

Демон, теряя форму, рванулся из сети последним усилием — и обрушил на себя камин, проломив прочную каменную кладку. Посыпался щебень, покатились камни, в последний раз сотряс стены рев чудовища — и все стихло.

Граф, еще не вполне оправившийся, встал на четвереньки, мотая головой. Зароно помог ему подняться на ноги.

— Вы спасли мне жизнь, господа, — прохрипел он.

— Не мы, а вот эта маленькая обезьянка, — сказал Зароно, подходя к девочке, без сил осевшей на пол. Дель Торрес взял ее на руки. — Что за сила таится в тебе, малышка?

Тина молчала, только помотала головой.

— Отдайте ее мне, — потребовала подошедшая Белеза. — Я вам, конечно, очень благодарна обоим, но на ребенке лица нет.

Зароно без возражений отдал ей Тину, и Белеза ушла, крепко прижимая к себе свое сокровище и бормоча что-то о теплой ванне и мягкой постели.

— Что творится в форте? — спросил граф уже почти своим голосом.

— Пикты! — расхохотался Конан. — Творятся и множатся! Когда мы уходили, они пытались прорваться с моря. Я отослал туда отряд, но чем кончилось дело, Нергал его знает.

Когда они вышли во двор, оказалось, что бой окончен. Зашедшие с тыла пикты не успели опомниться, как на них вылетел отряд воинов с мечами и в надежной броне. Очень скоро они были перебиты. Видя такой оборот, оставшиеся в живых предпочли скрыться в лесу. Форт устоял. Можно было наконец вздохнуть и заняться ранами.

Наутро зингарцы, к своему удивлению, не обнаружили вокруг форта ни одного мертвого тела. Пикты за ночь успели бесшумно собрать убитых. Двадцать искалеченных трупов тех воинов, которые приняли смерть внутри частокола, Валенсо велел вынести к краю леса и положить на чистых холстах. Там же зингарцы оставили две корзины яиц, корзину фруктов и тушу быка.

— В стычке были виноваты не они, — заявил Валенсо. — Я чувствую себя обязанным хоть как-то извиниться.

Зароно презрительно фыркнул, но Конан буркнул:

— Правильно, клянусь Кромом! — и зингарец промолчал.

Утро было в самом разгаре, когда дозорный на башне вдруг закричал, указывая в море:

— Корабль! Корабль!

— «Красная Рука»? — удивленно вздернул брови Зароно. — Я думал, что пикты нагнали на них довольно страху.

Но показавшийся на горизонте корабль шел под белоснежным парусом, и ярко горела на солнце позолота его ростры. Валенсо, Конан и Зароно поднялись на смотровую площадку.

— Прах и пепел! — вскричал киммериец, у которого были самые острые глаза. — Аквилонец!

— Кажется, здесь пора закладывать город-порт, — проворчал Валенсо. — Корабли слетаются в эту бухту, как пчелы на мед.

— А кстати, Амра, — спросил Зароно, — ты так и не рассказал, что делал у Нумедидеса. Вы, кажется, не поладили?

— Ну, — с неохотой протянул Конан. — После нескольких побед моего отряда над пиктами меня заметили в Пуантене. Потом я очень скоро оказался при дворе. Нумедидес сделал меня военачальником и всячески отличал. А потом вдруг, после боя под Велитриумом, мне подсыпали сонное зелье на победном пиру. Клянусь Кромом, я ни разу еще не оказывался в такой дурацкой ловушке! Алкимедис, книжник, подошел ко мне тогда и попросил высказать свои соображения по поводу… как же это он сказал, старая чернильница… а, «необдуманности действий в качестве способа правления государством». Можно было догадаться, что он пытался предупредить. Но к тому времени я был уже слишком пьян. И проснулся в цепях в каменном мешке!

— И бежал, конечно, — усмехнулся Зароно.

— Конечно, бежал. Но кроме как в вересковые пустоши, бежать было некуда. Друзья позаботились, чтобы у меня были и оружие, и добрый конь, но пикты позаботились обо мне еще лучше! — заключил он со смехом.

Тем временем корабль уже входил в бухту. На мачте его взвился флаг, и Конан присвистнул:

— Клянусь печенью Крома! Это не просто аквилонец, это корабль из Пуантена!

Они спустились вниз и вышли на берег. К ним присоединились неразлучные Белеза и Тина, увидевшие корабль из окна Главного дома. Тина снова превратилась в обычную девчушку, и ничто в ее облике не говорило о той силе, которая дремала где-то на дне ее детского существа.

Тридцативесельная галера аквилонцев была гораздо меньше и подвижнее больших зингарских или барахских кораблей и потому спокойно подошла к берегу, ткнувшись в песок носом с изящной рострой в виде единорога. На лодочную пристань зингарцев по спущенным сходням сошли четверо мужчин.

— Граф Просперо! — взревел Конан, устремляясь к ним. — И ты, Троцеро! Прах и пепел! Как вы здесь оказались?

На палубе галеры стоял высокий человек в развевающемся одеянии священника Митры. Тот, кого Конан назвал Просперо, указал на него и торжественно ответил:

— Тебя нашел Дектисиус. Он уверил нас, что ты жив и невредим, и привел прямо сюда!

Священник поклонился:

— Вся Аквилония призывает тебя, Конан из Киммерии! Народ восстал против деспота-короля! Во имя Митры, приди и возглавь народное воинство!

— Кром-воитель! Много же переменилось у вас за это лето! — Он обернулся к зингарцам. — Что ж, это только к лучшему, раз уж мне не досталась «Красная Рука» Строма! Золото Траникоса пойдет на служение Митре и народу Аквилонии. А что будет с вами?

— А мы, видимо, вернемся в Кордаву, — ответил Валенсо. — Довольно таиться. Да и Белезе давно пора вернуться в свет.

Девушка покачала головой.

— Нет, я выйду замуж за Зароно. Мы все решили нынче утром. Пусть моим детям не достанется майорат Корзетты, но у нас ведь остаются сокровища Траникоса.

Валенсо вдруг расхохотался.

— За три дня! Кто бы мог подумать! А как же каперство, моя девочка?

— Я убедилась, дядя, что даже самый благородный гранд не в силах избежать ошибок молодости, — лукаво ответила Белеза, вызвав всеобщий смех. — Мы ведь сможем и дальше жить одной семьей, правда? — умоляюще добавила она.

— Но Тот-Амон еще жив, — возразил серьезно Валенсо.

— Пусть только сунется, я ему задам! — встряла Тина, состроив свирепую рожицу.

Все засмеялись еще громче.

— Что ж, — заключил Зароно, отойдя с Конаном в сторонку, — все возвращаются. Я и в самом деле буду рад домашнему очагу и уюту…

— Ночному колпаку, — поддакнул Конан.

— Пусть и ночному колпаку. Мне уже тридцать пять, пора обзаводиться семьей. А ты, глава восстаний и вершитель судеб королей, когда наконец осядешь и заведешь жену и детей?

— Скажу тебе по секрету, — сказал Конан, воспользовавшись тем, что все тормошат и дразнят Тину, а Белеза сердито отбивается за обеих, — осесть я намерен на троне Аквилонии. Ни больше, ни меньше. Король Конан! Звучит, клянусь Кремом!

Роберт Говард, Л. Спрэг де Камп Волчий рубеж Перевод Т. Старшиновой, Ю. Лангсдорфа

1

Далекий тревожный рокот барабанов пробудил меня. Не двигаясь, я лежал в кустах, выбранных мной для ночлега прошлым вечером. Затаившись от постороннего глаза, я напрягал слух, соображая, откуда доносятся рокочущие удары, — в этом густом лесу было нелегко определить направление по отдаленным звукам.

Лишь мерный барабанный бой нарушал лесную тишину. Колючие ветви кустарника, оплетенные вдобавок вьющимися растениями, создавали надо мной непроницаемый темный свод. Из своего убежища я не мог видеть ни звезд, ни луны — вокруг простиралась сплошная тьма, черная и глухая, как ненависть врага. Но это вполне устраивало меня: если я почти ничего не вижу, то и сам остаюсь невидимым для чужих глаз.

Ритмичные барабанные удары начинали действовать мне на нервы; они продолжали звучать непрерывно, гулко и угрожающе: бух-бух-бух! — и снова: бух-бух-бух! Не приходилось сомневаться, что этот глухой тревожный рокот предвещает нечто ужасное. Ведь только один инструмент на свете мог издавать эти низкие мерные звуки — боевой барабан пиктов, в который колотят размалеванные дикари в набедренных повязках, варвары, из-за которых дремучие леса по ту сторону границы были полны смертельной угрозы.

По ту сторону был сейчас и я. Один, без всякой надежды на помощь, укрывшись под колючими ветвями густого кустарника, я находился в чужом враждебном лесу, кишевшем полуголыми воинами; испокон веков они чувствовали себя хозяевами этих непроходимых джунглей.

Так! Наконец-то я разобрался, откуда доносятся ритмичные удары! Барабан бил на западе, и я решил, что расстояние до него было не таким уж большим.

Я внимательно проверил свое боевое снаряжение: потуже затянул пояс, на котором висело оружие, попробовал, легко ли выходит из расшитых стеклянным бисером ножен короткий кинжал; затем, убедившись, что все в порядке, я, извиваясь ужом и стараясь двигаться совершенно бесшумно, начал пробираться между колючками и острыми шипами кустарника в сторону неумолкающего барабанного боя.