Анатолий Гуревич - Москва в начале ХХ века. Заметки современника

• Название: Москва в начале ХХ века. Заметки современника
• Автор: Анатолий Гуревич
• Издательство: SALAMANDRA P.V.V.
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2010

Написанные на склоне лет воспоминания А. Я. Гуревича, фронтовика, инженера-конструктора и участника советской космической программы, живо рисуют облик навсегда ушедшей Москвы. Память автора сохранила драгоценные детали и приметы быта Москвы начала ХХ века, от архитектуры до рекламы, торговых заведений, одежды и манер московских жителей, звуков и зрелищ старинной Москвы…

Прим. OCR: Переиздание 2010 г. издания 1976 г.

---

Священник и гимназисты. Конец XIX в.

На улицах встречались священнослужители, одетые в темно-серые рясы, длинные до каблуков, часто, не без щегольства, плотно облегавшие спины и талии, с длинными и широченными внизу рукавами. У каждого на груди был большой золоченый или серебряный крест на массивной такой же цепочке, на голове большая шляпа или высокий цилиндр серого или сиреневого цвета, иногда цилиндр без полей, уширяющий кверху.

Встречались монастырские чины, одетые скромно, в черные до полу одежды и черные скуфейки на головах, похожие на просторные тюбетейки.

Одежда штатских (гражданских) лиц была, как правило, темного цвета: черная, темно-синяя или других темных цветов. Материал одежды шерсть, часто с выработкой или в полоску. Гладкие сукна больше употреблялись для форменной и праздничной одежды — фраков, визиток, смокингов, которые носились в буржуазно-аристократических кругах, музыкантами и официантами (пиджаки и смокинги).

Светлые костюмы у мужчин бывали только летом, и то не часто. Мужчины некоторых профессий одевались более ярко, но это не считалось признаком хорошего тона и было распространено среди артистов дешевых театров, репортеров и лиц свободной профессии.

Немногочисленные, входившие только в моду спортсмены носили цветные, но не яркие пальто и пиджаки, иногда в крупную клетку, в мелкую черно-бело-серую клетку брюки и кепи с откидными наушниками.

Зимой носили крытые темным сукном шубы на меху или пальто на вате, шапки с бархатным донышком, отороченные мехом, редко бобром, или сплошь меховые, чаще всего каракулевые или котиковые. Современных шапок- ушанок было очень мало, их больше носили дети. Весной и осенью носили котелки (черные жесткие из фетра шляпы выпуклой формы) или фетровые шляпы, иногда без полей, вывернутые из длинного фетрового колпака. Кепи носили немногие, цилиндры тоже только на свадьбах, похоронах или в случае особо торжественных событий. Летом обычно надевали соломенные шляпы — мягкие, фасона фетровой, но плетенные из тонкой соломы «панамы» или жесткие низкие «канотье», плетенные из широкой соломы с черной лентой.

Все служащие различных многочисленных контор, банков и других частных учреждений, приказчики из магазинов, поставленных на «европейский» лад, носили стоячие, жестко накрахмаленные белые воротнички, одинарные или двойные (отложные) с галстуками. Малоимущие служащие прибегали к появившимся в это время целлулоидным воротничкам, имитировавшим крахмальные и не требовавшим стирки.

Все сказанное об одежде не относится к простому народу. Рабочие, дворники, лавочники, ремесленники и уличные торговцы носили темно-синие или черные картузы, редко с лакированным козырьком, суконные черные или темносиние поддевки, сапоги гармошкой, сатиновые или ситцевые рубахи на выпуск — косоворотки белые, голубые, малиновые или других неярких цветов, иногда в мелкий рисунок, подпоясанные широким кожаным ремнем или шнурками, с кисточками или шариками на концах. Часто поверх такой рубахи одевалась суконная жилетка, из-под которой она свободно свешивалась. Без головных уборов никто никогда не ходил даже летом.

В простой «одежде» не пускали в хорошие рестораны, в партер театров и другие общественные места, посещаемые буржуазной интеллигенцией. Исключение делали для лиц этой же категории, сознательно демонстрировавших национальный русский стиль одежды.

Все сказанное об одежде относилось только к мужской одежде. Женщины одевались по-разному, в зависимости от сословия и достатка, но ярких одежд на улице не носили. Шляпы в эту пору были громоздкие, в соответствии с модой: то со страусовыми перьями, то с чучелами маленьких птичек, то с перьями «эспри», то с большим количеством искусственных цветов и даже ягод, например, вишни.[45] Перчатки длинные, почти до локтя. Женщины среднего достатка носили шляпы меньшего размера, более скромные, а еще более стесненные в средствах носили кружевные шали, платки самые разные, вплоть до ситцевых.

Работницы, прислуги и другие женщины простого звания, среднего возраста стремились обзавестись «саком» или жакеткой с небольшими буфами на плечах, плотно обтягивающей талию и сшитой из тисненого черного плюша.

Многие приказчики, музыканты, официанты, мелкие служащие и т. п., от которых требовалось носить черный пиджак или смокинг с крахмальной сорочкой, прибегали к пользованию «манишками», представлявшими собой белый пикейный нагрудник с крахмальным воротничком, одевавшийся под жилетку на любую рубаху — стирка стоила дешевле.

Бороды носили преимущественно люди старшего поколения и врачи. Обычно бороды подстригались «клинышком» или «лопаткой», а иногда по середине подбородка оставлялась только маленькая «эспаньолка». Безусые мужчины встречались редко — обычно это были актеры.

Об одежде легковых извозчиков уже было сказано. Это была своего рода обязательная форма. Кондукторы трамвая, пожарные, почтальоны, посыльные (о них речь пойдет позже) также были одеты в соответствующие виды форменной одежды. Татары, проживавшие в большом количестве в Москве и занимавшиеся преимущественно скупкой старых вещей или служившие дворниками, выделялись в общей массе жителей своими низенькими черными каракулевыми шапочками — почти тюбетейками. Китайцы — бродячие торговцы или фокусники — носили свою национальную одежду — халат синего цвета, туфли — опорки с короткими онучами на ногах, маленькие шапочки. При этом у них были бритые наголо лбы и длинные толстые черные косы сзади, доходившие до талии. Приезжие из деревень крестьяне были обычно обуты в лапти с онучами, в сермяжных одеждах коричнево-бурого цвета, с заплечными мешками на веревочных лямках. Чемоданов в деревнях не употребляли, их заменяли небольшие деревянные сундуки с висячими замками или плетеные корзинки.

Вся разноодетая толпа прохожих не была яркой и нарядной. Общий тон одежды был темный. Только летом мелькали белые гимнастерки и кители учащихся, военных и чиновников, да белые блузки женщин. Единственно ярким пятном на московских улицах, особенно летом на бульварах, была одежда кормилиц, которых нанимали в богатых семьях для грудных малышей. В большинстве случаев это были дородные молодые женщины, часто красивые, отдававшие своих младенцев в деревни в чужие семьи и поступавшие на службу в городе за «хорошие харчи» и заработок, превышавший заработок хорошей прислуги. Было принято в богатых семьях одевать кормилиц в русскую национальную одежду — нарядный сарафан, расшитый кокошник с разноцветными сатиновыми лентами сзади, с пышными расшитыми рукавами. Прогуливаясь по бульвару и толкая впереди себя плетеные коляски с младенцами, эти женщины украшали окружающую обстановку, вызывая умильные взоры солдат и пожарных, встречающихся на их пути.

7 Административное деление города. Полиция, жандармерия, пожарная служба

На первое января 1917 года в Москве было 27 полицейских частей и 7 самостоятельных участков, расположенных на окраинах города.[46] Каждая полицейская часть обслуживала определенную территорию и именовалась присвоенным ей званием, например: Тверская, Сущевская, Таганская и т. п., происходящим от названия одной из главных улиц, находившихся на ее территории. Каждая часть делилась на участки, обозначенные номерами, например: 2-й участок Тверской части.

Городовые, т. е. рядовой состав полиции, имели на фуражках бляху в виде ленточки из белого металла с выгравированной надписью, обозначавшей сокращенно название части и номер участка. На территории каждой полицейской части находилась отдельная пожарная часть (команда), почти всегда со своей каланчой. Кирпичные каланчи сохранились до настоящего времени — одна у станции метро «Сокольники», другая у Ново-Спасского монастыря, третья — на Сущевской улице. На галерее, расположенной в верхней части каланчи, круглосуточно дежурил пожарный, наблюдая за местностью поверх крыш домов. В случае видимого возникновения пожара он давал сигнал вниз в помещение дежурной команды, которая собиралась и выезжала в указанном им направлении в течение 2–3 минут, включая упряжку лошадей. Эта система сохранилась до самой революции, а на окраинах и несколько лет после нее, несмотря на наличие телефонной связи уже в 1900-х годах.

Во главе полицейской части стоял «пристав» — полицейский офицер, обычно в чине полковника или подполковника. В подчинении пристава находилось несколько околоточных надзирателей — младших полицейских офицеров, ответственных за порядок в определенном микрорайоне.

Околоточные надзиратели получали очень небольшие оклады и жили за счет приношений от лавочников своего района, домовладельцев и других взяткодателей.[47]