Т. Бернс - Гнилое яблочко

• Название: Гнилое яблочко
• Автор: Т. Бернс
• Жанр: Детские приключения
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-080275-3

12-летний Симус Хинкль — примерный мальчик, послушный сын и школьный отличник. Единственная его слабость — хрустящие рыбные палочки. При виде них он решительно теряет волю.

Однажды, когда злейший конкурент Бартоломью Джон лишает его любимого лакомства, Симус теряет терпение. Он хватает со стола яблоко и запускает им во врага. А попадает в учительницу математики мисс Парципанни.

Неудачный бросок оказывается роковым. Симус отправляется в специальное заведение для трудных подростков — и неожиданно оказывается в школе, где готовят профессиональных хулиганов.

---

Дверь открывается. Я задерживаю дыхание, но звонка нет. Нет и строгого сердитого учителя. Вместо него я вижу высокого парня, который выглядит так, будто только что проснулся.

— Привет! — говорит он.

Я думаю, что сейчас он сядет вместе с нами за парту, но он подходит к доске, плюхается в кресло и зевает. Я вспоминаю, что Анника вчера мне его представляла, — кажется, его зовут Гарольд. На нем линялые джинсы, оранжевая футболка с двумя скрещенными кулаками и летные очки. Светло-русые волосы достают до плеч; они все перепутались, словно он целую неделю их не расчесывал.

Не снимая очков, он водружает на стол спортивную сумку и копается в ней. Когда он извлекает на свет плюшевого единорога, позади меня раздается стон.

— Как вам это удалось? — спрашивает какая-то девочка. — Я же так хорошо его спрятала!

— Видимо, недостаточно хорошо. — Гарольд замахивается и бросает единорога. Он приземляется перед девчонкой с короткими светлыми волосами. — Десять штрафных очков Гудини, Гэбстер — ноль.

Следом он вытаскивает из сумки комикс.

— «Бетти и Вероника», двойной выпуск? Даже не знаю, стоит ли это возвращать! — Легким движением руки он запускает журнал в воздух, и тот ложится на стол перед мальчиком с торчащими черными волосами, который хлопает себя журналом по лбу. — Еще десять очков мистеру волшебнику, Эйбу — ничего.

Он достает из сумки айпод, связку ключей и свитер. Фрисби, игрушку-пружинку и скакалку. Продолговатая зажигалка в виде спички достается Лимону. Ребята улыбаются и хмурятся: они рады, что получили свои вещи обратно, но раздосадованы тем, что перед этим их лишились. Я пытаюсь понять, что происходит; тем временем Гарольд, который, судя по всему, любит, когда его называют Гудини, вытягивает из сумки зеленую ленту. Он зажимает пальцами один конец и поднимает ленту.

— Элинор-Элинор. — Он качает головой. Я поворачиваюсь на стуле и вижу, как по проходу идет девочка с рыжими волосами и глазами медного цвета. — Совсем не так трудно, как я надеялся, — говорит ей Гудини.

Она берет ленту и возвращается на место. Когда она проходит мимо меня, я пытаюсь ей улыбнуться, но она не замечает — она завязывает на голове аккуратный зеленый бант, глядя прямо перед собой.

Гудини хлопает в ладоши. Я подпрыгиваю, оборачиваюсь и вижу, что он сдвинул очки на затылок… и смотрит прямо на меня.

— Эгей, Хинкль. — Он ухмыляется.

Я оглядываюсь — как будто за мной может сидеть мой клон.

— Новенький растерялся. Кто-нибудь объяснит ему, что происходит?

Все оборачиваются и смотрят на меня. Я сползаю на стуле.

— Никому не нужна золотая звездочка, да? — хмыкает Гудини. — Что ж, логично. Я…

— Гудини украл наши вещи.

Я снова оборачиваюсь. На этот раз Элинор глядит на меня.

— Так надо для занятий, — продолжает она. — Он каждую неделю старается незаметно стянуть что-нибудь из наших вещей. Когда ему это удается, он получается штрафные очки. Когда не удается — очки получаем мы.

Новенький теперь растерялся еще сильнее.

— Но я думал, это урок математики, — бормочу я.

— Да, это он, — кивает Элинор. — В нашей Академии на уроках математики мы отнимаем и складываем чужие вещи.

— Поберегись!

Я успеваю увидеть, как Гудини бросает мне две маленькие блестящие штучки.

— Первое правило Академии Килтер: не наряжайся, чтобы произвести впечатление, — говорит он. — Есть более важные вещи, чем то, подходят ли твои носки к ботинкам — или запонки к скучной рубашке, если уж на то пошло.

С бешено бьющимся сердцем я хватаю запонки и засовываю в карманы джинсов.

— Кто хочет рассказать о втором правиле? — спрашивает Гудини.

Все молчат. Потом Элинор произносит:

— Получай как можно больше штрафных очков и как можно меньше золотых звездочек. Это у нас вместо оценок. Штрафные очки — пятерки, звездочки — единицы.

Интересно, а что насчет троек и четверок? Должно же быть что-то между штрафными очками и золотыми звездочками? Серые треугольники, к примеру…

И что это за безумная система, при которой штрафные очки считаются чем-то хорошим?

— Третье правило? — подсказывает Гудини.

— Надо ходить на уроки, — продолжает Элинор. — У нас шесть уроков в день, с понедельника по пятницу. Три утром и три вечером. Время от времени нам читают лекции по истории — мы узнаем об этом по K-mail. Когда ты не на уроке, тебе надо выполнять задания, заниматься и развлекаться.

— В твоем распоряжении масса разных вещей, и все бесплатно, — добавляет Гудини. — Телевизор, кино, компьютерные игры — все что угодно. Просто нажми на иконку с праздничным колпаком на своем планшете и выбирай из списка. И кстати, о развлечениях: как звучит четвертое правило?

— Тебе надо подловить всех учителей, — говорит Элинор.

— Подловить? — спрашиваю я, пораженный. — В каком смысле?

— Преподаватели Академии Килтер, включая твоего покорного слугу, — объясняет Гудини, — научат тебя навыкам, которые пригодятся, чтобы пугать и удивлять взрослых и доставлять им другие неприятности. Чтобы перейти на следующий уровень обучения, ты должен к концу семестра использовать эти навыки и удивить и напугать своих учителей или доставить им другие неприятности. Ты можешь делать это в любом месте и в любое время. Единственное ограничение: ты должен подловить каждого преподавателя именно с помощью того навыка, которому он тебя обучил.

— То есть чтобы подловить вас, — медленно говорю я, стараясь все это осмыслить, — мне надо будет что-нибудь у вас украсть?

— Так, чтобы я не заметил, — ухмыляется Гудини. — Желаю удачи. Я почти такой же крепкий орешек, как мистер Громер.

Мистер Громер. Самый старший учитель за вчерашним столом.

— А что он ведет? — интересуюсь я.

— Он историк. Почти не отходит от Анники, так что подловить его очень трудно. Фактически это единственный преподаватель, которого разрешается доставать любыми способами — и которого не обязательно подловить, чтобы перейти на следующий уровень.

— Это не значит, что ты не можешь попробовать, — подает голос мальчишка с другого конца класса.

— Но это значит, что у тебя вряд ли получится. Если по какой-то загадочной причине ты все-таки в этом преуспеешь, то получишь дополнительные кредиты — и огромное уважение со стороны всей Академии. — Гудини кивает Элинор. — Последнее правило?

— Правил больше нет, — говорит она.

— Есть вопросы?

— Ага, — говорит парень с задней парты. — Мы все это уже знаем и сегодня должны были учиться тому, как стянуть конфеты с кассы в супермаркете. Зачем тратить столько времени на новенького?

Гудини бросает на него взгляд.

— Потому что…

— У меня есть вопрос.

Гудини забывает о мальчишке с задней парты и улыбается:

— Прекрасно. Задавай, Хинкль.

Мне просто хотелось остановить его, чтобы он не рассказывал всем то, что я услышал вчера ночью от Анники — что я первый убийца в Академии Килтер, — и теперь мне надо выбрать один из миллиона вопросов, которые вертятся у меня в голове.

— Мы можем звонить родителям?

Класс наполняется стонами и хихиканьем. Видимо, это был неудачный выбор.

— Конечно, — говорит Гудини. — Но разве кому-нибудь хочется?

Я поднимаю руку. Хихиканье становится еще громче, я оглядываюсь, вижу, что никто не последовал моему примеру, и опускаю ее.

— Не волнуйся, Хинкль. Я все понимаю. Твои родители думают, что отдали тебя в суровое исправительное учреждение, и ты хочешь им сообщить, что они ошибаются. Но я гарантирую, что если ты пробудешь тут некоторое время, то предпочтешь не выдавать этот маленький секрет. И даже если ты когда-нибудь проболтаешься, не забывай, кто тебя сюда отправил. — Гудини откидывается в кресле и кладет ноги на стол. — Кому поверят твои родители? Взрослым, которым они отдали тебя на воспитание, чтобы из тебя сделали образцового гражданина? Или своему трудному ребенку, с которым они отчаялись справиться?

Он делает паузу, чтобы я как следует все осмыслил. Я понимаю, что это займет больше времени, чем он ожидает, и быстро задаю следующий вопрос:

— Но если это не исправительное учреждение… тогда что это?

Гудини опускает ноги на пол, наклоняется вперед и глядит мне прямо в глаза:

— Всемирно известный секретный учебный центр.

Я стараюсь отвести взгляд, но не могу.

— Академия Килтер для трудных подростков не принимает всех подряд, — продолжает он. — Каждый семестр в приемную комиссию приходят тысячи заявлений, и мы принимаем только тридцать. Отбор основан на ряде критериев, главный из которых — природная склонность ученика к плохому поведению.

— Вроде того, за которое нас обычно наказывают?

— Именно.

— Но здесь нас не учат вести себя хорошо?

— Ни в коем случае.