Владислав Русанов - Обряд Ворлока

• Название: Обряд Ворлока
• Автор: Владислав Русанов
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9717-0868-1

В Полых Холмах под Йоркширом кипит своя загадочная жизнь. Попавший туда молодой словен Вратко должен заплатить за помощь и гостеприимство.

Ворлоку из Гардарики предстоит разыскать вещь, необходимую для таинственного Ритуала. Попасть в пещерный лабиринт под развалинами аббатства Стринешальх, где хранится заколдованный треножник, несложно. Тяжело выйти оттуда живым, оставив с носом Ужас Глубин. Приходится уповать на молитву и… помощь оборотней.

А впереди поле битвы при Гастингсе. Поможет ли чародейство прогнать ненавистных норманнов, или Англии суждено быть завоеванной?

---

Волк повернулся боком и… Парню захотелось протереть глаза, ибо грозный хищник махнул хвостом. Раз. Потом второй. Шагнул в сторону. Повернул лобастую голову к человеку, снова вильнул хвостом. Вратко невольно улыбнулся: матерый зверюга, а ведет себя как дворовая собака.

— Мне за тобой, что ли, идти?

Новый взмах мохнатого хвоста.

— Ну, веди, ежели так…

Серый развернулся и скрылся в тумане.

«И как же я за тобой идти должен? Нюхом след брать?»

Парень нерешительно потоптался на месте, но все-таки решил направиться в указанном волком направлении. После всего, что он повидал и узнал, бояться предательства со стороны обычного зверя казалось смешным. Меч он по-прежнему держал наготове. Мало ли кто или что повстречается на пути?

Волк дал себя увидеть через несколько шагов. Вынырнул из белесой мглы, «улыбнулся», блеснув клыками, вновь поманил за собой.

Словен шагал, недоумевая. Слишком много вопросов, слишком мало ответов.

Что это за зверь? Откуда взялся? Почему благоволит к нему, купеческому сыну из Новгорода? Неужели в Англии мало своих парней, которые нуждаются в помощи?

Черный провал пещеры открылся неожиданно. Полная завеса тумана позволила его разглядеть с расстояния двух шагов, не больше. Дыра зияла в пологом откосе, как глазница в черепе, отбеленном временем и непогодами.

Вратко присвистнул. Покосился на волка.

Серый сидел рядом с провалом, чуть выше его по склону, «улыбаясь» до ушей и вывалив из пасти розовый длинный язык. Уши, стоящие торчком, и шевелящийся в траве кончик хвоста будто говорили: как, нравится, заработал я горбушку и кусок мяса?

— Ну, спасибо, дорогой, удружил… — Новгородец изобразил шутливый поклон. — Ты меня в Полые Холмы вернуть надумал?

Волк молчал. Да и что он мог сказать? Тварь бессловесная… Хотя и умная, бесспорно.

Парень внимательно, насколько позволяла туманная пелена, оглядел окрестности. Оврага нет и в помине. Терновника тоже. Значит, Лохлайн с верными дружинниками не ждет его там, в темноте.

А кто ждет?

Из пещеры тянуло холодом и сыростью.

А это что такое?

Дерн у входа истоптан и взрыт. Не так, как на поле боя… Скорее всего, здесь прошли люди. До десятка, точнее сказать трудно. Просто прошли, не торопясь. Значит, не убегали, но и сами не преследовали никого. Если подумать, то можно даже сделать вывод, что шли они осторожно. Налегали больше на носки, чем на пятки. Видно, опасались подвоха. Что ж… Он и сам боится неизвестности. Английская земля таит в себе столько опасностей, что русич и помыслить не мог раньше.

Волк зевнул, привлекая внимание.

— Чего тебе?

Зверь поскреб лапами край дыры.

— Мне туда?

Взмах хвоста.

Ну, это вообще ни в какие ворота не лезет! Привел, приглашает зайти…

Вряд ли это волчье логово — слишком широкий лаз, доступный для любого врага: и человека, и медведя, и рыси.

Парень прислушался. В пещере царила тишина.

— В темноту не полезу… — сварливо сказал он волку.

Хищник улегся, примостив голову на передних лапах. Он не возражал. Свою работу сделал, а там будь что будет.

Вратко сломал несколько веток с темнеющего сквозь туман куста. Лещина, скорее всего. Хотя орехов не видно. Скрутил далекое подобие веника, хотя пытался на самом деле сотворить факел. После нескольких безуспешных попыток разжечь сырую древесину от тлеющего в труте огонька словен вспомнил рассказы стрыя Незвана, что надо делать, если тебя дождь в лесу застиг и надо согреться во что бы то ни стало.

Ножом, который дал ему Хродгейр перед последней схваткой с людьми Модольва-хевдинга, парень сострогал отсыревший слой древесины с ветки, сломанной уже давно и успевшей засохнуть. Зверь какой-то или человек ее обломал, никто бы уже сейчас не сказал, а вот гляди ж ты, пригодилась… Несколько тонких стружек из сухой сердцевины Вратко собрал в горсть, немного примял и, пристроил сверху на трут, высек искру… Осторожно раздул слабенькое пламя. Щепки загорелись невысоким, но ровным пламенем.

Несколько мгновений он колебался — а не остаться ли здесь? Добавить в костер хвороста, сесть, погреться, отдохнуть. Но потом решительно отогнал трусливые мысли и поднес связку веток к огню.

Факел долго не хотел разгораться. Шипел, брызгался, пускал пар.

Наконец пламя, сперва лизавшее кору осторожно и как бы нехотя, закрепилось, уверенно побежало по веткам. Как поселенцы на новом берегу. Первое поколение живет еще с оглядкой на покинутую родину и всегда готово подхватить нажитое добро и отправиться восвояси, а уж второе устраивается навсегда — пашня, борти, колодцы и мостки над ручьями, чтобы переходить и ног не замочить.

Бросив прощальный взгляд на волка, Вратко выставил перед собой меч в правой руке, а факел в левой и шагнул в пещеру.

Глава 5 Спящие богатыри

Низкий свод дохнул холодом и сыростью. Рыжие отблески горящего факела заметались по стенам.

Вратко сделал три шага. Оглянулся. Тучи и туман глушили солнечные лучи, да и дело уже шло к сумеркам, но все равно мир снаружи выглядел уютным и притягивал взор.

«А волк-то мой хитрый, как лиса. Зря про них сказки сказывают — ловись рыбка, большая и маленькая… — зло подумал парень. — Меня сюда завел, а сам не захотел лезть в нору. Не боярская, мол, забота».

Трусливая мыслишка, призывающая пойти на попятную, вновь всколыхнулась в душе, но Вратко усилием воли отогнал ее.

«Нет уж… И не проси. Как там в пословице? Взялся за гуж, не говори, что не дюж».

А вдруг в пещере ловушка? И волк вовсе не спаситель и друг, а предатель, заманивший его обманом в западню? Кто знает, что кроется вон там, за поворотом подземного хода, похожего больше на кишку огромного зверя?

Новгородец судорожно сглотнул, покрепче перехватил черен меча.

«Назвался груздем, полезай в кузов, — попытался он подбодрить себя, вспоминая подходящие к случаю поговорки. — В конце-то концов… ворлок я или не ворлок?»

Парень откашлялся и выговорил вслух, чеканя слова:

Железное лезвие,
Срезень отточенный,
Колья кольчуги,
Шеломов крушители,
Влаги Вальхаллы
Скальда, вкусившего
Крови, не трогайте
Острыми зубьями.[24]

Ничего не произошло. Только мигнуло пламя факела, погаснув и разгоревшись с новой силой.

«Может, получится заговор на оружие неизвестных врагов?»

Он пошел дальше. Неторопливо, осторожно. Заглядывая за каждый поворот, прежде чем сунуть голову.

Нора закончилась округлой пещерой. Похоже, обычная промоина. Вода — дождевая и талая — вначале сочилась по трещине, раскалывающей холм, все больше и больше расширяя ее. Потом рванулась тонким ручейком, затем потоком, который не уступал реке, да и вымыла тот камень, что послабее. Случилось это много лет или даже сотен лет назад, но даже сейчас можно сказать с уверенностью: когда наверху идет дождь, здесь с «потолка» тоже каплет.

В отличие от пещер, приспособленных народом Холмов для жилья, здесь не свисали известковые сосульки. Зато там и сям были разбросаны гладко окатанные валуны. По несколько пудов каждый. Их размер и вес вполне давали понять, какой немереной силищи поток создал эту промоину в камне.

Дальний край пещеры терялся в темноте, а в круге света, падающего от факела, вповалку лежали люди. Викинги. Это Вратко понял сразу, еще не успев разглядеть лица, измаранные потом, смешанным с пылью и кровью, лохматые бороды, небрежно брошенное оружие и изрубленные щиты. Скорее всего, он почувствовал запах, памятный еще по плаванию на «Слейпнире», — прогорклого масла, селедки, немытых тел, нестираной одежды. Словен осознавал, что и сам пахнет не лучше: все-таки военный поход, и без грязи не обойдешься, но долго приучал себя не морщить нос, когда вплотную подходил Асмунд или Олаф.

Воины спали мертвецким сном. Развалились, что называется, кто где упал. Рыжебородый кудрявый крепыш взгромоздил сапоги на живот плешивому викингу с редкой седой бородой. Молодой парнишка в разодранной рубахе уперся локтем в щеку худощавому воину, прижимавшему к груди меч в вычурно украшенных бронзовыми бляхами ножнах.

Но вот что удивительно! Вратко не услышал ни звука от десятка — это на глазок — спящих мужиков. Ни храпа, ни посвистывания носом… Люди, выдержавшие сражение, не могут спать сном младенца. Молча и неподвижно.

— Эй! — парень окликнул викингов вначале негромко, а потом откашлялся и крикнул в полный голос. — Э-гэй! Деревья доски моря! Не спите — сами себя проспите!

Воины не пошевелились. Никто даже не дернулся.

— Неживые, что ли… — пробормотал новгородец под нос. Потрогал руку ближайшего урмана кончиком клинка.

Рука свободно подалась. Нет. Не окоченела. Значит, не труп.

Тогда парень преодолел страх и, наклонившись, взял викинга за запястье. Кожа северянина была теплой, но он по-прежнему не обращал внимания на бесцеремонного пришельца.