Евгений Гаркушев - Парабеллум. СССР, XXII век. Война в космосе (сборник)

• Название: Парабеллум. СССР, XXII век. Война в космосе (сборник)
• Автор: Евгений Гаркушев
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4444-3839-0, 978-5-904919-75-7

XXII век. СССР не погиб на пике своего могущества. Великая социалистическая держава триумфально вышла в космос и вот уже два столетия несет увенчанное серпом и молотом знамя в отдаленные уголки марсианских пустошей и астероидного Пояса. Но не дремлют и могущественные враги – Космический Рейх, Европейский Альянс, Сфера Сопроцветания и Соединенные Штаты. По расчетным орбитам движутся Звезды Смерти, крошат гусеницами марсианский грунт бронеходы Гудериана, вгрызаются в изъеденную метеоритами лунную поверхность мехкомплексы артиллерийской поддержки… И все же нет таких крепостей, которых не смогли бы взять десантники в силовой броне с алыми звездами, простые советские парни и девчонки, бойцы Ракетно-Космической Красной Армии.

Маститые писатели и начинающие таланты с ностальгией о неслучившемся советском будущем в новой антологии от Сергея Чекмаева и «Снежного Кома М»!

---

– Конечно.

– И ты присутствуешь?

– Само собой.

Странно. Никогда он меня об этом не спрашивал…

– Ты будешь стоять у него за спиной как всегда?

– Нет, буду сидеть у него на коленях!

Да что же такое? Зачем спрашивать об очевидном? Я приподнялась и взглянула на Олега. И наткнулась на такой взгляд… Будто он сам себя готов убить.

Утром я открыла глаза в положенное время – на рассвете. Олег сидел за столом и постукивал запечатанным конвертом по столешнице. Удивительно – я всегда просыпалась первой.

– Доброе утро, Грета, – Олег обернулся, и я испугалась: за ночь он как будто лет на десять постарел. Складки у рта стали резче, кожа на скулах натянулась…

– Ты спал?

– Немного, – Олег поморщился, будто у него болел зуб. – Одевайся. И как можно быстрее.

Я торопливо одевалась и гадала, что происходит. Что-то странное и тревожное, я всей кожей чувствовала. Пальцы не слушались, и застегнуть платье не получилось – мелкие пуговицы ускользали из рук. Я подошла к Олегу и повернулась спиной.

– Застегни.

Олег взял меня за плечи, развернул к себе, посмотрел внимательно.

– Cейчас за тобой придет товарищ Бессонов.

– Зачем?!

Бессоновым с обязательной добавкой «товарищ» Олег звал дюжего детину с гладко зализанными волосами, который двух слов на нарсийском связать не мог и состоял при после, словно дуэнья при молодице.

– Вот этот конверт, – Олег кивнул на стол, – надо вручить полковнику Луневу. Это командир миротворческих войск. Внутри – важная и срочная информация. Мне нужно задержаться здесь, в Нарсии, иначе я доставил бы его сам. – Олег взял меня за подбородок и заглянул в глаза. – Грета, прошу тебя, сделай, как я говорю.

Растерянная, я кивнула.

Затем был посольский лимузин, аэродром и миниатюрный, похожий на головастика самолет.

Я сидела в салоне этого недоношенного самолета и пыталась сообразить. Странно, что Олег выспрашивал у меня о том, что и так известно. Тщательно выспрашивал, пытливо, и глядел при этом так, словно от моего ответа зависело что-то очень важное. От того, буду ли я, как обычно, стоять за спиной у Штольца.

Значит, зависело, поняла я. Диктатор, и я сзади, в пяти шагах. Олег хотел просить меня о чем-то, но так и не попросил. О чем-то, что было необыкновенно, отчаянно важным. А вместо этого попросил другое. Убраться из столицы с дурацким конвертом. Можно подумать, что его не мог передать этот напыщенный индюк товарищ Бессонов. Я улетела, а Олег остался. Значит…

До меня внезапно дошло. Сразу, в один миг я поняла, что именно это значит.

Я вскочила, прыжком покрыла расстояние до пилотской кабины и заколотила в дверь.

– Разворачивай! – орала я, надрывая глотку. – Разворачива-а-а-а-ай!

Дверь распахнулась. Товарищ Бессонов стоял в проеме и моргал, вылупившись на меня.

– Назад! – Я схватила его за грудки. – Разворачивай самолет, гадина, сука, сволочь!

Он дернулся, высвободился от захвата и залепетал что-то на своем иноземном языке. Затем отпихнул меня и попятился обратно в кабину.

Я рванулась к нему. Срубила его ребром ладони. Саданула локтем в висок и метнулась вовнутрь.

На пульте перемигивались разноцветные лампочки. Управляемый автопилотом самолетик, как ни в чем не бывало, уносил меня прочь.

Я отчаянно заколотила по клавишам, рванула на себя вычурной формы рычаг, врезала кулаком по панели. Проклятье, я понятия не имела, как всё это работает!

Я не видела, как сзади подобрался очухавшийся Бессонов. Удар в затылок бросил меня грудью на приборы и вышиб сознание.

14. Олег

– Что ж, признаюсь, вы удивили меня, – озадаченно протянул Штольц. – Но я рад, рад. Итак, вы согласны?

– Каковы гарантии, что вы выполните свое обещание, если я соглашусь? Вы обещали, что я стану вторым человеком на планете после вас.

Я сидел в том же кресле с витыми позолоченными ручками, диктатор расхаживал по зале. До него было десять шагов. Оттолкнуться, три прыжка, максимум четыре. Успею ли? Я забыл, когда в последний раз дрался. Наверное, в детстве, в пионерлагере. А сейчас предстоит не драться. Сейчас надо убить. Свернуть ему шею. И уложиться при этом в пять секунд, больше мне не дадут, охрана прямо за дверью.

Грета сделала бы это наверняка. Сделала бы из любви ко мне. Ей хватило бы и секунды. А в следующую секунду ее бы не стало. А я – я наслаждался бы жизнью с Лаурой. С одухотворенной, нежной, изысканной…

– Гарантии у вас будут, – проскрипел Штольц. – Должность губернатора Саулии вас устроит? Для начала.

Я подобрался. Боже, как не хочется умирать. Сколько же у меня шансов его прикончить… Двадцать процентов? Тридцать, пятьдесят? И ни одного шанса выжить, независимо от исхода дела. Ни единого.

– Устроит, – сказал я. – Только вот что…

– Да. Что же?

Я, оттолкнувшись от пола, бросился на него.

15. Лаура

Я часто думаю, что давно должна была умереть. Было время, что я очень хотела умереть. Отчаянно хотела – жить было незачем.

И было время, когда я боялась, что умру. Я выжила только потому, что была она. Та, что вытащила меня, вытянула из отчаяния и тоски. Моя названая сестра Грета.

16. Грета

Вчера приходил полковник Лунев. Он славный старик и всякий раз приносит Олегу гостинцы. Полковник вышел в отставку одиннадцать лет назад после того, как…

Я до сих пор прихожу в бешенство, когда думаю о том, что случилось одиннадцать лет назад. О том, что моя страна сгорела в огне. Потому что человек, которого я любила, не сумел мной пожертвовать. Он предпочел пожертвовать собой, и жертва эта оказалась напрасной. Он не был рожден, чтобы убивать. И чтобы любить – не был. Он не сумел убить, мой человек из СССР. Так же, как не сумел дать мне счастье и не сумел дать его Лауре.

Мы с Лаурой живем в его доме, под Ленинградом, в России, откуда он родом. Дом достался нам по завещанию. Оно было в том конверте, который я отвезла полковнику.

Я хотела убить Лауру. Сначала, когда узнала, кем она ему была. Потом, когда узнала, что она носит ребенка. Того, которого должна была носить я.

А потом, когда нянчилась с ней, высохшей от жестокого токсикоза, когда сутками просиживала у ее постели в больнице и думала, что не уследила, не уберегла – хотела убить себя.

Я больше не хочу убивать. У меня растет сын. Ее сын – наш общий с ней ребенок. Родившийся вопреки гибели второй от Солнца планеты, вопреки всему.

– Мама Грета, – говорит Олег и смотрит на меня такими же глазами, какие были у него. У моего человека из СССР.

Юрий Бурносов Черные звёзды, золотое небо

– Это был кусок жизни, – сказал я.

– Да, кусок жизни, – подтвердил он.

Джек Лондон. Тропой ложных солнц

Караван, шедший к Марсу, был невелик. Шесть советских грузовых транспортов, малый крейсер «Маршал Ахромеев» в качестве флагмана плюс сборный конвой – пара кубинских корветов, гэдээровский фрегат «Роза Люксембург» и старенькая база истребителей «Партизан Джурич» под флагом Югославии.

Лейтенант Вентухов следовал на Марс на «Ахромееве». С Плесецка туда вскоре должен был отправляться армейский челнок. Точно из такого же челнока сейчас выносили раненых, доставленных с госпитального корабля «Академик Вишневский». Вентухов сидел за столиком в небольшом ресторанчике, пил индийский растворимый кофе и хорошо видел сквозь панорамное окно, как их перегружают на санитарные платформы. По идее, каждому раненому полагалась специальная капсула – герметичная, с системой жизнеобеспечения и абсолютной стерильностью внутри, но сейчас их попросту перетаскивали на носилках. Многие ковыляли сами, поддерживаемые медиками. Раненых было много.

– Не хватает, – громко сказал капитан-десантник, присаживаясь за столик.

– Простите?! – не понял Вентухов.

– Не хватает, говорю, капсул, ля, – повторил капитан, с треском сворачивая пробку с бутылки «Столичной». – Я же вижу, о чем ты задумался. Водку будешь?

Вентухов пить не хотел, потому что и без того не слишком хорошо переносил челночные перелеты, но отказываться не решился – уж больно дружелюбным и в то же время угрожающим выглядел капитан.

– Буду, – кивнул Вентухов.

– Молоток, – обрадовался капитан и налил по половине стакана. – А твое пиво, ля, на запивку пойдет.

Вентухов с сомнением посмотрел на ополовиненный бокал «Жигулевского». Без закуски, значит.

– Давай за знакомство, – предложил капитан, поднимая свой стаканчик. – Меня Витя зовут. Витя Глухов, ля.

– Сергей, – представился Вентухов.

Они беззвучно чокнулись, капитан умело проглотил водку, фыркнул и заметил:

– На Марсе наркомовские хуже, ля. Или тыловики бодяжат. Эти крысы, ля, на всё способны. Отливают себе в канистры, потом продают или меняются друг с другом на барахло…

– А вы… А ты давно оттуда? – осторожно спросил Вентухов, только сейчас разглядевший на груди Глухова ленточки ордена Красного Знамени, двух «Звездочек» и медали «За отвагу».