Александр Михайловский-Данилевский - Описание Отечественной войны в 1812 году

• Название: Описание Отечественной войны в 1812 году
• Автор: Александр Михайловский-Данилевский
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-24856-8

Книга Михайловского-Данилевского является первым полномасштабным трудом по истории Отечественной войны 1812 года. Эта работа, не переиздававшаяся более 150 лет, до сих пор является одним из главных источников для исследователей эпохи Наполеоновских войн.

Эту книгу неоднозначно оценивали более поздние исследователи, с ней спорил Толстой, многие считали, что Михайловский-Данилевский лишь ограничивался описанием боевых действий, не проведя их анализ с точки зрения военного искусства, однако ни одна из работ по истории 1812 года не обходилась без цитаты из его труда.

Написанная прекрасным литературным языком, эта книга должна обязательно присутствовать на книжной полке любого уважающего себя военного историка – любителя или профессионала.

---

Победа под Клястицами имела важные последствия в двояком отношении: 1) Она успокоила Петербург, встревоженный наступательным движением Французов по Себежской дороге, и 2) дала Графу Витгенштейну на все время похода нравственное превосходство над Удино. Столице возвестили ее, 25 Июля, пушечной пальбой. Государь наградил Графа Витгенштейна орденом Св. Георгия 2-го класса, пожаловал ему 12 000 рублей пенсии, которая в случае его кончины должна была перейти на его супругу, тогда же пожалованную кавалерственной дамой ордена Святыя Екатерины меньшого креста. Граф Витгенштейн благодарил Императора следующими словами: «Удостоясь Высочайших щедрот Вашего Императорского Величества, нахожу себя свыше заслуг своих награжденным. Истинная благодарность моя с достодолжным благоговением есть та, чтобы, служа Тебе, Государь, ревностно до последнего моего издыхания, учинить себя достойным всех милостей, на меня и семейство мое излиянных. Руководствуясь сим чувством, располагаю по оному и действиями корпуса, Высочайше мне вверенного, для достижения цели своей: быть хотя малым участником в доставлении Тебе совершенного спокойствия»[140].

Кульневу было приказано преследовать Французов кавалерией только до тех пор, пока они не остановятся, но не вступать с ними в дело до прибытия остальных войск корпуса. Сродная Кульневу отвага побудила его, вопреки данному повелению, атаковать неприятеля, о чем он даже и не известил Графа Витгенштейна. 20 Июля, в три часа пополуночи, в дождливое, туманное утро, Кульнев перешел через Дриссу. Передовая кавалерия его встречена неприятельской и принуждена отступить. Полагая, что французы держатся единственно для выигрыша времени и увезения тяжестей, Кульнев выдвинул конную артиллерию. Увидев, что неприятель противопоставляет ей тяжелые орудия, он потребовал от Сазонова 6 батарейных пушек. Орудия пришли под прикрытием Тульского пехотного полка, за которым следовали и прочие три полка дивизии Сазонова. Выждав наших в скрытном местоположении, Удино встретил их жестоким огнем артиллерии, наступил со всей пехотой и кавалерией на голову нашей колонны и обратил ее в беспорядке за Дриссу, причем оставлены в дефиле 6 батарейных и 5 конных орудий. Кульнев, с Гродненским гусарским полком и остальной артиллерией, по возможности старался удержать неприятеля, но тщетно. Удино шел вперед со всем корпусом довершить поражение нашего авангарда, который собрался на правом берегу Дриссы и уже в порядке начал отсюда отступать к Клястицам. Неудача сильно поразила Кульнева. Он сошел с лошади и следовал пешком за отступавшим войском. Неприятельское ядро оторвало ему обе ноги выше колен: он испустил дух, не произнеся ни одного слова. В 1812 году лишилась Россия многих отличных офицеров; но Кульнев принадлежит к небольшому числу счастливцев, имена коих сохранились в народном предании. Его воинские доблести, подвиги, даже причуды, странности носили на себе отпечаток духа высокого, предприимчивости необыкновенной. Как будто предчувствуя свой жребий: лечь на ратном поле и не умирать в памяти сограждан, он писал при начале Отечественной войны к своему брату: «Ежели я паду от меча неприятельского, то паду славно, и почитаю счастьем пожертвовать последней каплей крови, защищая Отечество. Возлагая всегда упование на волю Всевышнего Творца и на грудь нашу, мы будем стоять, как крепкие каменные стены, за любезное наше Отечество. Молись за меня Богу. Герой, служащий Отечеству, никогда не умирает и воскресает в потомстве».

Известясь о поражении авангарда, Граф Витгенштейн тотчас выступил из Клястиц навстречу неприятелю, в намерении удержать его на Дриссе. Между тем и Удино, пользуясь одержанной над Кульневым поверхностью (что Французами называется делом под Обоярщиной), послал вперед дивизию Вердье; сам он остался у Сивошина. Не зная, в каких силах идет неприятель, Граф Витгенштейн занял позицию при Головчице, впереди Клястиц, на Полоцкой дороге. Первая линия примкнула правым крылом к Нище, левая к Головчице. Здесь Граф Витгенштейн намерен был стоять, пока не пройдет авангард за его линии, и потом действовать наступательно. Князь Яшвиль, заступивший место Кульнева, привел авангард в порядок, остановил неприятеля и получил приказание отступать на позицию и наводить на нее Французов. Уверенный в победе, неприятель сначала наступал быстро. Стрелки его заняли даже мызу Головчицу, но были прогнаны. Тогда приблизились Французские колонны и артиллерия и атаковали часть нашей позиции, находившейся между большой дорогой и рекой Нищей. Направленные против них орудия произвели желаемое действие. Заметя колебание неприятельских колонн, Граф Витгенштейн двинул вперед первую линию и тем мгновенно решил победу. Левое крыло Французов было сбито; на правом хотели они держаться в лесу, дабы прикрыть свое отступление, но оборона их была непродолжительна. Лес атакован спереди и обойден слева, отчего часть находившихся в нем неприятельских войск была отрезана. Французы покусились пробиться, но подоспевшей конницей изрублены и полонены, а другие принуждены бросить оружие.

Граф Витгенштейн, лично распоряжавшийся в лесу, был ранен пулей в щеку. Перевязав рану на поле сражения, поехал он вперед, довершать поражение неприятеля. Тщетно Вердье старался удержать наступление наше действием артиллерии. Везде был он сбиваем меткими выстрелами орудий, быстрым преследованием стрелков и батальонных колонн дивизии Берга, шедших с барабанным боем. Преследовали французов по большой дороге; обходили их фланги. Теснимый со всех сторон, Вердье ускорял отступление до Соколиц. Тут, воспользовавшись пересеченньм местоположением, он опять остановился, но не надолго. Атакованный с разных сторон, он перешел за Дриссу у Сивошина и зажег это селение и мост, потеряв во время отступления более 2000 человек. Граф Витгенштейн перешел ночью через Дриссу. Так кончилось предприятие Вердье, подобное нападению, в то утро произведенному Кульневым. Одинаковые причины должны были породить одинаковые следствия. Кульнева можно еще извинить, ибо, после поражения Удино при Клястицах, он полагал неприятеля в расстройстве и хотел воспользоваться тем. Напротив, Удино одержал верх только над одним авангардом нашим и, следственно, отряжая Вердье без подкрепления, предавал его на жертву Графу Витгенштейну, вблизи стоявшему. После поражения его авангарда Удино не держался в занятой им позиции на левом берегу Дриссы и 21 Июля отступил до Полоцких мостовых укреплений. Граф Витгенштейн не атаковал их по следующим причинам[141]: 1) Взятие укреплений могло стоить много крови. 2) Необходимо было пополнить в полках патроны и в артиллерии снаряды. 3) Надобно было присоединить к себе выступивший из Динабурга, по случаю приближения туда Макдональда, отряд Гамена и заменить им урон, понесенный войсками в трехдневных сражениях.

Упомянув о корпусе Макдональда, опишем для связи происшествие движения его во время действий Графа Витгенштейна против Удино. Главное назначение Макдональда состояло в обложении Риги, дабы потом приступать к осаде. Но для начатия осады Наполеон хотел выждать удаления Русской армии от Двины и оставления нами Динабурга. Он был в таком неведении насчет сей крепости и почитал ее столь сильной, что велел даже для покорения ее везти из Магдебурга осадный парк со 100 орудиями, которые были уже на Немане, однако впоследствии возвращены в Данциг, когда Наполеон убедился в ничтожности Динабургских укреплений[142]. Тогда приказал он Макдональду послать колонну в Митаву, а с прочими войсками сделать движение к Динабургу, чтобы оттуда угрожать нашей армии, стоявшей в то время на Двине. По отступлении Русских от Двины Макдональд должен был поворотить к Риге и обложить ее с обоих берегов реки. Макдональд, корпус коего состоял из двух дивизий, Прусской, Граверта, и Французской, Гранжана, послал первого к Митаве, а со вторым пошел к Якобштату. О занятии Пруссаками Митавы и приближении их к Риге будем говорить в следующей главе, а здесь опишем движение Макдональда, потому что они находились в связи с происходившим у Графа Витгенштейна. Устроив мост на Двине, в Якобштате, Макдональд пошел к Динабургу, что заставило отступить находившийся там отряд Гамена. Макдональд срыл Динабургские укрепления, потопил несколько остававшихся там крепостных орудий, сжег магазины, строевой лес, запасные лафеты, словом, предал пламени и воде все, чего наши не успели вывезти. Он пришел в Динабург 20 Июля, в самый день Клястицкой победы. Узнав о поражении своего товарища, Макдональд не решился, согласно с повелениями, данными ему Наполеоном, идти на Ригу, не отважился также, с одной бывшей при нем дивизией Гранжана, двинуться вперед по правому берегу Двины, во фланг Графу Витгенштейну. Остановясь в Динабурге, он провел там несколько недель в совершенном бездействии, не упо-требляя войск своих ни для обложения Риги, ни для вспомоществования Удино. Сами французы осуждают Макдональда. Один из писателей их говорит: «Дивизия Гранжана имела под ружьем 12 000 человек и могла оказать армии значительную услугу; но в продолжение большей части похода единственным действием ее был марш на Динабург, не принесший никакой пользы»[143].