Вад Капустин - В лужах отражается Солнце

• Название: В лужах отражается Солнце
• Автор: Вад Капустин
• Жанр: Научная Фантастика

Рассказ был опубликован в журнале «Уральский следопыт».

Занял 1 место на конкурсе «Такая разная любовь».

---

Кабинет председателя игрового Комитета. Возвращение к реальности. Жестокие слова:

— Понимаешь, Константин, ты у нас, конечно, герой… Да… Не знал, что ты поэт… хм, да, — Лопухов замялся, не зная, как выразиться.

— Да что Вы, в самом деле, Борис Евгеньевич, говорите прямо, пойму. Я не поэт. Инопланетян понял и тут, надеюсь, не ошибусь. — Брысякин устал от недомолвок и догадок.

— Ладно. Так вот, пока ты там играл, разговоры тут начались всякие, о том, что отбор на соревнования, мол, был несправедливым. Ну, вроде, подтасовки, то да се. Ты знаешь, о чем, и, главное, о ком я говорю? — Намек предельно ясен. Костя кивнул: как же, отлично знает — он был никем, безродным сиротой. Папаша Никольского — академик, вицепредседатель Планетарного Совета Солнечной системы. Такой не простит, а лишние неприятности никому не нужны.

— Ну, вот. Сейчас все это, конечно, уже неактуально. Ты герой, — Лопухов с облегчением перешел к делу. — И победителей не судят. Но… Что ты скажешь о дипломатической карьере? Тебе сейчас в космосе — зеленая улица. Опять же работы намечается много — галактические контакты. Любая планета на твой выбор. И перспективы отличные, и от Земли подальше. А там, кто знает?

Обидно немного, хотя предложение заманчивое — о таком Брысякин раньше не мог и мечтать. Старик поступал благородно, хотя, наверняка, своих проблем сейчас тоже полно: Комитет-то уже ликвидируется, Игра для Земли закончена! А все же решил помочь, подсказать. Что ж, не стоит отказываться, но все зависело не только от Кости. У него оставался еще один нерешенный вопрос. Самый важный:

— Спасибо большое, Борис Евгеньевич! Вы мне разрешите немного подумать? Ну, типа выбрать? Можно, я завтра…?

— Выбрать? Конечно, конечно. — Председатель игрового комитета с облегчением улыбнулся. — Это ты молодец, правильно. Обдумай все хорошенько, выбери. А завтра жду.

Брысякин связался с Лизой по личному комму. Голос ее был холодным и равнодушным:

— Выиграл? Поздравляю. Ты меня тоже можешь поздравить. Я вышла замуж.

Короткие безразличные реплики:

— За кого? За Никольского. Мы очень счастливы.

— Увидеться? Видеться нам не стоит. Ты напрасно звонишь.

— За Артура? Но как же? — он не мог осмыслить произошедшего. — Ведь письмо было подписано «Ва…».

— Какое письмо? А, ты, наверное, о письме отца? Надо же! А я не могла понять, куда оно делось. Наверное, в книге осталось?

— Отца? Но ты же Елизавета Георгиевна!

— Ну да. Он просто всегда так подписывался — «Ваш папа»… Бросил нас, меня… Не простил матери ошибку. Она тогда в… — Лиза на мгновение запнулась, — встречалась с другим человеком. Отец ушел. А потом уехал в Сибирь и писал письма. А потом исчез, пропал где-то в тайге.

— Он был поэтом? — лишний вопрос, но почему-то это показалось важным.

— С чего ты взял? Он был компьютерщиком, программистом. А письмо можешь выбросить, сейчас это неважно. Прощай! — она отключилась.

Не простил. Костя понял, что тоже не простит. Не измены, не потерянной любви, а письма. И не потому, что оно решило судьбы Земли, не потому, что Лиза так легко отказалась от письма отца, а просто потому, что это было оно, Письмо. Что ж, Земля его предала, любовь тоже. Осталось проверить дружбу.

Встреча с Лопуховым прошла по-деловому:

— Ты уже решился? Отлично. Для тебя есть отличные предложения, все, кстати, от твоих новых друзей. Вчера пришли. Выбирай: Тангра — дипломатическая миссия, посольство. Альгамбра — Альтаирский центральный университет, лекции. Кариба — великий джума'х.

— А что такое джума'х? — машинально переспросил Брысякин и невольно улыбнулся, вспомнив вопросы Зеркальщика.

— Не знаю, — честно ответил председатель. — Вот съездишь, потом и расскажешь. Так что, Кариба?

— Нет, — не задумываясь, ответил Брысякин. — Тангра.

Письмо Лизы пришло через полгода в тангрианское дипломатическое представительство. Оно было написано на обычном листке бумаги, но где-то по пути его скопировали, переслали по недавно появившейся на Земле галсвязи, а затем восстановили на Тангре. Вернувшись из поездки на Альгамбру, Костя нашел у входа на тумбочке сложенный вчетверо листок бумаги с надписью «Константину Брысякину». Лиза верна себе — трусливая и консервативная.

Душу согревали воспоминания о недавних встречах — друзья помогли смириться с реальностью, которая иначе могла бы оказаться невыносимой, но письмо Брысякин схватил и прочитал сразу, не секунды не колеблясь. Оно было простым и коротким, не слишком складным:

— «Здравствуй, Костя. Извини, что я пишу тебе после того, что случилось, но ты должен знать. У меня родилась дочь. Твоя. Я знала до того, как ты улетел на Игру, поэтому так боялась остаться одна. Но Артур не знал, думал, что ребенок его. Когда он ее увидел, он понял. Она — рыжая и не очень красивая. Очень похожая на тебя. Но я все равно люблю ее больше всех на свете. Мы с Артуром поссорились, и я ушла. Сейчас мы с Катькой живем вдвоем. Ты можешь писать нам письма. Лиза».

Больше всего Брысякина задела последняя фраза. Писать письма? Повторять чужие ошибки? Он — не поэт, и даже не программист. Он — спортсмен, и уже понял, что жизнь — борьба, а настоящий борец никому не уступит победу. А победа — это счастье. И плевать на соционику! Большая Игра научила главному: проиграть не стыдно, стыдно — сдаться. Как Лизкин отец.

Может, он сейчас поступает глупо, но его некрасивая рыжая Катька не будет плакать, зачитывая до дыр старые, пожелтевшие от времени бумажки, подписанные «Ваш папа». И к ней — Костя с отвращением вспомнил Лизиного отчима — никогда не потянутся ничьи сальные лапы!

Брысякин связался с сервисной службой и заказал ближайший портал на Землю.

— Через два дня, на линии небольшая перегрузка? Глубокоуважаемому послу будет предоставлен первый свободный портал? — служащая тараторила извиняющейся скороговоркой, совершенно неожиданно расставляя вопросительные интонации.

— Отлично, — оставалось время все обдумать, уладить срочные дела.

Можно было предупредить о приезде, связаться по галакомму, но Константин знал, что сейчас не сможет говорить, не сумеет найти правильные слова. А вот письмо, которое через несколько минут дойдет до Земли по дипломатической почте, — да, напишет! Тем более, что у него есть образец. Брысякин взглянул на знакомый листок бумаги. Отрицательный образец. И он не несчастный поэт! А значит, только информация.

Всё уложилось в пару строчек:

— «Здравствуйте, Лиза и Катя. Деньги на всякий случай высылаю сегодня. Приеду за вами через два дня…»

Он задумался: — Добавить что-то о том, что Солнце отражается в лужах? Нет, никакой лирики! — И просто подписался: «С любовью. Ваш папа».