Владимир Суходеев - Сталин умел шутить

• Название: Сталин умел шутить
• Автор: Владимир Суходеев
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4438-0634-1

Для любого государственного деятеля обладание чувством юмора жизненно необходимо. Хотя бы затем, чтобы преодолевать оказываемое на него давление как внутри, так и извне государства. Наличие чувства юмора, в том числе и способность посмеяться над самим собой, – это, как считают аналитики, свидетельство высокой профессиональной пригодности. Известно, к примеру, что при разработке автомобиля «Победа» планировалось, что машина будет называться «Родина». Узнав об этом, Сталин иронически спросил: «Ну и почем у нас будет Родина?» Название автомобиля быстренько заменили.

Но “вождь всех народов” умел шутить не только так просто, часто юмор вождя был безжалостным и циничным. В книге собраны увлекательные истории, позволяющие под непривычным углом увидеть жизнь И.В. Сталина.

---

(Из книги Н.Г. Кузнецова «Курсом к победе»)

Сталинские премии

В ходе Великой Отечественной войны многие научные работы, произведения литературы и искусства, образцы военной техники и др. получили Сталинские премии по предложению И.В. Сталина. Вместе с тем он подвергал резкой критике за низкий научный и литературно-художественный уровень и крупные идейные провалы и недостатки работы, выдвинутые на соискание Сталинской премии, участвовал в переработке раскритикованных произведений и доработке несовершенных образцов военной техники.

В таких обсуждениях участвовали члены Политбюро ЦК ВКП(б), президент Академии наук СССР, руководители Союза писателей, Союза композиторов, Союза кинематографистов, наркомы ведущих отраслей народного хозяйства. По свидетельству участников заседаний и комиссий, И.В.Сталин приходил наиболее подготовленный по сравнению с остальными. Он практически знал все имеющие сколько-нибудь существенное значение социально-политические работы, произведения художественной литературы, музыкальные сочинения, кинокартины. Многое он прочитывал на стадии «сигнальных» экземпляров или в «толстых» литературно-художественных, научных, политических и гуманитарных журналах, знал параметры военной техники и даже лично участвовал в ее испытаниях. А поэтому зачастую лично предлагал присудить премию тому или иному произведению, кинофильму, военному изданию и др., чем повергал в растерянность и членов Политбюро, наркомов и руководителей ведомств науки и культуры, до того ничего не знавших об этих творениях. Больше того, Сталин решительно пресекал и высмеивал попытки «протащить» на Сталинскую премию художественно беспомощные или политически незрелые работы, недоделанные образцы военной техники.

Начиная с марта 1941 года по 1952 год Сталинских премий были удостоены 8470 ученых, работников промышленности, транспорта и сельского хозяйства, конструкторов военной техники и 2339 деятелей литературы и искусства. При этом многие из них удостаивались Сталинских премий дважды, трижды, четырежды, а некоторые даже шесть-семь раз. Из всех врученных Сталинских премий почти две трети приходились на послевоенные годы социалистического строительства.

И каждый раз при рассмотрении работ, выдвинутых на присуждение Сталинских премий, будь то область науки или техники, в том числе военной техники, изобретательство или новаторство, литература или искусство, И.В.Сталин проявлял поразительную осведомленность в обсуждаемых проблемах, высказывал предложения и идеи, вдохновляющие лауреатов на новую творческую работу.

Подбор и расстановка кадров

В беседе с журналистом и ученым В. Литовым бывший нарком, министр земледелия СССР Иван Александрович Бенедиктов рассказывал:

«При Сталине продвижение в высшие эшелоны управления осуществлялось только по политическим и деловым качествам — исключения, конечно, были, но довольно редкие, подтверждавшие общее правило. Главным критерием являлось умение человека на деле и в кратчайшие сроки изменить ситуацию к лучшему. Никакие соображения личной преданности и близости к «вождю», так называемый «блат», не говоря уже о семейно-родственных связях, в расчет не брались. Более того, с людей, которым Сталин особо симпатизировал, точнее, ставил в пример другим, спрос был и жестче, и строже. Я имею в виду В.М. Молотова, Г.К. Жукова, H.A. Вознесенского, авиаконструктора А.Н. Яковлева и некоторых других.

Существовавшая в те годы подлинно большевистская система подбора и расстановки кадров приводила к тому, что на ключевых постах в партии, государстве, армии действительно оказывались наиболее талантливые и подготовленные в профессиональном отношении люди, совершавшие по нынешним меркам невозможные вещи, буквально чудеса. H.A. Вознесенский, А.Н. Косыгин, Д.Ф. Устинов, В.А. Малышев, И.Ф. Тевосян, Б.Л. Ванников, А.И. Шахурин, Н.С. Патоличев — перечисляю лишь немногих, все они обладали выдающимися способностями и дарованиями и, что немаловажно, заняли высшие посты в самом расцвете своих сил. При Сталине Советское правительство по возрастному составу было едва ли не самым молодым в мире. Меня, к примеру, назначили наркомом земледелия СССР в 35 лет, и это являлось не исключением, а скорее правилом. Большинство наркомов было примерно такого же возраста, даже моложе, да и многим секретарям обкомов партии в тот период едва перевалило за 30 лет. Лозунг «Молодым везде у нас дорога» в 30-е и 40-е годы последовательно, с железной настойчивостью и твердостью проводился в жизнь. Начав свою работу в сельскохозяйственном учреждении совсем еще молодым человеком, я был твердо уверен, что все успехи по службе зависят исключительно от моих личных достоинств и усилий, а не от сложившейся конъюнктуры или заступничества влиятельных родственников. Как и многие мои сверстники, я знал, что если проявлю себя должным образом на деле, то мне не дадут засидеться на месте, не позволят долгие годы «выслуживать» один чин за другим, растрачивая энергию и напор молодости на перекладывание канцелярских бумаг, а сразу же дадут дорогу, «двинут» через несколько ступеней «наверх», туда, где действуют и решают.

Могу с полным основанием сказать, что курс на выдвижение молодежи был сознательной, всесторонне продуманной и взвешенной линией, как самого Сталина, так и других членов Политбюро ЦК нашей партии. И эта линия полностью оправдала себя, Убежден, что, если бы мы вступили в войну с шестидесятилетними наркомами и командующими армиями, ее результаты могли бы быть иными. Хотя бы потому, что решить невиданные по сложности задачи и выдержать чудовищное напряжение военных лет, а затем восстановительного периода сумели бы лишь творчески, нешаблонно мыслящие и действующие молодые люди.

Вспоминается в этой связи Дмитрий Федорович Устинов, бывший в период войны наркомом вооружений. Совсем еще молодой человек, не имевший, естественно, большого жизненного и инженерного опыта, он смело, на свой страх и риск, принимал за несколько часов решения, связанные со строительством и оснащением военных заводов, которые обычно требуют многомесячной работы целых коллективов и проектных институтов и столь же многомесячных согласований с различными инстанциями. И, как признавали специалисты, не ошибался в расчетах.

Или Авраамий Павлович Завенягин, много сделавший для обороны, науки и техники. «Это невозможно, немыслимо, противоречит мировому опыту», — возмущались по поводу сроков выдвигавшихся им проектов наши высокоинтеллектуальные научные «светила» и специалисты. Но Завенягин добивался своего и совершал это «невозможное» и «немыслимое».

Или возьмите высший командный состав Красной Армии. Конечно, репрессии 1937–1938 годов ослабили его, дали возможность некоторым маршалам и генералам старой закваски усилить свои позиции. Но параллельно с этим шел и процесс подбора и роста талантливых людей, умеющих воевать по-современному. В целом накануне войны в своем преобладающем большинстве руководящие должности и в армии, и в Генштабе заняли достойные люди, способные военачальники, правильность выдвижения которых была подтверждена жестоким опытом самих сражений. Г.К. Жуков, А.М.Василевский, К.К. Рокоссовский, И.С. Конев, К.Т. Мерецков, другие наши прославленные военные деятели сумели превзойти на полях битв лучших полководцев гитлеровской Германии, обладавшей, бесспорно, самой сильной армией капиталистического мира.

И дело не только в исконной талантливости, патриотизме и революционном энтузиазме нашего народа. Все эти замечательные качества, как показывает опыт последних десятилетий, утрачиваются, чуть ли не полностью, когда нет порядка и должной организации дела, когда отсутствует подлинно большевистская система выявления, продвижения и стимулирования талантливых людей.

Не могу согласиться с утверждениями иных «знатоков» истории о том, что молодые и способные «люди были привлечены в государственный и партийный аппарат, чтобы заполнить «вакуум», образовавшийся в результате репрессий 30х годов. Во-первых, наряду с молодежью бок о бок работали и старые, опытные кадры, обеспечивалось довольно эффективное сочетание молодости с опытом. Во-вторых, и это главное, на ключевые посты даже после репрессий 1937 года конкурентов, включая опытных, заслуженных деятелей, вполне хватало. Говорю это с полным основанием, поскольку хорошо помню тогдашнюю ситуацию в наркоматах сельскохозяйственного профиля. Да и в других картина была примерно такой же. Помню и недовольство ветеранов с дореволюционным партийным стажем назначением молодых наркомов. Все было. Но ЦК твердо отстаивал свою линию, не делая никаких скидок на бывшие заслуги и героические дела.

Что бы ни говорили о Сталине, при нем на руководящих мостах находилось несравненно больше одаренных, талантливых людей, чем при Хрущеве, не говоря уже о его преемниках. Кстати, и спрос за упущения был конкретный, индивидуальный, а не размыто-коллегиальный, как сейчас, когда пропадают миллиарды, приходят в запустение целые регионы, а ответственных днем с огнем не сыщешь! В наше время ситуация подобного рода была просто немыслимой. Нарком, допустивший перерасход двух-трех тысяч рублей, рисковал даже не своим постом — жизнью! Может быть, кое-кому это и покажется жестоким, однако с точки зрения государственных, народных интересов такой подход, на мой взгляд, полностью оправдан.