Николай Дмитриев - Обязан выжить

• Название: Обязан выжить
• Автор: Николай Дмитриев
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9533-5991-7

Завершилась Первая мировая война, отгремели Гражданская и Великая Отечественная… Но нет покоя бывшему военному разведчику Иртеньеву, хорошо знакомому читателям по повести «Венская сказка». Для новой власти он остается врагом, а былые соратники давно стали чужими. Вот и приходится Иртеньеву отчаянно бороться как за свою жизнь, так и за счастье дорогих ему людей…

---

— Вот, душа моя, знакомься, капитан Иртеньев, в прошлом мой сослуживец!

Женщина, не проявляя никаких эмоций, вежливо наклонила голову, но когда Вика церемонно поцеловал ей, отчего-то пахнувшую вареным картофелем, руку, она вдруг покраснела, как девочка, поспешно сдернула с себя кухонный фартук и засуетилась.

— Да вы проходите, проходите, милости просим!

Двухкомнатная квартирка с кухней, как догадался Иртеньев, оборудованной в бывшем чулане, оказалась довольно уютной. Во всяком случае, пахнуло на Вику чем-то нестерпимо домашним, до боли напоминавшим прошлое.

Хозяйка провела Иртеньева в комнату, служившую гостиной, и усадила мужчин за стол, на котором как по волшебству возникла свежезажаренная курица, картофельное пюре, соленые огурчики, а в стоявшем посередине блюдечке оказался нарезанный кольцами репчатый лук, для аппетита политый растительным маслом.

— Ну-с, приступим… — предвкушая выпивку, Ясницкий потер руки, откупорил бутылку, ловко разлил водку по рюмкам и провозгласил первый тост: — За встречу!

И дальше все пошло по знакомой, годами накатанной колее, когда люди, давно не видевшие друг друга или, наоборот, только что встретившиеся, проявляя взаимный интерес, начинают понемногу выяснять, что, кто и где…

Однако через какое-то время, нарушая привычную нить разговора, похоже, изрядно захмелевший Ясницкий неожиданно обратился к Иртеньеву:

— А скажите-ка мне, господин капитан, как вы думаете, что нас, офицеров, ждет?

До сих пор все сидевшие за столом явно избегали говорить о политике, и потому Иртеньев, уходя от прямого ответа, хмыкнул:

— То же, что и всех…

— А вот и нет! — Ясницкий торопливо полез в карман, вытащил замызганную бумажку и протянул Иртеньеву. — Прочтите!

К удивлению Вики, на бумажке с печатным изображением серпа и молота было написано от руки: «МОЛОТСЕРП».

— Ну и что? — Иртеньев пожал плечами.

— А то! — Ясницкий многозначительно поднял палец. — Чтобы узнать, чем кончится, читаем наоборот: «ПРЕСТОЛОМ»!

— Да бросьте вы, — Иртеньев попытался все обратить в шутку.

— Нет, позвольте! Я вот сейчас занят изучением Французской революции. Все, все как у нас! И террор, и партийные распри, свидетелями коих мы сейчас являемся, и все остальное!

Краем уха Вика уже слышал о троцкистах, но сейчас ему оставалось только выразить недоумение.

— А при чем тут мы?

— А при том! — от выпитой водки глаза Ясницкого приобрели странный блеск. — Мы, офицеры, должны организоваться и помочь!

Не зная, что и сказать, Вика принялся крутить пустую рюмку, и Ясницкий, тут же истолковав это по-своему, обратился к жене:

— Душа моя, я добегу до «монопольки»?

Женщина приподняла опорожненную бутылку, бросила взгляд на Иртеньева и, опустив глаза, со вздохом кивнула… Вика протянул было деньги, но Ясницкий, протестующе замахав руками, сорвался со стула и исчез за дверью.

В комнате повисла напряженная тишина, и, чтобы проставить для себя все точки над «i», Вика вежливо поинтересовался:

— Он что, сильно пьет?

— Хуже… — женщина не сумела подавить горестный вздох. — Он, бедняга, в ЧК, в расстрельном подвале, месяц сидел, и вот…

Понимая, что после такого сообщения задерживаться в этой квартире не стоит, Вика выждал приличную паузу и спросил:

— Скажите, а хорошая гостиница у вас в городе есть?

— Есть… «Элефант»… — думая о чем-то своем, машинально ответила женщина и начала не спеша переставлять тарелки…

* * *

На всякий случай ни в какой бывший «Элефант», а теперь городскую «Гостиницу № 1», Вика идти и не собирался. К тому же, как выяснилось позже, там поселили делегатов какого-то то ли слета, то ли еще чего-то в том же роде, и, естественно, для прос тых граждан «с улицы» места, ясное дело, не могло быть.

Так что после недолгих поисков Иртеньев подыскал себе местечко в заштатном отеле, прозывавшемся по старинке «Купеческими номерами», и сейчас, развалившись на широкой кровати, хвалил себя за то, что решительно отклонил настойчивые просьбы Ясницкого поселиться на это время у него.

Еще сохранившаяся здесь купеческая обстановка действовала на Иртеньева расслабляюще, отчего и мысли у него сами по себе перескакивали с одного на другое. Вика даже подумал, а не остаться ли здесь совсем и, подыскав себе с помощью Ясницкого какую-нибудь работу, легализоваться окончательно.

Однако способ, каким Иртеньев заполучил свои документы и, в конечном счете, вроде как освободился, начисто исключал такой вариант. К тому же Вика был убежден, что уж если ЧК и выпустила в свое время бывшего ротмистра на свободу, то теперь, само собой, не спускает с него глаз.

Придя к такому выводу, Вика потянулся, сел на кровати и только сейчас заметил темные полоски грязи между пальцев босых ног, которые, как явное напоминание необходимости срочно заняться собой, предопределили все его дальнейшие действия.

Водопровод в номере отсутствовал, но старомодный наливной умывальник с поворотным краном и зеркалом на водяном баке имелся, так что кое-как привести себя в порядок Вика смог. Однако этого ему показалось мало, и, придя к закономерному выводу, Вика не спеша оделся, по давней привычке окинул взглядом оставляемый номер и вышел в коридор.

Роскошный отдых породил игривое настроение, и, передавая ключ портье, сидевшему за столом под скучной надписью «Дежурный», Вика прямо-таки с восточной цветистостью спросил:

— Не соизволите ли сказать мне, о любезнейший гражданин дежурный, а далеко ли отсюда городская баня?

От такого построения фразы пожилой человек сначала слегка опешил, но потом широко улыбнулся.

— Желаете с дороги помыться?

— Именно! — подтвердил Иреньев. — Опять же через пару дней дальше ехать…

— А у вас как, и билетик имеется? — голос портье неожиданно стал вкрадчивым. — Если что, могу поспособствовать. Так сказать, в прежние времена проезжающие у нас заказывали…

— Да там же очереди… — начал было Вика, но, сообразив, что у портье свой интерес, быстренько согласился: — Если так можно, то…

— Какое направление? — деловито спросил портье.

— Вообще-то мне надо в Екатеринбург, — Вика назвал первый вспомнившийся город, — но можно и рядом, лишь бы поезд…

— Значит, пораньше-с? — уточнил портье. — Только вот цена…

— Ну, разумеется, — понимающе кивнул Вика и спохватился: — Да, любезный, а как же баня?

— Так она же рядом, — портье услужливо привстал со своего стула и даже показал нужное направление пальцем. — От входа, извольте, налево и, никуда не сворачивая, всего два квартала.

Обрадовавшись оттого, что все так ловко устро илось, Вика благодарно «сделал ручкой» оказав шемуся столь любезным портье, а потом чуть ли не вприпрыжку выскочил на улицу и зашагал легко, как в молодости, щеголевато прищелкивая каб луками.

Круглую вывеску бани, напоминавшую небольшой, висящий поперек тротуара таз, Иртеньев углядел за полквартала. Это было необычно, да и сам вход удивил Иртеньева. У него даже сложилось впечатление, что он зашел не в баню, а в простой магазин. Не хватало только витрины, но и ее с успехом заменило широкое стекло промежуточной двери, на котором Вика недоуменно прочел:

МАТЕЛИБОПДОХВ

Сообразив, что он читает уже изнутри простое объявление: «Вход по билетам», Вика громко рассмеялся и, наклонившись к окошечку кассы, сразу протянул деньги. Чуть позже банщик, уже получивший щедрую мзду, провожая Иртеньева «в самый лучший номер», заговорщически понизил голос и предложил:

— Ваше степенство, ароматическую соль не желаете? Или пива. Или, может, чего такого?..

Прекрасно понимая, о чем речь, Иртеньев усмехнулся.

— Соль принесешь, а все такое в другой раз…

— Понимаем-с… — и банщик услужливо распахнул дверь, гостеприимно пахнувшую на Иртеньева теплым воздухом.

Номер Вике понравился. Впрочем, сегодня с утра ему все нравилось, и сейчас, сидя в ванне по горло в горячей, чуть зеленоватой от ароматической соли воде, Иртеньев с удовольствием поглядывал на кафельные стены, на лавку искусственного мрамора и даже на неизвестно как затесавшуюся сюда деревянную бадейку с высокими ушами-ручками.

Запах ароматической соли сладко дурманил голову, отчего, против воли, там начинали крутиться мысли о всяких теплых краях, мулатках и, как выразился здоровяк-банщик, про «все такое». Вике даже вспомнилась Поля, и он, прогоняя ненужный морок, с фырканьем и плеском, принялся мыться.

Через час Вика вышел из бани умиротворенным и шагал по улице, безмятежно поглядывая на прохожих. На другой стороне мелькнула вывеска почты, и он, как-то безо всякой видимой связи, подумал, что есть смысл не все деньги носить с собой, а частью спрятать, отправив перевод самому себе.