Борис Немцов - Олимпийские игры Путина

• Название: Олимпийские игры Путина
• Автор: Борис Немцов
• Жанр: Публицистика
• ISBN: 978-5-4438-0650-1

Авторы этой книги — известные российские политики, представители оппозиционного движения. Борис НЕМЦОВ — бывший губернатор Нижегородской области, министр, член Совета безопасности, — ныне является одним из создателей и лидеров ОДД «Солидарность», сопредседателем политической партии «РПР-ПАРНАС». Леонид Мартынюк — член федерального политсовета движения «Солидарность», журналист.

Книга НЕМЦОВа и Мартынюка посвящена самому яркому событию 2014 года — Олимпиаде в Сочи. Авторы пишут, что олимпийские игры должны были стать личным триумфом В.В. Путина, а участие в них спортсменов со всей планеты — признанием его безоговорочного лидерства как в России, так и в мире. Однако становится очевидным, что сочинская Олимпиада — беспрецедентная воровская афера, в которой замешаны как представители путинской власти, так и приближенные к ней олигархи. По сути, Олимпиада высветила в сконцентрированном виде главные пороки системы: произвол, коррупцию, самодурство, клановость, непрофессионализм, безответственность. Именно об этом идет речь в данной книге.

---

Народ, естественно, стал страдать радиофобией, и вдруг мне мама говорит: слушай, ты физик, это неправильно, это непатриотично, и то, что пишешь диссертацию, никому не надо, а ты давай людям объясни с научной точки зрения, какие есть риски, угрозы и что нам делать и так далее. И тогда я впервые в жизни написал письмо в газету. Газета называлась «Нижегородский рабочий», это была такая довольно популярная газета. Я написал письмо, почему я против этой атомной котельной. Как физик я написал, не как политик. Я объяснил, что это первая в мире станция, она экспериментальная. Над полуторамиллионным городом нельзя ставить эксперименты. Что у нас коммунальная система вся гнилая и высокое давление очень опасно. Я не ругал ядерную энергетику, как физик я не могу этого делать, но просто я считал, что такое сочетание гнилого коммунального хозяйства и высоких технологий — это катастрофа. Я написал письмо. Меня потрясло, что я получил сотни откликов и ко мне стали приходить люди. В Институт, где я работал в центре города. А моя мама теперь говорит, что она уже прокляла тот день, стала собирать подписи против этой атомной станции.

И. ВОРОБЬЕВА: То есть ваша мама все начала.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Такого осознанного решения не было.

Б. НЕМЦОВ: Мама стала собирать подписи, я стал бояться, что ее посадят, арестуют, я, естественно, рядом с ней стоял, чтобы не дай бог, ее не трогали. Меня стали узнавать постепенно, это было на площади Горького в самом центре, если вы знаете Нижний Новгород. Мама собирала подписи, и тогда никого не винтили, как сейчас. Она спокойно это делала, тем более она заслуженный врач, кто ее там тронет. В итоге это выросло в такое экологическое движение, и получилось так, что я единственный физик, который этим занимался. Дальше меня избрали в Верховный совет России. Были очень конкурентные выборы, было 12 человек кандидатов, 11 коммунистов и я. Меня избрали. Притом, что я вообще на эту кампанию не потратил никаких денег. А это были сплошные волонтеры, и люди были полны энтузиазма, считая, что я их могу спасти от этой ядерной угрозы. И меня избрали депутатом Верховного совета. Я выиграл, кстати, у Галины Галкиной. Она была зам Валентины Терешковой, зампредседателя комитета советских женщин. Помните, был такой комитет?

Б. НЕМЦОВ: Ну, слава богу.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В число советских женщин и их комитет не попали.

Б. НЕМЦОВ: Вот после этого я стал депутатом Верховного совета. Потом был август 1991-го, я защищал Белый дом, можете даже на этих исторических снимках увидеть кудрявую башку рядом с Ельциным. Это я был. Я был депутатом. А потом Ельцин повыгонял всех тех, кто поддержал ГКЧП, и в том числе нижегородских всех выгнал коммунистов. А дальше выгнать-то он выгнал, а надо было кого-то назначать, и тут выяснилось, что он ни разу не был в Нижнем Новгороде, он никого, кроме меня, не знает из Нижнего Новгорода.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Опять какое-то стечение обстоятельств.

Б. НЕМЦОВ: Я так скажу: все-таки депутатом я стал без Ельцина. Меня избрали. И в экологическом движении начал участвовать без Ельцина. Но вот то, что он назначил тогда меня, это правда. Это в высокой степени было случайно.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот вы прошли очень серьезный путь, вы работаете в правительстве, все это сопровождалось разными решениями, после чего вы решаете уйти. Почему? Притом, что, например, после дефолта и вас не ушли, и вы не ушли.

Б. НЕМЦОВ: Мне позвонил Ельцин и сказал, что Кириенко уволен, а вы работаете. Не потому, что он как-то меня сильно любил, к тому времени он уже вряд ли этим страдал. Не в этом дело. Он понимал, что я за дефолт никакой ответственности не несу. Более того, я о дефолте узнал из сообщения «Интерфакса». Так же как и многие члены правительства. Я не шучу. Нам никто ничего не сказал, что там готовится и так далее. Это сущая правда. Я занимался другими вещами. Энергетикой. «Газпромом». Борьбой с воровством нефти в Чечне. Построил нефтепровод вокруг Чечни, чтобы они не воровали нашу нефть, которая шла с Каспия в Новороссийск. И занимался коммунальными всякими вопросами. Но я финансами не занимался совершенно. Железными дорогами занимался. Вообще всеми естественными монополиями. Он сказал «оставайтесь», и я увидел, что, в общем, это правительство, в котором я буду белой вороной. А все-таки правительство, как мы чуть раньше обсуждали, это такая команда. Если ты там один, ты просто ничего сделать не можешь. Мне держаться за кресло было бессмысленно. Вообще особо никогда за власть не держался. Я вам больше скажу. Когда мы проиграли выборы в 2003 году, я, когда был руководителем СПС, сказал, что если мы проиграем, я уйду в отставку. Это было условие. Я сразу объявил, что если мы проиграем, я уйду в отставку. Я требовал от всех региональных лидеров партии, что если на их территории партия проиграет, они тоже должны уйти в отставку. Я ушел в отставку.

И. ВОРОБЬЕВА: А они?

Б. НЕМЦОВ: Тоже. Многие. Не все, но многие. Кстати, был первый случай добровольной отставки, когда человек берет на себя ответственность, вы посмотрите, как партийные деятели себя ведут. Кто-нибудь уходил в отставку когда-нибудь? Хоть одного знаете?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Про отставку правительственную. Вы решили все-таки уйти, вы уходили с мыслями о том, что это решение правильное, вынужденное. И как вы предполагали себе свое политическое будущее?

Б. НЕМЦОВ: Абсолютно в тумане было мое будущее. Я не понимал, чем я буду заниматься.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть уходили не куда, а откуда.

Б. НЕМЦОВ: Нет, я уходил в никуда. Более того, это очень непростое стрессовое решение было. Я, когда вышел на свободу (собственно с 1991 года был губернатором, потом вице-премьером), очень многого просто не понимал.

Я вам страшную историю расскажу. Я, например, в лифт зашел — лифт не едет. Не едет лифт.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Кнопку надо было.

Б. НЕМЦОВ: Да, совершенно верно. Это был кошмар просто. Например, когда мы с Аникиным зашли с моим, царство ему небесное, другом в кафе недалеко от Белого дома, я не понимал названия половины меню. Просто не знал, что это такое.

И. ВОРОБЬЕВА: А как насчет денег? вы же умели пользоваться деньгами?

Б. НЕМЦОВ: Я деньгами пользовался, естественно. Но вот так чтобы прийти в ресторан и кафе и что-то себе заказать, этого я не мог припомнить.

И. ВОРОБЬЕВА: Потрясающе.

Б. НЕМЦОВ: Короче говоря, это была непростая вещь, я не понимал, чем я буду заниматься. И это был стресс на самом деле. Но потом я начал консалтингом заниматься, читать лекции, решил книжку написать. Решил кое-чем заняться. Потом мы создали уже «Союз правых сил» и участвовали в выборах успешно в 1999 году.

И. ВОРОБЬЕВА: Вот как раз про СПС и вообще: вы в моем понимании уникальный человек. В том смысле, что в вашей биографии были и лозунги «Кириенко — в Думу, Путина — в президенты». И потом «Путин. Итоги». Где случился перелом между этими двумя состояниями? Или это было решение, или вы просто что-то поняли? Как это произошло?

Б. НЕМЦОВ: Это все происходило постепенно. У меня отношение к Путину менялось. Я сейчас напомню. В 1999 году не было ни «Норд-Оста», ни Беслана.

И. ВОРОБЬЕВА: Война в Чечне.

Б. НЕМЦОВ: Секунду, я сейчас напомню. 1999 год. Ни подводной лодки «Курск», ни кооператива «Озеро». Ни Тимченко, ни Ротенбергов. Ни вот этого беспредела, который творится в судах, и так далее. Было некоторое понимание, что есть ученик Собчака. Верный ему служащий, служивший тогда. Был человек, который обещал Ельцину продолжить дело построения демократии в стране, и так далее. Была одна такая странная особенность его биографии, — он чекист.

И. ВОРОБЬЕВА: Странная действительно.

Б. НЕМЦОВ: Моя мама мне с самого начала говорила, что чекистам верить нельзя, и маму надо слушать. Я хочу всем радиослушателям это сказать. Мама плохого не посоветует. Она мне тогда об этом сказала, но как-то так очень ненавязчиво. Если бы она бы долго это повторяла, наверное, было бы более убедительно. Она так не делает. Деликатный человек. Единственное, что я могу сказать в свое оправдание, что я не поддерживал Путина никогда. Никогда. Я сейчас объясню. Это решение партии, которое принималось в дикой борьбе внутри партии. У нас было 5 сопредседателей. У нас за Путина были Чубайс, Гайдар и Кириенко, а против были мы с Ириной Хакамадой. Со счетом 3:2, подчеркиваю, победила позиция «Кириенко — в Думу, Путина — в президенты». И мы, будучи людьми корпоративными, естественно, против этого не выступали. Но вам это будет интересно: сам в 2000 году я голосовал за Явлинского.

Б. НЕМЦОВ: Это не сюрприз, это, по-моему, даже в Википедии написано.

И. ВОРОБЬЕВА: Не смотрела.

Б. НЕМЦОВ: Неважно. Это не имеет никакого значения. Действительно был такой лозунг, я не отрицаю. Но отношение мое менялось последовательно после четырех событий. Первое событие — Путин на пляже Бочарова Ручья. Страна в слезах, подводная лодка «Курск» тонет. Вся страна в слезах, все переживают, а он продолжает загорать. Меня это убило. Не то, что он потом поехал в Видяево, и так далее. Меня это убило. Тогда еще была свобода слова, НТВ еще работало, вы помните, сразу после выборов случилось. Меня это шокировало. Я, будучи председателем фракции, зампредседателя думы, я возмущался, и это слышала страна. То есть я выступал на НТВ по этому поводу. Что как надо ненавидеть собственный народ, чтобы продолжать загорать. Что-то такое я говорил. Вот это первое событие. Второе событие — «Норд-Ост», когда выяснилось, что 130 погибших в 2002 году можно было спасти, что они погибли оттого, что их неправильно спасали. Мы тогда еще не знали, что и газ был опасный, но их спасали неправильно. Их выносили спиной к земле.