Микки Спиллейн - Тварь. Кассеты Андерсона

• Название: Тварь. Кассеты Андерсона
• Автор: Микки Спиллейн
• Издательство: Интербук
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 1991
• ISBN: 5-7664-0750-5

Детектив всегда неожиданнен, особенно американский. "Крутой" детектив, кроме того чрезвычайно динамичен при постоянном нагнетании психологической напряженности.

Читатель только на последних страницах вместе с героями произведений Л. Сандерса "Кассеты Андерсона" и М. Спиллейна "Тварь" сможет перевести дух, чтобы взяться за новую тайну.

Содержание:

Микки Спиллейн. Тварь (роман, перевод Г. Николаева), стр. 3-206

Лоренс Сандерс. Кассеты Андерсона (роман, перевод С. Белова), стр. 207-446

---

Спичка осветила комнату. Кадди ни разу не пошевелился, даже когда я поднес спичку к фонарю, висевшему в центре потолка. В единственной комнате стояло несколько стульев, стол и двухъярусная кровать у стенки. Он поставил себе керосиновую плиту, проведя трубу сквозь дыру в крыше, и приспособил два деревянных ящика под кухонный шкаф. Возле печки стояла бочка с ракушками.

Уйма всякого барахла, но никаких следов парнишки.

Разбудить Билла Кадди оказалось нелегко. Он подергивался, цеплялся за одеяло и всхлипывал. Я снова встряхнул его, и у него дернулись веки и открылись глаза. Без зрачков. Они появились из-под лба секундой позже. Два мутных, налитых кровью глаза двигались отдельно друг от друга, пока случайно не сфокусировались на мне. Билл сел.

— Ты кто?

Я дал ему несколько секунд, чтобы рассмотреть меня, потом сунул ему под нос значок на ладони.

— Коп. Вставай.

Живо скинув ноги на пол, он схватил меня за руку.

— А в чем дело, мистер? Я не браконьерствую. У меня здесь только ракушки. Вон гляньте, — он показал на бочку. — Видите?

— Я не рыбинспектор, — сказал я.

— Тогда чего вам от меня нужно?

— Мне нужен ты. Ты обвиняешься в похищении ребенка, а может в убийстве.

— Ой... Нет! — его голос звучал как хриплое кваканье. — Но ведь... я никого не убивал. Да разве я могу!

Ему незачем было это говорить. Он явно не принадлежал к типу убийц. Но я не стал его успокаивать.

— Сегодня днем ты принес в бар Энди эту пижаму. Где ты ее взял?

Он сморщил нос, пытаясь понять, о чем я говорю.

— Пижаму?

— Ты меня слышал.

Тут он вспомнил. Его лицо расплылось в улыбке облегчения.

— А, эта! Точно, я нашел ее на Шоур Роуд. Пошучу-ка, думаю, над Энди.

Он сунул ноги в штаны, натянул на костлявые плечи подтяжки, выволок из-под кровати сапоги, выцветшая джинсовая рубашка, потрепанная шляпа, и он был готов. Он все время исподтишка косился на меня, стараясь сообразить, что происходит, только у него ничего не выходило.

— Вы ведь не посадите меня в каталажку, а?

— Нет, если ты сказал правду.

— Так я и сказал правду.

— Увидим. Пошевелись.

Я пропустил его вперед. Дорогу занесло песком слишком глубоко для машины, поэтому мы побрели пешком, оставляя в стороне скопище хибар. Шоур Роуд была дорогой лишь по названию — просто полоска сырой Сахары, отделявшая вереницу деревьев от воды. Через сотню ярдов лачуги стали попадаться реже. Кадди указал вперед.

— Вон там бухточка, где я оставляю лодку. Я шел туда, а возле старой цистерны, вижу, лежат штанишки прямо посреди дороги.

Я кивнул. Через несколько минут мы добрались до цистерны — огромной штуковины в форме бочки, лежавшей на боку. В ней поместился бы гараж на две машины. Видимо ее, как и все остальное здесь, выбросило штормом на берег. Билл показал корявым пальцем:

— Вот на этом самом месте, мистер, тут они и валялись.

— Хорошо. Видел кого-нибудь?

— Нет. Кто сюда пойдет? Их волной вынесло, так я смекаю.

Я посмотрел на него, потом на воду. Хотя прилив стоял высоко, вода не доходила до места на добрых сорок ярдов. Он понял мой взгляд и тревожно заерзал.

— Может, ветром...

— Билл!

— А?

Ты видел когда-нибудь, чтобы мокрую одежду носило ветром? Сухую — ладно, но мокрую?

— Нет, — он помолчал.

— Значит, их не принесло ни водой, ни ветром. Кто-то бросил их здесь.

Тут он забеспокоился, на его лице появилась тревога.

— Но я ничего не сделал. Серьезно! Нашел их и все. С виду они были новые, вот я и отнес их Энди. Вы ведь меня не посадите? Я...

— Спокойно, Билл, я тебе верю. Если не хочешь попасть в историю, поворачивайся и топай домой. Только помни — язык за зубами. Слышишь?

— Ага, понял. Спасибо, спасибо, мистер! Я никому ни единого словечка, — Билл торопливо зашаркал прочь и исчез в темноте.

Когда вот так остаешься один, замечаешь: то, что казалось тебе тишиной, на самом деле — джунгли тихих звуков, приглушенных, непонятных, но различных. Звуки деревьев, для описания которых не подберешь слов, шорох коры, трущейся о кору, и шелест тварей, живущих в листве. Часы у меня на руке громко тикали.

Где-то окунулись в воду весла и заскрипели в уключинах, не поймешь, далеко или близко. Ветер далеко разносит звуки над водой.

Я всматривался в ночь, размышляя, как попала сюда пижама. Дорога, упирающаяся в бухту и никуда не идущая. Деревья и залив. Пара лачуг и цистерна.

Открытый конец цистерны смотрел в обратную сторону, пришлось лезть через заросли осоки, чтобы добраться до него. С мерзким писком выбежали две крысы.

Засветив спичку, я оказался как бы в коридоре из зеленой слизи. Капли воды стекали по сводчатым стенкам цистерны и собирались посредине в вонючую лужу гнили. Кроме нескольких газет, занесенных ветром, здесь ничего не было. Единственные твари, оставившие следы в грязи, имели хвосты. Когда я больше не мог сдерживать дыхание, то попятился наружу и по проложенной мной тропинке вернулся на дорогу.

Туда, откуда начал. Шагах в тридцати виднелись остатки хибарки. Крыша ее провалилась, стены вспучились наружу, словно сверху на нее навалилась гигантская рука, дальше стояла другая. Я направился к первой. Чем ближе я к ней подходил, тем хуже она выглядела. Дыры в стенах сходили за окна, распахнутая дверь повисла на одной петле, приваленная грудой песка. Никаких следов, ничего. Как и цистерна, она была пуста.

Или мне так казалось.

В тот же миг внутри кто-то невнятно застонал. Пистолет прыгнул мне в руку. Я достал несколько спичек, зажег все сразу, бросил внутрь и метнулся вслед.

Пистолет не понадобился. Растон Йорк был один. Он лежал в углу, спутанный веревкой, голый, покрытый синяками. Через секунду я был уже рядом с ним и, стоя на коленях, распутывал узлы. За липкую ленту, которой ему залепили рот, я взялся полегоньку, опасаясь содрать кожу. Он всхлипывал, дрожа всем телом. Слезы страха и облегчения наполнили большие, выразительные глаза. Когда его рука освободилась, он обхватил меня за шею.

— Ничего, малыш, поплачь, — сказал я.

И он заплакал. Тяжелый, судорожные рыдания сотрясали все его тело, причиняя, должно быть, боль. Я кое-как стянул с себя пиджак и накинул на него, говоря с ним быстро и тихо, чтобы успокоить.

Он пришел с внезапностью удара, этот звук. Я опрокинул мальчишку на спину и стремительно обернулся. Еще с полуоборота я начал стрелять. Кто-то издал короткий вопль. Тяжелое тело с разгону ударило меня в грудь, швырнув спиной о стену. Я пнул его обеими ногами, и мы повалились на пол. Прежде, чем я успел вскинуть пистолет, тяжелый ботинок вышиб его у меня из рук. Они навалились со всех сторон. Я пустил в ход все: ноги, зубы, когти, там не было места размахнуться. Я как-то ухитрился засунуть два пальца в чей-то рот и рванул, почувствовав, как щека разорвалась до самого уха.

На этом все кончилось. Что-то обрушилось на мой череп, и я перестал драться. Это было покойное чувство, я словно всплыл, отделяясь от тела. Меня пинали всюду, но боли не было, лишь смутные ощущения. Потом даже они стали гаснуть.

Глава 3

Я приходил в себя по частям. Так собирается вместе и перестраивается эскадрилья бомбардировщиков, потрепанная зенитным огнем. Я слышал гул их моторов, оглушительный, пульсирующий рев, который становился все громче и громче. Клочья их обшивки, осколки их брони сыпались на землю и вонзались в мою плоть, пока мне не стало казаться, что я охвачен огнем. Бомбы рвались и полыхали гигантскими вспышками мне в лицо и швыряли мое тело взад и вперед, взад и вперед. Я с усилием открыл глаза.

Это парнишка тряс меня.

— Мистер, вы можете встать? Я убежал, и они все выскочили меня искать. Если вы не подниметесь, они вернутся и найдут нас. Скорее, пожалуйста, скорее!

Я попробовал встать, но не слишком удачно. Растон обхватил меня и приподнял. С его помощью я подтянул под себя ноги, оттолкнулся и встал. На нем все еще был мой пиджак, его единственная одежда. Я похлопал его по плечу.

— Спасибо, парень, большое спасибо!

Разговаривать было некогда. Он вывел меня наружу, в росшие под деревьями кусты, где нас скрыла тьма. Песок хорошо заглушал шаги. Вот когда я порадовался непрерывной капели с деревьев: ее шум покрывал все звуки нашего передвижения.

— Я нашел на полу ваш пистолет. Вот, нужен? — он протянул мне сорок пятый, робко держа его за рукоятку. Я взял его дрогнувшей рукой и сунул в кобуру. — Мне кажется, вы кого-то подстрелили. Там много крови на полу возле двери.

— Может, это моя, — буркнул я.

— Нет, не думаю. Она и на стене тоже, и в стене, большая дыра, похоже, от пули.

Я помолился, чтобы он оказался прав. Сейчас я был, пожалуй, не прочь увидеть их снова и, воспользовавшись случаем, всадить им несколько горячих туда, где будет больнее всего.