Семен Малков - Последнее искушение. Эпилог

• Название: Последнее искушение. Эпилог
• Автор: Семен Малков
• Издательство: Гелеос
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-8189-0284-0

«Последнее искушение. Эпилог» — новая книга популярного российского писателя Семена Малкова, заключительная часть нашумевшего романа «Две судьбы». Читатели вновь встретятся с полюбившимися им героями и станут свидетелями их удивительной жизни, полной драматизма, интриг и любовных переживаний.

Как и все произведения С. Малкова, новый роман читается с неослабевающим интересом.

---

— Привет всем! — только и сказал, уверенно садясь на свое привычное место.

— Надеюсь, главные тосты еще не сказаны?

Ответом ему были лишь укоризненные взгляды родителей, и поддержала его одна любящая бабушка.

— Ну конечно, Петенька! Мы лишь выпили за здоровье и счастливую судьбу малыша. А теперь можно и за вас, его родителей.

Однако остальные угрюмо молчали, и их лица выражали немой упрек. Спас положение, как всегда, находчивый и дипломатичный профессор-хирург. Встав, Вячеслав Андреевич попросил наполнить бокалы и, глядя на Дашу с румяным наследником древнего рода Юсуповых-Стрешневых на руках, торжественно произнес:

— Сегодня такой счастливый день, что нам надо забыть все мелкие обиды и недоразумения. Первенцу наших дорогих Пети и Дашеньки уже «стукнул» годик. Думаю, все ваши предки довольны таким продолжателем рода.

Он широко улыбнулся Петру с Дашей и высоко поднял свой бокал:

— В общем, вы у нас молодцы, произвели чудо-ребенка и обязаны это дело продолжать! Здоровья вам, дорогие, и большого счастья!

Его слова легли на души целительным бальзамом, все сразу повеселели, и обстановка разрядилась. Дашу и Петра искренне поздравили и расцеловали. Когда выпили и закусили, посыпались новые тосты, и застолье пошло обычным чередом — как и все семейные праздники дружного клана Юсуповых. Петра никто не упрекал. Даже жена, казалось, ничем не выразила неудовольствия. Однако выяснилось, что это не так.

Был уже поздний вечер, детей стали укладывать спать, и пока этим занимались Вера Петровна с сестрой, а Светлана в гостиной пела свои любимые романсы под аккомпанемент подруги Наташи, Михаил отозвал сына, и они уединились в его кабинете. Когда оба удобно устроились в глубоких мягких креслах, старший Юсупов озабоченно сказал:

— Не понимаю: неужели тебе мало тех неурядиц, которые произошли у вас с Дашей до и после свадьбы? Тогда нас с мамой это не так волновало. Мы даже одно время, как помнишь, были за то, чтобы вы расстались.

Михаил нахмурился и сурово посмотрел на сына.

— Но все это было до рождения внука. Теперь, когда он появился — наследник нашего рода, ты должен сделать все, чтобы сохранить семью!

Петр слушал отца с нарастающим раздражением. Его нравоучительный тон вызывал протест. «Все читают мне нотации. Что я им — маленький мальчик? — мысленно возмущался он. — До каких пор будут указывать, что и как делать?» И с трудом сдерживая гнев, ответил:

— Знаешь, папа, я ведь уже вполне взрослый и сам знаю как надо себя вести. Между прочим, руковожу огромным коллективом и, как все говорят, довольно успешно!

— Давай не будем об этом! Твои деловые успехи тут ни при чем, — перебил его Михаил. — Думаешь, не вижу, что между тобой и Дашей назревает разлад?

— Напрасно беспокоишься! Никакого разлада нет, — хмуро возразил ему Петр. — Имеет место лишь непонимание ею моей огромной загрузки делом, которое кормит многотысячный коллектив и, между прочим, всю нашу семью.

В его тоне прозвучали покровительственные нотки, и Михаил взорвался:

— Ты говори, да не заговаривайся! Уж не нас ли ты имеешь в виду? Или деда с бабушкой? Слава Богу, мы еще сами способны себя прокормить и ни от кого не зависим!

Но Петр на это лишь скептически усмехнулся:

— Давай посмотрим правде в глаза, папа! Да, все вы работаете, вроде бы, успешно делаете свое дело. Даже дед у себя на кафедре.

Он снова усмехнулся и, не без гордости, добавил:

— Но что было бы с театром мамы и его кафедрой, если б не моя спонсорская помощь? Твое агентство тоже процветает благодаря моим заказам!

В его словах было много правды, и все же они задели отца за живое. Михаил даже вскочил на ноги.

— Не преувеличивай своих благодеяний! Это хорошо, что помогаешь и нам, и многим выстоять в эти трудные времена. Но мы и без тебя справимся! И я, и мама, и твой ученый дедушка. Ты это отлично знаешь — как и то, что с нашей помощью не раз выходил из критических ситуаций.

Он шумно перевел дыхание и, взяв себя в руки, сухо бросил:

— Все, кончаем разговор! Ты зазнался, сын, и никуда не годится!

Круто повернувшись, Михаил вышел, а Петр остался сидеть, сожалея о том, что глупо оскорбил отца. «Да уж, — удрученно подумал он, — верна пословица: несказанное слово — золото!»

* * *

Домой, в прекрасную квартиру вблизи Зубовской площади, подаренную им внуком после трагической гибели его невесты Юли, Вера Петровна с мужем добрались на такси лишь в первом часу ночи. Оба устали, особенно профессор, и сразу отравились спать. Когда легли, Степан Алексеевич, и в прежнее время благоволивший к Даше, сочувственно произнес:

— Не понимаю Петю! Дашенька — такая прелесть, подарила ему сынишку, о котором любой мужик лишь мечтать может, и хозяйка отличная. Ее на руках надо носить, лелеять, а наш внук постоянно заставляет плакать!

Жена промолчала, и он осуждающе добавил:

— Напрасно ты ему во всем потакаешь. Если Петю сейчас не поправить, это может плохо кончиться. Дашенька его любит, но у нее есть характер.

Вера Петровна своим чутким сердцем и сама все отлично понимала; тяжело вздохнув, посетовала:

— Видно, всех портит власть и богатство, Степочка! Вот и Петруша — как стал ворочать большими делами — заметно изменился. Возгордился, что ли? Возомнил себя выше других?

Она снова удрученно вздохнула и, помолчав, вопросительно посмотрела на мужа.

— Вот ты, Степочка, ученый-педагог. Подскажи мне — как лучше на него воздействовать, чтобы не обиделся? Сам знаешь: Петя гордый, и тогда даже меня слушать не будет.

Профессор Розанов и Вера Петровна поженились уже будучи в годах, но до сих пор любили друг друга с юношеским пылом. Видно, причиной этого, уже редкого явления, было сильное взаимное чувство, которое они с юношеских лет пронесли через всю жизнь, несмотря на долгую разлуку. Вот и сейчас Степан Алексеевич ласково обнял и прижал к себе жену.

— Не опасайся этого, дорогая, — убежденно заверил он ее. — Петя к тебе очень сильно привязан и всегда выслушает, даже если не согласен.

Немного помолчав, задумчиво добавил:

— Наш внук на редкость великодушен — очевидно, сказываются благородные гены его предков. Поэтому надо взывать к его совести и долгу перед семьей. Напомни, как много страдать уже пришлось из-за него Дашеньке.

Однако Вера Петровна выразила сомнение:

— Боюсь, Степочка, это не поможет. Если бы речь шла о Мише — другое дело. У того ответственность перед семьей, забота о своем княжеском роде на первом месте. Он романтик по натуре, а Петруша — представитель нового поколения и ко всему относится с современным прагматизмом.

— Так что же, Веруся, он может пойти на развод, если не поладит с Дашей? — растревожился профессор. — Неужто бросит сына? Этого нельзя допустить!

Вера Петровна нежно поцеловала мужа.

— Не надо преждевременно волноваться, дорогой! Тебе это вредно, и я верю, что такой беды не случится.

— Ладно, давай спать, — бросив на нее благодарный взгляд, вздохнул Степан Алексеевич. — Но пускать это дело на самотек нельзя!

* * *

Сидя перед зеркалом в уютной гримуборной примадонны театра, Светлана готовилась к началу спектакля, когда ей позвонила подруга, жена Сальникова. Досадливо поморщившись, она взяла трубку, но услыхав знакомый голос, мягко произнесла:

— Привет! Только прошу, Натуся, говори быстрее что надо. Скоро мой выход, а я еще не готова. Да ты никак плачешь? — огорчилась она. — Наверно вы с Витей опять поругались?

Наташа звонила из дома. В комнате было не убрано. Она сидела на диване, а перед ней стоял открытый чемодан, наполовину заполненный личными вещами — известная пианистка собиралась на очередные гастроли. Ее и так не слишком красивое лицо было искажено гримасой страдания. Из подведенных тушью глаз катились слезы, оставляя на щеках черные дорожки.

— Еще хуже, Светик, — призналась она закадычной подруге, давясь слезами. — Мы с Витей решили расстаться.

Она шумно высморкалась, лишь размазав по лицу слезы, и горько посетовала на судьбу:

— Видно, мне на роду написано не знать счастья! Вечно приходится страдать! В юности — от неразделенной любви, а теперь — от непонимания мужа. Вот ты, Светка, счастливица! Хоть у тебя все хорошо.

Новость была такова, что Светлана даже вскочила со стула. Разумеется, она знала о постоянных ссорах подруги с мужем из-за частых и длительных гастролей, но чтобы дело дошло до разрыва?! Сразу забыв о времени, она обрушилась на подругу.

— Не вздумайте сделать такую глупость! Вы же любите друг друга! А все портит лишь то, что ты вечно разъезжаешь по свету, бросая Витю одного. На его месте любой не выдержит.

Она пригорюнилась.

— И мне напрасно завидуешь. Неприятностей у нас хватает — сама убедилась на дне рождения Юрочки.