Дмитрий Дудко - Воины Солнца и Грома

• Название: Воины Солнца и Грома
• Автор: Дмитрий Дудко
• Жанр: Альтернативная история

Царевичу Ардагасту на роду написано стать повелителем росов и славян. Но нелегок путь его к вершине, не покорившейся десяткам поколений его предков. Для этого он должен одолеть чернокнижников-некромантов, победить демонов из подземного царства нагов, пройти великое множество немыслимых для человека испытаний и завладеть золотой чашей Колаксая — величайшей святыней скифов.

---

— Но расскажи же нам, что нового в Риме. А то у нас тут слухи да слухи — остается жалеть, что не владеешь магическим зеркалом, как твой мудрый учитель, — сказал Валерий.

— В Вечном Городе все вверх дном! — широким движением Валент смахнул несколько кубков. — Принцепс [5] наконец развелся с Октавией и казнил ее. Августа теперь — Поппея Сабина.

— О Яхве, ты не забываешь свой избранный народ! — воздел руки Потос. — Поппея предана нашей вере.

— Афраний Бурр умер. Во главе преторианцев теперь — Фенний Руф и Тигеллин. Старого болтуна Сенеку принцепс больше не слушает. Дорифор и Паллант отравлены — для отпущенников они стали слишком богаты и слишком глубоко запускали руку в казну. Корнелий Сулла убит, Плавт убит. Педаний Секунд тоже убит — своим рабом. Все рабы, находившиеся в доме, за это казнены. Наконец римляне научились соблюдать законы, сделавшие их повелителями мира!

— Давно пора! — Крепкий кулак Валерия опустился на стол. Простое солдатское лицо светилось торжеством. — За Нерона, лучшего из императоров!

— И за новые божественные стихи и не менее божественные колесничные победы, которыми ему теперь никто не помешает осчастливить империю, — напыщенным тоном провинциального ритора произнес Захария. Его худощавое лицо, обрамленное черной курчавой бородой, сливавшейся с шапкой таких же курчавых волос, таило неистребимую, едкую насмешку — не над Нероном даже, но над всем миром. А черный пес, привстав на передние лапы, трижды пролаял торжественным басом.

— Смейтесь, смейтесь… — покачал головой Рубрий. — Нерон-поэт, Нерон-актер, Нерон-колесничий. А еще живописец, ваятель и атлет. У него столько талантов, что он сам не знает, куда их девать. Но главный из них — быть императором. Повелителем мира! Скажи, Валент, не отказался ли принцепс от большого похода на Восток?

— Нет. Он собирает Фалангу Александра — новый легион из солдат не меньше трех с половиной локтей ростом. Покуда Корбулон в Армении делает вид, что воюет, она высадится здесь, на Боспоре, и ударит через сарматские степи и Кавказ в тыл парфянам.

— Да! — Всегда сдержанное лицо римлянина теперь горело вдохновением. — В Парфию и дальше в Бактрию, Согдиану, Индию — до фаунов и серов [6]! Мы, римляне, должны покорять мир — иначе мы превратимся в лягушек, сидящих вокруг моря, которое гордо называем Нашим.

— И этому великому плану, — вкрадчиво заговорил Спевсипп, — могут помешать два маленьких царства. Ничтожные, полуварварские, но хранящие память о Митридате: Понт и… Боспор.

— Понт станет провинцией, это решено, — сказал Валент.

— А Боспор?

Валент помолчал, наслаждаясь собственной значимостью, и медленно произнес:

— Его судьба зависит от того, что донесет императору почтенный Валерий Рубрий.

— Что же я, скромный преторианец, могу донести? — простовато развел руками Валерий. — Царь Котис предан Риму, от которого получил власть. Наши когорты свергли его брата и разбили сарматских союзников этого горе-Митридата. Котис уверен во всемогуществе Рима и не решится на измену.

— Если хочешь знать, каков Котис внутри, погляди на его сынка — тот еще не выучился притворству. Сегодня двое мальчишек-сарматов бесчинствовали на агоре, словно у себя в степи, украли моего коня, ранили меня самого. И Рескупорид покрыл их. А один из этих разбойников — сын царя аорсов Фарзоя, с которым сейчас Котис тешится охотой, — сказал Спевсипп.

— Не о том ли они сговариваются у костра, — подхватил Потос, — как осуществить план Митридата Евпатора — повести на Рим всю Скифию?

— Да разве здесь эллины? — скривился Валент. — Роднятся с варварами, расхаживают в штанах, живут за городом в юртах. Кого ни поставь здесь царем, он превратится с ними в такого же полуварвара.

— Боспору нужен не царь, а прокуратор. Знающий эту страну, уважаемый ее лучшими людьми и преданный кесарю Нерону, — твердо произнес Потос и поднял фиал. — За Гая Валерия Рубрия, прокуратора Боспора!

— За меня, прокуратора! — иронически кивнул Рубрий и опрокинул залпом кубок неразбавленного колхидского. — Только что я напишу кесарю? Что Гаю Юлию Спевсиппу, получившему гражданство от полоумного Калигулы, на базаре дали по рукам? Даже у Митридата-ссыльного есть в Риме влиятельные друзья, тем более у Котиса.

— Они все замолчат в одном случае — если Поппея вдруг узнает, что в Пантикапее чернь грабила и резала единоверцев августы, а царь Котис не мог — или не хотел — этому помешать, — спокойно произнес Потос.

Валерий громко расхохотался:

— Клянусь Юпитером, я-то думал, что в Риме видел всю подлость, на какую способны смертные! Вы, иудеи, всегда так держитесь друг за друга…

— У богатых и благородных иудеев крепкие дома здесь, на акрополе, сильные рабы и надежные охранники. А эти, внизу… Это же не иудеи, а сборище сатанинское! О чем только не шепчутся они в своих лавчонках и лачугах: зелоты учат их, что не следует повиноваться кесарю, христиане — что богатые не будут в раю, ессеи — что все должно быть общим и все должны работать.

— До чего еще могут додуматься тупые невежды, которым за работой некогда как следует изучить Писание? — презрительно поджал губы Валент.

— Хуже того, — продолжал Потос, — в городе появились сикарии. Один Яхве знает, кого из достойных и преданных Риму людей поразят их кинжалы. От разбойника можно откупиться золотом, а этим нужна только кровь! Вот мы и будем лечить все эти болячки… кровопусканием и прижиганием, хе-хе-хе!

— И как же вы собираетесь натравить чернь на иудеев так, чтобы вас никто не уличил? — осведомился Валерий.

— Как? Чудом, почтенный Валерий. И сотворит его мудрый Захария, маг и некромант. Возьмешься ли ты, рабби, совершить силой чар нечто такое, чтобы весь Пантикапей содрогнулся, а виновными счел иудеев? Скажем, за пять тысяч сестерциев?

— Семь тысяч, уважаемый Потос. Священнодействие если и покупается, то за священное число.

Валерий недоверчиво покосился на пышноволосого самаритянина, не спеша разделывавшего жареную куропатку и бросавшего куски собаке.

— Сейчас за магов и чудотворцев выдают себя все, кому не лень.

— Я — ученик того, кого люди называли Симоном Магом. Мы же звали Учителя Великой Силой Божьей.

— Симон из Самарии? Помню. Таскал за собой блудницу из Тира и величал себя Юпитером, а ее Минервой и Еленой.

Захария поднял на римлянина пронзительный, властный взгляд, достойный переодетого царя.

— Она была — в этом низком и продажном мире — не простой блудницей, а священной, жрицей Астарты. В духовном же мире — Энноей, Божественной Мыслью, падшей в материю, откуда ее может освободить лишь Великая Творческая Сила Бога. Эти два мировых начала вы, римляне, зовете Минервой и Юпитером.

— Это все в духовном мире, а в земном, помнится, чудеса вашего Юпитера кончились тем, что он взялся летать и разбился при всем честном народе.

— Разбилась его земная оболочка. Дух же вознесся превыше материального неба и его светил — к Богу, который есть Свет и Огонь. Ранее Учитель похоронил себя в земле и воскрес на третий день, когда его дух вернулся из подземного мира.

— Такой же фокус проделал один плотник из Палестины. Только он перед тем на самом деле умер — на кресте. А воскресшим его видели почему-то одни его ученики. Они же и похитили его тело из могилы — так мне рассказал мой друг Понтий Пилат, а он тогда был прокуратором Иудеи.

— Этот плотник случайно набрел на великие истины, едва доступные его уму, и на радостях объявил себя Мессией и сыном Бога. Истинным Мессией, Христом, был наш Учитель.

Черный пес поднялся и пристально оглядел собравшихся.

— Чтобы Яхве блудил с женщиной и прижил с ней ребенка? В такое могли поверить только галилеяне, эти полугреки, — ухмыльнулся Потос.

Валерий нетерпеливо постучал пальцами по столу:

— Пока что я тут не вижу ни мессий, ни чудотворцев, а только самаритянина, болтающего о богах и чудесах.

Рубрий ожидал, что ученик Мессии бурно возмутится или начнет выкручиваться и заискивать, дабы не упустить хотя бы пяти тысяч. Но тот по-прежнему говорил тоном воплощенной Истины, снизошедшей до мира смертных.

— Тебе нужны доказательства, преторианец? Думаешь, тебе сейчас явится сам Бог или хоть одна из семи его эманации, сотворивших мир? Для этого в тебе слишком мало духовности. А вызывать низших духов не так просто, как думают невежды. Пусть для тебя высшую Истину засвидетельствует… собака. Орф! Поговори с римским всадником.

Черный пес взгромоздил передние лапы на стол и устремил на Валерия глаза, вспыхнувшие вдруг красным огнем. Раскрытая пасть с мощными клыками заполыхала мертвенно-белым пламенем, и из нее раздался хриплый, рокочущий голос:

— Не нащупывай, римлянин, кинжал в складках своей тоги. Ты был бы уже мертв, пожелай этого те, кому я повинуюсь, и твой труп ужаснул бы даже варвара. Прибереги кинжал для тех пятерых, что встретят тебя по дороге домой в переулке у гимнасия. Кошелек с двадцатью авреусами и два перстня с индийскими рубинами — хорошая добыча для них.