Григорий Ряжский - Портмоне из элефанта : сборник

• Название: Портмоне из элефанта : сборник
• Автор: Григорий Ряжский
• Жанр: Современная проза
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-5404

Жизнь преподносит нам разные сюрпризы. Никогда не знаешь, чем обернется покупка элегантного кошелька, тщательно спланированный розыгрыш или поход налево. Все рассказы Г. Ряжского имеют неожиданный финал, они непредсказуемы, как сама жизнь.

---

Помыв Даньке лапы, он пошел на кухню, включил чайник и зажег газ.

— Гошк! Ты чего будешь? — крикнул он сыну, задумчиво глядя на пламя.

— Мне бутерброд с красной рыбкой и яйцо, слюнявое… — ответил влетевший на кухню двенадцатилетний отпрыск и с размаху бухнулся на кухонный диван. Подушка перевернулась и отскочила на пол. Кастрюлька с гречкой, заботливо укутанная женой сначала в газету, а затем в одеяло, для достижения надлежащего разбухания и рассыпчатости, как все они любили, завалилась набок. Лева успел перехватить посудину. Он взвесил кастрюльку в руках и сказал:

— Все равно надо уже вынимать. Уже, наверное, набухла…

Сначала он развернул одеяло, потом газету. Это был теперь уже смятый «Московский комсомолец».

— Пап! А мне надо сочинение сочинить, про Каштанку… К завтра… Нам на выходные задали… — сообщил ему Гошка, жуя бутерброд. — Напишем?.. Мама говорила, ты про нее умеешь…

— Про кого?.. Про маму? — рассеянно переспросил Лева.

Сын хмыкнул:

— Да про Каштанку, про собачку… Нам задали… Ну, как она потерялась…

Лева поставил кастрюльку на стол и прикрыл газетной шапкой. На самый верх газеты жирным курсивом пришлись слова «V. I. P. Досуг». Он приподнял газету и заинтересованно прочел еще: «Апартаменты пять звезд. Центр».

— Напишем, пап, а? — Сын не унимался.

— Я тебе что, писатель, что ли? — ответил Лева, не отрывая глаз от раздела объявлений. — Я — конструктор, главный инженер, а не бумагомаратель какой…

— А мама говорила, писатель — инженер человеческих душ, — продолжая жевать, предложил нахальную версию Гошка. — А ты, значит, главный по душам. А ты свое яйцо будешь? — промычал он, не придавая особо серьезного значения смысловому недострою.

— Буду! — ответил Лева с непонятным раздражением и стукнул ложкой по известковой макушке. Удар оказался раза в четыре сильнее, чем того требовала жизнь, и на завтрак ему достался лишь розовый пластмассовый подъяичник, перепачканный растекшейся яичной жижей вперемешку с осколками скорлупы. Гошка удивленно, с легким испугом, посмотрел на отца и попятился к выходу из кухни.

— И вообще, залезь в Интернет и возьми там чего надо, — в легком раздражении предложил отец. — Когда не надо — часами сидишь, позвонить не даешь…

— Я уже заходил, — с искренним энтузиазмом ответил сын. — Даже «Оувер Ультра Плюс» поставил, специальную программу для поиска редких и особо сложных объектов. Нет там ничего про Каштанку, а чай я не буду…

Что-то было не так. Странный зуд, прицепившийся с самого утра и вызвавший такие странные реакции в давно исследованной им в молодости и уже порядком подзабытой в суете конструкторских буден области основного инстинкта, не отпускал… Этот же самый зуд заставил Леву зависнуть где-то посередине между тупой необъяснимой злобой неизвестно к кому и тянущим за нутро позывом в таинственную неизвестность.

«Хорошо, что Юльки дома нет… — подумал он, — а то бы сейчас ей точно досталось за что-нибудь… ни за что…»

Он еще раз передумал последнюю мысль по новой, убедившись в ее справедливости, но в то же время отметил ее стилистическое несовершенство:

«Вот тебе и писатель… — Желание прокопать в себе что-то совершенно новое не проходило. — Даже думать грамотно не научился, не то что писать…»

Юлька была женой любимой и красивой. Однако и она обладала серьезнейшим, на Левин взгляд, недостатком, который постепенно усугублялся с количеством прожитых вместе лет. И заключался он, как ни странно, в отсутствии каких-либо, сколь угодно малых недостатков, которые могли быть зафиксированы как недремлющим оком, так и прочими бдящими органами чувств мужа, отца и начальника. Стерильная Юлькина чистоплотность, доброжелательная отзывчивость, забота о каждом в отдельности и немного обо всех, включая малознакомых друзей своих плохознакомых соседей, глубочайшая порядочность, несмотря на хорошее образование, семейная преданность и, наконец, пугающая в своем постоянстве доминантная убежденность о невозможности нарушений супружеской верности — постепенно перевели вышеизложенный гармонический ряд в несложный перечень вещей удобных, приятных, порой совершенно необходимых, но в то же время — привычных, обыкновенных и легко прогнозируемых.

«Это мне повезло еще, что она в Бога не верит, — иногда такая странная мысль залетала в Левину голову, — а то жизнь могла бы в какой-то части осложниться…»

Мысль была весьма сомнительного достоинства, и Лева прекрасно об этом знал, но все-таки отгонял ее не сразу, а чуть-чуть погодя, слегка сначала переварив и успев немного понаслаждаться гипотетическим эффектом неслучившегося. Все это, а также самоотверженная забота о сыне, от витаминов до уроков у-шу и английского, в сочетании с гениально вкусными картофельными котлетами с грибной подливкой и обожаемым всеми гороховым супом с копченой рулькой, делали Юльку не только Гошкиной, но и его, Левиной, мамой. Добрым, любимым и необходимым всем мамусиком…

Он взял кастрюльку с гречкой и переставил ее на подоконник. «Шапка» из «Московского комсомольца» все еще находилась сверху. Лева взял газету в руки, разгладил ее на кухонной стене и продолжил прерванное несвоевременными раздумьями расследование преступного «досугового» раздела. Очередное объявление гласило: «Киски! Дешево! Всегда! Тел…». Лева поморщился… Далее шли: «Скорая помощь, 48 часов, тел…», «Суперлюкс, очень дешево, тел…», «Евростиль, модели, тел…». Лева перестал морщиться, но сердце почему-то чаще тоже не забилось. Он задумчиво пошуршал еще чуть-чуть, и тут взгляд его упал на объявление в рамке: «Сказка Востока. Только для вас. Экзотика! Круглосуточно! Тел…».

«Вот оно… — вздрогнул он, — экзотика…»

Все срослось и сразу сомкнулось. Он взял телефонную трубку…

— А почему, собственно, и нет? — спросил он у Левы. — Вильнер, вон, когда рассказывал, аж задыхался…

— Подумай хорошенько… — ответил ему Лева. — Тебе это надо, мудило?.. Из Нижнего Тагила… Чего тебе не хватает-то, а?

— Адреналина! Адреналина мне не хватает, понял? Пересохло все уже без адреналина, понял?! — заорал внезапно Лева.

— Чего понял?! — крикнул из своей комнаты Гошка в лихорадочном поиске возможной провинности. — Мне сочинение надо писать, пап! Ты поможешь?

— Так, все… Пора с этим кончать! — Второй Лева определился окончательно и снова взял в руку телефонную трубку. — Сам ты из Нижнего Тагила! — бросил он первому Льву и закрыл на этом дискуссию.

И пока он вздрагивающей от слишком нервической прелюдии рукой набирал отсортированный внутренним чутьем номер, первый все-таки успел вставить последнее слово:

— Кстати, по Уралу… Боюсь, Нижнетагильский медеплавильный к среде тоже не успеет со спецификациями по недокомплекту… Имей в виду…

Через полтора часа он припарковал свою «Тойоту» в подозрительно глухом дворе, в самом центре Сухаревки. Сначала он хотел оставить ее на Садовом кольце, под бдительным оком золотопряхих воров из муниципальной службы, но после передумал.

«Я лучше этот червонец в «Сказку Востока» отнесу, — решил он. — Они хоть за дело берут…»

Лева похлопал «Тойоту» по новенькому плечу.

— Ну, давай, шиншилла, не скучай тут…

Он нашел подъезд и нажал кнопку домофона.

— Это Лев? — раздался тоненький девичий голос. — Проходьте…

Замок щелкнул, и Лева зашел внутрь. Квартира была на первом этаже. Дверь уже приоткрыли, и гостя ждали. Он зашел в полутемную прихожую и осмотрелся.

— Здравствуйте! — Перед ним стояла молодая девушка в короткой юбочке и розовой мохеровой кофте на голое тело. — Вы Лев? — спросила она.

— Я Лев, но рак, — ответил Лева.

— Ой, а мы Льва ждем, — растерянно сказала девушка, — нам сказали, Лев будет…

— А кто сказал? — поинтересовался Лева.

— Так диспетчер наш, тетя Зина. Она позвонила, сказала Лев будет, сильно пожилой…

— А как же она возраст определила? — Его действительно это заинтересовало. — Ну-у, что пожилой…

— Мы не знаем, — ответила девушка, — по голосу, наверное, или чтобы нас заинтересовать. Пожилые… они добрее и иногда еще добавляют, потому что, бывает, во время не укладываются, ну… из-за проблем… А вы кто?

— Я — Лев, — окончательно вынес себе приговор Лева, — не бойтесь, не рак…

— Ой, да я рака и не боюсь совсем, — воспрянула духом девушка, радуясь успешно проведенной идентификации. — Я спида боюсь, ужас как. Меня Анжелка звать, вы раздевайтесь сюда…

Лева вздрогнул, перспектива была не из приятных. В коридоре сильно пахло жареной картошкой.

— Со шкварками? — по-отцовски улыбнувшись, а может, из-за легкого волнения, спросил ее Лева.

— С кем? — не поняла она. — Кого?

Лева смутился. Контакт постоянно обрывался из-за глупых мелочей, которые все время наползали на нелепейший разговор, затеянный в полутемной коммуналке.