Елена Чекулаева - Блистательный Париж. История. Легенды. Предания

• Название: Блистательный Париж. История. Легенды. Предания
• Автор: Елена Чекулаева
• Издательство: Вече
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2008
• ISBN: 5-9533-2768-8

Париж — это, пожалуй, самая знаменитая столица и один из древнейших городов мира. Париж славится не только своими великолепными бульварами, площадями, проспектами и улицами, но и садами и парками. В Париже вы увидите знаменитые монументы и убогие задворки, экстравагантные магазины и дешевые лавочки, роскошные рестораны и непритязательные бистро, оперные театры и прокуренные джазовые кафе. «Париж — это все, что ты захочешь!» Слова Фридерика Шопена, сказанные 150 лет назад, справедливы и сегодня.

Столица красоты и моды ослепляет своей изысканностью, заставляя возвращаться в нее снова и снова.

---

В 1789 году Париж выступил зачинщиком Великой французской революции: крушение старого режима началось с бурных политических дебатов в Генеральных штатах, созванных Людовиком XVI в мае 1789 года. Штурм парижской крепости Бастилии 14 июля явился ее началом. В ходе Революции многие парижские монастыри и церкви были закрыты, но зато в столице появились новые учебные заведения — Политехническая школа, Высшая нормальная школа, Консерватория искусств и ремесел. Решением революционного Конвента бывшая королевская резиденция Лувр была превращена в Национальный музей, а Ботанический сад преобразован в Музей естественной истории.

Эпоха Наполеона I (1804—1815) внесла свои изменения в облик Парижа: появился целый ряд монументов, прославляющих военные победы «великой армии». Наполеон мало жил в столице, но стремился придать ей имперский характер, превратить город на Сене в своего рода второй Рим. Не случайно архитектура и декоративно-прикладное искусство этого времени пропитаны духом античности (даже название стиля «ампир» этимологически родственно слову «империя»). Приемы античного зодчества использованы в архитектуре Триумфальной арки, Биржи, церкви Мадлен, фонтана на площади Шатле. Впрочем, наряду с этими памятниками монументальной пропаганды Наполеон подарил столице и сугубо утилитарные сооружения, в том числе два новых моста и искусственный канал Сен-Мартен для подачи воды в городские фонтаны.

С реставрацией Бурбонов в 1814—1815 годов в области градостроительства наступил застой: ни Людовик XVIII, ни Карл X не прилагали особых усилий для решения сложных проблем столицы. Правда, продолжалась застройка западных кварталов, где крупные финансисты и нувориши строили себе роскошные особняки в английском духе.

Ситуация изменилась коренным образом в период Второй империи. Правление Наполеона III (1852—1870) отмечено стремительным развитием позитивных наук и техники, общим подъемом экономики. Именно в этот период была предпринята невиданная по размаху перестройка Парижа. Реконструкция столицы осуществлялась по плану префекта Эжена Османна (современники называли его «министром по делам Парижа»). За несколько лет в городе было снесено 25 тысяч обветшавших домов, построено 70 тысяч зданий, проложено около 100 километров новых улиц, в том числе важные транспортные артерии (улица Риволи, бульвары Страсбург, Севастополь, Сен-Мишель и Сен-Жермен). Тогда же в столице появились площади с радиально отходящими от них проспектами (площадь Этуаль, площадь Республики), многочисленные скверы и два огромных парка — Булонский лес и Венсенский лес (парижане называют их «зелеными легкими Парижа»). На правом берегу были сооружены крупнейший продовольственный рынок Ле Аль («чрево Парижа»), здание парижской Гранд-Опера, базилика Сакре-Кёр и три больших вокзала. Париж буквально преобразился...

В ходе этой гигантской перестройки был искажен исторический облик некоторых улиц и кварталов. Это касается, прежде всего, колыбели Парижа — острова Сите. Здесь были снесены почти все старинные дома, а на их месте выросли административные здания городской префектуры, Дворца юстиции и больницы «Отель Дьё». И лишь соседний остров Сен-Луи каким-то чудом остался нетронутым. Не добрался «министр Парижа» и до очаровательного квартала Марэ, который выглядит сегодня настоящим архитектурным заповедником.

В самом конце XIX века в Европе вошли в моду всемирные выставки. Некоторые из них были проведены в Париже, и это тоже отразилось на его облике: появились такие «приуроченные к выставке» сооружения, как вокзал Орсэ (теперь в нем находится музей Д’Орсэ), дворец Трокадеро, а главное — знаменитая Эйфелева башня. Кстати, строилась она только на время выставки, а вписалась в Париж навсегда.

Такова вкратце история старого Парижа. Драматические события первой половины XX века (две мировые войны и оккупация Парижа немецко-фашистскими войсками) отодвинули на задний план проблемы благоустройства столицы. Сразу после Освобождения решались в первую очередь самые насущные проблемы — шла интенсивная застройка ближних и дальних пригородов столицы, в то время как сам Париж в целом сохранял свой довоенный облик. Положение изменилось в 1958 году с приходом к власти генерала Шарля де Голля, который стремился вернуть Франции ее былое величие, а Парижу — блеск и красоту европейской столицы. Именно тогда Париж посветлел: по указанию де Голля фасады зданий были очищены от многовековой копоти. Ему же принадлежала идея строительства на окраине Парижа ультрасовременного квартала Дефанс.

В 60-х годах начался процесс «осовременивания» Парижа. Вот когда XX век сказал свое слово: в историческую застройку стали вкрапливаться здания, построенные в духе новейшей архитектурной эстетики (Дом радио, здание ЮНЕСКО, Дворец конгрессов и другие сооружения из стекла и металла). В 70-х годах было завершено строительство Национального центра искусств имени Жоржа Помпиду и приняты меры по охране исторического наследия Парижа: объявлен архитектурным памятником целый городской квартал (Марэ), введены ограничения при строительстве высотных зданий.

В годы президентства Франсуа Миттерана (1981 — 1995) в квартале Дефанс выросла гигантская арка, на площади Бастилии выстроено новое здание парижской Оперы, а во дворе Лувра засверкала стеклянная Пирамида. И надо полагать, этот процесс слияния истории с современностью завершится не скоро...

...Если посмотреть на схему парижского метро, то можно увидеть, что названия многих станций на периферии города начинаются со слова «porte» («городские ворота»). Это — сегодняшняя граница Парижа, символические ворота французской столицы. Но есть в Париже и вполне реальные городские ворота: находятся они в центральной части города на Больших бульварах. Эти ворота в виде триумфальной арки были сооружены в XVII веке, а дуга Больших бульваров в точности повторяет дугу крепостной стены, окружавшей Париж много веков назад. Так что, прогуливаясь по Большим бульварам, вы одновременно находитесь в самом центре современного Парижа и в то же время на его глухой окраине XVII века!

Название некоторых улиц включает в себя слово «faubourg» («предместье»): например, улица Фобур Сент-Антуан возле площади Бастилии или Фобур-дю Тампль, отходящая от площади Республики. Это значит, что когда-то обе площади лежали на границе города.

Многим улицам Парижа присвоены имена людей — от известных президентов и полководцев до никому не известных владельцев земельных участков. Французы вообще не относятся к процедуре присвоения названий улицам или станциям метро как к раздаче наград за заслуги перед отечеством. Поэтому на карте Парижа мирно уживаются имена тех, кто когда-то были политическими противниками, а имена королей — с именами президентов-республиканцев. История осудила кровавый террор, устроенный Робеспьером и его единомышленниками во время Великой французской революции, однако одна из станций парижского метро называется «Робеспьер». Никому не пришло в голову переименовать станцию метро «Сталинград» в «Волгоград» — не из почтения к кровавому злодею, а из почтения к Истории. Французы вообще не любят переименований. Когда городские власти переименовали площадь Этуаль в площадь Шарля де Голля, парижане упорно продолжали называть ее «площадь Этуаль». В конце концов был найден разумный компромисс: площадь и станция метро называются теперь «Шарль-де-Голль-Этуаль». За все послевоенное время в Париже были переименованы... три улицы!

При всем однообразии улиц, застроенных доходными домами времен префекта Ж.Э. Османна, многие парижские кварталы разительно отличаются друг от друга. Так, Латинский квартал никак не спутаешь с кварталом Марэ, а суетливый Монпарнас ничем не напоминает по-деревенски тихий Монмартр. Совершенно по-разному чувствуешь себя на величественных Елисейских Полях или на уютной улице Муфтар, среди грозных небоскребов квартала Дефанс или на тихих набережных острова Сен-Луи.

В лексиконе парижан сохранилось слово «village». Французско-русский словарь переводит его как «деревня», но в данном случае этот перевод не совсем точен. Здесь больше подойдет необычное словосочетание «городок в городе». В старину Париж был окружен крепостной стеной, за которой начинались предместья («фобурги») — там находились аббатства (например, Сен-Дени или Сент-Антуан), рядом с которыми (из соображений безопасности) селились крестьяне. Это были своего рода средневековые «города-спутники» Парижа. Постепенно городские стены раздвигались, и предместья становились частью города, но при этом сохраняли свой индивидуальный характер. Вот почему парижские кварталы (вчерашние предместья) так разнятся между собой.

В слово «village» парижанин вкладывает еще и другой смысл, на этот раз приближающийся к понятию «деревня». Это для туриста парижский «village» — квартал, отмеченный духом своего времени, а для парижанина «village» — это его «личный Париж», его «городок в городе», его парижская «деревня». В своей «деревне», как и полагается, парижанин знает всех, и все знают его. Когда он идет по «деревне», то слышит с разных сторон: «Бонжур, месьё! Как поживаете?» А вот на Елисейских Полях с ним, конечно, никто здороваться не будет, не пригласит в бистро пропустить стаканчик — это уже не «деревня», а город, там все люди — «чужие». И чем теснее улица, тем теснее отношения между ее жителями, тем ощутимее понятие «своей парижской деревни».